Ничего личного. Книга 6

Фернандо Лопес с улыбкой выпроводил последнего гостя и захлопнул дверь кабинета. Черт бы побрал этих просителей, круглые сутки одно и то же. Некоторые наглецы даже звонили ночью с просьбой срочно поставить подпись на каком-то замшелом документе! Проще всего посылать их куда подальше, но Фернандо был не таков. Связи — вот что главное. Связи и товар. Фернандо прошел к столу и уселся. Ближайшие полчаса его никто не побеспокоит, он особо подчеркнул это секретарше, когда выпроваживал последнего прохвоста. Можно наконец уделить время и себе. Из ящика стола он достал небольшую металлическую коробочку. На ее крышке был выгравирован портрет святого Хесуса Мальверде. Если бы кто-то из сослуживцев увидел этот кощунственный предмет, Фернандо мигом вылетел бы с насиженного места. Покровителю наркоторговцев не место в святая святых борьбы с ядовитым зельем. Фернандо высыпал немного порошка на небольшую дощечку, которую держал рядом для этой цели, затем визиткой только что покинувшего кабинет просителя разделил наркотик на ровные дорожки. Тонкая стеклянная трубочка подходила куда больше, чем широко распространенные свернутые банкноты — часть порошка застревала между слоев бумаги, а Фернандо любил получать все сполна. С наслаждением собрав трубочкой дорожки одну за другой, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Нос моментально онемел, а значит, поставщик не соврал — товар был отличного качества. По крайней мере, один из лучших, что доводилось пробовать Фернандо. Правда, ходили слухи, что кто-то производит «жемчужный» кокс, но большинство считали это выдумкой — процесс изготовления такого наркотика обходился недешево, и при общем обороте реализовать его было невыгодно. — А жаль, — пробормотал забалдевший Фернандо. — Я бы попробовал. Позволив себе полюбоваться мерцающими перед глазами фейерверками еще немного, Фернандо решительно выпрямился в кресле. Энергия в нем так и бурлила — впрочем, эффекта не хватит надолго. Но на этот случай запасы у него имелись — все приходящие на поклон наркодельцы считали жестом исключительной вежливости принести товар на пробу. Еще раз предупредив секретаршу, чтобы его не беспокоили, Лопес достал из ящика, который всегда запирал на ключ, тонкую папку. Список наркодельцов, с которыми он имел дело. Его поставщики. Его партнеры. Попади этот список в кабинеты парой этажей выше — и Национальный институт по борьбе с наркотиками встанет на уши. — У всех вас рыльце в пушку, — пробормотал Фернандо. — Все вы не безгрешны, и не вам меня осуждать. Он прищелкнул пальцами и принялся отмечать галочками, кто из просителей посетил его в этом месяце, а кому следует прижать хвост. С Институтом шутки плохи, а в особенности — с Фернандо Лопесом, далеко не последним человеком в этом муравейнике. — Отлично, — приговаривал он. — Хорошо. Так, а у тебя поставки идут одна за другой. Надо бы потребовать увеличить долю… Ритуал прервал стук в дверь. Фернандо глянул на часы, подумав, что забыл о времени, но нет, прошло всего десять минут. — Какого черта? — рыкнул он. Впрочем, действие кокаина еще не прошло, и как следует разозлиться не получилось. Поэтому он запер список в ящике стола, сунул ключ в карман и крикнул: — Войдите! На пороге появился мужчина в темно-сером костюме. Волосы были гладко зачесаны назад, пышные, тщательно уложенные усы обрамляли нижнюю часть лица. Он неуверенно мял в руках мокрую шляпу — с утра опять зарядил дождь. — М-можно? — слегка заикаясь, спросил он. На вид ему было лет тридцать. Может, меньше. Как ни странно, Фернандо не разозлился, хотя на первый взгляд с этого просителя нечего было взять. — Прошу вас. — Он указал на стул напротив. — Кто вы и зачем пришли? — Меня зовут Хесус Мальверде, — представился незнакомец, и Фернандо едва не упал со стула. Заметив это, посетитель несмело улыбнулся. — Простите. У всех такая реакция на мое имя. Родителям показалось забавным назвать меня так, и, — он вздохнул и поправил пиджак, — если учитывать, чем я сейчас занимаюсь, они не прогадали. Фернандо заинтересовался. Возможно, в список добавится еще одно имя. Но вот незадача — он раньше никогда не слышал о наркоторговце по имени Хесус Мальверде. Святому Хесусу поклонялись, иконки с его изображениями носили на шее все кому не лень, лепили на приборные доски автомобилей, использовали как брелоки для ключей, но представляться его именем? Ладно, не твое дело, одернул он себя. Какая разница, как его зовут, гораздо интересней, о чем он хочет попросить. — Хорошо, сеньор Мальверде. — Он сложил пальцы перед собой домиком. — Зачем вы пришли? Мальверде оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, затем наклонился вперед и зашептал: — Мне нужен безопасный аэродром. На сутки. Просьба не удивила Фернандо, скорее, даже успокоила. Он почему-то посчитал, что этот святой попросит о чем-нибудь странном и трудновыполнимом. Однако за такую услугу он должен будет немало заплатить, есть ли у него такие средства? — Всего на один рейс, — продолжал шептать Хесус. — Недалеко от границы со Штатами. Награду вы получите более чем достойную. — Ладно, хорошо, — прервал его Фернандо, хотя идея закрыть на сутки выгодную точку представлялась ему отнюдь не хорошей. — И какую же награду я получу, если обеспечу вам безопасный полет? Мальверде наклонился ближе. В карих глазах блеснул озорной огонек. — Как насчет нескольких граммов «жемчужинки»? Лопес поперхнулся. Такого он точно не ожидал. Все это смахивало на какую-то шутку, и теперь он еще больше уверился, что его разыгрывают. Едва подавив разочарование, он поднялся. — Сожалею, но ничем не могу вам помочь. Вы явно пошутили, а здесь решаются серьезные вопросы. Всего доб… Посетитель вздохнул и достал из кармана пиджака небольшой пакетик. — Так и знал, что мне не поверят. Никто никогда не верит. Не желаете ли удостовериться, что я не лгу, прямо здесь и сейчас? Фернандо нерешительно замер. Часть сознания продолжала твердить, что это чья-то злая шутка, не может существовать в природе подобной чистоты кокаин, а другая тянулась к пакетику в нестерпимом желании попробовать и убедиться, что это не так. — Давайте. — Мальверде протягивал ему пакетик. — Это бесплатно. Вне зависимости от того, согласитесь вы или нет. Но если мы с вами договоримся, получите еще. Лопес прошел к двери и запер ее на ключ. Руки едва заметно дрожали — так велико было вожделение припасть наконец к легенде. — Хорошо, — сказал он, стараясь ничем не выдать обуревавшего его желания. — Но если вы меня надули, можете отправляться на все четыре стороны. Проситель пожал плечами и молча протянул Фернандо дозу. Дураком Лопес не был, поэтому не стал пробовать кокаин прямо на глазах Мальверде, несмотря на то, что был уверен, что камеры при нем нет — на входе стояли обязательные металлоискатели. Он прошел в прилегающий к кабинету крошечный туалет и там взял пробу. В мозгу будто взорвалась маленькая атомная бомба. Перед глазами заплясали разноцветные искорки, нос будто сунули в жидкий азот. Фернандо понятия не имел, сколько он простоял, таращась в небольшое зеркало над раковиной, но это было чудесно. Гораздо лучше всего, что он когда-либо пробовал. По всему телу прыгали крохотные ледяные иголочки, зрение обрело особую четкость — он мог видеть мельчайшие поры на своем носу, даже не напрягаясь, и это было самое прекрасное зрелище из всех, что он когда-либо видел! — Что ж, сеньор Мальверде. — он снова опустился на стул и сложил пальцы домиком перед собой, стараясь не показывать распиравшего его счастья. — Думаю, мы с вами сработаемся. Когда вам нужен аэродром? Через десять минут Хесус Мальверде вышел из здания Национального института по борьбе с наркотиками и сел в пыльный автомобиль. — Как все прошло? — спросил водитель. — Отлично. — «Мальверде» отклеил пушистые усы и, морщась, потер подбородок. — Ужасно колючие! Будто с ежиком полдня проходил! Он стянул пиджак и бросил на заднее сиденье. Затем расправил футболку с изображенным на ней штурмовиком из «Звездных войн» и надписью: «А ты записался в имперский отряд?» и скомандовал: — Поехали, Шон. — Куда именно, босс? — спросил тот, выруливая на дорогу. Тот усмехнулся и сунул в рот леденец. — Встречать гостей. Грегорио Винченце сидел на диване в гостиной особняка Солитарио, Паоло умостился у него на коленях. Оба кутались в большой пушистый плед — из дома они уезжали в спешке, времени переодеть пижамы не оставалось. Грегорио не переставал корить себя за то, что оставил Амадео на растерзание бандитам. Как он мог подчиниться и уйти? Но если бы не ушел, тот ужасный человек забрал бы Паоло… Грегорио крепче обнял сына и уткнулся лицом ему в волосы. Его раздирали противоречия, а человек, сидящий напротив, пугал одним своим видом, отчего легче не становилось. — Почему сразу не позвонили мне? — спросил Ксавьер. Он едва сдерживал гнев — принц был так близко! А теперь снова придется скакать по следам и надеяться, что они не остыли. — Амадео звонил. — Грегорио поежился — его все еще бил озноб. — Ваш телефон был недоступен, а с кем-то еще он побоялся связываться. — И я звонил из больницы, — подал голос Рауль. Он, наклонившись вперед, сидел в кресле напротив. — Вы не взяли трубку. Ксавьер грязно выругался про себя. Утром он обнаружил полностью разряженный телефон — беспрецедентно! — и убеждал себя, что за ночь ничего не случилось. Ситуация редко выходила из-под контроля, но почему именно сейчас? Он подавил желание разбить стеклянный журнальный столик и в который раз пожалел, что больше не курит. — Значит, хозяин Матео. — Да. — Грегорио прикрыл глаза и снова подавил дрожь. — Вы знаете этого человека? — Неудавшееся партнерство. — Ксавьер повернулся к Раулю. — Есть соображения, куда Амадео могли отвезти? Тот покачал головой. — Ваших врагов вам лучше знать. Я… — он прочистил горло. — Я имел дело только с той пятеркой. Ксавьер барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Он уже вытянул из Рауля всю информацию, в том числе и про злополучный «жучок», подброшенный им в кабинет Амадео. Слишком уж организованным выглядело похищение и покушение на убийство для банды гастролеров. Они — всего лишь марионетки, и убийство Амадео не планировалось с самого начала. А может, от него отказались, когда узнали, что Ксавьер жив. Этот вариант тоже нельзя исключать, а значит, принца используют как приманку. Но сколько бы Ксавьер ни перебирал в уме потенциальных врагов, осмелившихся на подобную дерзость, виновника отыскать не мог. — Какова вероятность, что его снова попытаются вывезти из страны? — спросил он, обращаясь скорее к самому себе, нежели к окружающим. — Слишком высокая, — отозвалась Ребекка. Она приехала вместе с Раулем и теперь не поднимала головы от смартфона. — Будь это кто-то из местных, нет никакого резона посылать за Амадео Хендриксонов. Братья уехали несколько лет назад и больше не появлялись. Вполне возможно, что они спелись с кем-то за границей и решили вновь показать носы. Штаты, Мексика. Очевидно, что надо искать там. — Тогда я вылетаю в Мексику. — Ксавьер поднялся. — Немедленно. — С вашими ранами далеко вы не уедете, — подал голос Цзинь. — Полетишь со мной. — Ксавьер с трудом сдержался, чтобы не рявкнуть на врача. — Рауль, твой картель обеспечит мне защиту. Как и было условлено в прошлый раз. Тот неуверенно кивнул. — Хорошо, но не слишком ли вы полагаетесь на опальную группировку? Хочу напомнить, что сейчас Гальярдо в Мексике едва ли не символ предательства. — Лучше так, чем остаться без защиты вообще, — отрезал Ксавьер. — Ребекка, свяжись с Мигелем. Потребуется любая помощь, даже этого клоуна. — У нас нет доказательств того, что Амадео увезут туда. Ты слишком спешишь. — Я достаточно сидел и ждал. Хватит с меня бездействия. Если есть хоть небольшая вероятность того, что Амадео там, я все кактусы выдерну, но найду его. Ребекка прикусила язык. Еще никогда она не видела Ксавьера таким. Чтобы этот хладнокровный человек действовал настолько необдуманно и сам бросался в пасть льву, пусть даже из-за друга? Несколько лет назад он сорвался на нее, когда по недоразумению Амадео разорвал с ним всяческие отношения, но и тогда продолжал следовать своему плану. Сейчас же он намеревался действовать наобум, и Ребекке это не нравилось. Что произошло, пока он зализывал раны? Почему так неосторожно выставил напоказ свой страх за принца? Она оглянулась на кутающегося в плед Грегорио Винченце. Он крепко прижимал к себе Паоло, но мальчишка отнюдь не выглядел испуганным, наоборот, изучал все вокруг с живейшим интересом. Сам же Грегорио выглядел так, будто вот-вот хлопнется в обморок. Ребекка только что изучила его файл, который прислал Марко: мелкий бизнесмен из Мексики, после чудовищной смерти сына переехал сюда. Пускай история ужасала, но ничего подозрительного. Знакомство с ним Амадео — чистая случайность, равно как и то, что он оказался другом Рауля. Рауль… Ребекка хмуро глянула на него. Сводный брат Энрике Гальярдо, стукача Наркоконтроля. Насколько можно ему верить? Тогда, в больнице, она дала слабину, но теперь ее вновь одолели сомнения. Пусть он и утверждал, что к бизнесу брата всегда относился прохладно, что могло ему помешать затеять сейчас закулисную игру? Нет, Ксавьер определенно торопился лететь в Мексику. — Дай мне немного времени, — сказала она. — Полдня, не больше. — Зачем? — На подготовку. Сам просил связаться с Мигелем. Там его район, пусть он решит, как лучше действовать. Ксавьер скривился, но промолчал. Голова немного остыла, и он снова мог соображать здраво. Вспышки, подобные этой, заставляли чувствовать себя неуютно. Все дело в обезболивающих, которыми его накачивали в больнице? Чем не та же наркота, с которой он слез много лет назад? Ощущения были настолько схожими, что он едва не запаниковал. Успокойся, приказал он себе. Ты просто беспокоишься за принца, который снова ускользнул из-под носа. Когда Грегорио Винченце появился на пороге, Ксавьер, выслушав его сбивчивый рассказ, немедленно отправил Киана в его дом, но к тому времени там уже никого не было. Братья Хендриксоны и Амадео испарились. Ксавьер приказал следить за дорогами, ведущими из города, но это ничего не дало. Он опоздал. Снова, к чертям, опоздал! Он глубоко вдохнул и выдохнул. Цзинь с подозрением косился на него, но молчал. Пока молчал. Ксавьер знал, что врач не преминет высказать свои претензии позже, он и сам понимал, что ведет себя совсем не так, как обычно. И виной тому не только тревога за принца. — Действуй, как считаешь нужным, — сказал он Ребекке. — Что, нравится тебе быть убийцей? — усмехаясь, спросил Флавио. Он сидел напротив, на запястьях виднелись ярко-красные следы от веревок. Соломенная шляпа на голове едва слышно подрагивала, когда на поля падала очередная капля из бутылки, закрепленной над головой. — Я тебя не убивал, — ответил Амадео, но из горла не вырвалось ни звука. Он потер шею и нащупал рваную рану. По пальцам заструилась кровь, крупные капли с громкими шлепками падали на пол. Ноги подогнулись, Амадео упал на колени, судорожно пытаясь вдохнуть, но становилось только хуже, воздуха катастрофически не хватало. Флавио подошел и поставил ногу ему на спину. — Теперь узнаешь, каково быть жертвой. Амадео вздрогнул и проснулся. В висках стучал молоток, дыхание с хрипом вырывалось из горла, он в панике шарил перед собой руками, надеясь выбраться из кошмара, но что-то удерживало его на месте, не давая двинуться вперед. Пальцы наткнулись на чью-то одежду, и он запаниковал еще больше. Клаустрофобия накатывала удушающей волной, но он вовремя заметил свет впереди. Лампочка над приборной панелью освещала человека в наушниках, сидящего к нему спиной. Будто сквозь толстый слой ваты пробивался равномерный гул. Он становился громче по мере того, как к Амадео окончательно возвращался контроль над мыслями, паника отступила, но вместо нее пришел страх. Он в самолете. Он выпрямился в кресле, к которому был небрежно пристегнут ремнем безопасности, и огляделся. За исключением места пилота, кабина была погружена в темноту, снаружи царила ночь. Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел напротив бесформенную груду. Судя по размерам и доносящемуся храпу, это был Генри Хендриксон, и именно за него Амадео в панике схватился. С отвращением вытерев ладони о штаны, он осторожно откинулся на спинку, стараясь не потревожить раны. Рядом кто-то зашевелился. — Что, выспался? — произнес сонный голос. Томас. — Глубокая ночь, спал бы себе и спал… — Действие наркоза закончилось, — съехидничал Амадео, пытаясь грубостью прогнать охвативший его страх. Его снова куда-то переправляют, как тюк с контрабандой. — Надо было бить сильнее. — Радуйся, что Генри не проломил тебе череп. — Томас зевнул и выпрямился в кресле. Он кутался в тонкое одеяло, светлые волосы были взъерошены. — Обычно он силу не рассчитывает. — Не хватает мозгов, — буркнул Амадео, успокаиваясь. По крайней мере, его не убили сразу. Как он и предполагал, кому-то нужно видеть его живым. Вместо того чтобы разозлиться, Томас тихо рассмеялся. — А ты прав. Умом мой братец с детства обделен. Не обижайся на него, иногда он бывает вспыльчивым. — Особенно когда дело касается детей, — ядовито отозвался Амадео и отвернулся к окну. Непродолжительное молчание. — Я не разделяю его увлечений, — виновато сказал Томас. — Но кровь — не вода, он все-таки мой брат. — Это его не оправдывает, — оборвал Амадео. — И тебя тоже. Кровь ничего не значит. Ты знаешь, что он — мерзкий человек, но тем не менее даже не делаешь попыток ему помешать. Ты ничем не лучше его. Томас молчал. Амадео смотрел в непроглядную темноту, гадая, где ему предстоит приземлиться, и отгоняя подальше единственно возможный вариант. Вскоре Генри заворочался и выпрямился во весь рост, стукнувшись головой о крышу кабины. Издав громогласное «Ых!», потер макушку, зажег свет и с широкой ухмылкой уставился на Амадео. — Как спалось нашему принцу? — осведомился он. Амадео не удостоил его ни ответом, ни взглядом. — Что, до разговоров с простолюдинами не опускаешься? — Генри ощутимо пнул его в лодыжку, и Амадео скривился. — Ладно, делай, что хочешь, недолго тебе осталось сидеть на троне. — Успокойся, Генри. — Томас свернул тонкое одеяло и бросил на пустующее сиденье напротив. Затем покосился на Амадео, на котором из одежды были только штаны, и передумал. — Держи. Тут не курорт. Амадео не стал возражать и завернулся в одеяло. Генри все так же буравил его злобными голубыми глазками, но молчал. — Скоро приземлимся, — обнадежил Томас. — Если надо в туалет или еще куда — сбегай, потом снова в полет. Сбежать не пытайся — некуда, аэродром заброшен. До ближайшего жилья дофига топать придется, не дойдешь. — А если попытаешься — вернусь и приберу к рукам того мальчонку, — пробасил Генри и ухмыльнулся во всю ширь. — Он мне приглянулся. Амадео охватила ледяная ярость. Он без промедления вышиб бы Генри мозги и даже не поморщился. Подобное чувство он уже испытывал — когда пытал Флавио. Никаких эмоций, только холод внутри, заставлявший измываться над жертвой снова и снова. Он издал глухой смешок, и Генри воззрился на него, не понимая, что именно услышал. Даже Томас, занявшийся чисткой пистолета, оторвался от своего занятия. — Однажды, Генри, я рассчитаюсь с тобой за все. За Тео. За угрозы Паоло. За всех мальчишек, что ты замучил или продал за свою жизнь. И поверь: расплата будет далеко не из приятных. Голос Амадео был мягким, спокойным, но в глазах старший Хендриксон прочел свой приговор. Первый порыв выбить красавчику зубы исчез так же быстро, как появился, Генри откинулся в кресле, стараясь держаться как можно дальше от психованного пленника, и уставился в окно. До конца полета он больше не произнес ни слова. Как и говорил Томас, самолет вскоре приземлился для дозаправки. Напрасно Амадео ждал, что сможет как-нибудь подать сигнал о том, что его похитили — укатанная полоса, еле освещенная парой-тройкой фонарей, пустовала. Неподалеку виднелся сарай, в котором, по всей видимости, хранились запасы топлива — Генри и пилот, которого Амадео толком не разглядел, выбрались из кабины, впустив внутрь холодный воздух, и направились туда. Томас сунул пистолет за пояс и спрыгнул на землю. — Пошли, — позвал он. — Натырим сухпайка и воды. Сортир там же. Лететь еще долго, так что советую воспользоваться. — Где мы? — Амадео, кутаясь в одеяло, ступил на землю, и холодный жесткий ветер взметнул волосы, бросив их в лицо. — Где-то на северах. Где конкретно — не спрашивай, я не ориентируюсь. Это уже вторая посадка, первую ты проспал. Амадео выругался про себя и пошел следом за Томасом, чувствуя, как сухая земля впивается в голые ступни. Позже он, дрожа от холода, наблюдал, как Генри и пилот заправляют самолет. Теплее не стало, ветер все так же безжалостно хлестал по лицу. Стараясь не замечать его, Амадео сосредоточился на самолете. Небольшой, двухмоторный — внутри поместится максимум пятеро, не считая пилота. Из-за больших окон клаустрофобию кабина не вызывала — и на том спасибо. Корпус выкрашен в синий и белый цвета и выглядит отлично, несмотря на то, что модель достаточно старая — когда-то, в далеком детстве, Амадео пытался склеить такой вместе с Кристофом, но быстро потерял интерес. — Как называется этот самолет? — спросил он пилота, забираясь в кабину. — «Пайпер Сенека», — ответил тот, уставившись на приборы и щелкая тумблерами. — Что, хороша птичка? — Очень, — Амадео пытался разглядеть пилота, но не мог — наушники и микрофон закрывали половину лица. — Давай уже. — Генри подтолкнул его в спину. — Холодрыга! — К полету готов! — крикнул пилот, и кабину наполнил гул. — Пристегните ремни и не курите в салоне! Генри разочарованно хмыкнул и прилип носом к стеклу. Томас устроился рядом и закрыл глаза, намереваясь хорошенько выспаться. Амадео же смотрел в затылок пилота и никак не мог понять, что не давало ему покоя. — Стрит! — радостно рявкнул Генри, бросая карты на откидной столик. — Две паршивые пары, — разочарованно отозвался Томас. — Я так тебе все сигареты проиграю. — Ага. — Генри протянул лапищу, чтобы загрести выигрыш, но на нее шлепнулся веер карт. — Стрит-флэш, — без всякого выражения сказал Амадео, не глядя на Генри. — Выигрыш мой. Генри едва не поперхнулся от возмущения. — Да как тебе все время удается меня обставить?! — взревел он. — Ты шулер, совершенно точно шулер! — Угомонись, — оборвал его Томас. — Забыл, с кем играешь? У этого парня точек казино больше, чем у тебя волос в носу. Амадео равнодушно пожал плечами. Сыграть в покер предложил Томас, и Генри подхватил инициативу. После некоторого колебания Амадео тоже взял засаленные карты в руки — между дозаправками проходило часа три-четыре, и делать было решительно нечего. Но сосредоточиться на игре ему никак не удавалось — напрягала близость Генри, его каменная физиономия, маленькие злобные глазки. Амадео никак не мог отделаться от мысли о его грязном бизнесе и то и дело скользил взглядом по ремню безопасности, небрежно переброшенном через сиденье, представляя, как черная лента впивается в шею Генри. Видения вновь становились слишком реальными, и он с тоской подумал о таблетках. Они хотя бы позволяли нормально спать, но вскоре после похищения кошмары вернулись. В полубреду от приступов паники, во сне, где угодно, его преследовал окровавленный Флавио либо картины страшных пыток. И гораздо хуже стало после того, как он оказался в компании Грегорио и Паоло — страх того, что он может причинить им вред, вновь пробудил паранойю. — Флэш. — Он бросил карты на откидной столик и отвернулся к окну, не слыша ругательств Генри. Через два часа они сделали остановку — бак был почти пуст. На востоке занималась заря, что также послужило аргументом для привала — лететь днем было опасно. Пилот держался как можно ниже, чтобы не попасть в поле действия радара, но так их могли запросто заметить с земли. Ему тоже пора было отдохнуть — с момента похищения прошло уже больше двенадцати часов, и все это время он не отрывался от штурвала, исключая короткие периоды дозаправки. Генри порывался сам сесть на его место, однако резкий окрик Томаса заставил его замолкнуть. Под неусыпным надзором Генри Амадео прошел в барак, где оказалось несколько раскладушек. Пилот прошествовал мимо, даже не взглянув на пленника, и склонился над умывальником. Воды там не оказалось, и ему пришлось возвращаться к самолету за канистрой. Генри растянулся на раскладушке, вытянув ноги, и не сводил хмурого взгляда с Амадео. — Чего разлегся? — Томас шлепнул брата по макушке. — К югу отсюда есть городишко, съезди за жратвой. — Почему я? — набычился Генри. — А кого я, по-твоему, должен отправить? — Томас шипел, как рассерженная змея. — Может, нашего пилота? Или мне поехать самому и вернуться к трем трупам? Поднял свою задницу и пошел! Схватив упирающегося Генри за ухо, как нашкодившего школьника, Томас поволок его к выходу. Амадео не мог не подметить, что слова, сказанные им тогда в самолете, задели Томаса — он тоже не был в восторге от бизнеса брата, но ничего не мог с этим поделать. Ругань теперь доносилась еле слышно. Пилот наполнил умывальник и теперь, отфыркиваясь, приводил себя в порядок. Закончив, разложил раскладушку, пристроив ее в дальнем углу, и вытянулся во весь рост. При свете тусклой лампочки Амадео наконец смог рассмотреть его лицо: худое, с синевой на щеках, оно казалось ему знакомым, но когда и где они встречались, он вспомнить не мог. Лампочка несколько раз мигнула, и пилот выругался, костеря барахлящий генератор. Амадео застыл на месте, пораженный. Он впервые увидел это лицо в таком же тусклом свете, то появляющееся, то исчезающее, то размытое, то четкое. И помыслить не мог, что когда-то увидит его вновь. — Если мангуста зажать в угол, ему ничего не остается кроме как драться, — негромко произнес он. — И в конце концов он перекусывает шею змеи. Впервые за все время пилот посмотрел прямо на него. На скулах играли желваки, глаза не отрываясь буравили Амадео. — Кто ты? — спросил он. — Вы знаете, Лоренцо. — Имя всплыло в памяти без особого труда. — Кто ты? — повторил пилот на полтона ниже, глаза изумленно распахнулись. Он узнал. — Не может быть, чтобы это был ты! Амадео молча кивнул. Человек, который помог ему выжить во время изнурительного путешествия в трюме корабля, соскочил с раскладушки и в два шага оказался рядом. Он схватил Амадео и вертел из стороны в сторону, не в силах поверить увиденному. — Парень, — наконец выдохнул он. — Да как же… Как тебе это удалось? — Что именно, Лоренцо, опять попасть в плен? — Амадео невесело улыбнулся. — У меня особый талант. — Да я не о том! — Лоренцо затряс кудрями. — Как угораздило встретиться снова? Я-то считал, тебя уже продали в рабство или чего похуже… — Когда-нибудь расскажу подробней. Лоренцо. — Амадео стиснул его плечи. — Мне нужна ваша помощь. Как давно вы знаете братьев Хендриксонов? — Этих-то? — Лоренцо глянул в сторону двери и презрительно сплюнул. — Да вообще не знаю. Я наемный пилот, вожу контрабанду туда-сюда, из Мексики, в Мексику… Иногда людей нелегально переправляю через границу, за то и платят. После того как нас тогда с корабля выкинули, меня на плантацию отправили, в Синалоа. А я ж раньше пилотом был, вот меня и заприметили и подрядили на эту работу. А что с тобой-то случилось? Вроде к боссу везли, как ты выбрался? Или сбежал? — Нет. — Амадео усмехнулся. — Последовал вашему совету и лишил змею головы. Лоренцо восхищенно присвистнул. — Как знал… Вот как знал, разглядел в тебе что-то! Говоришь, помощь моя нужна? Сбежать собираешься? Амадео кивнул. — Ну знаешь… — Лоренцо присвистнул. — Сейчас мы в Штатах, аэродром на отшибе, до ближайшего жилья миль двенадцать или тринадцать на юг. Сдается мне, именно туда сейчас и собирается тот громила. Амадео бросил взгляд в сторону двери. Перепалка между братьями продолжалась на повышенных тонах. — Тут развалюха стоит в гараже, — пояснил Лоренцо. — Я на этом аэродроме частенько базируюсь, местечко спокойное. Иногда приходится пережидать бури, для того и тачка — до ближайшего города добраться, чтоб не голодать в ожидании. Но ключи громила вряд ли оставит в замке зажигания. Хочу заметить, у нас время поджимает, как стемнеет, полетим дальше. — Тогда мне нужно выбраться сегодня, — перебил Амадео. — Пока нет Генри, он не позволит мне сбежать. — Черт. — Лоренцо почесал кудрявую голову. — Задачку ты мне задал, парень… Ладно, я что-нибудь придумаю. А пока веди себя смирно. За дверью взревел мотор, и Лоренцо змеей скользнул на свою раскладушку. Мгновением спустя в барак вошел Томас. Бросив подозрительный взгляд на Амадео, он плюхнулся на место Генри. — Поспи, — сказал он. — Вечером летим дальше. — К кому вы меня везете? — спросил Амадео. Томас пожал плечами. — Какая разница? За тебя хорошо платят, а остальное мне неинтересно. Будь хорошим мальчиком и дай мне получить свои бабки. — Полагаю, повысить цену мне не удастся? Томас хмыкнул. — А ты любопытный парень, Солитарио. Если бы я имел намерение торговаться, то сначала связался бы с твоим другом, который так чувствительно пнул меня под зад. Но нет, я принципиально не стал этого делать. Надо же как-то щелкнуть его по носу за то унижение, что он заставил меня пережить. — Все-таки для вас есть что-то в этом мире важнее денег. Томас расхохотался. — Однако ж! Ты прав! А теперь тебе лучше заткнуться и поспать. Завтра доставлю тебя заказчику в лучшем виде. Он достал из-за пояса пистолет и принялся его чистить. Амадео, поняв красноречивый намек, разложил раскладушку и улегся лицом к стене. Томас некоторое время изучал его испещренную шрамами спину, затем склонился над оружием. Спустя некоторое время Лоренцо заворочался. — Черт, вот только ляжешь удобненько, как тут же припрет, — прокряхтел он, садясь. Томас не обратил на него ровным счетом никакого внимания, продолжая заниматься пистолетом. Лоренцо поднялся и протопал к выходу, по пути как следует запнувшись о раскладушку Амадео. Тот повернулся, сонно хлопая глазами. — Простите, — буркнул Лоренцо, быстрым взглядом указывая на дверь. — Я в сортир шел, спросонья не приметил. — Ничего. — Амадео потер глаза и уселся, скривившись — жесткая ткань раскладушки потревожила раны. — Мне тоже не помешает. Томас, мне нужно в туалет. Тот поднял глаза от оружия. — А чего спрашиваешь? — Я вроде как ваш пленник. Неужели можно без конвоя? — Да иди уже. — Томас фыркнул. — Все равно бежать тут некуда. Только не задерживайся, или я выйду на тропу войны. Амадео молча последовал за Лоренцо, гадая, что же тот задумал. Деревянный сортир располагался сразу за бараком. Лоренцо шел, почесывая спину, и беспрестанно кряхтел, но как только дверь барака пропала из виду, он огляделся и схватил Амадео за плечо. — Вон та дорога ведет к городу. Но скоро вернется громила, будь осторожен. Вообще по-хорошему лучше дождаться ночи, но прятаться тут негде — вмиг отыщут. Поэтому не теряй времени и топай, держись обочины, а если увидишь ржавый джип… — Спасибо, Лоренцо. — Амадео торопливо кивнул. — Спасибо за помощь, я обязательно найду вас, когда выберусь. — Да забей. — Лоренцо отмахнулся. — Тебе бы самому свалить, у тебя же сынишка есть, если не ошибаюсь? Амадео кивнул. — Вот и думай в первую очередь о нем, а я сам о себе позабочусь. Шлепай, пока блондинчик не спохватился. И удачи тебе. Амадео обеспокоенно глянул на барак. — Но вас же убьют, если узнают, что вы мне помогли… — Не проблема. — Лоренцо схватил с земли какую-то деревяшку и бросил ее Амадео. — Бей прямо по башке, не бойся, черепушка крепкая. Амадео нервно сглотнул, сжимая в руке импровизированное оружие. Через минуту он уже бежал прочь от аэродрома, напряженно вслушиваясь в тишину. — Я все еще считаю, что это неудачная идея, — в который раз повторил Цзинь, выходя вслед за Ксавьером из здания аэропорта и прикрывая глаза рукой от яркого солнца. — Твое дело — следить за моим здоровьем, — огрызнулся Ксавьер. — Об остальном тебя не спрашивают. Цзинь не обиделся. Он прекрасно понимал, чем вызвано состояние Ксавьера, и дело было не только в воздействии лекарств. От Амадео не было никаких вестей, принц снова пропал так, будто не существовал на свете, и эта неизвестность мучила Ксавьера куда сильнее наркотической зависимости. Цзиня, как и многих, поначалу удивляла эта привязанность — Ксавьер Санторо совсем не выглядел как человек, способный на подобное. Но чем больше Цзинь проводил в доме Амадео, тем больше понимал, что принц вызывает чувство глубокой преданности практически у всех, кто его окружает. Его уважали даже конкуренты, и открытых конфликтов он всегда избегал. Что, однако, не помешало ему влипнуть в такую поганую историю. Цзинь клятвенно пообещал себе, что собственноручно убьет принца, если тот вернется живым. Позади шли Йохан и Киан. Без оружия оба ощущали себя голыми, но чтобы выправить необходимое разрешение на ввоз требовалось время, а его не оставалось. Рауль пообещал, что лично снабдит их пушками. Сам же он шел рядом с Ксавьером, неподалеку маячил Хесус, без умолку трещащий по телефону. Ему удалось в рекордные сроки выправить для Рауля новый паспорт взамен утерянного, и как бы Рауль его недолюбливал, вынужден был признать, что пользу помощник приносит колоссальную. — Тачки на парковке, босс, — доложил Хесус, наконец опустив трубку в карман. — Отлично. — Рауль повернул налево, вся компания последовала за ним. Разместившись в двух автомобилях (Ребекка осталась недовольна тем, что ей не позволили ехать с Ксавьером и Раулем, и довольствовалась Кианом), они направились к резиденции Гальярдо. Ксавьер запомнил особняк мрачным, но суетным, под стать хозяину Энрике Гальярдо, но сейчас тут царило явное запустение — Рауль не слишком добросовестно выполнял свои обязанности, и охрана слонялась туда-сюда по территории. Даже при виде машины босса они продолжали вести себя так, будто ничего не произошло. — Извините за бардак, — смущенно произнес Рауль, когда они вошли в холл. — Я никогда не любил бизнес брата и понятия не имею, что мне сейчас нужно делать. Организатор из меня никудышный. — Я заметил, — отозвался Ксавьер. Внутри все осталось таким же, как при Энрике. Он с досадой подумал, что этот особняк мог бы стать его могилой, не вспыхни тогда так кстати бунт, организованный Мигелем. Не хотелось признавать, но этот шут гороховый иногда оказывался полезен. И товар у него действительно высшего качества. Некоторые поставщики пытались обмануть Ксавьера, отправляя на анализ чистый наркотик, а затем поставляли разбодяженную туфту, и ними он тут же разрывал все отношения без права на реабилитацию. Всего несколько лет назад он бы преподал им хороший урок, но Амадео вечно твердил, что жестокость не всегда играет на пользу. Амадео. Ксавьер стиснул зубы. Жив ли еще принц, или он приехал в Мексику за телом? Он пинком отогнал непрошенные мысли. Нужно исходить из того, что с Амадео все в порядке, других вариантов допускать нельзя. И потребуется гораздо больше власти, чем у него сейчас есть, чтобы найти принца в этой незнакомой и опасной стране. В прошлый раз Ксавьеру повезло, но сейчас на везение рассчитывать не стоит. — Ваша комната. — Рауль открыл дверь. — Хотел бы я сказать, что здесь вам ничего не угрожает, но вы же видели… — Видел. — Ксавьер не стал никак комментировать поведение охраны. Это не его картель, не его ответственная зона. Мелькнула какая-то мысль и пропала. Ксавьер тщетно пытался ухватить ее за хвост, но подоспевший Цзинь позволил ей окончательно скрыться. Врач бросил чемодан на кровать и возвестил: — Шикарные апартаменты! Полагаю, здесь жил ваш брат? — Верно. — Рауль смутился. — Если вас не устраивает, я могу предложить вам… — Устраивает. — Ксавьер прожег Цзиня взглядом. — Какого черта ты делаешь в моей комнате? — Я ваш врач. — Цзинь не моргнув глазом начал распаковывать чемодан. — И должен всегда быть при пациенте. Если вам это не нравится, напишите жалобу в министерство здравоохранения, но вряд ли чего-то добьетесь. Подавив раздражение, Ксавьер стянул пиджак и открыл окно. Шел дождь, и Рауль объяснил, что в это время года он льет постоянно. — Поэтому я так не хотел ехать. — Он грустно улыбнулся. — Ненавижу влажность. Да и моя сестра… — Он осекся. — Располагайтесь, через полчаса встретимся в столовой. Он ушел. Ксавьер продолжал стоять у окна. Внизу сновали охранники, получившие взбучку от Хесуса, загоняли автомобили в гараж, закрывали ворота. Любопытно, почему они не слушаются своего непосредственного хозяина? Видимо, Энрике Гальярдо и правда был большим авторитетом, чем его младший брат. Мысль, так резво ускакавшая от него несколькими минутами ранее, решила вернуться. Сначала блеклая и нечеткая, она постепенно вырисовывалась в картину, которую Ксавьер послал бы к черту еще несколько дней назад. Но сейчас ситуация изменилась. Он должен найти принца, и даже если ради этого придется пойти на такой рискованный шаг, он это сделает. Он отвернулся от окна, и Цзинь подозрительно нахмурился, увидев выражение его лица. — Что вы задумали? — спросил он. — Почему ты решил, что я что-то задумал? — вопросом на вопрос ответил Ксавьер. Врач отставил чемоданчик в сторону, положил сверху новый веер и скрестил руки на груди. — Вы улыбаетесь. Амадео больше часа брел по пыльной дороге. Несколько раз ему приходилось нырять в канаву у обочины, когда слышался шум мотора. Одной из этих машин наверняка управлял Генри, а попадаться ему под горячую руку было равносильно смерти. Чем скорее он доберется до города, тем лучше, но осторожность не повредит. Солнце жарило немилосердно, и вскоре Амадео уже едва переставлял ноги, с тоской вспоминая пронизывающий холодный ветер, который так тогда ненавидел. Его мучила жажда, пот заливал глаза и жег раны на спине. Ужина у Грегорио оказалось недостаточно, чтобы восстановить силы, а Томас и Генри еды с собой припасли немного, и почти вся досталась последнему. Но он должен дойти. Обязан. Первым делом — найти отделение полиции и заявить о похищении. Потом… Потом сообщить им координаты Ксавьера. Не может быть, чтобы его телефон до сих пор был недоступен, это, как любил говорить друг, беспрецедентно. С кем-нибудь да свяжутся. Но первым делом он попросит у полисменов воды, а для этого нужно дойти… Дойти до города… Жара отупляла, призывала плюхнуться в пыль и лежать так, пока солнце не сядет, но он продолжал машинально переставлять ноги, стертые в кровь дорожными камнями. И когда спустя десять минут позади раздался гул мотора, он никак не отреагировал, упрямо шагая вперед. Насквозь проржавевший джип обогнал его, поднимая тучи пыли, и, резко развернувшись, затормозил. — Так-так, — прогрохотал Генри, распахивая дверцу. Та жалобно скрипнула. Рядом на пассажирском сиденье сидел Томас, на лице застыла плохо скрываемая злоба. — Решила совершить утреннюю пробежку, красавица? Амадео хмуро молчал. Голова кружилась, и он прикусил губу, чтобы не грохнуться в обморок прямо перед этим дуболомом. — Вижу, ты себе ножки в кровь стерла без туфелек, Золушка, — продолжал измываться Генри. — Не могу пройти мимо и не подвезти. Залезай в машину. Живо. Томас придал весомости просьбе, передернув затвор пистолета. Всю его доброжелательность как ветром сдуло, взгляд стал ледяным. — Я долго ждать не собираюсь. Еще одна такая выходка, и я наплюю на инструкции и привезу заказчику твой труп. Весь его вид говорил о том, что он исполнит свое обещание, поэтому Амадео счел за лучшее не спорить. Борясь с охватившим его разочарованием, он с трудом забрался в джип и тут же, получив сокрушительный удар в челюсть, вылетел обратно на дорогу. — Богатенький засранец, — шипел Генри, брызжа слюной. — Я устрою тебе веселую жизнь! Он схватил Амадео за волосы и затащил в автомобиль. Через несколько минут они уже были на аэродроме. Распахнув дверцу, Генри вышвырнул Амадео в дорожную пыль и отправил следом плевок. — Слышь! — рявкнул он Лоренцо, который заправлял самолет. — Запри его в кабине да свяжи покрепче. Сбежит еще раз — вздерну тебя на столбе за причиндалы! Лоренцо с трудом скрыл шок и ужас. Он поднял Амадео на ноги и, громко ругаясь, потащил к самолету. — Чертов cabron, я из тебя всю душу вытрясу! Да я тебя не свяжу, я тебя на фюзеляж приклею, так и полетишь до Мексики! Ты… Он запихнул Амадео в кабину и зашептал: — Черт, парень, как тебя угораздило попасться? — Неудачное стечение обстоятельств. — Амадео облизнул сухие губы. Ужасно хотелось пить. — Не переживайте, Лоренцо, я… — Теперь с тебя глаз не спустят. — Пилот обматывал веревкой запястья Амадео, стараясь не затягивать слишком туго. — Черт, теперь и за мной будут следить в оба глаза, я больше не смогу тебе помочь! — Сказал же, не переживайте. — Амадео поморщился. — Было бы это так просто, я уже давно оказался бы дома. Но попытаться стоило. — Эй! — Генри грохнул кулаком по дверце кабины. — Долго ты там возиться будешь? — Иду я! — рявкнул в ответ Лоренцо и снова понизил голос. — Как доберемся до Мексики, моя работа закончится, и я уже ничем не смогу помочь. — Вашей вины в этом нет. — Амадео заставил себя улыбнуться, растрескавшиеся губы закровоточили. — Здесь есть вода? Лоренцо коротко кивнул, достал с переднего сиденья бутылку и приложил к губам Амадео. Напившись, тот благодарно кивнул, а Лоренцо, завинтив пробку, выбрался из кабины. Генри плюхнулся напротив и наградил Амадео зуботычиной. — Еще одна такая выходка, красавчик, и я лично поеду за тем мальчонкой. А по пути прихвачу и твоего. Амадео и не подумал убрать улыбку, хотя челюсть ныла, как проклятая. Несколько глотков воды придали ему сил и позволили мыслить яснее. Дон Грегорио и Паоло уже под защитой Ксавьера или его собственных людей, им ничего не грозит. А Тео… Куда же Мигель его увез? Он запретил себе думать об этом. Тео в безопасности, это все, что нужно знать. А вот у него дела обстоят хуже некуда. Сбежать не удалось, и теперь братья Хендриксоны будут следить за ним с удвоенным вниманием. Генри похрапывал в кресле, но Амадео больше не пытался сбежать. Через несколько часов Томас сменил брата, а когда стемнело, Лоренцо занял место пилота и поднял «Пайпер» в воздух. Томас угрюмо молчал, уткнувшись в окно. Генри же злорадно лыбился во все тридцать два зуба и вслух строил планы, как именно отделает Амадео по прилету, пока Томас не пнул его в колено. Тот хотел было нарычать на брата, но, поймав злобный взгляд, счел за лучшее заткнуться. Амадео ругал себя последними словами, что предпринял эту чертову попытку. На что он рассчитывал? Пусть Генри и был тупым амбалом, но Томас думал за двоих. И только-только начавшее зарождаться доверие сломалось, как карточный домик. Полет до последнего пункта назначения оказался недолгим. Вскоре шасси коснулись земли, и Томас первым выпрыгнул из кабины. С Амадео он так и не заговорил и поспешил к мужчине, который ждал его у края посадочной полосы. Генри с ругательствами вытолкал Амадео из кабины и выпрыгнул следом, Лоренцо остался внутри. Амадео подавил желание обернуться, опасаясь выдать пилота, и направился к Томасу. Подходя, он услышал, как Томас говорил собеседнику: — Живой, как и договаривались. Правда Генри его слегка потрепал, но это уж вам надо было отдельно с ним договариваться на отсутствие увечий. — Чтобы вы знали — я не очень этим доволен, — отозвался мужчина, и Амадео застыл на месте. Он знал этот голос. — Чего встал? — Генри ткнул его между лопатками, и Амадео, не удержавшись на ногах, полетел в пыль. — Сеньор Хендриксон, я бы рекомендовал вам обуздать вашего брата, — сказал все тот же голос. Ошибки быть не могло. Амадео отбросил волосы с лица и снизу вверх уставился на заказчика. Дорогие ботинки, темно-серый костюм. Ослепительно белая рубашка. Зачесанные назад волосы. Карие глаза, в которых всегда скакала смешинка. Спокойная улыбка. Амадео никогда не видел его таким, поэтому некоторое время не мог сопоставить знакомый голос и человека, стоявшего перед ним. — Bienvenido a Mexico, Амадео Солитарио, — произнес Мигель Гарсиа.