Призма

Жарко. Очень. Температура с полудня уже не опускалась ниже тридцати градусов, и даже невооружённым взглядом можно было заметить, как от горячего асфальта поднимался пар, а привычная желтоватая коронка солнца стала белой. Казалось, ещё немного и небесное светило испепелить эту планету дотла, погубив на ней всё живое. Для арабских стран и Африки такая погода — это норма. Но не для токийской префектуры, где такая жара считалась аномальной. Экологические последствия дают всё больше о себе знать, а человечество медленно, но верно превращало свой родной дом в теплицу, грозясь превратить планету в кипящий чайник на плите. Но уже с пяти часов по местному времени, когда солнце уже опустилось, жара спала, обдавая тело приятным холодком. Вдобавок исправно работал вентилятор, а запасов холодной воды в холодильнике было предостаточно. Андрей поправил кепку, подошёл к нему и, открыв морозильник, достал бутылку и припал к ней, восполняя жажду в своём организме. На него вопросительно, даже с некоторой долей зависти смотрело пять японцев. Их реакция была оправдана. В отличии от них, стоявших на жаре уже несколько часов в плотных кителях и с бронежилетами, не снимая своих касок, Андрей мог позволить себе расхаживать в футболке, штанах в расцветке «Мультикам» с наколенниками и кепке. А ещё он мог позволить себе сидеть и пить воду. Но больше всего японцев злило в «гайджине» то, что он мог ими командовать так, как считал нужным. Назначенный им инструктор по боевой подготовке был родом из России, и прибыл две недели назад по программе обмена опытом между военнослужащими специальных подразделений России и Японии. Гордые потомки не менее гордых самураев не могли терпеть то, что ими помыкает русский. Да и внешне он не тянул на могучего и сильного стереотипного «русского», который сразу возникает в голове у любого иностранца. Он был худоват, но довольно жилист. Ему перевалило за двадцать лет, но для местного населения он был похож на учащегося старшей школы. У него были короткие тёмные волосы, такие же темные карие глаза, и довольно скверный характер. Изъяснялся он только на английском, но это не значило, что японскую речь он не понимал. Как-то один из военнослужащих довольно в грубой форме обозвал его на японском, посчитав, что тот всё равно ничего не поймёт. И сделал фатальную ошибку. Инструктор навострил уши, словно волк, грозно так посмотрел на выскочку, и, изъясняясь на английском, что японский он хорошо понимает, в том числе и местные диалекты, поэтому заставил отжиматься несчастного сто раз на глазах его сослуживцев. Да, русский был строг, но справедлив. Он довольно точно объяснял те или иные нюансы действий штурмовых групп спецназа, показывал примеры, как проводят штурм в России, благо с собой видеоматериалов он привёз довольно много. Он ещё хотел попрактиковать штурмовой альпинизм, но снаряжения для этого не оказалось, поэтому возложенных на него десять человек он дрючил по тактике, добивая их физическими упражнениями. Да, японцы его ненавидели. Но глубоко внутри хоть и не все, но уважали его. Если он был не лучше, то точно не хуже предыдущего инструктора по боевой подготовке, который был американским сержантом морской пехоты США. Но личность русского для них оставалась загадкой. Они не знали, из какого он подразделения или отряда, так как он не носил с собой каких-либо опознавательных шевронов или патчей, какая у него фамилия, отчество, какая у него была биография, и почему в столь раннем возрасте он уже инструктирует других. А от подобных вопросов Андрей либо уходил, либо оставлял без ответа, давая его подопечным возможность составлять теории о том, что он либо из спецназа ФСБ, либо вообще выдаёт себя не за того человека. Но вот бутылка опустошена, карие глаза вновь смотрят на пять человек, что стоят перед деревянными дверями, сжимая в руках пейнтбольные ружья, а сам Андрей достал из кармана штанов часы с таймером. — Коме он! — приказывает он и засекает время. Японцы подрываются. Один с ручным тараном выносит двери, который он тут же отбрасывает в сторону и сам отходит в сторону, чтобы встать в конец импровизированной змейки. Впереди, во главе штурмовой группы — щитоносец с огромным щитом, который заслоняет его и товарищей. За ним замыкающие автоматчики-стрелки, от которых из-за щита торчит лишь стволы ружей. Япошки уже знают правила игры, которая состоит в делении подразделения на две части. Одна часть штурмует, другая организует оборону. И всё это происходило на полигоне, в самодельном лабиринте из ДСП, имитирующим дом со множеством маленьких комнат и коридоров , а в центре находилось довольно большое помещение, которое выполняло роль эдакого зала. Андрей идёт следом за штурмовой группой, и следит за каждым её шагом и действием. Лабиринт коридоров они прошли без проблем — слишком узкое пространство для манёвров пятерым «террористам». Значит сюрпризы будут либо в комнатках, либо в зале. Японцы и Андрей это понимали, поэтому двигались дальше. Первая комнатка. Двери нет. Штурмовая группа подходит к ней и осторожно заглядывает внутрь, не забывая аксиому " Куда глаза — туда и ствол». Пусто. Но щитоносец резко поднимает руку, останавливая группу. Сквозь мутное стекло забрала он заметил едва различимую полоску тонкой лески. Растяжка. Андрей утвердительно кивает головой, мысленно ставя плюсик штурмовой группе. Замыкающий быстро достаёт маркер и делают пометку, ибо времени на разминирование у группы нет, и она двигается дальше. Вторая комнатка. Спецназовцы подходят также аккуратно, как и к первой. Но стоило щитоносцу заглянуть в неё первому, как ему тут же прилетел «Привет». Краска расплескалась по поверхности щита, а сам щитоносец открыл огонь из пистолета по спрятавшемуся за двумя мишенями «террористу». Интенсивности огня не хватало, поэтому его поддержали автоматчики. Шарики с краской хоть и расплескались по мишеням, Андрей сказал, что «террорист» убит. Вряд ли бы в жизни такое укрытие или какое-другое спасло бы стрелка от пуль столь шквального огня, но на всякий случай макет гранаты М67 отправилась в его комнатку. Инструктор приказал торопиться. Эффект неожиданности был сорван, поэтому нужно было как можно скорее уничтожить остальных. Группа направилась вперёд, всё ближе и ближе подбираясь к залу. Третья комнатка. Щитоносец бегло осматривает её на наличие противника. Пусто. Лишь груда барахла лежит в углу. Кивнув головой, он двигается вперёд. Автоматчики за ним. Но Андрей останавливается. И очень вовремя. Груда мусора резко «ожила» и открыла огонь по штурмующим. Щитоносец успел проскользнуть. Но вот трое почувствовали удар в бок, и зелёная краска начала растекаться по рукам и ногам. замыкающий замер у двери, поняв, что произошло, и уже хотел было кинуть в помещение гранату, но инструктор резко поднял руку и засвистел в свисток. Штурмовая группа обречённо опустила руки, щитоносец лбом уткнулся в свой щит, а из кучи мусора и из зала вышли остальные недобитые террористы. — Штурм провален. Вы потеряли большую часть отряда и не в состоянии будете выполнить поставленную задачу. Ваши товарищи либо мертвы, либо ранены. Теперь вам нужно эвакуировать их и перегруппироваться. На это уйдёт ещё время, которого у вас и так нет. Тохигава, — окликнул Андрей щитоносца. — Да, сэр, — отозвался он. — Запомни. Ты — прикрытие всей твоей группы. И во многом от тебя зависит, вернутся ли твои сослуживцы домой, или нет. Как видишь, сегодня ты допустил ошибку, которая стоила им жизни. Ты недооценил противника. — Понимаю, сэр, — кивнул он головой. — И ещё. В твоей жизни будут такие противники, которые будут вести себя как фрики. И будут те, что могут затаиться как змеи, чтобы атаковать с неожиданной стороны. Понимаешь, к чему я сейчас клоню? — Так точно. — Хорошо. Думаю ты усвоил этот урок и сделал соответствующий вывод. Инструктор вскинул руку с своими электронными часами. — На сегодня достаточно. Завтра у нас стрельбы.

***

Из полицейского департамента Андрей выехал лишь спустя два часа. Бумажная волокита порядком его подзаколебала, от множества иероглифов в отчётах уже кружилась голова, благо на участке был переводчик, что помогал ему во всей этой бухгалтерии. Токио требовал отчёты о подготовке чуть ли не ежедневно, поэтому ему приходилось каждый день рапортовать о том, что тренировки вверенного ему отряда идут нормально. В машину он сел уже тогда, когда солнце практически достигло горизонта. Несмотря на вечернее время, на улицах было многолюдно. Ученики близлежащих школ закончили свои занятия и возвращались по домам. Поэтому на улице так и пестрели короткие юбки с чулками учениц, и строгая форма учеников. На них он не обращал ровно никакого внимания. За две с лишним недели к этой картине он привык, поэтому смотрел на то, как какой-нибудь резко подувший ветерок задирает юбку какой-нибудь ученицы, обнажая её полосатые «панцу», с равнодушием. Да и за столь короткое время он насмотрелся на столько нехороших вещей, что данная картина не вызывала у него никаких эмоций, а навязчивое увлечение подростков аниме и косплеями персонажей его только бесило, так как он считал, что это — пустая трата времени, которая ничем хорошим не обернётся. В голове были мысли о том, что купить сегодня в небольшом магазинчике, да и где заправить свой американский «Эскалейд», предоставленный ему посольством в качестве личного транспорта, ибо этот двухтонный монстр жрал топливо наравне с бронетранспортёром. Но внезапно его телефон зазвонил, отвлекая от раздумий. Достав его из кармана штанов, Андрею достаточно было взглянуть на номер, чтобы понять, что на связь вышел его куратор. — Две недели ни звонка, ни привета, — вместо приветствия сказал он в трубку. — Уж, извини, работа, — в ответ послышалось из трубки, — Мы в управлении без дела не сидим. Как тебе страна Восходящего Солнца? — Бесит, — признался честно Андрей, — Менталитетом, традициями, привычками, отношением к людям и фанатским отношением к аниме-искусству. Оно из каждых щелей лезет, особенно в рекламе. В Иране было лучше. — Ну, работа не сахар, понимаю. Как там твои подопечные? — Неплохо. Способные ребята. Янки их хорошо натаскал по физической культуре. Всяко лучше тех из Нигерии, которые будто вчера слезли с дерева и взяли в руки палку. — Ты же понимаешь — это всё на благо страны и для развития японско-русских отношений… — Давай без политики, хорошо? Ты же прекрасно знаешь, что я поехал только ради денег и рекомендации. — К слову о ней. Я тут поговорил кое-с-кем и… Тебя возьмут в спецназ ФСБ. Уже обо всём договорился. — Вот это уже хорошие новости, — Андрей заметно приободрился. — Да, но ты всё равно под моим крылом, не забывай. Я за тебя поручился, да и ты обязуешься ещё пару лет поработать в таком темпе. Но место я тебе уже застолбил, так что не переживай — не кину. — Добро. Я помню условия договора, не боись. — Вот и славно. Ладно, мне пора. А то роуминг слишком уж дорогой — даже моей зарплаты не хватит. Свяжусь с тобой позже. Бывай. Телефонный звонок оборвался резко. Андрей спокойно убрал его, и взглянул на дорогу. — Ради такого можно себя побаловать бутылочкой пива… Но вдруг свет фар высветил необычного прохожего на пешеходной дорожке. Инструктор сначала не обратил на него особого внимания, но его необычная внешность привлекла к нему его внимание. Тёмная, можно сказать черная кожа, которое словно натянули на исхудалое тело, белые глаза с обесцвеченными зрачками, жёлтые зубы. Он тихо рычал на проехавший мимо него автомобиль Андрея, проводив его взглядом. Однако, тот не оценил подобную реакцию. — Ё-моё, на что только не идут, чтобы войти в образ. Этот, судя по всему, «Эша и зловещих мертвецов» посмотрел. Косплеер херов, — тяжело вздохнул парень, понимая, что он попал в тот ещё цирк. Продолжение следует…