Идентификация

Это случилось незадолго до возвращения Оза из Бездны. Герцог Руфус Барма праздновал свой шестьдесят пятый день рождения и, плюнув под влиянием алкоголя на все приличия, решил покрасоваться перед гостями. Чтобы в очередной раз продемонстрировать своё непревзойдённое совершенство владения веером, он подбросил в воздух бокал с вином и поймал его на режущую кромку пластин. Под аплодисменты гостей он поклонился и осушил бокал. Но разгорячённому герцогу вскоре стало скучно, тогда он решил ещё покуражиться. Вновь наполнив многострадальный хрусталь вином, Барма опять подкинул его в воздух. Только в этот раз бесценное красное сухое вино, хранившееся в подвалах поместья ещё со времён сабрийской трагедии, выплеснулось из стакана. Руфус Барма не был бы герцогом, если заранее всё не просчитал. Рассекая воздух веером он собрал летящие капли между пластин и резким движением отправил их в рот заворожено наблюдающему за ним Лиаму. Бедняга, с роду не пивший ничего крепче кефира, едва не подавился, а лицо его порозовело – то ли от смущения и растерянности, то ли от алкоголя. Гостям понравилось и герцог повторил свой трюк ещё несколько раз… А потом, к сожалению Брамы, вино закончилось а «прочие неблагородные напитки» — как сказал один из гостей, — «не могут быть использованы для столь высокого и яркого иску… о! Икра кабачковая, шикааарно!». К чести Лиама он стойко выдержал подобного рода экзекуцию, но как только она прекратилась, ему стало скучно и совестно, что он сейчас здесь прохлаждается, а его лучший друг Зарксис Брейк мёрзнет в одиночестве в доме Рейнсворт! Ведь этот напыщенный герцог даже не подумал пригласить Брейка, хотя бы из вежливости. Определённо, надо взять что-нибудь вкусное и пойти к нему! А, вот какой-то пирожок и что-то непонятное, но забавное – Брейку должно понравиться. Взять в карман и, пока никто не видит, выбраться через окно… окно… да, именно оно! Звон разбившегося стекла ничуть не смутил ни хозяина поместья Барма, ни его гостей. Так же никто не заметил пропажу тихого интеллигентного мальчика Лиама – о его присутствии итак всё время забывали. Веселье шло своим чередом, а не очень адекватный, но преисполненной решимостью скрасить другу вечер Лиам Лунеттс, покачиваясь, шёл к дому Рейнсворт. Наслаждаясь тишиной и покоем Зарксис Брейк проводил вечер у себя в комнате, неспешно обгладывая очередной леденец он с интересом читал книгу, которую одолжил у госпожи Шерон: — «Бессонница совершенно измотала Хосе Аркадио Буэндиа, и, когда однажды утром к нему в спальню вошёл старец с белой как снег головой и неуверенными движениями, он не узнал его. То был Пруденсио Агиляр. Установив наконец личность гостя, поражённый открытием, что мёртвые тоже стареют, Хосе Аркадио Буэндиа почувствовал себя во власти глубокой печали» — тихо прочитывал Брейк, в очередной раз удивляясь фантазии автора. Но узнать, что же было дальше с Хосе Аркадио Буэндиа ему не дали. Дверь в комнату, с грохотом впечатавшись в стенку, распахнулась, и на пороге возник Лиам. Волосы были взъерошены, лицо заляпано пятнами сажи, а очки торчали из кармана, не выпадая оттуда, видимо, только из-за глубокой сердечной привязанности к своему владельцу. Зарксис не успел опомниться, как Лиам уже набросился на него, неся какую-то несуразицу про то, как он по нему скучал, как отвратительно было у Бармы, о том, что он ужасный друг, потому, что не смог прийти раньше. Он постоянно пытался запихнуть в рот Брейку какой-то пирожок и морковку, уверяя, что это самое вкусное и сладкое из того, что было на столе у герцога. Потом пошли причитания и соболезнования, по поводу болезни, потерянного глаза, непонимания непризнанного гения шутки и розыгрыша окружающими… — Как же тебе тяжело, друг… Аууу…А я ещё отказывался тебе помогать с бумагами, мне стыдно… Но я буду сильным, исправлюсь, ик! Дай мне посмотреть в твои гла… Глаз… Не в силах больше этого терпеть, Шляпник отправил плачущего Лиама под кровать, а оттуда телепортировал прямо к Чеширу, в Бездну. Стараясь не думать, что с мальчиком там может случиться что-то неприятное, в конце концов, у кота были претензии только к нему, Шляпнику, Брейк продолжил чтение книги. «За долгие годы пребывания в стране мёртвых, тоска по живым стала такой сильной, необходимость в чьём-то обществе такой неотложной…» Чешир был крайне удивлён новому гостю. Но от протянутого первым делом пирожка с рыбой он не отказался, а морковка таки ушла в пользу самого гостя. Лиам, не заметив смены обстановки и того, что перед ним уже далеко не Зарксис Брейк, продолжал клясться в вечной дружбе, за что-то извиняться и жалеть «бедного мальчика». Без очков Лунеттс видел очень плохо, но тут сомнений в собеседнике и быть не могло — глаз-то один.