Pov: Эль
Я убыстряюсь. Чувствую, как каждый вздох режет легкие. Пытаюсь не оглядываться. Слышу шаги. Черт, везде так безлюдно… Я посмотрела вперед: скоро стемнеет. Солнце вот-вот сгинет… Небу будто перерезали горло… Всё вокруг виднелось через розовые очки. Вчерашняя я остановилась бы и начала любоваться оттенками небесно — розового, наслаждаясь прохладным ветерком. Но не сегодня.
Я прибавляю скорость. Укутываюсь глубже в шарф из-за холодного воздуха, из-за чего слезятся глаза. Кого я обманываю? Глаза слезятся не из-за этого… Я заплакала. Хлюпая носом, убыстряла шаг. Но вдруг меня как-будто отбросило, а прошлое. Вот я вижу как мистер Дуглас, учитель химии, отдает мне лист с плохой оценкой. Шепчет на ухо:
— Останься после уроков… — я вздрагиваю и тогда и сейчас, наблюдая за всем со стороны.
Вот я робко захожу в класс. Лишь сейчас я замечаю того, чего не замечала тогда — его взгляд полный похоти.
— Это уже третья двойка за эту четверть, я не считаю прогулы…- он перебирал папки и раскладывал бумаги, закрепляя их степлером.
— Мистер Дуглас… я стараюсь. Стараюсь из-за всех сил! — я безумно боялась отчисления из школы, боялась побоев папы… боялась всего мира. Мой голос дрожал. Почуяв страх, мистер Дуглас будто сжалился.
— Девочка моя, — я удивилась «что?», подняла на его взгляд, — ты считаешь меня совсем извергом? Я понимаю, что химия не твоё, крошка.
Опять. «Крошка»? Не успела я осознать, как почувствовала, как его рука коснулась моей ноги и начала поглаживать.
Я отскочила от него. С расширенными глазами уставилась на него:
— Не строй из себя дурочку, я знаю, ты можешь «учиться», — с этими словами он встал со стула и подходил ко мне, — тебе просто нужно помочь и у тебя будут сплошные пятерки… — он вцепился в мою шею, прижав меня к доске.
С отвращением я ощутила его скользящий язык и запах слюны. Этот запах будто разбудил меня от шока, с силой я оттолкнула его.
— Что Вы себе позволяете?! — судорожно я начала вытирать шею.
Тяжелое тело навалилось на меня, из-за чего я упала на пол, ощутив едкий холод и больно ударившись об ножку парты. Я ощущала его липкие руки везде: одной мял грудь, друго1 задирал юбку. С ужасом я почувствовала нечто горячее между ног. Начала кричать.
— Я помогу тебе учиться…тебе просто нужно быть паинькой, — зажав мне рот, прошипел он с отуманенными глазами. Его слюна упала мне на грудь, петельку которую он оторвал. Я зажмурилась, когда он зверино лизнул ее. Я дрожала. Рыдала. Зарыдала и сейчас…
Стук в дверь.
Мистер Дуглас поспешно вскочил с меня. Застегнул брюки. Я сразу же покатилась назад. А после вскочила. Это мой единственный шанс убежать.
— Мистер Дуглас? Вы здесь?
— Да-да, — поправляя прическу, проговорил он. А после, взглянув на меня, указал пальцем на оголенную грудь. Я быстро начала прикрываться и застёгиваться. Тем временем он открыл дверь и самым обычным голосом продолжил:
— Совсем заработался, — он заслонил дверь собой. Но, блядь, это меня не остановит!
— Мне нужно закрыть заведение, будьте добры… — это был охранник.
— Мистер Дуглас, можно я уже пойду домой. Я поняла Вас, я буду стараться учиться, — прозвучал мой голос за его спиной, что удивило охранника. В его глазах промелькнул тот же похотливый туман. Я оттолкнула его и быстро выбежала из школы.
Холодный воздух щипал лицо, а слезы этому не помогали. Жить в провинциальном городишке отвратительно. Одна школа на весь город, а дорога домой занимает полтора — два часа. Мне нужно успеть перейти рельсы до того, как проедет поезд — это единственный способ спастись. А поезд должен вот-вот появиться. Я не оглядывалась назад. Я боялась, что там мистер Дуглас.
Я услышала знакомый звук поездов, быстро перешагнув рельсы, все-таки оглянулась назад.
Рука схватила меня за волосы и потащила назад. Я кричала, увидев школьников, ушедших вперед меня, но звук приближающего транспорта оглушил меня. Нет! Это не должно повториться!
Мистер Дуглас ударил меня по щеке, а после соврав шар и пуговицы моей куртки, стал душить. Я навсегда запомнила этот звериные глаза…
— Думала, так легко убежишь?! — моя голова находилась в метре от самих рельсов. Он держал мои руки ад моей головой. Сердце колотилось. Он всасывался в моё тело, с силой раздвигая ноги.
Оглушающий шум ударил по ушам, из-за чего я зажмурилась и, вырвав руки, закрыла уши. Этот же шум застал врасплох и мистера Дугласа.
Со всей силы оттолкнула его. Я вскочила с места. Он тоже. Предприняв еще одну попытку навалиться на меня, он промахнулся и чуть кинулся под поезд. Подойдя со спины я толкнул его.
Брызги крови испачкали меня.
Тяжело дыша, я не осознавала что сделала. Последний рейс прошел меня, и мне предстала картина учителя с размазанной головой. Он лежал в огромной луже крови. И повсюду валялись кусочки мозгов.
Меня охватил ужас. Меня посадят. Нет! Вытерев лицо шарфом, я начала бежать со всех ног. Безумно кололо в почках, но я не могла себе позволить остановиться. Меня посадят. Я убила человека!
Наконец я увидела знакомую улицу. Забежав домой, я пробежала по лестнице мимо папы, держащего в руках пиво и смотрящего телевизор.
Заперлась в ванной. Вырвало в унитаз, но заметив, не смытые отходы, вырвала еще раз.
С отвращением я засунула в унитаз шарф. А после, вытащив, кинула его в стрелку. Объяснить шарф в говне намного легче, чем оправдываться, почему он в крови.
В комнате воняло говном грязной одеждой, пропитанной машинным маслом. Стены были покрыты несколькими слоями несмываемых разводов. Лампочка, висевшая на потолке тонкой проволокой, вот-вот погаснет…
Подойдя к раковине я смыла грязь из ногтей и случайно взглянула в зеркало (тоже грязное). Я заплакала… Без чувств, без эмоций. Одна слезинка покатилась по щеке. Только сейчас я заметила синяки, царапины на лице; следы удушения, порванные пуговицы и одежду. Я всматривалась в своё отражение и не могла понять: кого я вижу — жертву или убийцу?
Как я теперь буду жить?
***
Pov: Том
День был жарким. Лучи солнца били в окна машины прямо в глаза. В наушниках играла My Chemical Romance.
С раздраженным вздохом я пересел на другую сторону заднего сиденья БМВ. Уловив взгляд папы в зеркало, я неловко заежился. Работа запечатлелась в его глазах… Черты его лица были резкими. Кончик носа и подбородка заточенными. В глубоких карих глазах сверкал огонек подозрения. Во всем он видел врага…даже во мне. В области переносицы у него уже были морщины, хотя ему всего лишь тридцать пять лет. Когда ему попадалось какое-то отвратительно запутанное дело, он всегда ходил с серьезной складочкой между бровей. А работал папа полицейским в Вашингтоне. Поэтому был строгим человеком. И ждал дисциплины от всех. В том числе и от себя. Скорее всего, чтоб показать себя примером. Даже сейчас, в поездке, он не мог себе позволить простую футболку: на нем была рубашка. Единственная вольность, которую он себе позволил сделать так это закатить рука…а на улице тридцать девять градусов…
Я отвернулся, уставившись в окно. Как у такого парня мог родиться такой дохляк, как я? Непроизвольно я опять оглядел широкие плечи и затылок отца.
Рядом сидела мама, вечная спутница папы. Миниатюрная и красивая. Она всегда поддерживала папу. Во всех ссорах умудрялась успокоить его либо обняв, либо заплакав. Несмотря на свою не эмоциональность, папа был привязан к ней, хоть показывал это очень неумело и скудно. А ей это и не нужно было. Им не нужны элементы романтики:
«это всё вкусы масс медиа» — любила повторять она.
Я непроизвольно улыбнулся.
Папа повернул баранку руля и привычный лес сменился пейзажем провинциального городка. Магазинчики дизайном прошлого века. Да и дома, …да и люди. Редкие прохожие провожали их долгим взглядом. Наша машина действительно отличалась от местных иномарок. Но скорее всего все знали, зачем мы приехали. Папа говорил, что население здесь не богатое, но принципиально правильно. А может это просто на первый взгляд, ведь здесь произошло преступление. И судя по тому, что папу отправили в это захолустье — отвратительное убийство.
После долгих четырёх часов езды, мы наконец добрались до нового «дома». Это был кирпичный одноэтажный домик. Ухоженный подстриженный газон, чистые окна. Даже мебель не была прикрыта простыней. Интересно кого выгнали, чтоб дать нам этот дом?
Переступая и перепрыгивая через коробки, я-таки добрался до своей комнаты. Поле начал перетаскивать все свои вещи.
Мама завязав платок на голову, начала генералить. А папа сразу же уехал, сказав, что вернется поздно и захватит ужин в местном ресторанчике за поворотом, который приглянулся ему по дороге. Мама лишь вздохнула и грустно улыбнулась ему.
Вот и новая глава моей жизни…
Как я теперь буду жить?
***
Pov: автор
Стены морга отдавали холодом, из-за чего мистер Холланд немножко съежился, хотя и не показывал этого. Он многое не показывал окружающим. Подошел местный офицер.
— Я уже жду 5 минут, — приструнил его взглядом мистер Холланд.
— Прошу прощения, — отступил офицер, пришедший явно в хорошем настроении, — офицер Пэриш.
— Детектив Алекс Холланд, — пожал протянутую руку мужчина.
Он никогда не ладил с полицейскими провинциальных городов. Слишком глупый народ, годны лишь ловить воров и брать взятки за покровительство…
Ловким движением офицер стянул простыню — и перед ними предстал тошнотворный вид синего трупа с раздробленной головой. Оба исказили лицо в отвращении. Мистер Холланд проследил, как Пэрриш буквально проглотил рвотные инстинкты.
— Вы уверены, что это одно из тех преступлений? — спросил офицер, еле совладав собой.
— Седьмой случай. И все переплетаются у «Северного коридора», — задумчиво ответил мистер Холланд.
Уже семь предполагаемых самоубийств у рельсов. Во что мистеру Холланду верилось не очень сильно. Собственно горя именно этот факт привёл мистера Холланда в это захолустье. еще не было доказано, что это серийное убийство.
Но всё же…
