Вместе?

      Через 2 дня память Тэхёна полностью восстановилась, а его состояние кое-как стабилизировалось, но в целях безопасности его не стали снова переводить в обычную палату. В любой момент нужно было оказать первую помощь. Чонгук всегда был рядом с ним, а вот другие могли посидеть с ним только 10 минут. К нему несколько раз приезжали Джин с Джуном, перед которыми Тэ долго извинялся, но они его не винили. Приезжали Юнги с Чимином, и даже Уёном. И, конечно же, родители. Приступы головной боли стали реже, хоть и длились до 5 часов. Но надолго ли пришло затишье — никто не знал.       Как Чонгук и обещал, он привёз в больницу детей. Только не на следующий день, а на третий, когда полностью убедился, что Тэхён вспомнил всё и всех. И конечно же, хорошо себя чувствовал.       — Папочка, папа! — закричали дети, подбегая к Тэхёну.       — Тэгук, Тэён, не кричите вы так! Папочка плохо себя чувствует, а вы здесь шумите! — мальчики сразу остановились, обиженно надув губки и опустив головы, а Чонгук встал рядом с ними и поставил руки на пояс, прищурив глаза.       — Гукк~и, тебе не стыдно ругаться на детей? Солнышки мои, идите сюда. Я так по вам соскучился! — Тэхён, игнорируя головную боль, перевалился на бок, отрываясь от подушки, и протянул руку, чтобы скорее обнять своих малышей, которые сразу после слов папы со всех ног кинулись к нему.       — Папочка, а ты скоро вернёшься домой? Мы так скучаем… И по отцу тоже.       — Ох, ангелочки мои, мне нужно здесь ещё какое-то время полежать. А отец будет почаще приезжать к вам. Да, Чонгук~и? — хитро улыбнувшись, Тэ посмотрел на Гука, который стоял у стены и наблюдал за всей этой картиной, на которую без слез просто невозможно смотреть.       Он видел, как Тэхёну было тяжело даже просто улыбнуться, да и сама улыбка была натянутая, не излучала то тепло и тот свет, который раньше озарял Чонгука. Омеге было трудно перенести тяжесть своего тела вниз. Чтобы обнять детей, хотя он был безумно худым.       — Иди к нам, чего стоишь как не родной?       Чонгук медленно подошёл к кровати и присел на краешек. А после посадил на кровать Тэёна и взял на руки Тэгука.       — Папочка, а что это такое пищит? И почему к тебе проведено так много проводов? Ты заряжаешься?       — Ахаха, Тэгук. Этот аппарат показывает, как бьётся моё сердце, поэтому он пищит в такт с его ударом. Все эти провода помогают докторам наблюдать за моим состоянием. Поэтому, дорогой, я не совсем на зарядке.       — Почему у тебя такие холодные руки?       — Я немного замерз здесь…       — Но тут очень жарко!       — Папочка, тебе очень плохо?       — Нет, всё хорошо. Мне стало лучше, когда вы пришли, Тэён-и.       — Раз тебе стало лучше, может, пойдём домой? Мне здесь не нравится.       — Прости, Тэён, но папочка пока что останется тут. Ему может стать хуже.       — Почему?       — Потому что, Тэгук-и, папа пока что болеет.       — Мальчики, расскажите хоть, как у вас дела? Как в садике? Вы хорошо себя ведёте?       — Да, папочка. Всё хорошо. Мы столько нового узнали.       Мальчики с воодушевлением рассказывали, до скольких они умею считать, рассказали английский алфавит, и даже немного почитали по слогам, перекрикивая друг друга. Тэхён лежал и внимательно слушал своих деток. Он уже порядком устал от этого шума, его начало клонить в сон, голова заболела сильнее, а дыхание стало тяжёлым и шумным. Чонгук сразу понял, что Тэ срочно нужно отдохнуть, поэтому решил заканчивать этот разговор.       — Солнышки, папочке нужно отдохнуть, он устал.       — Но мы не хотим уходить.       — Тэён~а, Тэгук~и, мне правда нужно немного отдохнуть. Мы совсем скоро с вами встретимся. Я всегда рядом, люблю вас, — последние слова он уже прошептал, болезненно закрыв глаза. Но все-таки нашёл в себе силы и наклонился к ним.       — Вы самые умные, — поцеловал в лобики, — самые сладкие, — поцеловал в щёчки, — и самые лучшие, — поцеловал в губки и крепко обнял их. А дети обняли в ответ, поцеловав каждый в щеку.       Тэгук чуть отстранился от папы, посмотрев в глаза, печально улыбнулся и побрёл к отцу. А Тэён тихо прошептал на ушко:       — Это конец?       Тэхён напрягся, озадаченно посмотрев сначала на Чонгука, а потом на самого Тэёна.       — Малыш, ты о чём?       — Ты умрешь, и мы больше никогда тебя не увидим, да?       — Тэён, что ты такое гов.       — Я люблю тебя, папа. Я не хочу, чтобы ты умирал. Пожалуйста, не уходи, — он не выдержал и начал плакать, сильнее прижимаясь к папе.       — Пока я буду в твоём сердце — я никуда не уйду. И если меня не будет физически, я буду рядом душевно. Вы не останетесь одни, малыш, никогда, — сам Тэхён тоже уже начал плакать, из-за чего голова заболела с новой силой, и зашипел, — я люблю вас.       — Ви, пожалуйста, пойдём, — тут уже подключился Чонгук, который уже отвёл Тэгука к родителям и вернулся за ним. Услышав, что Тэхён шипит, он сразу понял, что вот-вот случится приступ, и Тэёна нужно срочно забрать, чтобы не напугать. Поэтому он взял его на руки и быстрым шагом пошёл к выходу.       — Нет, отец, отпусти! Я хочу к папе. Пожалуйста, — Тэён начал рыдать и вырываться из рук Чонгука, но ничего не получалось. Альфа быстро отдал ребёнка родителям и попросил их уйти отсюда как можно скорее и подальше, а сам нырнул обратно в палату.       У Тэхёна сердце кровью обливалось, смотреть на это было невозможно. Но самое страшное — это осознание того, что дети знают, что он скоро умрёт. Каждое движение стало отдавать невыносимой болью, омега даже дышать нормально не мог. Он закрыл глаза, потому что свет приносил нереальную боль. Звук аппарата резал слух, но от него не избавиться. К счастью, в это время вернулся Гук, который сразу подлетел к нему.       — Тэ, тшш, я тут. Расслабься, дыши медленно.       — Гуук, ащщ, — шипел Тэхён, — больно, мммм, о-очень больно, ааааа.       — Так, потерпи, малыш, сейчас, я уже вызвал врача, — прошептал альфа, нажимая кнопку вызова медперсонала.       Аппарат громко и быстро пищал, напряжение в палате росло с каждой секундой, а омега начал кричать от боли и извиваться как дьявол в Святой воде. Он больше не мог это терпеть: пищание, свет, боль — все действовало на нервы. Хотелось взять и остановить все это. Так ещё и слова Тэёна эхом раздавались в голове «Это конец? Это конец?». Вот сейчас Тэхён как никогда хотел потерять сознание, но почему-то не мог. Резко открыв глаза, он посмотрел на альфу, что стоял перед ним и со страхом в глазах сжимал его руку, а после заорал:       — Кто ты такой? Хватит причинять мне боль! Уходи.       Альфа просто ахуел от такого заявления, но сразу всё понял. Он отпустил Тэ, и уже хотел пойти на выход, как в палату вбежали врачи.       — Кто это? Это ты их позвал? Уходите все, оставьте меня, — Тэхён снова начал кричать, а после попытался избавиться от проводов, чтобы сбежать, но альфа перехватил его руки и прижал к кровати.       — Тэхён, успокойся. Ты в безопасности, тебе здесь помогут.       — Никто мне поможет. Мне не нужна ваша помощь. Отпусти. Я не сумасшедший!       Врачи подошли к койке Тэ и вкололи ему успокоительное, смешанное со снотворным. Но Тэхён всё равно пытался вырваться, поэтому врачам пришлось привязать его руки к кровати. Тэхён ещё долго бился в истерике. Через 10 минут лекарство начало действовать, и омега уснул.       — Что это было? — смотря в одну точку, прошептал Чонгук.       — Это защитная реакция организма. Он решил закрыться в себе, и никого не подпускать. И видимо, даже Вас. Он решил защитить Вас от себя.       — Понятно. Через сколько он проснётся?       — Примерно к вечеру. Часам к 7-8.       — Хорошо, я понял. Тогда, я приеду к этому времени.       Чонгук медленно вышел из палаты и со стеклянным лицом направился на выход из больницы. Он никогда не оставлял Тэхёна одного, боялся выйти из палаты, сделать хотя бы шаг в сторону от него. Но сейчас Тэхён в нем не нуждался. И он ушёл.       «Нет, он не забыл. Это просто из-за стресса. Не забыл…».       Альфа сам не заметил, как приехал к дому родителей омеги и уже стоял на крыльце. Трижды стукнув в дверь, он стал ждать когда ему откроют.       — Ч-чонгук? Почему ты здесь? Что-то случилось с Тэхёном? Прошу, заходи скорее и расскажи, — запаниковала мама Тэ, затаскивая в дом альфу и быстро скрываясь на кухне, чтобы поставить чайник. Отец же похлопал Чона по плечу и повёл в гостиную.       Через 5 минут перед альфой уже стояла кружка с ромашковым чаем, а с двух сторон сидели родители омеги.       — Что случилось? Не молчи.       — Он, — альфа сделал глоток чая и посмотрел куда-то перед собой, — он всё и всех забыл, — прошептал Чонгук, больше не сдерживая слёзы. Ведь именно в прошлый раз, когда омега частично утратил память, его состояние перешло в клиническую смерть, из которой он еле выбрался. Сейчас же ситуация усложнилась. А значит, что эту смерть он может не пережить.