***
После очередного глубого сна до обеда, Санс привёл себя в порядок и спустился вниз. Услышал звуки с кухни, а затем учуял знакомый запах. Запах еды. Выглянув туда, он увидел того, кого видеть… не хотел бы. Или хотел? Смешанные ощущения. Папирус повернулся сразу. Он был в красной футболке и сером, длинном фартуне, а также в красных поварёшках. — О, здарова, — сказал он, как ни в чём не бывало. Папирус держал кастрюлю и что-то упорно намешивал. Он добавил: — Ты как раз вовремя, я тут чудесные спагетти сварганил. Санс, не подавая виду, удивился ещё больше: — Может, реально приснилось? Хотя бы часть из того, что я видел в бреду… — подумал он, — Папирус какой-то… спокойный? Но Андайн говорила про него, что… Ах. Нет. Андайн всё про него говорила… Но… Папирус перестал мешать варево: — Что уставился? — спросил он, просверлив Санса взглядом, — Садись давай на кухню, отказы не принимаются. Другого выхода и не было. Да и ширококостный не ел ничего съедобного и свежего в последние месяца два. Санс сел. Папирус щедро подал ему спагетти и полил кетчупом. Добавил пару фрикаделек. — Бон-аппетит, ёптеть! — произнёс с гордостью Папирус, — Лучшая стряпня во всём Подземелье! Он был даже рад, что Папирус не забыл о готовке. — С-спасибо. — произнёс Санс. — Я думал, ты неразговорчив. — произнёс Папирус. Живот у скелета дико заурчал. Папирус фыркнул. — В смысле? — Твоё первое слово: «спасибо». Кхе. Не важно. Ешь. Санс посмотрел в тарелку. Еда выглядела изумительно. В несуществующем желудке появилась боль от голода. — Боже, такое ощущение, будто я не ел вечность… — подумал про себя ширококостный, наматывая первые макаронины на вилку. Папирус сел напротив Санса. Подставил руки к несуществующим щекам. Начал пристально смотреть за тем, как скелет медленно и робко ел. Санс пытался не смотреть на Папируса, но взгляд его настораживал. Наконец, после трёх вилок, он не выдержал: — Б-босс… а ты чего так смотришь? — Что за тупой вопрос? — спросил Папирус, — Нам тут, блять, поговорить надо обо всём на свете, а ты спрашиваешь, что я на тебя смотрю! Я тебя, так-то, месяца два не видел, рассматриваю. За спасение, кстати, мог бы и спасибо сказать! Не мне, но хотя бы Андайн, ибо нашла всё же она, а не я. — Так стоп! Вилка выскользнула из рук скелета. С звоном упала на стол. — Вся эта дичь со мной и той копией — не сон? — Госпоооооодиииииииии. — протянул Папирус, — Какой же ты даун. Думал, в сказку попал? Нет, ты находишься в самой суровой реальности. И тебя ебали, да. Согласен, это очень мерзко. А теперь жри давай, пока я добрый, иначе я тебе сейчас случайно засру весь аппетит. — скелет ударил кулаком по столу, — А ты и так ничего не жрал или тебя кормили помоями! Санс медленно дрожащей рукой взял вилку. Папирус решил встать и выйти из кухни, видимо, поняв, что Санса своим присутствием он нервирует. Санс начал есть. Спустя двадцать минут… Вымыв за собой посуду (представляя все обстоятельства, которые произошли между ним и Папирусом, и отдельно с Папирусом, Санс, нехотя, но всё же убрал за собой), скелет направился в гостиную, где стоял Папирус за диваном и писал что-то в телефоне. Одежда на нём была другая: чёрная вязаная кофта чуть ниже локтей, те же джинсовые рваные чёрные штаны, но без ремня, красные сапоги. Шарфа и перчаток не было видно. На шее была серебряная цепочка, на левой руке — часы. Также скелет понял, что дома кроме него и Папируса нет никого. Увидев Санса, младший сразу же сунул телефон в карман. — Так, а теперь побеседуем. Его голос звучал по прежнему холодно, даже настороженно. — Начнём с первого. Как себя чувствуешь? — В каком смысле…? — В моральном, в физическом. — Первое… не знаю. Второе… бывало и лучше. — Бот, инфа. Из-за спины Папса вылетел бот (Санс съёжился, когда увидел его) и сказал: — Принято. Информация о единице S1 была обновлена.***
* Санс (S1) LVL: 33 HP: 113\266 MP: 258\2000 EP: 30\100 Физ. атака: 56-158 Маг. атака: 224-452 Физ. защита: 33 Маг. защита: 47 Сила: 1. — 11; 2. — 25 Ловкость: 78 Интеллект: 1. — 81; 2. — 75 Выносливость: 15 Дух: 1. — 38; 2 — 63 Стихия: металл, воздух.***
— Что? — гаркнул скелет, — Это бот, сделанный Альфис. У тебя теперь из-за каждой херни из Коалиции припадки будут? Санс стиснул зубы и, набравшись смелости, а также прикинув, что Папирус менее для него опасен, чем другие, произнёс: — Ты хоть знаешь, что там со мной делали? Те уёбки? Хотя Папирус это чуть ранее упоминал. — Я, — вспылил Папирус, — КАК НИКТО ДРУГОЙ, ЗНАЮ! Мне эти пидорасы видео, фотки высылали, и прочее дерьмо. — он топнул ногой, — ТЬФУ БЛЯ, мне тошно становится, когда вспоминаю эти замечательные кадры с твоим окровавленным еблом. У Санса на секунду пропали зрачки. — Я согласен, — продолжил Папирус, увидев очередное оцепенение, — это ужасно. Но, Санс, я, Андайн, и ещё несколько рандомов завалили тех троих. Как ни странно, тебя нашла Андайн в пьяном угаре. Санс промолчал. — Тебе что, Андайн вообще ничего не рассказывала? Не похоже на неё. — Нет, она как раз таки с Альфис мне всё и поведали. — Ладно, возвращаясь к вопросу, допустим, тебе уже лучше, чем тогда… — Лучше. — подтвердил ширококостный. — Тебе психиатр не нужен? — Я справлюсь. — пожал он плечами. — Если я практически не справляюсь со своими бзиками — почему ты уверен в том, что с тобой всё будет нормально? — Я сдержаннее, ты же знаешь. — Меня хоть и не тиранили таким образом, но вообще Санс, как показывает практика, большинство жертв изнасилования, около восьмидесяти процентов, кончают жизнь, совершая суицид, понимая, что они не могут справиться с данной ношей. — Поверь мне… мне уже лучше. Просто дай немного времени. Папирус недоверчиво посмотрел на Санса, прямо ему в глаза. Но, всё же увидев в них искренность и честность, скелет задал следующий вопрос: — Что-нибудь болит? — Голова ужасно ноет. — Пройдёт. У тебя, вроде как, сотрясение. И пару ушибов. Ещё что? — Рука… — КСТАТИ. — повысил голос скелет, — Какого хуя у тебя пальца нет? — Ну… это нелепая история. — Ну, знаешь, тебе будет ОЧЕНЬ не легко жить с четырьмя пальцами. Хотя, если ты правша — всё не так уж плохо. — У меня амбидекстрия, поэтому тут нет проблем. Но да, левая рука у меня теперь будет слабее… — затем он посмотрел на Папируса, явно ожидающего услышать историю. И Санс её рассказал. Всё в его памяти плыло, всё происходило слишком быстро и… в напряжении. Когда он закончил рассказ, Папирус явно задумался. Но, не прекращал смотреть на Санса. — Мда… — произнёс он. — Думаешь, твой палец ещё там? — Где? — В той комнате. — Не знаю, Февраль забрал куда-то… Папирус помолчал. — Ещё раз трупы проверить или Ядро? Хуй знает, если найду время, может… А хотя нет. Андайн попрошу это сделать, а то она и так нихуя не делает. — Что же, он серьёзен, как обычно. — проговорил про себя Санс, — И слишком спокойный… Напрягает. Ещё поинтересовавшись здоровьем Санса, в итоге Папирус сказал: — Если что, этот дом я скоро продам, мы переедем в Айслэнд. — Стоп… Только сейчас Санс понял, что они находятся у себя дома, а до этого тут жили не они. — Босс… А кто тут жил раньше?! — Вивиан и Анна. Моё… прикрытие. А теперь у нас новые проблемы, и нам нужно срочно съезжать. — Не понял? — Если вкратце — то в дом Андайн, Альфис и Фриск заявился один охуевший господин из Коалиции. Опасный. Они кое-как от него сбежали и перебрались сюда. Но, здесь тоже не вариант куковать. Это я расскажу, ну, или кто-то другой расскажет, чуть позже. — Почему не сейчас? — У меня нет столько времени, чтобы общаться с тобой, милый мой братец. Дела в Секте есть. Только теперь Санс заметил, что Папирус разговаривал с ним, пытаясь скрыть эмоции. Очередная защитная реакция. Санс решился задать встречный вопрос: — А зачем… ты тогда пришёл, раз у тебя дела? — За тобой я, блять, пришёл. Андайн сказала, что ты по мне истосковался. — после этой фразы скелет помолчал, и, на секунду улыбнувшись, дополнил, — Да и я, наверное, тоже. Старый, добрый, нестабильный Папирус. А Санс от такого заявления даже загорелся красным румянцем. — Так, — и неожиданно, Папирус снова похолодел в голосе, — в пизду эти телячьи нежности. Не до секса мне, да и тебе противопоказано. Ширококостного от последнего предложения дёрнуло: — Кто это сказал? — ошарашенно спросил старший. — Я. — а затем сектанта переклинило, — Стоп, а ты хочешь поебаться?! И резкое молчание с обоих сторон. — Блять, — уже с большим смущением начал Папирус, — Санс, я конечно всё прекрасно понимаю, что я самый охуенный, великолепный, неутолимый, страстный, сексуальный в этом мире, да и что уж греха таить, я прекрасен во всех мультивселенных или что это за хуйня, не знаю и знать не хочу, и что мне отказывать категорически не положено, но учитывая то, что с тобой приключалось, не уверен, что тебе это не навредит. Может, через месяц перепихнёмся, как попрёт. — Я же не сказал «да», Босс. У меня есть право отказаться? — Есть. Блять, ты такие ебанутые вопросы задаёшь, будто я тебя сам насилую. — Ну, во-первых, когда тебе приспичит, мне выбора ты не даёшь и никаких блядских разрешений не спрашиваешь. Папирус лишь нервозно хихикнул. — А во-вторых, всё идёт к тому, что я сам в итоге не против. Но, сейчас… — Сейчас да, ты не уверен, я понял, да. Поэтому и не доёбываюсь. Доволен? Закрыли тему. Молчание. — Значит так. — начал Папирус ещё более серьёзным голосом, — Ты сейчас поправляешься — и идёшь делаешь свой тупой портал. Вытаскиваешь оттуда нашего батю — и мы заканчиваем всю эту ёбаную вакханалию. Она изрядно мне, да и не только мне, надоела. — Портал же не… — В твоей лаборатории, — перебил Папирус, — Санс. Когда Гвардия с Догго делали обыск, они нашли все твои вещи, что были украдены из лаборатории Альфис. — Откуда ты знаешь, что… — Андайн всё рассказала. У Санса было очень много вопросов к Папирусу. Братья замолчали, смотря друг на друга. Но всё же, Санс, глубоко вздохнув, решил сразу выяснить одну вещь, из-за чего произошла ссора: — Босс. — М? — Ты меня убить хотел. — Хотел. — Но передумал…? — Угу. — Андайн тебе всё же объяснила, что… — Да, — снова перебил он, — объяснила. Если ты хочешь, чтобы я тебя убил — лучше попроси так, а не задавай глупые вопросы. Не до личных отношений. — Просто я понять хочу, что происходит… Просто… такое ощущение… что я выпал из мира. — Считай, так и произошло. Но, тут и без тебя было очень весело. А сейчас будет ещё веселее — Коалиция наслала каких-то мегасильных хуил сюда, а все армии убрала. — D4? Папирус нахмурился. — Откуда знаешь? — Я разговор подслушал. А ты откуда? Папирус фыркнул, а затем бросил: — Во-первых, секта. Во-вторых, Андайн с Альфис уже успели с одним столкнуться. Второй факт Санс пропустил мимо ушей. — Ты… вступил в Секту Геноцида? — Да. — Не доверял бы я им, Босс. — Дело твоё, а мне похуй. Затем Санс вспомнил, зачем он вообще искал Папируса. — Б-босс! — Что ещё? — устало спросил Папирус, будто ему было противно с Сансом общаться и делал это вынуждено. — А… за тобой не гонялись? Тебя убить не пытались? — Смотря кто. Твоя блядская копия — пыталась. — Ах… ну тут… в прочем… — Санс вздохнул, — Я смог связаться с одним коалициантом. — С Запором? — Нет. Только теперь в Папирусе зажглась интрига: — А с кем? — Лоссе. — ЧЕГО БЛЯТЬ?! — не понял Папирус. — В прочем, я не знаю, что этот укурыш сделал, но его в Коалицию приняли. — Санс. — Что? — У тебя самые ебанутые друзья, которые вообще существуют. — Ты это уже в сотый раз говоришь. — Я знаю. Но с каждым разом охуеваю всё больше и больше. — Так это же прекрасно, что он коалициант. — Ага. Как бы он тебя не сдал случайно. — Лоссе? Пф, да нет. Он мой проверенный кореш. — Ну-ну… И что же Лоссе вещает? — Когда Саннедаут и прочую херь только открыли, я какое-то время имел с ним связь, он мне вещал всё, что происходило. Отсюда я узнал, что Коалиция пришла не только за мной. Их цель — теперь и ты… Папирус без эмоций лишь ответил: — Всё из-за тебя, я в курсе. — Не только мы цель. Ещё их «цели» — Трифон, Баржоми, Фифти, Яков и… Герсон. Папирус не знал лишь второе и третье имя. Но больше всего его удивило пятое. — А Герсон им нахуя нужен? — не понял Папирус. — Не знаю. А… четыре имени до Герсона… тебе не знакомы? — Трифон и Яков — из Секты. Трифон что-то вроде заместителя, в основном я с ним и поддерживал связь всё это время, а Яков — создатель. Баржоми и Фифти… Не, не знаю таких. Но, радует, что помимо меня есть ещё великомученики. А затем он бросил: — Хорошо, попробую выяснить, кто эти двое. Если их, конечно, как и остальных не поймали. Ещё краткое молчание, Папирус задал вопрос: — Тебе ещё что-то известно? — В основном всё, что касается тебя. Если интересно, конечно. — Удиви.