Секрет Ренесми

Я зарылась лицом в подушку, — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — била я кулаками о мягкий шёлк. Я то замолкала, то снова срывалась на рыдание, мне было настолько паршиво, что словами не описать. В ту ночь меня трясло и морозило, было такое чувство, будто тысячи иголок пронзают моё тело. Сердце билось с такой бешеной скоростью, что мне вдруг стало так больно, и я, не в силах больше сдерживаться, истошно закричала «ПОМОГИТЕ!». Всё тело ломало и било в конвульсиях, а в голове крутилось лишь: «ЗА ЧТО?» «ГОСПОДИ, ЗА ЧТО МНЕ ЭТИ СТРАДАНИЯ?!» Ещё один истошный крик «ПОМОГИТЕ!», и моя дверь выламывается. Мутным взглядом я вижу лицо взволнованной бабушки. — ЧТО СО МНОЙ?! — Я не знаю, милая… — её голос дрожал, — Погоди сейчас позвоню Карлайлу. Она взяла меня за руку, холодная ладонь коснулась кожи. В общем я мало, что помню, в основном ужасную боль. Жар, боль, огонь несущийся по венам, боль!!! Не знаю сколько времени прошло после звонка бабушки, но вскоре в комнату влетел дедушка Карлайл, мама и папа, в их глазах буквально кричал неподдельный страх и ужас. — Сколько времени у неё это? — спрашивает Карлайл, выгружая из аптечки препараты. — Как только вы уехали. Минут через 15 я почувствовала, что с ней что-то не так, думала стресс, но неожиданно сердце забилось с бешеной скоростью, и она закричала «Помогите!». Говорила же вам, Карлайл, Розали и Эммет сами добрались бы до аэропорта, тем более Элис предупреждала! — Знаю, но Элис не сказала, когда конкретно это произойдёт. Мы даже подумать не могли, что это случится настолько скоро! Всё происходило в спешке, мама присела на корточки возле кровати и нежно обхватила мою ладонь. — Всё будет хорошо, — на мгновение её нежный голос меня успокоил, но невыносимая боль вернулась назад, и в ушах аж запищало. Из груди вырвался ещё один истошный крик. — Белла не стоит, ты её успокаиваешь на мгновение, но потом боль возвращается и ей становится ещё больнее. — Хорошо Карлайл, — её лицо приобрело серьезный оттенок. Но каким бы серьёзным ни было выражение её лица, казалось, эта сильная женщина вот-вот заплачет. — Карлайл, что с ней? — папа склонился, помогая дедушке набирать жидкость в шприц. — Я не знаю, такого с вампирами ещё не бывало. А у нас тут полукровка… Она перерождается в полноценного, как мы, её сердце вот-вот остановится, но не известно, перенесёт ли она такую нагрузку на организм. Краем глаза я видела, как мою кожу проткнула игла, но я не чувствовала её; меня прожигало совсем другое: моя голова, мои вены — они горели! Я словно сгорала изнутри. — Должно помочь, — Карлайл всадил в меня ещё одну иглу, жидкость перешла в вену. Потом ещё укол и ещё, но я не чувствовала облегчения. — Я ГОРЮ! ГОРЮ ИЗНУТРИ! МАМА, ПАПА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ! — Неожиданно для самой себя, я схватила маму со страшной силой, которой у меня раньше не было! Выгибаясь от боли, я заметила, как она скрутилась и тоже закричала, но я не поняла от чего, пока не заметила, как мама пытается вырваться из моей мёртвой хватки, она чувствует и видит. «Господи, я же ей показываю!» — Мамочка прости! — я отпустила её руку, и моё тело свело болью с новой силой. — Всё будет в порядке, ничего страшного, — ответила мама, она взглянула на Карлайла с надеждой, тот одобрительно кивнул и что-то проговорил, но я не слышала, что именно. Боль начала отпускать, моё тело всё ещё продолжало взграгивать, но я переставала вообще что-либо ощущать. Всё покрылось пеленой, я словно очутилась под водой. Папа заметил это, он тревожно вскрикнул. — Карлайл она… — а дальше темнота. И лишь чувство падения в бездну, где так спокойно и хорошо. Меня больше не мучили ужасные боли, я вдруг увидела свет, меня тянуло к нему, я приближалась. Но вдруг… Всё пространство оглушил такой приятный, бархатный и нежный голос мамочки, она закричала: «Ренесми!». Я отвлеклась от света. «Мамочка?» — говорила я. «Мамочка!» — как же мне хочется к ней! Я разревелась, и вместо белого света меня снова поглотила темнота, я пришла в сознание, но не могла открыть глаза. Чёрт! ЧЁРТ! Снова эта невыносимая боль! Но, мгновенье, второе… Боль исчезла, как не бывало, вместе с последним ударом сердца. Я открыла глаза, в этот же миг из груди вырвался кашель, и тут же пришло осознание, что мне больше не нужен кислород. Я взглянула в окно — радуга, крона дерева. Моё зрение сфокусировалось ещё дальше — ветка, на ней видна каждая извилина, муравей куда-то ползёт, но тут в голове промелькнула мысль — «Что со мной?». Я вытянула руки. Как к чужим, я прикоснулась к каждой по очереди, чувствуя под пальцами приятный, гладкий фарфор. Если с руками так, то… К животу подкатило волнение, с вампирской скоростью я подбежала к зеркалу, по дороге случайно задев столик с вазой. Дорогой хрусталь встретился бы с землёй, если бы я вовремя его не подхватила. Но как? Поставив на место это произведение искусства, я уставилась на отражение в зеркале. Румянец на щеках — его больше нет. Под глазами появились серые мешки. Я прикоснулась к коже — фарфор. А если… Но новой мысли не дало родится нечто другое - раздирающее ощущение — жажда. Я чувствовала запах крови и стук сердца. Это была лань. Неистовое, нарастающее желание выпить кровь пожирало меня изнутри, мной управляли инстинкты. Я сорвалась с места и буквально вылетела из открытого окна. Приземлившись с глухим звуком и сделав небольшую вмятину в земле, побежала на запах лани, которая паслась неподалёку. Преграды казались ерундой, добежав до обрыва, я с лёгкостью его перепрыгнула и через метров 10 застыла у ствола дерева, наблюдая за добычей. Минута, вторая… Вдох животного, выдох — сердце лани издало последний стук и я набросилась, впиваясь острыми как бритвы зубами в её шкуру. Насытившись, я услышала позади звук. Нет, человек бы его не услышал, я сфокусировала зрение и встретилась взглядом с отцом. Удивление на лице папы постепенно сменилось на улыбку. Мы смотрели друг на друга несколько мгновений, пока я не сделала решительный шаг вперёд, потом бег. Расстояние сократилось за две секунды, и вот я уже стою перед радостным родителем. — Молодец, — тихо произнёс папа. Я подошла ближе и обняла его. — Я тебя очень сильно люблю. — А я тебя. — Ренесми, ты и Мама, — самое дорогое, что у меня есть. На этих словах я обняла его еще крепче. — Спасибо, спасибо, что ты рядом. — Доченька, ослабь немножко хватку, а то ты папе все кости сломаешь. — А точно, прости! — я отстранилась, вспомнив как сильны первогодки, да уж сдержанности и аккуратности мне сейчас не помешало бы научиться. — Идём ко всем, — он пригласил меня жестом, — Я же говорил, что всё будет хорошо! — Мама! — подняла я вопросительный взгляд на отца. — Она тоже здесь, рядом, идём в дом,— расскажешь, как всё прошло. Уже в объятиях мамы, в привычном кругу родных в гостиной, на белых кожаных диванах, я рассказывала, как вернулась и все благодаря маме. — Но, почему я услышала её голос? — Вообще связь с Джейком оборвалась в тот день. Я по тебе видел, что ты должна была обратиться, — заговорил дедушка. — Ты перестала быть неуклюжей, — усмехнулся дядюшка Эммет. Я показала ему язык и Карлайл продолжил. — Но, я не знал, когда именно это случится. Ты была настолько счастлива с Джейком, что я уже подумал, это не случиться, но нить оборвалась, как и малая надежда. Вместе с этим твоя психика, как и организм, перестали тобой контролироваться, и процесс запустился. Причём он копился настолько долго, что начался буквально в течение пары часов, после того, как ты потеряла владение над собой. Но, если бы не Белла, — он полным гордости взглядом посмотрел на маму, — ты бы погибла. Белла отдала тебе всю свою материнскую любовь, которая дала тебе стимул жить, я вколол в тебя много морфина, ты отключилась, и после хорошей дозы нашего яда, который я вколол тебе прямо в сердце, чтобы процесс был быстрым, как у Беллы. И чтобы мы знали наверняка. — Да, но мама очень сильно за тебя волновалась, — вдруг встряла тётушка Розали. — Мы не могли оторвать её от твоей кровати, — засмеялся Эммет, — даже Эдвард. — Я был уверен, что Несси выживет, Элис показывала, как она очнётся. И после 12 часов убеждений, что всё будет в порядке… — Ты вытащил меня из комнаты дочери, — закончила фразу мама. — Да, — улыбнулся папа. Я прижалась ближе к маме. Сейчас, находясь в её объятиях, я начала понимать, что этого могло не случиться. Я больше никогда не смогла бы ощутить её тёплые объятия, не смогла бы увидеть её нежный взгляд, не смогла бы услышать её голос. Я поняла, что не ценила те моменты проведённые с мамой, да и не только — со всеми моими близкими. Я прошлась взглядом по родным и встретилась с папой. Он одобрено кивал, я читала в его взгляде что-то вроде «Молодец, я горжусь тобой», и, вдруг осознала, как глупо я себя вела. «Прости за то что сбегала и не слушалась. Пожалуйста, скажи, как я могу искупить свою вину?». Он на мгновение посерьезнел, но всё же ответил на мой невербальный вопрос. — Ты вела себя как типичный подросток, это нормально. А пока иди в свою комнату. Мы под вечер едем по делам, к тебе придёт гость. Будь с этим пси… Кх кх… Гав… — мама строго на него покосилась, но он быстро нашёл замену этим словам, — Будь с этим «человеком» вежливой и попытайся выслушать. В голове промелькнула мысль о Джейке. Папа кивнул, и я почувствовала волну злобы. Раньше я бы взволновалась, сердце ускорило бы ритм, но нет. Я уже не та и этого… Псину могу уложить в два счёта. — Всё равно не стоит, — папа перебил мои размышления, и я одобрено кивнула. Я выбралась из объятий мамы, поцеловала её в щеку, потом папу и поднялась к себе наверх. Забравшись на кровать, и, умостившись прямо посредине, я закрыла глаза. Мне показалось, что теперь время мне не помеха. Теперь им управляю я. Я слышала такт часов, висящих на стене. Я закрыла глаза, и мой разум погрузился в прошлое с Джейком. Странно, сама говорила, что после перевоплощения, мало что помнится, но со всеми остальными так было, потому что они были людьми, а я наполовину вампир, и скорее всего, из-за этого в моей памяти сохранилось всё, до малейшей детали. Джейкоб… Я вспоминала, как мы играли в детстве, как стена брата и сёстры рушилась, как начиналась дружба, а потом… Любовь? Каждый миг… Я вдруг поняла, что каким бы он ни был, я всё ещё его люблю. Затихшие чувства словно выплеснулись наружу, дождавшись своего времени. И я снова оказалась в реальности. На часах было 6 вечера. В дверь постучали. — Да-да, — вяло произнесла я. За дверью снова слышался стук сердца. Большого, доброго сердца. Внизу никого не было. Как и во всём доме, кроме нас двоих. Джейк зашёл в комнату и сел на край кровати. Он не знал с чего начать, а я сосредоточилась на аромате леса, которым от него веяло. — Я… — Прости, — он меня перебил, — Прости, пожалуйста, я просто потерял власть над собой, и ревность поглотила меня, — он обернулся и встретился со мной взглядом. Я вдруг осознала, как мне не хватало этих глаз цвета застывшего горячего шоколада. — Джейк… Я давно тебя простила, но сможешь ли простить мне ты… — Ты о чём? — он удивлённо на меня взглянул. — Я стала вампиром, — теперь от меня слишком сладко воняет, я пью кровь животных в два раза больше… — Ты всегда для меня будешь приятно пахнуть. Это не имеет никакого значения. Теперь твой запах для меня ещё приятнее, я запечатлелся на тебе, забыла? — Но будешь ли ты любить меня дальше… — Я принадлежал тебе, задолго до твоего появления на свет. Я только твой, — он взял меня за руку и придвинулся ближе, — Несси, я буду любить тебя всегда. — Всегда? — Да! Мне плевать на все принципы я просто тебя люблю. За твои глаза, за твои волосы, за твой голос, за твою доброту. Несси, ты для меня — само совершенство, и я не вижу больше никого вокруг. Ты бы знала, как сильно я страдаю, когда ты меня отвергаешь. — И когда… — И когда у тебя появился парень. Я тогда разбил кровать и окно и… Но потом смирился, понимая, что моя любовь к тебе настолько сильна, что я могу простить тебе всё, и если у тебя появился парень — главное, чтобы ты была счастлива с ним. Остальное пустяк. — О Джейк, — я обняла его за шею, — Прости, прости! — Тебе не за что извиняться, — он поглаживал меня по спине. Я отстранилась от него, и наши взгляды встретились. — Не плачь, — он толкнул меня и начал щекотать. — Чёрт! Чёрт! — я смеялась звонким голосом, как у мамы, который разносился по дому, я случайно ударила его ногой по кубикам, от чего Джейк скрутился, а я с вампирской скоростью перевернула парня и залезла сверху. Мы встретились взглядами, — ну и кто теперь сильней? Он ещё мгновение на меня смотрел, а после мы слились в поцелуе. Одежда показалась лишней, а когда её вовсе не стало Джейк притянул меня вплотную и в горячем поцелуе нас поглотил круговорот эйфории, плавно переходящий в больший и блаженный кайф.