…everybody knows that the dice are loaded, everybody rolls with their fingers crossed…
совершенно пустую, освобожденную от живых душ, улицу поглотила кромешная тьма и невыносимая тишина. были сильно заметны следы недавней борьбы «не на жизнь, а на смерть». юноша, одетый в черную мантию, под которой была школьная форма с зелено-серебристым галстуком, шел медленно, буквально каждую минуту переступая через мертвые тела. он старался не смотреть на трупы, которые были раскиданы на земле, поэтому переступал через них, окидывая только мимолетными взглядами. было ветренно и холодновато, несмотря на то, что было начало мая. ужасно пахло кровью невинных тел и пылью разрушенных здании. он окинул взглядом «кабанью голову» и не давая себе возможности подумать о лишнем, снова зашагал вперед. вдруг он услышал тяжелый вздох и последовательно тихую ругань. парень остановился, повернул голову в сторону странных звуков и разглядел в темноте тело мужчины, который пытался встать с места и убежать подальше. увидев, что на него обратил внимание «не тот» человек, он ещё больше начал стараться встать, но вскоре обратно лег на землю, понимая, что ничего всё равно не получится. слишком ему было больно. однако парень перестал смотреть на него и снова пошел вперед. ему незачем было убивать человека. не удалось ему и десяти шагов преодолеть, как сзади послышались чьи-то уверенные шаги и знакомый голос однокурсника. — джункю, ты куда? ты же слышал, что велел твой отец. — слышал, я иду к нему, — холодно ответил он, подняв всё-таки глаза на небо. там сейчас играли по очереди зеленые и красные яркие лучи, один будто пытался превзойти другого любой ценой, — иду в хогвартс. «— интересно, что думают сейчас маглы, глядя на это?» — невольно пронеслось у него в голове и он опять услышал голос рядом стоящего парня. — уверен, что справишься? — а что, сомневаешься? — нет, просто кажется, что ты идешь туда совсем по другим причинам. — а это уже не твое дело, ноа. иди куда шёл, — всё так же холодно бросает ким и теперь более увереннее, чем раньше шагает вперед, всем сердцем желая побыстрее выбраться из такого хогсмида. «— я иду туда по своим причинам.»flashback
джункю идет по коридору и видит в самом конце до боли знакомый и на данный момент нужный силуэт. там, на подоконнике сидит, опустив голову, темноволосый парень и читает книгу. ким ухмыляется и уверенно идет прямо к тому окну и сам тоже забирается на подоконник. несколько минут он просто сидит и ничего не говорит, потому и юноша напротив тоже не поднимает голову: либо от неохоты отрываться от книги, либо от нежелания обращать внимания на только пришедшего парня. джункю легче было думать, что причина в первом, но ему чертовски надоело просто наблюдать. ему безумно нравится всё время просто смотреть на едама. он буквально чувствует, что сходит с ума, но он сходит с ума ещё и оттого, что на него не обращают внимания. поэтому тот через несколько минут наконец-то забирает книгу из чужих рук и громко хлопнув, закрывает её. — посмотри же на меня, едам. я ведь пришел к тебе, а такое удовольствие не каждому достается. тот только фыркает и закатывает глаза на самоуверенную фразу слизеринца, но всё же поднимает голову и смотрит внимательно: — и чем же я заслужил такого внимания? что ты на этот раз от меня хочешь, джункю? — да, я просто хочу тебя, разве непонятно, малыш? — при произношений этих слов он бесстыдно пялится на алые щеки мальчика напротив и явно удовлетворенный такой реакцией, продолжает, — но прямо сейчас хочу только одну вечернюю прогулку под луной. ну как? когда он в ожидании смотрит на стремительно краснеющего едама, то понимает, что победил, но через минуту когтевранец лишь громко смеется и спрашивает смотря прямо в глаза кима: — неужели ким джункю теперь сам выпрашивает свидание у всех подряд? — спрашивают у него с явной издевкой в голосе, но не будь он чертовым наследником салазара слизерина, если не добьется своей цели и не получит то, чего хочет вот уже целых два года. — не у всех подряд, малыш, только у тебя, — приближается прямо к лицу и шепчет он, — только ты и больше никого. приятным, слишком очаровательным зрелищем оказывается то, как собрав все книги, стремительно убегает раскрасневшийся, как помидор, едам. джункю улыбается по прежнему и уже вовсю лежит на широком и длинном подоконнике. «— всё равно ведь победил.»end of flashback
…and everybody knows that you're in trouble, everybody knows what you've been through…
едам стоит неподвижно как статуя, когда прямо на него стремительно бежит кто-то из пожирателей. он уверен, что сейчас в него точно стрельнут зеленой вспышкой и отчего-то закрыв глаза, просто ждет. яркая зеленая вспышка и вправду играет перед глазами, но бан открыв их видит перед собой только своего друга с вытянутой рукой, в которой тот держит палочку и человека в капюшони, лежащего на земле. его друг выглядит как оборотень после полнолунии: весь в грязи и шрамах, на теле только рубашка, брюки и коричнево-золотой галстук, волосы торчат по всем сторонам, а во взгляде только одно недоумение. — умереть хочешь что ли? нельзя стоять как вкопанный, когда на тебя летит один из этих, — он с таким выражением, будто говорит о чем-то омерзительном, показывает на бездыханное тело пожирателя, лежащего теперь на холодном полу одного из коридоров хогвартса. едам не может просто не смотреть на это тело, потому что ему не хочется верить в то, что его друг только что убил кого-то. харуто будто прочитав мысли парня, кладет свои руки на его плечо и вздохнув, начинает: — они убьют тебя, не раздумываясь ни секунды, друг. постарайся сосредоточиться, ты ведь все-таки на войне, ты не забыл? — не забыл. — ну вот, — старается улыбнуться тот. — ты убил его, — всё ещё не сумев отвести взгляд с трупа, констатирует факт едам, — это вообще н-не сложно? харуто, видимо, немного опешил от такого вопроса, но, собравшись, всё равно отвечает: — вообще-то, нет, не думаю. я же всё-таки убил многих таких за сегодня, — он устремляет взгляд на пол, — сейчас, увы, нет времени на страх. там, — он показал в большое окно рядом, — умирают наши друзья и родные. ватанабэ смотрит ещё несколько секунд в глаза едама, потом собирается уйти, но останавливается и не повернув голову в его сторону, говорит: — ты этот, постарайся не умереть, хорошо? и уходит. оставив едама с собственными мыслями, которые теперь ещё больше терзают его изнутри. когда профессора разрешили остаться совершеннолетним добровольцам в целях помощи в защите хогвартса, едам сидел за столом своего факультета и сильно вцепившись пальцами в стул, зажмурил глаза и дальше не шелохнулся. он слышал, как многие встают с места и уходят. эти многие и были с его факультета, ему это и так было понятно. когда он открыл глаза и огляделся, то увидел полные столы гриффиндорцев и пуффендуйцев, почти пустой стол своего факультета и пустой стол слизеринцев. ему не надо было даже открыть глаза для того, чтобы понять это, но едама тогда волновало совсем не это. его волновал парень, который уходил вместе со своими и даже не повернулся в сторону бана. тогда будто все не совсем старые воспоминания вышли наружу и теперь его просто воротило от этого: едам как будто впервые всё понял, впервые за долгое время открылись его глаза и он заново смог разглядеть правду. и эта правда была в том, что тот самый человек, которого он любил больше всех на свете, за которого жизнь отдать был готов, теперь уходил, даже не сумев кинуть прощальный взгляд в его сторону. он ушёл и снова дал понять, что их пути не пересекаются, что они изначально были за две разные стороны. причиняло боль больше всего именно то, что едам всё равно надеялся до конца. правда приносила боль и утрата половины сердца делала всё только хуже. едам не должен быть эгоистом — он это прекрасно понимал, но у него не получалось заставить себя идти вперед и сражаться за хогвартс, за родных и друзей, за мир во всем мире. он шел в сторону подвала и остановился около кабинета зельеварения. тут всегда было влажно и дурно, поэтому он и многие прочие не любили это место. хотя, если вспомнить, что тут и произошел его первый поцелуй, он не был больше уверен в своей ненависти. он глядел на эти стены и буквально телом снова ощутил то чувство и заново вспомнил тот момент: как его прижал к этой стене один очень назойливый и самоуверенный кретин и целовалflashback
голова гудела и мысли с каждым разом путались всё больше и больше. едам пытался понять и сварить то, что случилось только что. он пытался забыться и куда-нибудь убежать, лишь бы не быть в центре всего этого. только что ушел его парень, сообщив ему то, чего не хотелось бы услышать от него никогда, но ничего уже изменить нельзя было. от этого становилось всё хуже. перед глазами плыла картина, где джункю закатав рукав правой руки, показал ему свежую черную метку со змеей, которая ещё и двигалась, будто извиваясь в танце. и в ушах слышались голоса и ужасные слова, которые, увы, уже были сказаны. — ты и понятия не имеешь, насколько это опасно! о чем ты только думал, джункю?! — я прекрасно знаю, какого это, не надо меня учить! я думал, ты изначально это знал. знал, что всё так и будет! — и чего ты от меня ожидал? что я примкну к вам, как только ты расскажешь мне обо всём? ты полный идиот! и все эти, с кем ты водишься тоже идиоты! уходи, я не хочу тебя видеть! — ну и ладно. уйду! он и вправду ушел. просто развернулся и ушел. едам никогда не забудет тот день.<i>end of flashback
самое страшное, увы, не хаос. самое ужасное то, что бывает после него. вот тогда и понимаешь, что физическая боль — не так уж и нестерпимо, когда ты вперемешку умираешь и от боли, что разъедает тебя изнутри. руки в крови, в прямом и пересном смысле. сердце тоже полностью залито кровью. едам ходит среди развалин и пытается найти своего друга. он, вообще-то, должен был скакать тут туда-сюда, несмотря на раны на теле и кричать от счастья о том, что у они победили. но он прямо сейчас лежал на земле. весь в крови и видно, что в него кидали режущим заклинанием. он лежит на земле, вместе с другими павшими воинами, а на губах играет привычная улыбка. волосы всё ещё торчат по сторонам, а галстук, хоть и еле, но держится на шее. и едам невольно вспоминает те слова, которые теперь не собираются выходить из его разума: — ты этот, постарайся не умереть, хорошо? от этого становится дурно.…everybody knows the war is over, everybody knows the good guys lost.