***
Я переодеваюсь и, придирчиво взглянув на себя в зеркало, решаю съездить домой и привести себя в порядок. На ходу хватаю рубашку - мимолетное желание ухватить с собой кусочек беззаботного утра. Из окна такси даже Питер кажется особенным. Почти солнечный, почти яркий и такой непривычный для осени, что хочется кутаться в него как в шарф. Я опускаю стекло и подставляю лицо ветру, который треплет мне волосы и как-то незаметно приводит в порядок душу. Дома я принимаю душ, мою голову, натягиваю джинсовые шорты и поповскую рубашку и иду заваривать кофе. Мне не мешало бы поработать, но настроение, как у влюбленной школьницы - взволнованное и совершенно не поддающееся концентрации. Именно по этой причине мне не удается даже почитать, поэтому я включаю ТНТ, где идёт какое-то юмористическое шоу с четырьмя парнями, которые, если верить ведущему Павлу Воле, импровизируют на заданные темы. Мне забавно ровно до того момента, как по телу пробегает волна совсем уж откровенных мурашек, а следом раздаётся звонок телефона. - Ты где? - спрашивает Арс, и по шуму на заднем фоне я понимаю, что он за рулем. - Дома. Хотела позвать тебя на ужин, но не думала, что ты так рано освободишься. - Как удачно. А я паркуюсь у ворот в твой двор. Спускайся. - Дашь десять минут переодеться? - Нет, - отрезает он и отключается. Я ещё раз оцениваю джинсовые шорты и заправленную в них рубашку, закатываю рукава по локоть, надеваю белые конверсы, делаю конский хвост и, кинув в сумочку телефон и ключи от квартиры, сбегаю вниз по лестнице. Я люблю его. И дело не в огромном букете гербер, который он держит в руках. Не в том, что он приехал за мной, сорвавшись с работы. Не в том, что ему не обязательно, чтобы я наряжалась. А в том, как он на меня смотрит. Не говоря ни слова, он притягивает меня к себе и целует, кажется, целую вечность. Его губы мягкие, жадные, язык тут же сплетается с моим, и я отмечаю про себя, что ощущения от его поцелуев такие же, как в первый раз. - Может никуда не поедем? - спрашиваю скорее сама у себя, потому что ноги предательски дрожат. Он обнимает меня и шепчет в самое ухо. - Поедем. Но если вдруг ты захочешь домой... только скажи. Попов берет меня за руку и ведет к машине. Хотя за ним я готова даже в ад.***
Спустя пару часов мы уже вовсю сидим в ресторане в центре Питера. Мы пьяны и счастливы. Рука Арсения гладит моё обнаженное бедро, и я почти уверена, что от такого счастья можно сойти с ума. Мне обновляют неизвестно какой по счету бокал домашнего вина, и мы заказываем ещё закуски. Уезжать уже совсем не хочется, хочется сидеть здесь до самого утра, слушая живую музыку и наблюдая за любимым мужчиной и любимым городом. - Пойдем подышим воздухом, пока несут еду, - Попов подает мне руку, и в этот момент я понимаю, что нет ничего коварнее домашнего вина. Я опираюсь на Арса, и мы выходим во внутренний двор, в котором тихо и совсем нет людей. - Нормально себя чувствуешь? Он улыбается как бог и как дьявол одновременно. Смеется не надо мной, но вместе со мной. Я прислоняюсь спиной к стене, и он поддерживает меня за талию. Его глаза чуть покраснели от выпитого алкоголя, но это делает его только загадочнее. - Поцелуй меня, - не прошу, а скорее требую я. - Ооо, - Попов хихикает, - может приостановишься с вином, а? Или хотя бы закусывай. - Заткнись и поцелуй меня, - я впиваюсь пальцами в его плечи, - а потом пообещай, что мы больше никогда не расстанемся. - Позволю себе заметить, что это ты рассталась со мной. Я уже готова начать ругаться, но Арсений, кажется, сказал всё, что хотел, потому что в следующее мгновение он уже вжимает меня в стену поцелуем с привкусом виски. И я таю. Его руки блуждают по моему телу, забираются под рубашку, и когда его губы касаются моей шеи, я превращаюсь в один сплошной разряд тока. На мою беду Попов отстраняется. - Так, хватит, - он тяжело дышит и озирается вокруг. - Мы пришли подышать воздухом, а не накалить его. - Какой ты зануда, когда выпьешь, - хихикаю я, неуверенно встаю на цыпочки и целую его в щеку, - но ты мне нравишься и таким. Арсений улыбается как довольный кот, разворачивает меня в сторону зала и подгоняет, игриво шлепнув по попе.***
В такси мы целуемся так самозабвенно, что едва замечаем, что приехали к моему дому. Таксист покашливает, привлекая наше внимание, и мы оставляем ему щедрые чаевые за тактичность. Пока я открываю дверь квартиры, Попов прижимается ко мне сзади, и даже сквозь ткань джинсовых шорт я чувствую, что дальше коридора мы не уйдем. Наконец мне удается хотя бы на пару мгновений унять дрожь и справиться с замком. Я тут же впиваюсь в его губы. Во мне всё смешалось: возбуждение, алкоголь, влюбленность. Арсений прикусывает мою нижнюю губу, и я издаю стон в ответ. Наконец я чувствую, что он мой, и это заводит ещё сильнее. Я расстегиваю его рубашку, оставляю грубый засос на шее и спускаюсь поцелуями по его груди и животу, доходя до штанов. Он опирается на входную дверь. Это так похоже на то, с чего всё началось: темнота коридора моей квартиры и мы, возбужденные и принадлежащие друг другу. Справившись с джинсами, я стягиваю их вместе с боксерами. Когда я обхватываю его член губами, то слышу, как шумно Попов втягивает воздух. Затем я провожу языком по всей длине, уделяя особое внимание головке, и вновь беру его в рот. Я специально двигаюсь медленно, но Попов кладет руку мне на голову и, грубо взяв меня за хвост, сам задает нужный темп. Он рвано дышит и негромко матерится, когда я решаю сильнее сжать губы вокруг его члена. Он отпускает мои волосы, поднимает меня за подбородок и жадно целует. Он стаскивает с себя обувь и ненужную одежду, помогает мне избавиться от шорт, рубашки и белья, затем подхватывает под попу и несет в спальню. Это первый раз, когда мы занимаемся любовью у меня в квартире, и я с радостью готова расстаться с этой "девственностью". Арсений кладет меня на кровать и я снова нахожу его губы, когда он, погладив мои бедра, пальцами начинает ласкать меня между ног. С каждым мгновением я всё больше трезвею после вина и всё больше пьянею от Попова. Оторвавшись от поцелуя, он широко разводит мои ноги и несколько раз проводит языком по клитору. Я хватаюсь за подушку. Он входит в меня неожиданно нежно, будто не мы только что были готовы разорвать друг друга в объятиях. Чуть наклонившись ко мне, Арсений мнет мою грудь, пальцами оттягивая соски. Воздух наполняется жаром наших тел и моими стонами, которым самое место в порнофильмах. Продолжая двигаться, Попов пальцами ласкает мой клитор, приближая мой оргазм и отдаляя меня от связи с реальностью. Мне так хорошо, что я вообще не понимаю, как могла так долго находиться вдалеке от этого мужчины. В тот момент, когда оргазм накрывает меня, мне хочется лишь выкрикивать в темноту его имя. Арс целует меня почти целомудренно, и если бы не бущующее море в его глазах, я бы могла умилиться моментом. Он снова наблюдает за мной и, понимая, что я уже отдышалась, закидывает мои ноги себе на плечи, входит в меня и начинает двигаться уже совсем по-другому: хлестко и сильно. Я нещадно мну подушку и чувствую, что второго оргазма не миновать. Он не заставляет себя ждать, ведь в такой позе тела находятся в максимальном контакте друг с другом. Я полностью погружаюсь в свои ощущения. Всё, что происходит, кажется таким правильным и честным. Попов опускает мои ноги, опирается на руки по обеим сторонам от меня и ускоряется. Он прикрывает глаза и издает звуки, похожие одновременно на рык и на хрип. Я обхватываю его ногами и прижимаю к себе, не давая возможности отстраниться. Мы встречаемся взглядами. Его - вопросительный, больше похожий на "что ты делаешь?", и мой, затуманенный, но уверенный. Арсений не спорит и продолжает двигаться, не сводя с меня глаз до тех пор, пока не достигает оргазма. Он медленно выходит из меня и без сил падает рядом. Я тут же беру его за руку и мы сплетаем пальцы. - Обещаю, - устало, но счастливо выдыхает Попов и подтягивает меня в свои объятия, накрывая одеялом. - Что? - я укладываю голову у него на груди и лежу, разглядывая звезды за окном. - Обещаю, что мы больше никогда не расстанемся.