Вишневый пунш с каплей удачи

Если бы Ведьмополитен провел опрос среди ведьм Британии о том, кого они считают самым привлекательным магом, первое место занял бы Малькольм Лестрейндж. В свои пятьдесят три года он добился блестящей карьеры в роли адвоката, а так же массового признания в обществе. Неудивительно, что приемы в его доме начинались ранней весной и заканчивались поздней осенью. Так, осенью тысяча девятьсот сорок девятого года, на очередном приеме, он встретил Маргарет Эйвери, которая впоследствии стала его женой и родила мужчине двух очаровательных мальчишек. И один из них сейчас стоял перед Молли. — Лестрейндж, понятие личного пространства не для тебя? — Прошу прощения, — Родольфус отступил на пару шагов назад, — Так тебе комфортнее? — Рядом с тобой это невозможно, — Прюэтт раздражено закатила глаза, — Ты что-то хотел? Потому что я не поверю в то, что ты захотел просто поздороваться. — Знаешь, сначала мне говорят, будто ты ехала в одном купе с моим братом. Я не обратил на это внимания. Но сегодня мне рассказали, что на завтрак вы пришли вдвоем. Учти Прюэтт, если ты задумала какую нибудь подлость, лучше сразу забудь об этом, — лицо парня приняло хищный вид, — И советую тебе найти ухажера своего возраста, иначе, я найду способ заставить тебя забыть о Рабастане. В последний раз окинув взглядом девушку, Лестрейндж неспешно подошел к своему столу и продолжил прерванную работу, оставив Молли в полном недоумении. Она и Рабастан? Это же смешно. — И что это было? — Марисса уже вернулась, и стояла, сложив руки под грудью, — Ты собираешь коллекцию Лестрейнджей? — О, не начинай, прошу. Я сама не знаю, что им нужно. — Знаешь, после пары тебе придется ответить на многие вопросы. Клэр просто так не отстанет. Остаток травологии прошел в напряжении. Девушка, хоть и пыталась спокойно заниматься своими делами, постоянно ощущала взгляды на себе. Это только второй день в Хогвартсе, а она уже успела выделиться. О какой осторожности может идти речь? Как только послышался звон колокола, Молли первой сдала свое растение и, не обращая ни на кого внимания, покинула теплицу. Ей не хотелось разговаривать с подругами, но спустя два коридора они ее догнали. Цепко схватив подругу за локоть, Клэрисс с видом победителя зашагала рядом. — Итак, моя милая Молли, может быть, ты нам уже объяснишь, что такого случилось у тебя с Лестрейнджами? Ты что, соврала нам? — Соврала? — Прюэтт удивленно посмотрела на девушку, — Не понимаю о чем ты. — Ты и Басти? Серьезно? — Лидия игриво подвигала бровями, — Поэтому вы с Артуром разошлись? — Вам бы романы писать. У нас с Рабастаном ничего не было и не будет. Мы просто ехали в одном купе, вот и все. А Родольфус видимо, как и вы решил, что у нас есть связь. — Знаешь, лучше вообще не связываться с этой семейкой, — Марисса чуть обогнала их, и теперь шла впереди, — Может сыновья повторят судьбу родителей. — Хочешь сказать, что тебе ни кто из них не нравится? — Бартон удивленно округлила глаза. — Дело не в этом, а в том, что я еще хочу жить. Их отец похоронил двух жен за пять лет. Ты хочешь лежать рядом с ними? — Как я слышала, они обе были отравлены, — Клэр понизила голос, — Говорят, это все проделки семьи Уилмот. Очень уж похожи симптомы на одно из зелий, которое создала прабабка Пенелопы Уилмот. Видимо, им очень нужно было выдать дочь замуж за мистера Лестрейнджа. — Это странно. Она же только в прошлом году закончила Хогвартс, — Роуд нервно передернула плечами, — У них разница в тридцать лет. Неужели они начали отношения, когда она еще училась? — Нет, это врядли. Школа тщательно следит за тем, чтобы мы не завели семью раньше времени. А если б они встречались, она бы точно понесла от него. — А что такого? — Молли недоуменно разглядывала подруг, — Во многих семьях это нормальная практика. — С этим не поспоришь, но не все травили соперниц ради мужчины с сыновьями, — Клэрисс обеспокоенно обернулась, посмотреть не подслушивает кто-то, и тихо зашептала Молли на ухо, — Ей было тринадцать, когда погибла мать Лестрейнджей. Все симптомы указывали на то, что это фирменное зелье этой семейки. Родители Пенелопы сразу начали вести переговоры о помолвке с Малькольмом, но тот женился на Джанет Тайлер, единственной дочери Родрика Тайлера, владельца галереи искусств. Лестрейндж тщательно оберегал ее, но, увы, не смог. После одного из приемов, где были и Уилмоты, ее забрали в Мунго и через несколько дней она скончалась. А теперь, Пенелопа гордо носит фамилию Лестрейндж. — Откуда ты это знаешь? — Моя семья тесно сотрудничает с ее родителями, — Шур пожала плечами, — Поэтому, нам многое известно о них. — А ты случайно не знаешь, Родольфусу уже нашли невесту? — Лидия весело рассмеялась, — Может у меня будет шанс? — Хах, тебе не на что рассчитывать. Там уже вовсю идут переговоры с несколькими семьями. Конечно, все зависит от Руди, но, говорят, Лестрейндж-старший отобрал ему парочку невест. Думаю, скоро мы узнаем, кто станет следующей Лестрейндж. — Ты серьезно? — Бартон возмущенно посмотрела на Клэр, — Ты знала об этом и не сказала нам? — Половина влиятельных семей Англии делает то же самое. — Это неважно, — Марисса, казалось, была так же живо заинтересована в этой теме, как и Лидия, — Скажи, ты знаешь кто претендентки? — Ну, насколько мне известно, лидирует Розалия Нотт, — лицо Клэрисс приняло хитрое выражение, — На втором месте Белла Блэк. Хотя, Родольфусу это не понравилось. Молли поймала себя на мысли, что ей интересно слушать этот разговор девушек. В прошлой жизни, у нее не было много подруг. Она предпочитала общество тканей и ниток. Теперь же, у нее был реальный шанс понять, какая она, школьная дружба. Сейчас она действительно чувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой. — Не удивительно. Кому вообще нравится Блэк? Ей только четырнадцать, а она уже успела нажить себе врагов. Слышали, что она сделала с третьекурсницей с Хаффлпаффа? — и, не дожидаясь ответа, Роуд продолжила, — Летом, на чаепитии у Розье, Белла кинула петрификус в Синди Макуолтер за то, что она полукровка. Бедняжка пролежала так два часа, пока ее не нашла Аделида. — И что, ее никто не наказал? — казалось, Молли молчала вечность, до того у нее пересохло во рту. — Это же Блэки. Ненависть к маглорожденным и полукровкам у них в крови. Молли и не заметила, как они подошли к двери, ведущей в класс Флитвика. Приблизившись к кучке студентов, она смогла различить речь девушки. — Флоуп, запомни на всю жизнь. Даже если ты выльешь на свою крысиную мордашку все Зелье красоты, тебе это не поможет. Смирись. Приподнявшись на носочках, Молли смогла разглядеть стоящих в кругу девушек. Розалия Нотт и Аделида Розье были до ужаса похожи друг на друга. Обе блондинки с кудрявыми волосами, голубыми глазами и безумно скверным характером. Если не знать, можно было подумать что они близнецы. Где была Нотт, там обязательно была Розье. И сейчас они вдвоем были против Элисон Флоуп. Одногруппница девушек носила гордое звание самой красивой девушки Гриффиндора, но сейчас она стояла как облитая помоями и красные пятна злости проступали на ее щеках и шее. — Закрой свой рот, змея, — откинув со лба несколько черных прядей, Элисон попыталась выровнять голос, но он у нее предательски дрожал, — Не ты будешь мне говорить за внешность. Глянь на себя. Ты ничем не можешь похвастаться кроме волос. Так же, как и твоя ходячая копия. — Мы можем похвастаться тем, чем никогда не сможешь ты, — голос у Розье был тихий, но говорила она твердо, — Чистоту крови никто не отменял, грязнокровка. И то, что твой папаша занимает пост в Аврорате, не делает тебя ровней нам. — Не смей говорить о моей семье, дрянь! — сорвавшись на писк, Флоуп попыталась кинуться на Аделиду, но ее удержали одногрупники. Молли задумчиво прикусила губу. До нее внезапно дошло, что она ничегошеньки не знает об однокурсниках и даже своих подругах. Нет, она знала, как их зовут, как у них дела с учебой и прочие незначительные факты из школьной жизни, но не более. Видимо, прошлую Прюэтт не слишком волновали окружающие. Девушка не могла вспомнить ни одной детали про семьи своих подруг. Ни где работают, есть ли братья и сестры, кем хотят стать после выпуска, куда будут поступать. Ни-че-го. Вроде как девушки обсуждали это между собой, но Молли никогда не участвовала в этих разговорах. У нее всегда были дела важнее. От этого даже неловко. Какой же она была тогда подругой? Пока девушка витала в своих совсем невеселых мыслях, ссора набирала обороты. Элисон была на грани, и ее приходилось удерживать силой. Нотт и Розье, в свою очередь, казалось, наслаждались происходящим. За спинами девушек Молли заметила Лестрейнджа. Он наклонился к уху Розалии и начал ей что-то говорить. Судя по довольной улыбке, которая появилась на лице блондинки, ее вполне устраивала суть разговора. — Что тут происходит? Обернувшись, Молли увидела как Филиус Флитвик, быстро перебирая коротенькими ножками, приближается к ним. Пожалуй, то выглядело бы смешно, если бы у него не было столь угрожающего выражения лица. — Лестрейндж, Флоуп! Прошу объяснить происходящее здесь. Вы старосты только второй день, а уже не справляетесь со своими обязанностями. Вы не планируете занимать эти должности далее? — Профессор, я не виновата! — Эллисон Флоуп была похожа на спелый помидор, настолько ее распирало от злости, — Это все они! Розье и Нотт начали всю эту перепалку. — Мисс Флоуп, мне все равно кто начал это все. Наказание будет одинаковым для всех. Минус пять очков с каждого, и будете неделю разбирать старый инвентарь в кладовых. — Но сэр, как вы можете снять баллы, если у нас их еще нет? — Значит, вы теперь в минусе, мисс Флоуп. Прошу в кабинет, если не хотите продлить наказание. После этих слов, Флитвик, ни на кого не обращая внимания, прошел в кабинет, а за ним вереницей потянулись студенты. Молли со своими подругами зашли одними из последних и, к огромному счастью, заняли крайние места у окна. Только рассевшись и выложив пергамент и перья из сумки, Прюэтт обратила внимание, что они надежно скрыты за спинами их одногруппников. — Марисса, можно вопрос? — Хочешь спросить о Флоуп? — девушка шептала и параллельно смотрела, что бы Флитвик их не заметил. — Да, как ты узнала? — Молли была жутко удивленна, — Я не понимаю, почему она так реагирует на оскорбления Розье. Не проще было их игнорировать? Роуд приподняла брови, и, не меняя своего положения, горячо зашептала: — Молли, совет на будущее — не будь настолько открытой. Только полный идиот не заметил, что с тобой что-то не так. Но я же знаю тебя лучше их, — девушка кивком головы указала на сидящих чуть поодаль Бартон и Шур, и продолжила, — С тобой явно произошло какое-то событие летом. Но, если ты до сих пор не рассказала, значит, об этом не стоит знать широкой аудитории. Я просто прошу тебя, будь более осмотрительной. Твои пробелы в воспоминаниях рано или поздно приведут к необратимым последствиям. — Ты права, кое-что случилось, — отпираться не было смысла, поэтому Прюэтт решила говорить то, что думала, — Поверь, я бы очень хотела все рассказать тебе, но не могу. Не сейчас. Прости. — Успокойся, я все понимаю. Семейные дела не касаются посторонних, — Марисса равнодушно пожала плечами, — Просто знай, что если захочешь рассказать, я всегда готова выслушать тебя. — Спасибо тебе, — Молли с благодарностью глянула на подругу, — Так что насчет моего вопроса? — Банально. Аделида, на спор, увела у Флоуп парня. Эллисон все не может простить ей этого. Нам же всего по пятнадцать лет, а она считает, что те отношения были серьезными. Она всем своим подружкам рассказала о том, что Розье ее жениха увела. — И это повод для глупых ссор? — девушка задумалась. Видимо, их однокурсница не славится всепрощением, — Она же староста. Разве, ей не нужно быть дипломатичной ко всем? — Дипломатичность, скорее, черта Лестрейнджа, а не ее. Я бы назвала Элисон зачинщицей скандалов, и то, что она одна из лучших студенток нашего курса не делает ее лучше. — Ты считаешь Родольфуса справедливым? — Прюэтт с плохо скрываемым удивлением посмотрела на подругу, — Он же не вмешался в ссору, хотя должен был. — А зачем ему было лезть туда? Нотт и Розье вполне справлялись сами, — Роуд мельком посмотрела в сторону слизеринцев, — Это мы ищем защиты у старост по малейшему поводу, а у них совершенно другие правила. Если можешь решить проблему сам — действуй. Если не получается самому — собери союзников. Не дожидаясь ответа от подруги, Марисса повернулась в сторону Флитвика и принялась слушать его лекцию. Молли задумчиво смотрела в окно. Деревья в лесу и на склонах холмов все еще были зелеными, но признаки осени уже были видны. Среди изумрудной листвы были видны первые ярко-желтые, будто маленькое солнце, листочки. Ветер, начиная с конца августа, становился все холоднее и холоднее. Он создавал причудливую рябь на поверхности озера. Темная вода была мутной и вызывала необъяснимое чувство страха смешанного с восторгом. Кто знает, что находится под толщей воды? Она помнила, что на уроках они изучали только тритонов, русалок и гриндилоу. Про огромного кальмара им говорили еще на первом курсе. Но что там водится помимо этих созданий? Прюэтт знала, что в гостиной Слизерина есть огромные окна во всю стену высотой, через которые можно увидеть дно озера и его обитателей. Наверное, это завораживающее зрелище. Неожиданно для себя, девушка подумала о том, что может смутно представить себе ее однокурсников и прочих слизеринцев, находящихся в общей комнате. Розье и Нотт сидят вместе с другими девушками у камина и обсуждают последние новости Хогвартса. Они тихо посмеиваются с особо смешных моментов, что бы не мешать остальным, и даже Белла Блэк, чье чувство юмора далеко от общепринятого, не может удержатся от легкого смешка. Брат Аделиды, Ивэн Розье-младший, сидит вместе с Рабастаном, пишут эссе, но все их разговоры не об этом. За тем же столом будут сидеть оба Мальсибера, Малфой, Руквуд и остальные, чьих имен она не помнит. Они пытаются скрыть улыбки, которые появились от комментариев младшего Лестрейнджа. Родольфус же сидит один. Задумчиво уставившись в очередной из семейных фолиантов, он удобно устроился на тахте у окна возле стены. Рассеяно перебирая пальцами ветхие страницы, на лице у него одна за другой сменяются эмоции. Недоумение, спокойствие, удовлетворение и восторг. Все эти эмоции сменяются одна за другой. Периодически он поглядывает на своих друзей, и лицо его обретает выражение крайней гордости, как у генерала при взгляде на свою армию. И только глядя на своего брата, в глазах у него мелькает едва различимая нежность и привязанность. Очнувшись от легкого толчка в ребро, Молли обнаружила, что Флитвик закончил короткую лекцию. Посмотрев на свою соседку, девушка увидела, что Роуд, быстро черкая пером по пергаменту, записывает основы заклинания Щекотки. Мгновенно последовав примеру подруги, Прюэтт начала выводить причудливые формулы на своем листе. Тихий скрип перьев и еле слышный шепот были единственными звуками в помещении. Эта атмосфера действовала расслабляюще, и Прюэтт сама не заметила, как подперла рукой голову и начала рассматривать класс. Хоть за окном и дул сильный ветер, солнце не было спрятано за тучами. Его лучи проникали сквозь витражные окна и создавали причудливую картину на полу. Пылинки, которые медленно проплывали по воздуху, окрашивались то в синий, то в красный цвет. Резкое движение за противоположным столом заставило девушку обратить туда взгляд. Лестрейндж, опираясь спиной на стену, зарылся рукой в темные и отросшие за лето волосы. Медленно двигая рукой, он массировал затылок и, прикрыв глаза, потянул кудри. Легкий вздох сорвался с его приоткрытых губ. Пройдясь взглядом ниже, Молли обратила внимание на шею парня. Возле линии челюсти была небольшая, темная поросль волос, которая в скором времени должна была превратиться в густую бороду. Рубашка была застегнута на все пуговицы и плотно облегала плечи, натягиваясь на них. Уже сейчас он был похож на мужчину, а не на пятнадцатилетнего парня. Рассматривая молодого человека, Прюэтт пропустила тот момент, когда он открыл глаза и начал смотреть в упор на нее. Смутившись, однако, не отведя глаз, девушка продолжила открыто смотреть на него. Неожиданно Родольфус прищурил глаза и, ухмыльнувшись, подмигнул ей, после чего, не обращая ни на кого внимания, вернулся к своему пергаменту. Оторопевшая Молли еще несколько секунд смотрела не него и, покрутив перо в руках, уткнулась взглядом в книгу. Ну и как ей понимать этих Лестрейнджей?