Hot Times at South Side High

Как только Йен закончил принимать душ после игры, он взял телефон, готовый связаться с Микки. Хотя он был в состоянии сосредоточиться на том, чтобы победить, Йен все еще отходил от своего разговора с Микки ранее в тот день. Мало того, что омега был безумно сексуален, он не стеснялся показывать Йену, насколько он был зол, что делало его еще более сексуальным. Несмотря на то что Йен понятия не имел, что он сделал, чтобы разозлить Микки, не было никаких сомнений, что ему каким-то образом удалось вызвать сильное недовольство омеги. Если он должен был догадаться, что он, казалось, должен был сделать, учитывая, что Микки не был откровенен о том, что вызвало его неприязнь, Йен решил, что он не показал ему достаточно любви после того, как они трахались. Омега, вероятно, ожидал нежных слов, поцелуев и объятий - вещей, которые совсем не интересовали Йена, а даже если бы и интересовали, хотел ли Микки, чтобы его обнимали на полу в туалете? Это было не практично - нежничать после перепихона в ванной. Но омеги не руководствовались логикой, поэтому кто знал, что Микки напридумывал в своем уме. Йен просто хотел, чтобы брюнет сказал ему, что он сделал, чтобы он мог извиниться и снова войти в эту задницу. Он не был выше того, чтобы извиниться перед ним. С последствиями он разберется позже. Перекатывая телефон в ладони, Йен пытался решить, как лучше поступить: позвонить или написать сообщение. После нескольких минут дебатов с самим собой он решил, что должен позвонить, потому что в худшем случае он мог бы использовать свою интонацию, чтобы получить то, что он хотел. Набрав номер Микки, Йен был расстроен, когда услышал только один гудок, прежде чем его перекинуло на голосовую почту. Йен сидел в шоке. Неужели омега действительно отклонил его вызов? Йен (21:03): Я звонил тебе. Микки (21:05): Я видел. Йен (21:05): Ты отклонил. Микки (21:05): Ты умный парень. Йен (21:06): Я собираюсь позвонить снова. Ответь. Микки (21:06): Кто вообще разговаривает по телефону? Йен (21:07): Ты собираешься ответить? Микки (21:08): Нет. Йен (21:08): Почему нет? Микки (21:10): Потому что я не такой тупой, сука. Я ни за что не позволю тебе провернуть какое-то альфа-дерьмо со мной. Микки (21:11): Плюс мне нечего тебе сказать. Йен (21:11): Ты говоришь мне хуйню сейчас. Йен (21:13): Алло? — Ты сегодня идешь тусить? — спросил Абрам, усаживаясь на скамейку рядом с Йеном. — Многие из нас собираются сегодня напиться в парке, а потом пойти за пиццей к Петруччи. — Даже не знаю… может быть, — сказал он без особого энтузиазма, глядя на отсутствие ответа от Микки. — О, — промурлыкал Абрам, и его лицо просветлело, когда до него дошло. — Оооо, ты пытаешься подцепить кого-то на вечер. — Пытаюсь? — Йен усмехнулся, как будто мысль о том, что он не сможет легко получить кого-то, была абсурдной. Он пытался… и это не сработало. Микки все еще не отвечал. Колено Йена начало подергиваться, пока он обдумывал свой следующий шаг. — Ты знаешь парня по имени Микки? — Милкович? Йен пожал плечами. — Да. Он выпускник. Его младшая сестра — симпатичная чирлидерша, у которой была та вечеринка в прошлые выходные. — Ни хрена себе, — пробормотал Йен. Теперь все обрело смысл. Микки ожидал, что Йен уложит его в постель той ночью, проведет остаток вечеринки, трахая его, а затем обнимая, пока он будет спать. — А что с ним? Он крепкий орешек для беты. Он сказал тебе какую-то хрень или что-то еще? — Что-то еще, — кивнул Йен. — Слушай, я напишу тебе, если приду в парк. — Звучит неплохо, чувак, — сказал Абрам, хлопнув Йена по плечу, прежде чем выйти из раздевалки. Йен (21:20): Я должен был остаться в твоем доме тогда вечером. Микки (21:22): Это было бы действительно чертовски странно, так как никто не просил тебя. Йен (21:23): В чем твоя проблема? Микки (21:24): Я бы сказал, что ты, но это дерьмо было бы клише. Йен (21:24): Я хочу поговорить с тобой. Микки (21:26): Ты хочешь трахнуть меня. Йен (21:26): Да. Йен (21:26): Но я думаю, что для того, чтобы быть в состоянии сделать это, я должен выяснить, что я сделал, чтобы разозлить тебя. Закрыв свой шкафчик, Йен удержался от того, чтобы напечатать «или быть перед тобой», но он знал, что это был верный ход. Он надел толстовку и направился к месту назначения, отважившись еще раз взглянуть на телефон, пока шел по плохо освещенному городскому кварталу. Микки (21:27): Ты такой альфа… при условии, что мне достаточно насрать на тебя, чтобы разозлиться. Микки (21:28): Может быть, ты мне просто не нравишься. Ты когда-нибудь думал об этом, придурок? Йен (21:34): хахаха ОК. Микки (21:35): Ты мне не веришь? Йен (21:36): Я поверю тебе, если ты скажешь мне это в лицо. Микки (21:37): Отвали. Йен (21:38): Как насчет того, чтобы доказать это мне? Я приду, и если ты скажешь мне, что не хочешь меня, я уйду. Микки (21:38): Не интересуюсь твоими играми. Йен (21:39): Так вот почему ты не пришел посмотреть, как я играю сегодня вечером? Микки (21:40): Забавно, что ты думал, что я собираюсь прийти, когда я сказал, что я, блядь, не приду. Йен (21:44): Я возле твоего дома. Впусти меня. Микки (21:45): Что за нах, извращенец… уходи. Йен (21:45): Давай Микки (21:46): Я тебя не впущу. Йен (21:46): Тогда выходи. Микки (21:46): Иди на хуй. Йен раздумывал, стоит ли звонить в дверь. Было уже почти десять часов, и вполне вероятно, что родители Микки дома. Решив, что разберется с последствиями, когда они наступят, он нажал на звонок и прислушался к его звону за дверью. Йен (21:47): Это я. Йен слышал, как Микки и девушка кричат друг на друга, но изо всех сил пытался разобрать их слова. Когда девочка-подросток открыла дверь, Йен ясно услышал, как Микки кричал: — Не открывай эту ебучую дверь. — Эмм, привет, — сказала девушка, выглядя совершенно потрясенной. Она все еще была в форме группы поддержки, хотя ее густые волосы цвета воронова крыла уже не были собраны в обычный хвост. Йен ломал голову, пытаясь вспомнить, как, по словам Абрама, звали сестру Микки. Мэнди.  — Привет, Мэнди, твой брат дома? — Мой брат? — спросила она медленно, словно пытаясь понять, почему Йен стоит на ее крыльце и спрашивает Микки. — Наверное, это был глупый вопрос, — смягчился Йен. — Я слышал его. Она кивнула.  — Он здесь. Не хочешь зайти? — Э-э, да, хорошо, — решил он, понимая, как чертовски странно было то, что он стоял в фойе дома Микки, когда омега ясно дал понять, что не хочет его там видеть. — У вас хороший дом, — так оно и было. В последний раз, когда Йен видел это место, там было слишком людно, чтобы заметить, как хорошо содержался дом Милковичей. Это была полная противоположность дому, в котором он вырос. — Спасибо, — сказала Мэнди. — Знаешь, я не могу взять на себя ответственность за это, но мне приятно, — она, казалось, упрекала себя за то, что была такой неловкой. — Микки у себя в комнате. — Я не знаю, где это, — усмехнулся Йен. Мэнди помахала ему, чтобы он следовал за ней вверх по лестнице. — Я тебе покажу. — Твои родители дома? — спросил Йен настолько беспечно, насколько мог. Последнее, что он хотел сделать, это разговаривать с родителями Микки, когда его задачей было трахнуть их сына. — Нет, мама на работе, папа играет в карты со своими друзьями, — ответила Мэнди с понимающей ухмылкой. Она указала на закрытую дверь, украшенную картонной табличкой, которая требовала: «Держитесь, блядь, подальше». — Это она. — Очаровательно, — рассмеялся Йен, думая, что это так и было. — Удачи, — сказала Мэнди, ныряя в ванную, которую Йен и Микки уничтожили неделю назад. По ее тону он понял, что она хочет добавить, что ему она понадобится. Тихонько постучав в дверь Микки, Йен прошептал: — Микки… — и не получил ответа. Он чувствовал, как его щеки горят от смущения и гнева. — Я знаю, что ты там. Ничего. — Ты убиваешь меня здесь, — признался он. Он не только чувствовал запах Микки через дверь, он слышал его дыхание, и как оно мчалось, так же как и его. Он знал, что не должен этого делать, но не мог удержаться и приказал Микки «открыть дверь» самым низким, самым требовательным альфа-тоном. В ту же секунду дверь открыл совершенно не впечатленный омега. — Ты можешь рычать на меня, и я подчинюсь, — прошептал Микки, сузив глаза на Йена. — Но это моя биология, а не я. Мое тело может хотеть тебя, но я не хочу. — Тогда я заставлю тебя хотеть меня, — решил Йен, входя в комнату и закрывая за собой дверь. Он положил руку на раскрасневшуюся щеку Микки. — Позволь мне заставить тебя хотеть меня. — Блядь, — выдохнул Микки, его дыхание сбилось, когда он выдавил его. — Почему ты здесь? — Ты знаешь, почему я здесь, — он провел губами по изгибу шеи Микки, вдыхая пьянящий аромат омеги. — Позволь мне поговорить с тобой. — Ты не хочешь со мной разговаривать. — Я хочу поговорить с тобой, если ты хочешь поговорить со мной, — пообещал Йен. — Я не хочу с тобой разговаривать, — прохрипел Микки, запустив пальцы в волосы Йена и притянув его лицо к своему. — Ты мне не нравишься. — Похоже, я тебе очень нравлюсь, — поддразнил Йен, покусывая полную нижнюю губу Микки. — Мне нравится твой рот, — признал Микки. — Ты даже не представляешь, на что он способен, — заигрывал Йен, опускаясь на колени перед тяжело дышащим омегой. — Скажи, чтобы я тебе показал… — Нет. — Я стою перед тобой на коленях, омега, — прошептал Йен, потянув зубами пояс спортивных штанов Микки вниз. — Я ни перед кем не становился на колени. — Тогда ты должен встать, — предложил Микки, натягивая штаны и отступая от Йена. Шокированный, Йен сел на пол, глядя на единственного омегу, который не хотел его… и единственного, которого хотел он.