Потеряшка

Июнь. Солнечный, прекрасный, цветущий, зелёный июнь. Множество запахов витает. Цветущие деревья и цветы. Приятно. Птицы поют. Жарко. Но в зале собраний было прохладно. Гулял ветерок сквозняка. Приятно обдувал лицо и спину. Союз сидел напряжённый. На это собрание пришел только он и Великобритания. Англичанин был на себя не похож, в принципе, как и Союз. Русский внутри невероятно злился на Рейха, который начал войну с Великобританией и Францией. Францию он захватил и поработил, сделав ее марионеткой в своих руках, от чего британец теперь очень страдал. По нему было видно. Уставшие, потухшие глаза, никакой улыбки. Обычно Британия всегда выглядел подтянуто и молодо. Но сейчас он как будто состарился в один миг. Союз только сочувственно посмотрел на него. Франция для него имеет очень большое значение, он явно любит ее и боится потерять. - Я не могу тебе помочь, Великобритания, прости. У меня с ним договор все таки... Союз нахмурился и сделал серьезное задумчивое лицо, отводя взгляд в сторону. - Ты же понимаешь, что ваш договор просто бутафория? Ты слепо доверился ему! - Великобритания не кричал, а будто злобно и досадно шипел. Нет у него сил, похоже. Коммунист напрягся и сжал руки в кулак, вспомнив тот самый августовский день. *** 23 августа. Зной после полудня прошел. День близится к концу, потихоньку приходит прохлада. Двое мужчин сидели в красивом белом зале за одним длинным столом. Рейх, весь в черном и Союз. Простой, ничем не примечательный Союз. Правда хмурый и безрадостный. Рейх подвинул русскому красивую бумагу. Союз прочитал ее, в ней говорилось о ненападении стран друг на друга. Русский недоверчиво хмыкнул, однако идея показалась ему приемлемой. В последнее время Рейх сам не свой. -Зачем это? Ты думаешь я нападу на тебя? Мы же друзья... Последнее слово Союз произнес максимально неуверенно, шатко. Как будто переспрашивал себя и немца. -А кто тебя знает, СССР? Дай другим странам повод поспать спокойно. Наши напряженные отношения наводят их на мысль, что мы развяжем вторую мировую. Рейх улыбался как шакал, хитро так. - Давай сюда свою бумагу, псина. Тот аккуратно и заботливо протянул русскому ручку и указал на место для подписи, хоть русский и без него отчетливо его видел. Все же нацист прав. Отношения у них совсем не ладились. Они часто ссорились. Союзу совсем не нравилось то, что делал Рейх. Ему не нравился тот, кем он стал. Часть души коммуниста уговаривала его, что это не его друг, не тот к кому он испытывал светлые чувства. Это нечто новое, другое. И отношение к этому "новому" и "другому" у Союза было другое. А другая часть, самая маленькая, ещё верила, что где-то там, далеко-далеко в душе, есть тот самый Рейх. - Готово, а теперь мне пора. - Союз пожал руку немцу на прощание и вышел. В душе его было холодно, ничего не шевелилось. Союз тут же закурил. Немец же странно улыбался и смотрел ему в след. Он был доволен собой. *** Стоит сказать, что Союз с годами стал ещё крепче, свои чувства он прятал глубоко внутри, причем настолько, что и сам забывал о них. Его стальной взгляд, его молчаливость и спокойствие заставляли других стран побаиваться его. Просто от самого духа этого коммуниста исходила непонятная сила. Русский сам не ощущал ее в себе, зато другие... Наконец его зауважали спустя столько лет. Спустя столько лет смылось клеймо убийцы и слабака. И вот теперь он сидит тет-а-тет с уважаемым Британией, он сам его позвал, ожидая получить хоть какую-то поддержку, ну или хотя бы высказать свои опасения. - Не знаю, не знаю... Пока все спокойно. - А знаешь, когда бывает очень спокойно? Перед бурей, Союз. - Британец смотрел в глаза Союзу. Он был уверен в своих словах, будто не раз встречался с подобным. СССР напрягся и понадеялся на то, что немец вопреки всему не нападет на него. - Посмотрим, Великобритания. Русский вздохнул и посмотрел в окно. Дома его ждут его подросшие дети. С того момента как он привел Казаха минуло 8 лет. Дети очень сдружились между собой. Особенно Казах дорожил Беларусью. Он играл с ней чаще всего, как-то всё время старался ее опекать и защищать, пока Россия и Украина играли между собой. Союз посудил, что это все из-за темпераментов детей. Беларусь и Казах были спокойными, и игры предпочитали спокойные. А вот старшие Россия и Украина - забияки. Они предпочитали подурить, побегать, подраться. Хотя и вчетвером они представляли собой хорошую команду, как бы разбавляя или дополняя друг друга. Союз очень гордился каждым из них, очень любил. Любовь к детям он не скрывал, они были его единственным смыслом. - Что, задумался о своих детях? - Спросил Великобритания понуро. Его сыновья были взрослые и на них сейчас тоже свалились трудности. Один Америка ведёт сложную и странную борьбу с Японской Империей. Союзу казалось странным то, что Америка не может быстро ее сокрушить. Он удивлялся силе этой женщины. Союз вздохнул. Англичанину явно не хватало поддержки, но коммунист не знал как ему и помочь. Он не был ему ни другом, ни союзником. Поэтому он просто похлопал его по плечу, поднявшись со своего места. - Да, они ждут меня. Я пойду. Все будет хорошо... Возможно последнее прозвучало глупо из уст русского, но ему правда захотелось утешить британца. - До новых встреч, СССР. - С тенью печали , но спокойно произнес Великобритания. - До новых встреч... Союз быстро вышел из здания собраний, он спешил домой. Шаг его был легкий, быстрый. Он задумался над тем, что сказал англичанин, но постарался себя успокоить. "Нет, этого не произойдет. Этого не будет ". POV СССР Я поднялся на заветный этаж, потянулся к звонку рукой. Нажал на маленькую, уже затертую, кнопочку. В квартире послышалось четкое "дз-з-з-з-з". Тишина. Ни звука. Спокойно. Неужели гулять пошли? Вроде не собирались, странно. Пошуршав в кармане брюк, я все таки нахожу свои ключи и открываю дверь. Дома никого. Только осторожно тикают часы с кукушкой, нарушая всю эту тишину, а на лучах солнца, что пробрались в прихожую, видно пылинки, которые неторопливо витают в воздухе. Я иду в свою комнату, чтобы немного поработать, раз детей я не застал. На столе замечаю неопрятную бумажку. Записка? Да, она. Я поднимаю ее, читаю. Это Россия писал, его почерк, но такой неаккуратный. Странно. *** Я, Украина, Беларусь и Казахстан пошли на речку! Не беспокойся за нас, все будет хорошо! Вернемся к вечеру! Твой сын, Россия. *** Я немного успокоился. Что ж, речка это прекрасно. Я довольно часто выводил их на природу, насколько мне позволяло время. Я старался почти все свободное время отдавать им, они это понимали. Сегодня они решили сами устроить себе отдых, ну и пусть. Они ещё юны, пусть беззаботным будет их детство. Я вздохнул, воздух выходил из груди с небольшой болью. Странно, но сегодня я чувствую себя ужасно уставшим. Все таки беспокойство пробралось в душу и начало потихоньку душить изнутри. Я не хотел войны, хотел спокойной жизни для себя, своего народа и своих детей. Не нужно им этих страхов и напряжения. Чувство усиливается с каждой минутой на грамм, но почему? Все же нормально. Я присел в кресло, пытаясь отогнать от себя тревогу. Но почувствовал как отяжелели мои веки, как захотело мое тело сна. Глаза сами уже слипались, а я проваливался в обволакивающее, приятное чувство, когда память и мысли отключаются и ты погружаешься в сон... *** Союз сквозь сон слышит резкий звук. Еще. Он не сразу понимает, что это телефон. Однако, жмурясь и кривясь, поднимается и быстро подходит к нему, вяло соображая, что происходит. -Да? - По привычке, подняв трубку черного блестящего телефона, сказал Союз. - Товарищ, Союз! Немецкие войска без всякого объявления войны атаковали наши границы! У Рейха в заложниках Ваша дочь. Прикажите направить армии к границе для обороны? Товарищ, Союз? Тут у Союза остановилось сердце. Оно треснуло. Упало на самый низ и разбилось. В дребезги. И дребезги в дребезги. Он больше не слышал, что ему сообщали по телефону. Опасения Великобритании подтвердились. Немец напал. Напал внезапно. "Нет, ты не мог! Нет!" Русский оглянулся. Он проспал всю ночь, сейчас только-только начинало подниматься солнце. "Где же мои сыновья...?" - Внезапно подумал коммунист. Он огляделся, испуганно начал блуждать по комнатам, но так и не найдя ни одной живой души, вздохнул и собрал свои мысли в одну кучу, в порядок. "Не время бросаться в панику". Взяв свой пистолет и патроны, он кинулся скорее бежать. К границе, к Рейху. Союз понимал, что нацисту нужен только он. Ведь если он падет, то следом падет и все государство. Союз останавливается, немного запыхавшись. Вдалеке он видит три знакомых, родных силуэта. Это были его дети. Силы вновь наполнили его тело и он побежал к ним. Подбежав, он оглядел их с головы до ног, не случилось ли что. Не ранили ли? Но все было в порядке, они были просто сильно напуганы и шокированы. -Немцы схватили Беларусь...- Испуганно выдавил из себя Россия. За ним стоял понурый Украина и совсем поникший Казах. - Я знаю. А теперь быстро бегите домой, поняли? Я достану Беларусь.. Мой голос звучал уверенно, но все же можно было почувствовать страх. Немного. Я переживал. -Нет. Мы пойдём с тобой, что если с тобой что-то случится? Россия сейчас говорил за всех как самый старший, однако возражений от братьев не последовало. Они были согласны, они хотели идти со мной. Но я не хочу рисковать ими. - Не хочу это обсуждать! Вы идете домой, дело серьезное. Я не хочу вас потерять. Со мной все будет хорошо, я же ваш папка. Я улыбнулся им, подошёл и быстро обнял троих. -Домой теперь, шаго-ом ма-рш! - Я отдал им приказ, будто они были солдаты. Россия и Украина кивнули и побежали в сторону дома, укрытия. -Пожалуйста... Спаси ее.. Казах выглядит потерянным, его голос совсем тихий... Сказав это, он быстро срывается с места и бежит за братьями, которые уже обеспокоенно оборачивались, проверяя бежит ли за ними Казахстан. -Я ее спасу. Сказал я это сам себе, продолжая свой бег к границе. Я не знаю, на что я иду и что будет. Но я буду до последнего бороться. Я бегу через лесную чащу. Слышу в далеке ропот и гул, смех. На немецком... Они там! Я выбегаю на поляну и разъяренно вглядываюсь каждого. В центре всего стоит Рейх, он держит ее личико в когтистых своих руках, они впиваются ей в щечки , делая больно. Из ранок сочится кровь, вид у моей девочки потрёпанный. Она тихо и жалобно плачет. -Отпусти ее, чудовище! Заорал я, нарушая гул. Наступила тишина. Рейх уставился на меня своими темными глазами. В них ничего нет, ни грамма света, ни грамма души. Мне стало не по себе. -М, кто явился? Неужели сам великий Советский Союз? - Совершенно непривычным для меня голосом заговорил немец. Вот она - точка невозврата. В рядах его солдат пошел тихий смешок. -Отпусти ребенка, тебе нужен только я, не так ли? Было видно как поднялись от злости мои плечи, как я скалюсь на своего... Уже врага. Он только ухмылялся, показывая все свои острые клыки. Он швыряет мою маленькую девочку в сторону. Та падает на землю и скручивается в комочек. Такой беспомощный и маленький. Она не встаёт. Рейх приближается ко мне уверенным шагом и быстро. Я стою и смотрю на него, готовясь ударить. - Сдавайся, СССР. И я сохраню тебе и твоим отпрыскам жизнь. Он смотрел на меня надменно. Я не выдержал и мой, тяжёлый от злости, кулак полетел в его лицо. Но я не попал... В последний момент немец увернулся. Я замахнулся ещё. И он снова увернулся, гадко смеясь. Он был жутко хладнокровен. А его тело быстрое и верткое. И наша драка была похожа на какой-то танец. Я все замахивался и замахивался. Я не мог ни ударить, ни схватить его. Вскоре я устал и запыхался. Это невероятно.. Как он уворачивается так быстро. Рейх решил воспользоваться моим положением сейчас. Он замахнулся, а я отшатнулся в попытке увернуться, но тщетно. Он как будто знал, в какую сторону я захочу увернуться, ударил прямо туда. Его рука ударила мне прямо по правому глазу. Я почувствовал дикую боль. Мой крик был громче любого звука. Я упал на колени. Мой глаз не видит... То ли он выбил его, то ли кровь от ранения ослепляет меня. Я был потерян. Внезапно я получаю удар. Этот сильный удар сапогом в живот. Я падаю на землю в бессилии. -Какой жалкий, Советский Союз! И ещё удар, и ещё. Из моего рта полилась липкая горячая кровь, от ее вида немец только сильнее обрадовался. Он начал бить меня чаще и сильнее. Я начинал кашлять и задыхаться от боли. Вот и пришла моя гибель. А я обещал им, что все будет хорошо. Вдруг я слышу выстрел. Человек, который стоял недалеко от Рейха, вдруг упал, держась за свое плечо, крича от боли. Кто-то подстрелил его... Рейх обеспокоенно огляделся. -Отошли от него. Иначе Рейх следующий. Я узнал этот голос. Это был мой сын. Говорил он так смело и уверенно. Невероятно.. У него нашлись силы на такой поступок... Наверное, он украл мое ружье... Звук выстрела такой родной. Рейх отошёл от меня на пару шагов кивая своим людям, чтобы те ничего не предпринимали. Ко мне подбежал Украина и помог встать. Я оскалился от боли, но все же поднялся. Казах уже взял на руки свою хрупкую сестрёнку и бросился в сторону России. Мы стояли бок о бок всей семьёй. Я очень поздно вспомнил про свой пистолет... Страх заволок мои мысли. Рейх лыбился, глядя на нас всех. -Как ты говорил, Союз? Родители должны защищать своих детей? Он противно засмеялся, а за ним и его люди. Я скривился и сплюнул кровь. Вот же монстр... Ноги мои непослушно покосились и я обмяк. Дальше я ничего не помню. Только крики наших воинов, звуки свистящих пуль... Дети несли меня подальше, в укрытие. А я видел в своем странном сне, который больше походит на бред, всю свою жизнь. Все приятные и не очень приятные воспоминания с Рейхом, смерть жены, рождение детей... Каждое воспоминание заставляло меня трястись, кричать и бешенно биться обо все, что только можно. Я не контролировал себя, я был в беспамятстве, словно безумец. Меня охватил сильный жар, бред и страх... Мой глаз был обращен на ясное июньское небо. Да, взгляд и был направлен на небо, но смотрел я как будто сквозь него. А мой раненый глаз ослеплён. Ослеплён кровью.. Вот и началась война... Суровое время. Я должен быть сильным.. Ради своего народа, ради своих детей. Клянусь, я доберусь до тебя. Придушу своими же руками, Рейх..