***
Они не стали бронировать отель. Они сняли домик на берегу моря. И, пока Хун оформлял документы и разговаривал с хозяйкой, Джун с Чаном устроили догонялки по песочному пляжу. Мягкий тёплый песок и тихо плещущие волны — самое то для ног, что обычно ходят по асфальту и полу в танцевальной студии. Джун, забежав в воду по колено, стал брызгаться ей в Чана. Тот не выдержал такой неожиданной атаки и упал в воду. Сидя в воде и ошарашенно мотая головой, он несколько секунд не мог понять что же произошло. А когда понял, резко встал, подскочил к Джуну, просто поднял его и кинул в воду прыгая следом. Так они топили друг друга, брызгались и смеялись, пока их не позвал Хун. Они, оба мокрые с головы до ног, подбежали к Донхуну, по пути тряся всеми конечностями, пытаясь хоть немного избавиться от воды. Только почти вся вода при этом полетела на Донхуна. И вот они уже втроём стоят мокрые. Чан не выдержал первый. Он сначала тихо захихикал, а после засмеялся во весь голос, складываясь пополам. Его смех подхватил Джун, а после и Хун. Трое мальчишек стояли мокрые на берегу в лучах солнца и смеялись в унисон. Разве это не счастье?***
Перенеся вещи из машины в дом, они переоделись, и рванули на перегонки к морю. Заплывы, брызги и смех. Всего этого было в достатке. В какой-то момент. Джун оказался слишком близко к Донхуну, был пойман и взят на руки. И пока руки Донхуна покоились на заднице Джуна, чуть сжимая её, сам Джун, улыбаясь как чеширский кот, затянул Хуна в нежный поцелуй, слегка прикусывая нижнюю губу. В то же время, сзади подошёл Чан, слизывая соленые капли с шеи Джуна. Тот оторвался от Донхуна, и откинув голову назад, закрыл глаза, отдаваясь ощущениям. Чан с Хуном коротко переглянулись, обмениваясь понимающими взглядами. Руки Чана скользнули к соскам Джуна. Тот задохнулся, откидываясь на Чана, и поддаваясь его рукам. Однако, долго это не продлилось. Вскоре Джунхи оказался стоящим в воде, а парни плыли к берегу зовя его. Щеки Пака горели и он не мог перевести дух, он отомстит им за их шалости. Обязательно отомстит. И они будут играть по его правилам.***
Уже вечером, после ужина, они втроём улеглись на диване со снеками, чтобы посмотреть фильм. Но вскоре после начала, он показался Джуну скучным. Поглядывая на своих парней, он начал потихоньку приводить свой план в действие. Коротко зевнув, он потянулся так, что его чёрная кофта чуть задралась, открывая вид на полоску кожи внизу подтянутого животика. Увидев, что оба парня обратили на это внимание, Джун, свёл ножки и выгнулся как кошечка, издавая тихий полустон, а после и вовсе залезая Донхуну на колени, стал тереться об него всем телом, ласкаясь и мурлыча. Тот не выдержал, приподнял Джуна, и раздвинув его ягодицы, проехался между ними своим членом. В этот момент застонали оба. Чан потянул Джуна на себя, по-хозяйски врываясь в рот, и задевая языком самые чувствительные зоны. Он хотел, чтобы его мальчику было хорошо. Сегодня без внимания он точно не останется. А Джуну действительно было хорошо: крепкий член Донхуна, ритмично двигающийся между ягодиц, и язык Чана, что пройдясь по шее, заменился зубами где-то в районе ключиц. Это было хорошо. Хорошо, но мало. Поэтому он встал, схватил своих парней за рубашки и потянул в спальню. У него был сюрприз для этих двоих. Джунхи стягивает с себя кофту и парни давятся от разных эмоций: удивление, одобрение, шок, и эстетическое удовольствие. Кто же знал, что верёвки, обвязанные вокруг тела Джуна будут смотреться так эстетично. Но это ещё не все. Он достаёт откуда-то чёрную повязку и завязывает глаза. Залезает на кровать, стягивает короткие шорты, и вынимая пробку тут же насаживается на свои пальцы. В стонах удовольствия звучит просьба. — Сегодня я хочу, чтобы вы оба были во мне. Чан сорвался. Он резко подошёл к кровати, схватил Джуна за волосы и сняв штаны поднёс член к губам Пака. Не спрашивая разрешения, он толкается в глубину рта и к своему удивлению не встречает и малейшего сопротивления. Наоборот, Джун с удовольствием работает языком, обводит каждую венку, втягивает щеки, создавая вакуум, и полностью расслабляет горло, позволяя делать с ним все что захочется. Донхун же обходит своих партнёров, и залезая на кровать вынимает пальцы Джуна. Он проходится языком вокруг дырочки, доходит до яичек втягивая их в рот по-очереди, возвращается к анусу и толкается. Он буквально трахает Джуна языком, а тот стонет и мечется от наслаждения. Чан отрывает от себя Джуна, толкает его на кровать и насаживает на член Хуна, так, чтобы они находились лицом друг к другу. Донхун не теряет времени и затягивает Джунхи в горячий поцелуй. Чан садится позади Джуна и начинает изучать то произведение искусства, что обвязано вокруг тела его мальчика. Чуть дергая за веревки, он наконец нашёл ту, что нужно. Дергая за неё, все остальные веревки впивались в кожу, а узелки на сосках вызывали у Джуна спазмы внизу живота, тёплыми, нет, горячими волнами проходясь по телу. Пользуясь таким необычным способом возбудить своего партнёра, он заставлял его стонать все громче и громче. А когда Пак почувствовал, как в него входит ещё один член, он не сдержался и закричал. Он кричал все больше и больше, отдаваясь тем ощущениям, что разрывали его. Из-за повязки на глазах, все тактильные ощущения были острее в тысячу раз. Эти руки по всему телу, эти губы, что терзали его шею, эти члены, наполняющие его… Всего этого было так много, что он не сдерживаясь кончал раз за разом. Когда наконец он почувствовал, что сил почти не осталось, он с силой сжался вокруг своих мужчин, заставил их кончить в него и упал на смятые простыни без сил. Он знал, что о нем позаботятся. Потому что знал, что его любят.