С Днём рождения, Джунмён!

Никогда не любил ссориться с кем бы то ни было. А быть виноватым в этих самых ссорах я не любил ещё больше. Особенно, если этот «кто-то» ещё и любимый человек. Да и кому может понравиться это чувство, когда ты лишен возможности быть рядом, видеть чужую улыбку, от которой невольно хочется улыбнуться самому, общения, прикосновений и всех остальных, казалось бы, незначительных мелочей, которые делают отношения отношениями, и осознавать, что не можешь винить в этом никого кроме себя? Вот как сейчас… Всего-то одна шутка на Дне рождения макне, когда я себя ленточкой за шею обвязал и «подарил» младшему. Нет, это, конечно, нельзя было назвать чем-то совсем безобидным, но реакция на это его друга, по совместительству денс-машины нашей подгруппы, была чересчур негативной. Результат: абсолютное равнодушие к любым знакам внимания с моей стороны, и, вскоре, ежедневный диалог, который и диалогом-то назвать сложно… *** - Прости меня! - Нет! - Ну что мне ещё сказать, чтобы ты перестал обижаться? - Ничего, и иди уже к своему макне, он тебя заждался. Ну, вот, опять! И так уже больше месяца длится наше непонятное противостояние, которое не приносит ни одному, ни другому ничего, кроме нескольких потерянных нервных клеток в день. Нет, я понимаю, что виноват, но за этот срок успел уже десятки раз пожалеть, что вообще не отсиделся тогда в стороне с закрытым ртом. Но этому маленькому воплощению мирового упрямства до моих извинений не было никакого дела, и я уже отчаялся добиться его прощения. Первым не выдерживает, что странно, макне. Сехун вообще на протяжении этого месяца старался оказать мне должную поддержку, когда я совсем раскисал, и был именно тем человеком, который болел за счастье своих хёнов как никто другой. Но, несмотря на это, я очень удивился, когда, проходя этим же вечером мимо гостиной, невольно стал свидетелем любопытного диалога между нашими младшими. - Хён, поговори со мной! - Мне не о чем с тобой разговаривать! - Ну хён! Как можно быть настолько обидчивым? - … - Ты и сам видишь, что Джунмён-хён сожалеет. Вы оба превозносите проблему до небес, хотя на деле она и выеденного яйца не стоит! Да уж, Се иногда проявляет просто чудеса здравомыслия, в отличие от тех же меня с Джонином. - Ещё как стоит! – упёрся Кай. – Он же при всех подарил тебе себя! Разве я могу это спокойно воспринять? - Ты сам ответил на свой вопрос. Он сделал это на публику. Хён, ну неужели ты не знаешь, как сильно лидер тебя любит? И сколько боли ты ему причиняешь, отказываясь даже поговорить нормально, я уже не говорю о том, чтобы простить? - Ничего я такого не замечал! - Это потому что ты даже не пытаешься посмотреть и постоянно сторонишься. А я живу с ним в одной комнате, и мне неприятно видеть, как он страдает, хоть и пытается не показывать вида. Ответа не последовало, но по самодовольной улыбке Се позже в комнате я пришел к выводу, что его слова если и не кардинально поменяли точку зрения Кая, то заставили задуматься точно. Приободрённый мыслью, что может быть, всё же есть шанс что-то исправить, я впервые за последние недели заснул сразу, а не ворочался полночи. А ведь у меня послезавтра День рождения… *** 0:00 на часах. «Поздравляю тебя, Джунмён, вот тебе и 23,» – подумал я, смотря на яркие циферки рядом с кроватью. Мне не спалось. Всё время казалось, что слишком уж холодно, хотя окна были закрыты, и обогреватели работали так, что Сехун не выдержал и попросился на ночь к Лухану. А мне было всё так же холодно, словно я лежал как минимум в сугробе. Отвернувшись к стене, я попытался отвлечься от неприятных ощущений. Мысли как-то сами собой перетекли от размышлений о подарке и того, что же сегодня придёт в голову ребятам, к тому, что лучшим подарком было бы долгожданное прощение. В последние дни я часто ловил на себе взгляд Джонина, но он отворачивался всякий раз, когда понимал, что его засекли. Теперь он не разговаривал вообще ни с кем, и если сначала я подумал, что разговор с Се сделал только хуже, потом всё же понял, что он просто слишком погружен в собственные мысли. Несколько раз ДиО даже пытался его подколоть, что этот вирус похоже передаётся между лид-танцорами, и, слава Богу, что ему, вокалисту, это не грозит. Кай замечание проигнорировал. За этими размышлениями я и заснул, на время забыв о холоде. Пробуждение моё было намного приятнее, когда я почувствовал знакомые прикосновения пальцев к открытой коже шеи и лица. Осознание, кто мой ночной гость, пришло почти мгновенно, и я еле сдержал счастливую улыбку, которая так и рвалась наружу. - Хён, я же знаю, что ты не спишь, – тихий голос в ночной тишине показался чересчур громким. Я приоткрыл глаза и уставился на сидящего у моей кровати Джонина. - Ты почему не спишь? – да уж, поумнее фразу я придумать точно не мог! Но мне и правда было интересно, почему наша главная соня сейчас не посапывала в своей постели, а сидела здесь, на полу. Однако, мой вопрос остался без ответа. - Джунмён, прости меня, – прошептал он, глядя на меня глазами полными искреннего раскаянья. Господи, ну что за ребёнок? - За что мне тебя прощать? - За то, что думал только о себе, о том, как я на тебя обижен. Что действительно не доверял тебе, хотя ты никогда не давал мне настоящего повода в тебе сомневаться. За то, что даже не подумал, что твоё поздравление может быть на публику, учитывая то, как ты хорошо общаешься с макне. И что ты столько раз просил прощения, а я упорно отказывался, хотя понимаю, как это сложно: извиниться первым… Договорить я ему не дал, подавшись вперед и прикоснувшись к его мягким губам своими. Боже, как же я хотел это сделать! Больше никогда не позволю ссорам так затягиваться, ведь только сейчас я в полной мере осознал, как сильно этот месяц с лишним мне его не хватало. - И ты ещё говоришь, что взрослый? – с улыбкой поинтересовался я. - Ну, по сравнению с тобой, дедуля, я просто маленький мальчик. И как вам, мистер, не стыдно несовершеннолетних соблазнять? - Кто ещё кого соблазняет, или это я сижу перед тобой в одних штанах? - У тебя тут такая парилка, что ещё странно, как я и в таком виде не сварился. - Мне было холодно. На мои слова он ответил лишь ухмылкой и, подойдя к окну, раскрыл его, впустив в комнату прохладный ночной воздух. - Двигайся! – скомандовал он, вернувшись обратно. - Зачем? - Как зачем? Буду тебя греть! С этими словами он сам подвинул меня к стене и улёгся рядом, обвив меня руками и заставив уткнуться носом куда-то в район его ключиц. - Джунмён… - Что? - С Днём рождения.