***
Дипломатическая миссия Хастура по урегулированию мирового соглашения началась в десять утра, как только открылись первые магазинчики, в том числе и абсолютно бесполезный магазин белобрысого святоши, под крылышком которого обитал Кроули. Почти всю ночь Хастур провел в невероятном изобретении человечества под названием Интернет — нельзя было по незнанию упасть лицом в лужу святой воды, спасибо. Потратив энное количество времени, чтобы ввести свой запрос в строку (одним пальцем это не так уж и просто, чертовы смертные), он узнал, что трубка мира сейчас уже не в моде, и ее вполне может заменить бутылка старого вина или любое кондитерское изделие. Хастур обрадовался, за этим дело не станет. Демоны, вопреки распространенному мнению, время от времени тоже могли творить маленькие чудеса, Хастур поднапрягся и потер ладони, кося одним глазом на картинку чего-то большого, пышного и судя по восторженным отзывам под ней вкусного и сладкого. Старания не прошли даром: Хастур был максималистом во всем, что он делал, поэтому бисквитное чудовище получилось на славу. Крем вытекал из всех щелей, розы из масла были устрашающе огромными и слегка подтаявшими, но не беда. Мировой торт должен сработать, недаром же смертные уже давно не воевали, наверное, тоже задарили друг друга чем-то подобным. Оставшееся время до утра Хастур просидел на лавочке напротив магазина, внимательно высматривая момент, когда табличка с надписью «Закрыто» перевернется, а святоша откроет ставни и дверь. Ровно в десять табличка перевернулась сама собой, а вот окна распахнул предатель Кроули, его рыжая башка высунулась наружу, чтобы поприветствовать утреннего почтальона. Надо же, и правда, кажись, поселился у ангела, Хастур запоздало заметил припаркованную на другой стороне дороги драгоценную машину Кроули, которую тот берег как зеницу ока. Хастур подавил в себе резкий порыв тайком поцарапать дверь или проткнуть шину. Опасно это, да и недостойны мелкие пакости Адского прала… дипломата. Адский Дипломат, неплохо звучит, похвалил он сам себя. Хастур мельком осмотрел себя, поправил воротник пальто и шарф, пригладил седые волосы. Дипломаты на человеческих картинках в этом самом тырнете всегда выглядели с иголочки, Хастур самодовольно отметил, что почти ничем от них не отличается, ну, может, ботинки слегка запылились, но кто на это внимание обратит, когда он вооружен Тортом Перемирия? Он подхватил с лавочки свое творение, запакованное в пластиковую, прозрачную коробку, чтобы эти двое сразу увидели его мирное намерение, и решительно двинулся через дорогу. Правда невольно оробел у самой двери (все-таки это была ангельская обитель, и то, что Кроули чувствовал себя здесь как рыба в воде, еще ни о чем не говорило), но все-таки толкнул дверь — колокольчик над головой возвестил о его прибытии громче, чем хотелось бы. Но Хастур хотя бы не воспламенился, что немного приободрило. Он медленно прошел внутрь, оглядываясь с некоторым любопытством: мало кому удавалось побывать на территории ангелов и уйти живым. Точнее, еще никому, кроме Кроули, конечно, но рыжий не считался, он всегда был ненормальным. В магазине было удивительно тихо, словно тут застыло само время, и только сверху, со второго этажа раздавались странные приглушенные звуки, Хастур разобрал глухую, агрессивную брань. — Доброе ут… ох. Хастур едва не подпрыгнул от неожиданности, он был так напряжен и сосредоточен, что мягкий голос, раздавшийся позади, на мгновение выбил из него дух. Он поспешно обернулся, выхватывая черными глазами ванильно-белую шевелюру замершего ангела. — Стой! — Хастур выставил перед собой коробку с Тортом Перемирия, — стой. Ээ… Привет. Я пришел поговорить. С пред… Кроули. — Я думал, ваша сторона оставила Кроули в покое, — ангел посмотрел на коробку, слегка обескураженно разглядывая прекрасно-угрожающие розы и явно ими завороженный, но обороны не снял, удерживая магическим чудом Хастура на месте. Как бы за огненным мечом не потянулся. — Что ж… ты на моей территории, демон, ты ведь понимаешь, что мне хватит одного благословения, чтобы отправить тебя в Ад с непоправимым подрывом здоровья? — вежливо осведомился ангел, поправив бабочку. Хастур закивал и потряс Тортом. — Ничего дурного. Просто разговор. Святоша склонил голову, но все же слегка расслабился. Он взглянул наверх, степенно заложив руки за спину. — Дорогой мой, к тебе гости! Прошу тебя, хватит кричать на Гарри, мне кажется, он все равно тебя не понимает. О, не обращайте внимания, думаю, это от того, что Гарри– иностранец, — поспешил оправдаться ангел. Хастур ошарашенно кивнул, тоже глядя на лестницу, ведущую на второй этаж. — И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ СНОВА ПОТЕРЯТЬ СВОЮ ФОРМУ, ГРЕБАННЫЙ КИТАЕЦ! Я С ТЕБЯ ВСЕ ЛИСТЬЯ СПУЩУ, БЕСПОЛЕЗНЫЙ КУСОК ХЛОРОПЛАСТОВ! Грохнула дверь, лестница слегка заскрипела от тяжелых, явно сердитых шагов. — Чтобы я еще раз приобрел бонсай… Что за гости, ангел? Если нам снова пытаются продать пылесос — я его засуну… Слова Кроули оборвались на последней ступеньке, когда он заметил переминающегося с ноги на ногу бывшего коллегу. Небольшой синий распылитель с водой, который он подбрасывал в одной руке, так и застыл в воздухе. Выглядел Кроули как-то совсем по-домашнему, без своих извечных выпендрежных одежек: черная футболка с изображением желтой летучей мыши, черные простые джинсы и свободные, слегка расхлябистые ботинки. Только темные очки все так же были на лице, да и те Кроули приспустил, впиваясь в Хастура вертикальными зрачками. — НУ. ЧТО. ЕЩЕ. — прошипел он, стремительно шагая навстречу, желтые глаза алчно мазнули явно не добрым огнем. Светлого Кроули отпихнул себе за спину, закрывая взметнувшимися черными крыльями, и Хастур, резко оставшийся без слабой, но какой-никакой поддержки ангела, вжал голову в плечи, оказавшись в демонической хватке. Кто знает, на что теперь способен взбесившийся падший — развоплотит как пить дать. Вон, какой-то бедняга Гарри уже попался под его горячую руку. — О, Кроули, подожди. Этот мистер пришел просто поговорить. Хастур снова закивал как болванчик. — Он даже принес торт. Невежливо держать людь… демонов за грудки, когда они приносят тебе гостинцы. Ну же, милый. Спрячь, пожалуйста, крылья, здесь тесновато и перья лезут мне в рот. Кроули помолчал, но медленно ослабил кулак, оскалив острые зубы. — Одно слово, одно движение, которое мне не понравится — отправишься к Вельзевул по частям, фирштейн? Хастур снова кивнул, хотя и не совсем понял, причем тут тот сумасшедший смертный, про которого говорит Кроули, может, они с ним похожи прической или цветом волос? Или Кроули совсем не понимает что несет, но на всякий случай с ним лучше соглашаться сейчас во всем. Хастур терпеливо вздохнул, аккуратно высвобождая свой воротник из чужих пальцев: работа плор… дипломата Ада, хоть и звучала солидно, но совсем его не радовала. — Вот и отлично! — хлопнул в ладоши ангел где-то позади Кроули, не сводящего с Хастура пристального прищура, — а теперь — чаю!***
— Давай-ка без затей, Кроули, — выдохнул Хастур, когда святоша усадил их обоих за деревянный круглый стол, накрытый какой-то древней скатертью с вручную вышитыми цветами, а сам унесся ставить чайник. Кроули поднялся, обойдя Хастура, материализовал из воздуха свою распылительную штуковину и принялся пшикать на стоящий рядом со столом куст. — Хмм, Азирафель был прав, святая вода влияет на них намного лучше… позеленели-то как, — пробормотал он себе под нос, заставив Хастура в ужасе отодвинуться подальше. — Вельзевул меня послала узнать, как ты поживаешь, и не собираешься ли вести к нам светлый легион. Ну, чтобы… ты понял. Хастур попытался повторить жест Вельзевул. Кроули приподнял бровь и хитро осклабился, оказавшись явно сильнее в расшифровке тайных жестов. — Другими словами, она послала тебя узнать, не захочу ли я отомстить вашей шайке за то, что вы, как заправская банда напали на меня средь бела дня толпой, и хотели подвергнуть самой жестокой смерти из всех возможных? — Ээ… да. Если ты… ээ… скажем, захочешь остаться на Земле, никто возражать не будет. — Серьезно? — хмыкнул Кроули, бросив на Хастура насмешливый взгляд и вдруг наклонился, опираясь одной рукой о столешницу. Хастур постарался сильно не горбиться и не отводить глаз. — Тогда я хочу включить и свое условие. Передай Вельзевул, что я больше не работаю. — Что так? — не удержался Хастур и не успел вовремя прикусить язык, — ангельская женушка запрещает? Кроули улыбнулся. — Запрещает, — медленно сказал он, и резко пшикнул Хастуру в лицо из своей святой бутылки-распылялки. Дикий крик, который сотряс сонный магазинчик и наверняка был слышен в самой Преисподней, утих только спустя несколько десятков секунд, когда Хастур осознал, что растворяться он почему-то не спешит, а лицо, вместо того, чтобы расплавиться в адских муках прямо под пальцами, целехонькое, хоть и мокрое. Хастур, дрожащей рукой утер с глаз капельки воды, шокировано моргая. — Всего лишь дождевая, — подмигнул Кроули, мирно потягивая напиток из крохотной чашечки. Рядом уже сидел ангел, возвращение которого Хастур пропустил, пока корчился в предсмертной агонии, готовый Сатане душу отдать. Даже стол уже успели накрыть, и между прочим, его Торт Перемирия стоял посередине, истекая маслом и кремом. — Дорогой мой, это было немного грубо с твоей стороны, — ангел чинно намазал джемом кусочек поджаренного хлеба и подтолкнул тарелочку к Кроули, но не сказать, что он был уж слишком разочарован поведением демона. Кроули только пожал плечами. Хастур заторможенно перевел взгляд с одного на другого — он был не очень силен в человеческом фольклоре, но почему-то именно сейчас вспомнил когда-то услышанную фразочку «Муж и жена — одна Сатана». — На заметку: моя ангельская женушка может превратить обычную воду в святую одним движением руки, смекаешь? Хастуру захотелось как можно скорее покинуть этот непонятный свято-демонский притон. Варвары, видать, и знать не знают, что такое дипломатическая неприкосновенность! — Наш уговор? — прохрипел он, поспешно вытирая лицо рукавом пальто. Кроули щелкнул пальцами, вызывая обыкновенный египетский свиток, исписанный условиями. - В общем и целом все очень просто — я не трогаю вас, пока вы не трогаете нас и не суетесь ни ко мне, ни к Азирафелю. Возражения? Хастур уставился на пергамент. На первый взгляд все было расписано грамотно и четко, даже огненная подпись Кроули имелась. — Один экземпляр вам, один мне. Вступит в силу, как только его подпишет Вельзевул. — Годится. Думаю, Вельзевул все устроит. Хастур спрятал пергамент в карман. — Что ж… тогда, разрешите откланяться, — гордо сказал он, решив завершить свою дипломатическую миссию с достоинством, — благодарю за внимание. Резервуар. Азирафель невольно поморщился, когда прямо посреди его магазина образовалась дыра под землю, с выломанным паркетом, мусором и щепками — Хастур не озаботился трудом просто выйти в дверь. Щелчок Кроули мигом решил проблему, и Азирафель, довольный и румяный, подложил ему еще один тост. — Ангельская женушка? Не уверен, что мне нравится, мой дорогой. — Мне нравится, ангел.