Призма

Пробуждение на следующее утро было довольно лёгким. Андрей открыл глаза, бесшумно потянулся и зевнул, откидывая в сторону плед. — Так, раз я проснулся, значит я — живой, — про себя сказал Луговой, переведя взгляд вправо вниз на свою штурмовую винтовку, что также спокойно лежала рядом с местом ночлега, — Оружие на месте. Значит и незваных гостей не было. Он посмотрел влево. Повернувшись спиной к русскому, японская девушка продолжила свой сон. Плед с её плеч немного спал, открывая обзор парню на её бюстгальтер. — Прекрасная картина, — отметил про себя Андрей, усмехнувшись, — Вот бы всегда так. Просыпаешься — а у тебя под боком красивая девушка в сексуальном кружевном белье. Стараясь особо не шуметь, русский поднялся на ноги, аккуратно перекинул свою часть пледа Саэко, которая укуталась им от утреннего прохладного воздуха в их комнате, продолжая спать. И снова Луговой усмехнулся. Когда японка так спала, она казалась такой нежной и хрупкой, словно хрустальный цветок. И, решив не тревожить этот фиолетоволосый «цветочек», Андрей взял в руки своё оружие и покинул комнату, поднявшись на второй этаж к своей самодельной сушилке. За ночь, благодаря сквозному потоку воздуха, его с Бусудзимой одежда высохла. И хоть она продолжала оставаться холодной, Андрей, не обращая внимание на это, оделся, накинул на себя подсохший варбелт и плитник, которые были еще сырыми после вчерашнего купания в реке. Шлем он не стал одевать. А потому, накинув на себя оружие, оставляя свои вещи в комнате с Саэко, парень спустился вниз на первый этаж, аккуратно отодвинул тумбочку в сторону и открыл взломанную дверь. Напоследок бросив взгляд в комнату с японкой, русский лишь увидел как она переворачивается во сне. И, не медля, вышел на улицу. Во дворе уже вовсю было раннее утро. Непроглядная темнота ночи спала, отчего теперь можно было разглядеть окружающие предметы, не напрягая своё зрение. Можно было, но с трудом. Ведь темнота сменилась густым непроглядным туманом, из-за которого дальше нескольких метров всё равно ничего нельзя было разглядеть. — Ну и Сайлент-Хилл, — невольно поёжился Андрей, сильнее сжимая рукоятку своего 416-го. Аккуратно подойдя к калитке, он открыл её и высунул голову наружу, насколько возможно осмотрев прилегающую улицу. Тишина стояла мёртвая. Даже других звуков где-то вдалеке в другом конце города нельзя было услышать, словно мегаполис вымер полностью. Лишь на набережной тихо плескалась вода. Причина, по которой Луговой в такую рань решил выйти из дома, заключалась в том, что хоть он с Саэко и должны были дойти до особняка Такаги, идти не подкрепившись, после таких вчерашних приключений, было как-то неправильно. Кто знает, сколько могла занять дорога до дома Саи. А проверить соседние дома на предмет важных для выживания вещей, всё-таки стоило. Вот к соседнему дому и направился Луговой, выйдя из-за калитки и короткой перебежкой добираясь до забора соседнего участка. В этот раз Андрей решил зайти не через калитку, а перелезть забор. Разбежавшись, он подпрыгнул, ухватился за край, подтянулся, перекинул одну ногу, вторую и, аккуратно приземлившись на внутренний двор дома, вскинул винтовку, и тихо подошел к крыльцу дома. На этот раз выносить дверь не пришлось. Парню было достаточно дёрнуть за дверную ручку, как она легко поддалась, а сама дверь с небольшим скрипом чуть приоткрылась, впуская путника внутрь. Андрей снова вскинул винтовку, до конца открыл входную дверь и проник в помещение, продолжая изучать его через сетку голографического прицела. В отличии от того дома, где он ночевал с Саэко, этот был обжитым. Во всех комнатах стояла мебель. Подключённые к электросети приборы на удивление парня, исправно функционировали. Даже вода тихо текла из крана. Но самое удивительное — в доме не было следов присутствия человека и его быстрых сборов. Одежда, личные вещи — всё аккуратно лежало на своих местах, а не было разбросано по всему дому. Словно хозяин этого дома накануне пандемии вышел из дома до магазина, не удосужившись закрыть за собой входную дверь, планируя вернуться через несколько минут. Но так и не вернулся… — Надо было изначально занимать этот дом, — про себя сказал Андрей, открывая дверь в спальную комнату и глядя на широкую двухместную кровать, — Не пришлось бы мёрзнуть… Хотя, спать в объятиях Бусудзимы было довольно приятно. Луговой закрыл дверь спальни и спустился на кухню. Как и в остальных комнатах, всё было сделано со вкусом и содержалось в чистоте и порядке — бывшие владельцы явно были людьми чистоплотными и далеко не бедными. Опустив ствол винтовки, он открыл дверцу ещё функционирующего холодильника. — О-о, — радостно протянул русский, — Сегодня можно неплохо позавтракать. Холодильник хоть и был пуст наполовину, всё же в нём можно было чем-то поживиться. Кроме маленьких бутылок воды, в нём были фрукты, овощи, йогурты. Даже аппетитный тортик на небольшой тарелочке прямо в самом центре камеры так и манил и тянул к себе, заставляя проголодавшегося русского сглотнуть накопившуюся слюну. Бутылки с водой и йогуртом отправились в сухарку. В руки же Андрей взял пакет с фруктами и тарелочку с тортом. Ничего другого съестно на кухне не было, а потому парень засобирался обратно. Его путь пролегал через гостиную, в которую Луговой заглянул чисто случайно, так как ничего интересного для себя в первый раз он не увидел. Та же самая мебель — диван, шкафы, кресла, огромный телевизор, мультимедийная система, картины и растения на стенах, декоративные катаны… Катаны! Андрей аж замер на месте, вглядываясь в этот интересный предмет этого интерьера. Как и подобает катане, лежала она на небольшой подставке, в своих ножнах. Чуть ниже лежал танто, а дополнял всю это композицию расправленный боевой веер бежевого цвета с большим красным кругом — японским символом восходящего солнца. Луговой аж положил продукты на диван, и подошёл ближе к этой композиции. С нескрываемым интересом он коснулся переплетённой рукоятки катаны, сильнее обхватил её, и одним резким движением вытащил клинок из ножен. Катана была длинной и холодной, клинок — изящным и изогнутым. Сам металл холодного оружия имел серый цвет, но вот острие было заточено добела и волнообразно. Иероглифы у цубы Андрей разобрать не мог, однако вес оружия и остриё давало понять, что это настоящее холодное оружие, а не сувенирная силуминовая копия. Да, Андрей не очень сильно любил культуру Японии. Все же в этой стране он был чужим. Его больше манили просторы его Родины с её культурным наследием, а не поголовный инфантилизм по отношению к аниме-искусству, из-за которого Япония потеряла свою историческую самобытность. Но одно дело — не любить культуру Японии, но другое — прикоснуться к её частичке. Это как с порно. Все его осуждают на публике, но стоит им остаться с ним один на один, как все окунаются в его пучину с головой. Да, такова человеческая натура. Вот и сейчас, русский, у которого словно детство заиграло в одном месте, позабыв о том, что в соседнем доме лежит его подруга, а сам он скептически относился к холодному оружию, предпочитая огнестрельное, как ребенок с небольшой улыбкой махал мечом, вспоминая удары и позы, в которые вставала Саэко. В одну из них он даже смог встать. Называлась она «Тэ ура Гасуми» и заключалась в том, что Андрей расставил ноги на ширине плеч, чуть присел и вскинул клинок к голове так, что он находился параллельно полу, а сам Луговой двумя руками сжал длинную рукоятку катаны. Он даже попытался крутанься также, как это делала Бусудзима. Конечно, у него не получилось в точности повторить то движение — парень был слишком грузным, в его движениях не было той грациозности и лёгкости, с которой Саэко кружила на поле боя, словно смерч, а от такого движение как на карусели раскрутилось огнестрельное оружие. С другой стороны, что можно было ожидать от славянина, для которого такой вид боевого искусства был чужд, а сам он предпочитал холодному оружию огнестрельное. Так что чудом не упав, Андрей всё же наигрался этой игрушкой. Напоследок решив проверить остроту меча, он резко взмахнул и обрушил свой удар на мирно стоящий светильник. Он конечно же не выдержал, а потому, разделённый на две части, упал на пол. Катане было хоть бы хны. Даже зазубрины на острие не появились. — Хорошая вещь, — сказал Луговой, снимая с подставки ножны и убирая клинок в них, — Думаю, Саэко оценит подарок. И, подхватив трофейное холодное оружие и пакеты с продуктами, Андрей поспешил покинуть дом и вернуться к Бусудзиме. Пока он мародёрничал в другом доме, солнце уже поднялось из-за горизонта, освещая своими тёплыми лучами землю, отчего густой туман начал потихоньку рассасываться. Андрей тихо открыл сломанную дверь домика, в котором они с Саэко остались на ночёвку. Русский старался не шуметь — боялся разбудить японку. А потому он также тихо закрыл за собой дверь и бесшумно начал двигаться к гостиной, где должна была лежать девушка. Но до двери он не успел дойти. Прямо из неё стремительно вылетело деревянное острие меча. Луговой даже сообразить ничего не успел на такую быструю атаку. И если бы он не нес перед собой катану, то скорее всего мог бы попрощаться с жизнью, как те двое мародёров, которых японка исполосовала своим деревянным мечом. Громкий стук дерева разлетелся по дому. Девушка, которая явно не ожидала, что её оппонент успеет заблокировать удар, вышла из-за дверного проёма, с удивлением уставившись на Андрея. — Ты всегда так встречаешь гостей? — спросил у нее Луговой, опуская ножны катаны вниз. — Я проснулась — тебя рядом нет, — Саэко тоже опустила вниз свой деревянный меч. Русский тут же отметил, что девушка продолжала находиться в своем черном кружевном белье и колготках с подтяжками, — Мог бы предупредить, что ты куда-то уйдёшь. — Не хотел тревожить твой сон. Ты так сладко спала, что я решил не будить тебя. Саэко улыбнулась. — Но оставлять женщину, одну, без присмотра — это тоже не дело, особенно в такое опасное время. Вдруг бы меня похитили? — Тебя? Похитили? Я в принципе не завидую тем, кто это решится воплотить эту задумку. Андрей опустил на пол пакеты с продуктами. — Так куда ты ходил? — В соседний дом. Нам надо было туда изначально идти. Там было всё. Даже вода и свет. А так, я принёс нам небольшой завтрак. Тортик будешь? — Обязательно. Только скажи, рейнджер… Где моя одежда? И снова русский не упустил возможность взглянуть на японку в одном нижнем белье. — А зачем она тебе? Ты и без неё прекрасно выглядишь, — улыбнулся Андрей. — Андрей… — нежный голос Саэко сменился на более строгий. — Второй этаж, комната слева. Там всё висит, — не задерживаясь, ответил ей Луговой. Саэко, сверкая своими ягодицами, по лестнице поднялась на второй этаж, пока опустившийся на пол Андрей готовил нехитрый завтрак из фруктов и йогурта с тортом. — Прошу к нашему скромному столу, — встретил русский спустившуюся спустя несколько минут японку. Саэко к этому моменту уже успела переодеться в свою школьную форму, но и в ней она оставалась довольно привлекательной и красивой. — Не думала перестать носить одежду? — Андрей продолжал легонько подкалывать Бусудзиму, — В нижнем белье ты неотразима. — Ты первый мужчина в моей жизни, перед которым я стояла в столь откровенном наряде, — ответила ему японка, приступая к их нехитрому завтраку, — И первый мужчина, с которым я разделила постель. — Ну, тут так сложились обстоятельства, — пожал плечами Андрей, подхватив из пакета яблоко. — Я это говорю к тому, что хотела показываться перед своим мужчиной в подобном наряде. — А он у тебя есть? Бусудзима опустила свой взгляд на пол. — Нет… — Ну вот и хорошо. Считай, что между нами ничего не было, — Луговой вообще не парился по поводу всей этой ситуации, тогда как у Саэко медленно но верно рушились её устои и взгляды, — Хм, а если бы ты была моей женой, то ходила бы без одежды по дому? На такой откровенный вопрос смущенная Бусудзима не сразу ответила. — Для своего бы мужчины я бы сделала всё, что он мне прикажет. Я выросла в той семье, где мужчина был главным во всём. И с самого детства мне говорили, какую роль займет мой супруг и я. Поэтому, я готова. Готова на всё… Андрей немного напрягся. Признаться честно, он не ожидал подобного откровения от такой тихой и скромной девушки, как Саэко, поэтому русский даже не знал, что ответить ей на её заявление. — Ну тебя хоть замуж по расчёту не выдают? — Нет, — она вяло улыбнулась. — Вот и замечательно. Я конечно мало что знаю о вашей культуре, но насколько я помню, в большинстве случаев предложение о создании семьи поступает со стороны девушки. Так что — руки в ноги и вперёд — покоряй сердце своего суженого. Русский закончил завтрак, а потому, встал на ноги и потянулся к катане. — Смотри, что я нашёл ещё в том доме, — он протянул девушке клинок, — Как тебе? — Это катана? — спросила она, осторожно коснувшись кончиками пальцев до рукоятки меча. — Она самая, — утвердительно кивнул головой Луговой. — Я не могу взять его, — заинтересованность в её глазах тут же сменилась на холодную серьёзность, — Это чужой клинок. — И? — нахмурился Андрей. — Этот клинок принадлежит другому человеку. Я не могу просто так взять и присвоить его себе. — Да почему? — Потому что… Андрей, ты не понимаешь… Кузнец кует оружие для каждого человека индивидуально… Этот клинок — чужой. Я должна получить свой собственный меч. — Сейчас не время оглядываться на традиции, Саэко. Мир скатывается в пучину хаоса и разрушения. И любое оружие в данный момент может помочь нам выжить в данной ситуации. Твой деревянный меч не сможет быть с тобой вечно. Ещё две-три таких стычки с зомби — и твоё оружие попросту сломается. — Опыт жизни предков помогает жить потомкам, — казалось, Саэко была невозмутима. И как бы она не хотела взять в руки этот меч, девушка старалась удерживать себя от этого соблазна. Андрей тоже замолчал. Глядя на упёртую японку, он убрал клинок в ножны. — Тогда… Раз ты не хочешь получить катану, как трофей, то получи её, как подарок. От меня. Луговой решил зайти с последнего козыря. — В знак моего уважения к тебе… — и снова протянул катану Саэко. Бусудзима долго думала и ломалась. Это одновременно ломало все её устои. С одной стороны она не хотела брать чужое оружие, но с другой не могла отказаться от подарка от такого человека, как Андрей. Русский уже устал держать клинок на весу и хотел уже его выкинуть в сторону и больше не поднимать на эту тему разговор с принципиальной японкой, как вдруг Бусудзима подхватила ножны. — Только как подарок, — смущенно ответила она, с трудом приняв решение, — Я… Согласна принять это подарок, Андрей-сама. И снова это неловкое молчание, как между двумя влюблёнными подростками. И если девушка была смущена, то русский вообще не знал, что ответить. Злость сошла на нет, и Андрей сам был готов пыхтеть и краснеть, как паровоз. — Ну ладно… Нам пора идти, — всё-таки нашел слова Луговой, отвернувшись для своих коротких сборов. Закинул на плечи рюкзак, надел шлем, подправил снаряжение — и вот он уже собрался. — Ты готова? — спросил Андрей у девушки. — Да, — Саэко согласно кивнула головой, — Я готова. — Отлично. Идём. Заодно протестируешь своё новое оружие. Они вышли из дома в тот момент, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом, а до этого момента плотный туман уже рассеялся, открывая путникам обзор на всю прилегающую территорию, в том числе и на дворец Такаги. Не сказать, что от этого путь стал куда безопаснее. Просто теперь опасность можно было увидеть гораздо раньше, чем в раннее утро, когда можно было чисто случайно в таком тумане налететь на зомби. — Вижу тварей, — Андрей увидел впереди по улице уже знакомые ему силуэты медленных и голодных зомби, что без особой цели стояли на месте, иногда вяло передвигаясь с места на место. В другой раз он бы уже вскинул винтовку и открыл огонь на поражение, либо начал бы искать возможные обходные пути, дабы не ввязываться в бой с тварями. Но сейчас 416-й спокойно висел на его шее. Саэко, которая встала по правую руку от Андрея, смотрела на зомби своим холодным, отчужденным и сосредоточенным взглядом. — Развлекайся, — сказал ей Луговой, — Только будь аккуратнее. Я прикрою тебя. — Поняла… И снова Бусудзима стала сжатой, словно пружина. Она чуть склонилась, одной рукой обхватила рукоятку катаны, чуть обнажив острие клинка движением большого пальца. Срывается с место стремительно и быстро, как гепард на свою добычу, сокращая расстояние до первого зомби. В лучах солнца блеснуло жало клинка, и Саэко наносит свой первый режущий удар снизу вверх, от левой ноги твари до его правой руки. Кровь с шипением вырвалась наружу через крупную рану, окропила клинок и одежду девушки. Зомби зарычал от такого удара, попытался атаковать своими когтями, но японка ловко увернулась от его атаки, присев на корточки, выставив левую ногу, пропуская замах твари. Секунда, и она уже за спиной зомби. Взмах катаны — и голова слетает на землю, продолжая катиться по ней, словно футбольный мяч, пока остальное грузное тело, словно мешок, безвольно падает на землю, заливая его мутной кровью. Да, для молодой Бусудзимы это были незабываемые ощущения по настоящему опасного и смертельного оружия. Деревянный меч не шёл ни в какое сравнение с острым и твёрдым клинком, хоть им Саэко была способна убить человека. Теперь же она могла не ломать кости, а отрубать целые конечности. И это не могло не понравиться девушке, губы которой исказились в маниакальной, пугающей улыбке, а в её бездонных глазах читалась жажда крови и убийства. Новый противник, новый удар, новая жертва. Бусудзима обкатывала новый меч, понимая, как же она была глупа, что до этого момента отказывала себе в холодном оружии. Ведь убийства с него были такими эффектными! Такими, настоящими! На несколько секунд в ней проснулась настоящая Саэко — холодная, жестокая и опасная, как маньяк. Довольное выражение лица девушки Андрей не видел. Он шёл позади неё, и хоть он пообещал ей прикрытие, по факту же ему даже не надо было ничего делать — разошедшаяся японка очищала путь лучше, чем отделение пехоты вместе с гранатомётчиком, заливая дорогу кровью. Кровью уже неживых людей. «Вот это бой-баба конечно», — подметил про себя Луговой, которому даже неловко стало от того, что всю работу за него выполняла хрупкая с виду японка, — «Вот таких бы с пяток набрать — и можно спокойно город отчистить от зомби». Но как бы то ни было, они продолжали свой путь к указанному особняку Такаги, до которого, как казалось Андрею, осталось совсем немного, буквально полчаса пути. Девушка продолжала упорно пробивать дорогу вперёд, расправляясь с зомби, пока Андрей озирался по сторонам. — Так, а может быть здесь попробовать пройти? — сам себя спросил русский, остановившись на перекрёстке. Бусудзима уже устремилась вперёд, не глядя на то, идёт ли за ней Луговой, или нет, полностью погрузившись кровавую эйфорию убийств. За девушку Андрей не переживал, а потому перестал смотреть за ней, устремив свой взгляд на другую улицу. — Хм… Так, куда она ведёт? — Андрей взглянул на огромный дорожный указатель, не обратив внимание на то, что со стороны Саэко прекратились удары, — Угу… Нет, этот вариант не подходит. Надо идти дальше по этой улице… Саэко, подожди меня! Тишина. Андрей почувствовал неладное. — Саэко! Он повернул свою голову в её сторону. Бусудзима впервые за долгое время замерла на месте. Нет, она остановилась вовсе не из-за того, что устала. Японка встала, как вкопанная. Ужас и страх сковали её тело. И нет, она не испугалась тварей, что были перед ней. Она испугалась себя. — Сайка! — Андрей понял, что с девушкой что-то не так, а потому со всех ног ринулся к ней, мысленно коря себя за то, что оставил японку без присмотра. Но стоило русскому подскочить к ней, как он сам стал свидетелем того, что именно заставило беспощадную до этого момента Саэко остановиться в ступоре. И от увиденного даже у не менее жесткого и циничного русского по сердцу пробежал холодок. Перед ними были зомби. Но не взрослые особи. Дети, которым едва исполнилось пять-шесть лет, медленно передвигали свои ножки, всё ближе подбираясь к обомлевшей японке. От осознания того, что пришлось пережить этим бедным детям, чтобы стать такими же голодными и слоняющимися тварями, у Андрея защемило сердце. Юный парень еще был готов смириться с тем, что такая участь постигла взрослых, но чтобы совсем маленьких, невинных детей… А между тем они уже практически добрались до этой парочки, обнажили свои зубы, собираясь вцепиться в их тела, но переборовший себя Андрей успел вскинуть ствол Моссберга к голове детёныша и нажать на спуск. Впервые в своей жизни Луговой совершал убийство закрытыми глазами… Гроздь дробинок на таком расстоянии буквально разорвало голову ребёнку. Русский перевёл ствол чуть влево, опять нажал на спуск, расправляясь со вторым ребёнком, а потом и с третьим, отчего остатки черепных коробок вместе с содержимым расплескались по дороге. Были бы эти дети вместе со всеми в этой толпе, то выжившие и не обратили на них внимания во время своей расправы. Но сейчас, когда они были сами по себе, от увиденного настроение стало паршивым и безразличным. Чем провинились невиновные дети, которые даже толком не жили, чтобы стать такими же тварями, как и взрослые, или вообще будучи съеденными голодными зомби? Громкие выстрелы из дробовика будто вывели Саэко из ступора. Зомби, услышав звуки стрельбы, повернулись к ним. Но Андрей, закончив расправы над детьми, схватил за руку Бусудзиму и бегом повёл за собой. — Что с тобой случилось? — отбежав на безопасное расстояние, Андрей буквально прижал своими руками Саэко к стене. Девушка всё ещё пребывала в каком-то шоке, хоть давно и вышла из ступора, поэтому на контакт с русским шла тяжело. — Ничего. — Не ври мне. Я отлично видел, как ты встала в ступор. На тебя это не похоже… — Андрей, — она попыталась вяло вырваться, но русский продолжал её удерживать. — Я не отпущу тебя, пока ты мне не расскажешь, что с тобой произошло… Саэко перестала сопротивляться, и взглянула своими печальными глазами на Лугового, что требовал ответы на свои вопросы. — Это всё из-за детей? — попытался он угадать причину резкой смены настроения у японки. — Не только… Это лишь полбеды… — Тогда скажи мне, Сайка. Что случилось? Девушка замолчала. — Доверься мне, — более тихим голосом заверил её Луговой. Саэко долго не решалась отвечать. — Помнишь, я говорила, что у меня нет мужчины… Нет любимого мне человека. — Это тут причём? — Андрей не понимал, к чему клонила Бусудзима. — Потому что… Никто не сможет полюбить меня… Я монстр, Андрей. — Я не понимаю, — русскому казалось, что японка отвечает ему вообще не по той теме, что он хотел неё спросить, но перебивать не стал. — Четыре года назад, ночью, на меня напали, — начала делиться своими воспоминаниями Бусудзима, — Со мной был бокудо. Так что я легко могла дать отпор… Я сломала нападавшему лопатку и бедро. Полицейские правильно поняли ситуацию, и сразу отвезли меня домой… — Продолжай… -… И самое страшное в этом — мне это понравилось. Понравилось! Ведь я полностью разгромила противника! — постепенно тихий голос Саэко стал громче, а в её глазах промелькнуло безумство, — Это так захватывало… Как только я поняла, что преимущество на моей стороне, я сделала вид, что испугалась, и заманила его… А потом, атаковала. Без колебаний. Это было так здорово, так здорово, что я не могла остановиться! Саэко уже не говорила — буквально кричала на всю улицу. Её фиолетовыйе волосы были растрёпаны, в глазах читалось самое настоящее безумие, а рот исказился в маниакальной улыбке. Не было той самой тихой и спокойной Бусудзимы — вместо неё была сумасшедшая девушка. — Вот она! Вот она, настоящая я! Вот она, моя истинная сущность! Посуди сам, гайджин! Думаешь я, буквально опьянённая своей силой, достойна чьей-то любви? — Да, достойна! Достойна всей любви на всем земном шаре! Достойна самого лучшего и любящего человека! — Я изначально была монстром… — ответила она гораздо тише, — Когда мы встретили тех детей, я поняла. Я ничуть не изменилась. Даже наоборот… Стала еще более жестокой… Всё, всё было слишком сложный и запутанным. Саэко, которая до этого момента была оплотом мудрости и расчётливости, оказалась самым настоящим маньяком, которому нравилось убивать. И лишь мутировавшие дети выбили её из этой колеи убийцы, заставив ужаснуться от своих действий. Расстроенная девушка уже накрутила себе, что во многом из-за своего странного поведения и весьма тёмного прошлого она не могла найти себе достойного мужчину, который бы не испугал факт её жестокости и маниакальности. Надо было что-то делать. Идти опять в ва-банк, как тогда, на мосту, с пятью патронами в магазине. Необходимо было доказать ей, что она не все потеряла в этой жизни, что у неё есть достойный парень, который примет её такой, какой она есть, настоящую, жестокую и бессердечную к врагам. И Андрей снова, который раз в жизни совершает опрометчивый поступок, когда он, глядя в глаза девушке, поддаётся вперёд, отчего их губы встретились в поцелуе. — Ты нужна мне, — разорвав их спонтанный поцелуй, сказал русский, — Ты слышишь меня? Читай по губам! Ты! Нужна! Мне! Поняла? Меня не пугает твоё прошлое, и твоя сущность! Потому что я не боюсь тебя! Зверь не будет бояться зверя! Я принимаю тебя такой, какая ты есть! — Андрей… — тихо прошептала Саэко, не веря своим глазам и ушам, ведь фактически ей признавались в любви. Но кто — чужой гайджин, которого она знает всего пару дней. — Мне нечего скрывать от тебя. Я возьму за тебя ответственность на свои плечи. И пусть ты меня и не любишь, а возможно и ненавидишь, но я не позволю тебе погибнуть здесь от лап этих тварей. Потому что теперь ты — моя. Плевать я хотел на ваши устои и обычаи, но раз так, то я готов соблюдать и их! Ты же хотела себе верного и любящего мужа?! — Что? — Саэко тоже начинала путаться в словесном потоке русского. — Отвечай! — гаркнул на неё Луговой. — Д… Да… Да! — Ты хочешь быть верной женой своего мужа, онна-бугэйся?! — Андрей уже не на шутку распалился, а сам парень приметил, что своими криками они привлекли зомби, которые уже шли на них. — Хочу! — уже более бодро ответила Бусудзима. — Значит с этого момента я — твой муж! Я — твой смысл жизни! Умру я — умрёшь и ты, как и подобает жене самурая, верно?! — Да… Верно… — И мне совершенно плевать, что ты воплощение ужаса и смерти на поле боя! Я полюбил тебя не только за твою силу, но и за твою красоту, твой ум и спокойствие! Луговой будто сам уже сошёл с ума, тогда как Бусудзима уже вернула себе ясность ума, но все продолжала пребывать в небольшом ступоре. Он вдруг отошёл от неё и буквально пошёл навстречу к тварям, которые заметно ускорились от голосов парня и девушки. — Что ты делаешь, Андрей? — криком спросила она, ринувшись с места, но остановилась. Русский вскинул штурмовую винтовку прямо на неё, заставив её замереть на месте. — Андрей, ты совсем сошёл с ума! Вернись! — крикнула Саэко, а сам русский нет-нет, да и посматривал за плечо, наблюдая за тем, как твари приближаются к нему всё ближе и ближе. — Что должна делать верная жена, онна-бугэйся, когда ее мужу грозит опасность?! — С… Спа… Спасти его! — Если хочешь спасти своего мужа, то прими себя такую, какая ты есть! А если не поборишь свои страхи и сомнения прямо сейчас, то мы с тобой погибнем оба! Девушка буквально застыла на месту. И снова она в ступоре, не знает, как правильно поступить. И снова предательски дрожат руки с мечом. Словно её тело сковало недуг, от которого было только одно лекарство. А сам Андрей хоть и выглядел безумцем, на самом деле всё рассчитал, но снова действовал опрометчиво. Нащупав ниточки, как именно он мог подействовать на разум Саэко, выросшей в суровой самурайской семье, и, надавив на нормы морали и обычаи, Андрей устроил для её разума очень сильный стресс -тест, только по результатам которого можно было понять — придёт в себя молодая девушка и примет себя такую, какая она есть, или им действительно не жить вдвоём. Луговой продолжал стоят, через плечо наблюдая за приближающимися к нему тварями, которые уже выставили вперёд руки, намереваясь схватить отчаянного парня, пока Саэко не решалась к активным действиям. «Чёрт! Не сработало!» — понимая, что его задумка провалилась, Андрей сделал три шага вперёд от зомби, вскидывая свой дробовик и собираясь открыть по ним огонь, как услышал позади себя цок каблуков Бусудзимы. Она быстро оказалась рядом с Андреем. Мелькнуло лишь остриё клинка, а сама девушка, уже разобралась с первым зомбированным, лишая того головы. Русский нажал на спуск, отправляя гроздь дроби в голову следующего. На короткое мгновение Андрей взглянул на японку. Ветер развевал ее длинные локоны, её глаза уже горели диким желанием убийства, а маниакальная улыбка лишь подтверждала это желание. Катана мелькала на солнце, словно солнечный зайчик, после взмаха которой мутная кровь тварей стекала на землю вместе с отрезанными частями тел. — Ах, как же хорошо! Как же хорошо! — с облегчением гласила она, разрезая одного зомби за другим. Точку в их бою поставил Луговой, который последним выстрелом из опустевшего магазина дробовика добил зомбированного. Их короткий бой закончился, во многом благодаря вовремя подоспевшей Бусудзиме. В округе всё стихло. — Ну вот. Всё закончилось, — более спокойным голосом сказал Андрей, доставая патроны из патронташа для Моссберга. Саэко, которая тоже закончила эту битву, одним взмахом с резким торможением заставила излишки крови упасть на землю, убрала катану в ножны и подошла к русскому. Луговой так толком ничего не понял — лишь боковым зрением увидел, как на него летит женская ладонь, которая со смачным звуком впечатывается в его щеку. Возникший в голове русского вопрос «За что?» тут же пропадает, когда он вспомнил свою стресс-терапию для Саэко. Считая это довольно справедливой реакцией на то, что произошло раньше, Андрей нахмурился, собираясь закончить с зарядкой дробовика, как тонкие женские пальцы буквально взяли его за подбородок, и снова губы Саэко и Андрея встретились в поцелуе. Только теперь со стороны фиолетоволосой он был куда глубже, протяжённее и страстнее. — Спасибо, — спокойно ответила она, разрывая их поцелуй. Не было того безумного взгляда и маниакальной улыбки. Перед русскими снова стояла тихая и скромная Бусудзима, которую привык видеть Андрей. — Не за что, — Луговой согласно кивнул головой, — Надеюсь ты не… — Я подумала над твоими словами. И решила, что ты являешься достойным мужчиной для меня. И я с радостью стану твоей женой, мой буси… «Че… Чего… Чего бля? " — тут уже в ступор впал Андрей, который вообще никак не ожидал такого поворота событий. Ведь он сказал эти слова не всерьёз, решив сыграть на чувствах долгах и традиции Саэко, дабы она смогла принять настоящую себя. Но сам того не понимая, парень буквально помолвился с Бусудзимой. А между тем девушка уже сама заозиралась по сторонам, дабы найти особняк Такаги, к которому они так упорно шли уже вторые сутки. — Вот дом Саи. Он буквально недалеко от нас, в паре километрах. Идём, — и бойкая девушка схватила ошарашенного русского за руку, потащив за собой к безопасному убежищу розоволосой цундере. «Я попал… " — только и подумал Луговой. Продолжение следует…