Серия «За кадром»

      10.07.2019. Среда              Вчера они по-глупому поссорились…       На пустом месте.       А ведь ничто не предвещало беды.       «Всё же было хорошо. Почему так вышло-то? – Ван Ибо рассматривал собственное отражение в чёрном глянцевом экране смартфона. – Конечно, Чжань-гэ был не прав! Неужели он этого не понимает? Мог же просто извиниться. Мы бы всё скоренько забыли».       – Вы хотели кому-то позвонить? Мне подождать? – гримёрша вопросительно взглянула на него.       – Нет. Всё в порядке. Продолжайте, – Ван Ибо уронил руку с телефоном на колени и вновь подставил лицо мастеру.       – Прикройте глаза, пожалуйста, – гримёрша слабо улыбнулась и обмакнула кисть в тени.       Ван Ибо послушно закрыл глаза: «Это уже четвёртая палитра. Когда же закончим-то?»       – Теперь поднимите взгляд наверх.       «И зачем сегодня на один день две фотосъемки назначили?» – Ван Ибо никогда не жаловался на работу, но на душе было пакостно, оттого хотелось немного поворчать.       С самого детства его наряжали и красили, как куклу, выставляли перед камерой и фотографировали во всех возможных ракурсах. Собственно, он давно к этому привык. Однако конкретно сегодня каждое прикосновение чужих рук к коже отдавалось неприятным покалыванием в затылке. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться дома, чтобы немного позлиться в своё удовольствие. Глядишь, перегорел бы, и, когда Сяо Чжань напишет ему или позвонит извиниться, он его, конечно же, сразу простит.       Уголки губ Ван Ибо дрогнули в слабом подобии улыбки.       – Не двигайтесь, пожалуйста, – гримёрша нахмурила подведённые брови. – Помада ляжет неровно.       Ван Ибо тут же расслабился: не хватало ещё тратить время на переделку макияжа.       Телефон беззвучной вибрацией слабо шевельнулся как раз в тот момент, когда гримёрша отстранилась и удовлетворённо хмыкнула, довольная своей работой. Дисплей iPhone мигнул уведомлением. Ван Ибо нажал на кнопку «Домой».       «Это наверняка Чжань-гэ», – его воображение уже рисовало приятные картины «примирения».       Но он ошибся.       Писал не Сяо Чжань.       Экран посветлел сообщением от менеджера.       

Лю Чан 18:47 – Немного задерживаюсь. Поехал за едой. Заканчивай работу и собирайся. Буду через полчаса. У тебя съемки в 6-ом зале для NYLON в 20:00

      Ван Ибо разочарованно вздохнул и вновь заблокировал телефон. Перед тем, как погаснуть в черноте «спящего режима», электронные часы на дисплее поменяли минутную цифру.       18:48.       Ему надо быть в другой студии через час, а он ещё не ужинал. Желудок тут же напомнил о себе голодным спазмом.        «Вот ведь гадство. Сегодня, похоже, раньше полуночи домой не доползу», – отражение в черном прямоугольнике чуть нахмурило брови.       – Ван Ибо, вы готовы? – миловидная девушка, помощница фотографа, в смущении покраснела.       Гримерша уверенно кивнула и принялась собирать косметику. На сегодня её работа была закончена.       – Да, идёмте, – Ван Ибо закинул телефон в сумку и поднялся.       – Вы прекрасно выглядите! – женщина среднего возраста с внушительных размеров фотоаппаратом в руках тихонько напевала песенку. – Присаживайтесь.       Фотограф кивнула ему на высокий стул и широко улыбнулась. Ван Ибо едва примостился в кадре, как услышал три щелчка затвора.       – Мало света, – констатировала фотограф, проверив пробные кадры. – Макияж темнее, не читается. Отражатель назад. Поставьте ещё одну лампу слева.       Ван Ибо почувствовал, как внутри нарастает беспричинное раздражение. На нервы действовал незамысловатый мотив мелодии, восторженные взгляды девушки-помощницы, а ещё молчание телефона.       – Чуть расслабьтесь, Ван Ибо. Незачем на меня так обиженно смотреть, – усмехнулась фотограф. – Мы скоро закончим. Закончим… и пойдё-о-ом до-омо-ой.       Фразу женщина закончила нараспев под аккомпанемент щелкающего затвора.       «Кто домой, а кому ещё работать до ночи», – Ван Ибо с трудом удержал на лице невозмутимое выражение. Очень хотелось выругаться в голос. Он устал.       – Отлично! Посмотрите на меня так, будто хотите сразить наповал, – хихикнула фотограф.       У неё, судя по всему, в планах был чудный вечер в замечательной компании. Оттого радостное предвкушение растекалось на лице широкой улыбкой и желанием поозорничать.       А вот Ван Ибо дома сегодня никто не ждал. Настроения поддерживать шутки или отвечать на них не было совершенно: «Сразить наповал? Может, убить?.. В буквальном смысле».       Раздражение судорогой свело левую кисть.       – О! Какой взгляд! – охнула фотограф. – Это, конечно, не совсем то, что я имела в виду, но… прямо в тему! Какой жгучий!       – Ван Ибо-гэгэ поразительный, – помощница фотографа украдкой достала телефон и сделала фото.       «А после завершения съёмки кадр с флэш-карты взять нельзя?» – ярко-розовый прямоугольник телефона девушки резанул по глазам неприятным весельем.       – Задержите это выражение, пожалуйста! Замечательно! – фотограф приблизилась к нему на пару шагов, подтянула себе под ноги низкую «ступеньку». Встала выше. – Потрясающая холодность! Меня прямо в дрожь бросает, ха-ха!       Ван Ибо выполнил в точности то, что от него требовалось.       Он привык к восхищению, но не переставал удивляться людям вокруг себя, исходившим восторженным писком от любого его, даже самого злого, взгляда или действия. Первое время эта особенность фанатов забавляла, после начала действовать на нервы. Сейчас же он всё чаще задавался вопросом: «Всё ли в порядке с головой у таких людей?» Было странно видеть их слёзы на фоне радостной улыбки, когда Ван Ибо случайным взглядом касался чьего-то лица. В этом он чувствовал столько наносного, ненастоящего, что хотелось лишний раз помыть руки и умыть лицо. Фаны называли такие случаи «счастьем», он же видел только раздутые эмоции и перебродившие переживания, родившиеся от скуки.       Совершенно иначе осознавался Сяо Чжань. Он тоже умел улыбаться сквозь слёзы и заряжать атмосферу вокруг себя диаметрально противоположными интонациями, накалять обстановку.       Но!       В этом был весь Сяо Чжань.       Он был актёром и играл всякую роль так, будто жил ей. Будь то радость, печаль, грусть, злость, ярость, счастье, нервозность, страх или множество других проявлений личности – Сяо Чжань чувствовал любую эмоцию, словно она была первой и последней в его жизни, самой яркой и невообразимо прекрасной.       Сяо Чжань умел радоваться каждой прожитой минуте! Его улыбка кружила голову и заряжала оптимизмом. На неё Ван Ибо никогда не смог бы разозлиться.       За кадром Сяо Чжань был ещё ярче, острее. Он был солнцем, которое согревало и растапливало, но не обжигало. Рядом с ним всегда было хорошо. Одно его присутствие наполняло воздух звучанием. И дело было вовсе не в том, что его обычно было невозможно заткнуть, когда тот был чем-то увлечён (хотя и это тоже), Сяо Чжань чувствовался самой жизнью.       В воображении Ван Ибо он рисовался ярким солнечным лучом, многократно отраженным от зеркальных поверхностей. Луч длился и бежал вперёд, пока не врезался в гладкое препятствие и не менял направление. В этом новом движении он не рассыпался, не утихал, а, наоборот, раскрывался ещё полнее, многогранно переливаясь всеми оттенками радуги.       Ван Ибо быть таким ярким не умел.       – На сегодня закончили! Спасибо всем, – фотограф звонко хлопнула в ладоши.       «Чжань-гэ удивительный», – Ван Ибо мечтательно прикрыл глаза и облизнул губы.       Как бы он хотел, чтобы той ссоры не было.       Как бы хотел переписать вчерашний день…                            ***              09.07.2019. Вторник              После бурной ночи они с трудом заставили себя подняться с постели и едва не опоздали на площадку Harper’s Bazaar из-за того, что Ван Ибо слишком долго отмокал в ванне.       Накануне они совершенно забылись в наслаждении, потому утро пришло к нему в компании лёгкого головокружения и ломоты во всём теле.       Ноги свои Ван Ибо чувствовал очень неуверенно. Для него, профессионального танцора, это было настоящей катастрофой. Деревянные, ватные (он до конца так и не мог понять), они то отказывались сгибаться в суставах, то подкашивались на ровном месте против его воли. Поясницу поминутно прошивала острая боль; спина горела огнём так, будто он ею проехался вниз с высокого склона по голым камням; а глаза зудели усталостью, словно в них песка насыпали.       В общем, организм требовал отдыха в количестве не менее пары суток, которых, естественно, у него не было. Работу никто не отменял.       Но не только неприятные ощущения портили этот день.       Совершенно счастливое и безмятежное лицо Сяо Чжаня на контрасте с его собственным отвратительным настроением воспринималось личным оскорблением.       Ван Ибо держался из последних сил, чтобы не сорвать злость на возлюбленном, но скрыть раздражение и ворчливость не сумел.       Завтрак тем утром готовил Сяо Чжань (Ван Ибо едва смог без поддержки до ванной дойти), потому всё было довольно вкусно и жирно. Бекон, тосты, омлет, даже салат были приготовлены на масле и специях. Сяо Чжань любил сильные ароматы. Он с удовольствием опустошал свою порцию, в то время как Ван Ибо лишь слегка притронулся к еде. И без того слабый в истощённом теле аппетит совершенно пропал, как только перед ним поставили покрасневшие от перца и паприки блюда.       Получилось, что на съемочную площадку он приехал раздражённым, голодным и утомлённым.       Косметологи и стилисты, ясное дело, ситуацию поправили, так что на фото он выглядел безупречно, но самому Ван Ибо пришлось для этого приложить немало усилий. Его недомогание никто не должен был заметить.       – О, Ибо, для тебя опять белое приготовили! – Сяо Чжань радостно улыбнулся костюмерше, прикатившей стойку с одеждой для сегодняшней съёмки.       Обескураженная, девушка от этой улыбки едва сознания не лишилась.       – Надеюсь, там нет ничего прозрачного, – Ван Ибо до сих пор не был уверен, что на его теле не осталось никаких свидетельств прошлой ночи.       – Как сказать, – довольно хмыкнул Сяо Чжань, выуживая из набора белоснежную удлинённую рубашку. – Она, конечно, не прозрачная, но достаточно откровенная.       Ван Ибо едва не зарычал от досады: рубашка, в самом деле, была пошита из тончайшего шелка.       – Смотри–смотри, Ибо! Тут к ней и юбка есть!! – солнечная улыбка Сяо Чжаня сменилась откровенным хихиканьем.       – Юбка? – Ван Ибо содрогнулся от дурного предчувствия.       – Нет-нет! Это не юбка, Сяо Чжань-гэгэ, это широкие штаны, – блаженное выражение на лице костюмерши сменилось откровенной паникой, стоило ей увидеть недобрый взгляд Ван Ибо.       – А-ха-ха-ха! – на Сяо Чжаня же настроение Ван Ибо, похоже, не влияло совершенно. Он покатился со смеху.       – Чжань-гэ! – Ван Ибо дёрнул его за рукав. Новая волна раздражения забилась неприятным напряжением в ноющих мышцах.       – Да ладно тебе, нам и не такое приходилось надевать, – Сяо Чжань скользнул по телу партнёра собственническим взглядом.       – Ну тебя.       В этот момент в помещение вошли четыре человека с фотоаппаратами. Сегодня их снимать должна была целая команда фотографов. Harper’s Bazaar ко всем своим начинаниям относился серьёзно, основательно готовился и не жалел денег.       – Готовим свет. Первые дубли сделаем на подиуме, потом пруд, – коренастый мужчина средних лет с крупными очками на носу, главный фотограф, отдавал чёткие распоряжения. – Съёмки начинаем через 15 минут. Модели в белом и чёрном.       «Модели», – Ван Ибо скрипнул зубами. Он терпеть не мог привычку именитых фотографов обезличивать тех, кто в кадре. Это было правильно, понимал Ван Ибо, ведь сквозь объектив лучше смотреть не на человека, а на образ. Однако ему, довольно болезненно относившемуся к собственной миловидности (по большей части, из-за подколов друзей и партнёров по цеху), было неприятно чувствовать себя бездушной куклой.       – Сяо Чжань-гэгэ, вам лучше переодеться, если с макияжем и причёской закончили, – костюмерша, осмелевшая после благосклонной улыбки, прикрыла рот ладошкой и понизила голос. – Фотографы сегодня не в духе с самого утра. Какие-то неполадки с оборудованием.       – Пффф, сегодня день не задался у многих, – Сяо Чжань расцвёл в улыбке, подхватил черный наряд и ушёл за ширму.       – Мы тоже скоро закончим, можно готовить костюм, – хмурая гримёрша, всё это время колдовавшая над цветом лица Ван Ибо, наконец, удовлетворённо вздохнула.       – Поняла, – с готовностью подхватила костюмерша.       Когда Ван Ибо, наконец, позволили встать от зеркала, девушка протянула ему те самые злосчастные белую рубашку и длинную юбка-брюки.       – Ибо, твоя очередь, – облачённый в великолепный чёрный шёлк с глянцевым переливом Сяо Чжань вышел к ним.       «Чёрт. Красивый!» – Ван Ибо залюбовался стройной фигурой партнёра.       – Сколько можно повторять, что на фоне не должно быть жёлтых пятен?! Этот отражатель из другой локации! – главный фотограф гневно уставился на техника.       – Сейчас уберём! Простите, – тот склонился чуть ли не в поясном поклоне и поспешил исправить оплошность.       – С этого ракурса не хватает света в левом углу. Будет затемнение, – один из фотографов кивнул в указанном направлении после внимательного изучения тестовых кадров.       – Бо, поторопись. Не стоит в такой атмосфере затягивать съёмку, – Ван Ибо не заметил, когда к нему вплотную приблизился Сяо Чжань. Только ощутил на щеке легкое дыхание и услышал приглушённый голос.       – Мгм. Иду.       – Затемнение дымкой или чернотой? – чуть менее раздражённо, но, всё ещё хмурясь, главный фотограф пару раз щёлкнул затвором камеры в тёмный угол.       – Дымкой. Черноты нет.       – Хорошо. Дымка пусть останется.       Фотограф нетерпеливо оглянулся на Сяо Чжаня, хотя 15 минут ещё не прошло:       – Модели готовы?       – Готовы, – отозвался Ван Ибо, появляясь из-за ширмы.       Со стороны столов технического персонала послышались восторженные девичьи вздохи.       – Ва-а-ау, – Сяо Чжань широко улыбнулся. – Тебе идёт.       Ван Ибо припечатал его взглядом «только-попробуй-что-нибудь-сказать» и прошёл мимо, прямиком к подиуму. Он сидел неподвижно перед гримёром слишком долго, потому сейчас каждый шаг отдавался тянущей болью пониже спины.       – Ван Ибо, подождите, надо поправить причёску, – его остановила стилист. – Закройте глаза.       Ван Ибо послушно зажмурился. На волосы и лицо тут же осело облако лака.       «Она половину флакона на меня вылила, что ли?» – посетовал Ван Ибо, задерживая дыхание.       – О, ткани, правда, почти прозрачные, – чуть озадаченный голос Сяо Чжаня прозвучал неожиданно близко. – У тебя к костюму тоже сапоги прилагаются?       Ван Ибо распахнул глаза, когда почувствовал прикосновение к своей голени и колену.       – Что ты творишь?! – возмущение пополам со смущением прошлось неприятным ознобом по коже.       – А? – Сяо Чжань, казалось, удивился прозвучавшему в его голосе недовольству. – Ничего особенного. Просто хотел посмотреть, есть ли что на тебе под костюмом.       – И для этого тебе надо задирать мои штаны? – взгляд Ван Ибо требовал ответа.       – Ну-ну, не заводись. Это просто неудачная шутка, – Сяо Чжань потянулся к нему, словно хотел взять за руку.       Ван Ибо отступил на шаг:       – Может, прекратишь дурачиться хотя бы сейчас и серьёзнее отнесёшься к съёмкам?       Видимо на его лице отразилась целая гамма эмоций, потому как улыбка Сяо Чжаня померкла:       – Хорошо, не буду больше баловаться. Не сердись.       – Ты ведёшь себя глупо, – буркнул Ван Ибо[1].       – Почему это? Вроде ничего такого не делаю, – Сяо Чжань вновь потянулся к нему.       – Не трогай, – Ван Ибо отмахнулся от руки.       – Да что с тобой, Ибо? – Сяо Чжань поднял на него непонимающие глаза.       – Ничего.       Один из фотографов обернулся к ним:       – Модели, прошу на подиум.       – Мне нужны статичные образы. Пробуем камеру, – велел главный фотограф.       Фотографы работали очень слаженно и совершенно не давали продохнуть моделям. Поговорить им не удавалось, но Ван Ибо периодически чувствовал на себе сложный взгляд Сяо Чжаня, с немым вопросом и укором.       «Чего это он обижается? Это мне здесь обижаться надо! Он даже не извинился за прошлую ночь! Если Чжань-гэ этого сам не понимает, я объяснять не собираюсь», – Ван Ибо неудачно переступил с ноги на ногу и поморщился. Движение отозвалось болью в пояснице.       – Ван Ибо, ваше лицо. Уберите эмоции, – ему немедленно сделали замечание.       Он нацепил на лицо «строгую» маску, но теперь внимательнее следил за тем, куда и как шагает.       Очень скоро они переместились в декорации к пруду с лотосами. На деревянный помост выпустили пару кроликов.       – Сяо Чжань, присядьте к пруду. Ван Ибо, встаньте чуть позади. Общий план, – настроение главного фотографа, казалось, немного улучшилось. – Техники, дайте дым! С левой стороны притушите прожекторы!       Защёлкали затворы фотокамер.       – Хорошо. Сяо Чжань, чуть больше динамики. Ван Ибо, не двигайтесь, – фотограф уверенно руководил съемками.       Складывалось впечатление, что он уже видел готовый снимок до того момента, когда объектив зафиксирует кадр.       Ван Ибо услышал, как тихонько хмыкнул Сяо Чжань. Тот потянулся за кроликом:       – Ну, Мистер Пушистик, пойдёмте с нами в кадр?       – Мне нужны холодные образы в этой локации, – фотограф укоризненно посмотрел на улыбающегося Сяо Чжаня.       «Ну, вот теперь и тебе замечание сделали, Чжань-гэ», – раздражённое сознание Ван Ибо чуть расслабилось.       Несколько следующих минут были наполнены топотом ног техников, меняющих свет в кадре, и восхищённым перешептыванием девичьей части команды.       «Мы, похоже, неплохо смотримся. Вон как девицы оживились», – ещё один нерв Ван Ибо расслабился.       – Достаточно. Принесите музыкальные инструменты, – скомандовал фотограф.       – Кроликов оставляем? – техник передал в руки Ван Ибо лаковый гуцинь, а в ладонь Сяо Чжаня вложил флейту с красной шелковой кисточкой.       – Оставляем, – фотограф качнул наполовину седой головой. – Справа поставьте синюю лампу и вентилятор на слабую мощность. Слева запустите один прожектор. Отражатель тёплого света на задник.       – Чэньцин[2]? – Ван Ибо любопытным взглядом скользнул по чёрному корпусу флейты.       – Нет. Та флейта у меня дома. Эта намного проще, но выглядит похоже, – Сяо Чжань крутанул флейту между пальцами. – У тебя тоже не Ванцзи[3]?       – Нет. Реквизит дорамы притащили, – Ван Ибо недовольно хмыкнул. – Как тебе только позволили флейту домой увести?       – Сам не понял. Я брякнул режиссёру о том, что хочу сохранить память о съёмках и попросил флейту. Он её сразу и отдал, – Сяо Чжань любовно потёр инструмент.       – А мне вот гуцинь не дали, – пожаловался Ван Ибо.       – Хороший кадр! Зафиксируем! – встрял фотограф. О чём там между собой переговаривались модели, его совершенно не интересовало. – Пустите ещё дыма!       Техники засуетились – вновь тихонько загудел генератор дыма.       – Чёрт, опять глаза слезиться будут, – Сяо Чжань обречённо вздохнул в белое облако у своих ног.       – Хорошо хоть, что мы в помещении, а не на улице, – согласился Ван Ибо.       – Ван Ибо, сыграйте на гуцине, пожалуйста. Сяо Чжань, закройте глаза, будто спите, – в первый раз за эту съёмку раздался голос самого молодого фотографа из команды, на вид ему было не больше двадцати пяти лет.       – Левую лампу вырубите! – тут же подхватил главный фотограф. Он обладал удивительно звучным голосом и явно привык командовать. – Дайте полумрак!       «У меня от его голоса голова болеть начала, – Ван Ибо скользнул взглядом по расслабленному профилю Сяо Чжаня и сосредоточился на струнах гуциня на коленях. – Судя по количеству костюмов, мы здесь на весь день застряли».       Тело болело, очень хотелось домой. Ван Ибо разочарованно выдохнул и тут же вздрогнул от громких ударов молотка и жужжания электропилы.       – Что это? – Сяо Чжань встрепенулся и принялся озираться по сторонам.       Главный фотограф требовательно уставился на своего помощника:       – Соседний павильон?       – Да, – тот выудил из стопки бумаг на столе какую-то таблицу. – Согласно графику, там идёт подготовка декораций к съёмкам дорамы.       – Долго? – брови фотографа совершенно исчезли за оправой массивных очков.       – С полудня до пяти вечера.       Фотограф раздражённо поморщился и пару раз топнул ногой. Похоже, он привык работать в тишине, полностью сосредотачиваясь на действии в кадре. Однако сейчас с посторонним шумом ничего сделать было нельзя. Они находились на площадке киностудии, следовательно, не могли диктовать условия.       – Ладно уж. Работаем в прежнем режиме! – он вновь оглядел «лотосовый пруд». – Сяо Чжань, Ван Ибо, поиграйте дуэтом. Свет прежний! Общий план!        – Тут поразительная акустика. У меня такое чувство, что молотками по голове стучат, – Сяо Чжань поднёс флейту к губам.       – Сон Джун, сделай пару кадров сверху, – главный фотограф кивнул на лестницу младшему товарищу.       Вновь защёлкали затворы камер, но на этот раз под аккомпанемент стройки.       – Как раздражает, – фотограф вполголоса выругался. – Меняем освещение! Холодный свет убрать. Две тёплые лампы сверху. Отражатели на задник. Принесите стол! Сяо Чжань, пересядьте ближе к Ван Ибо.       Ван Ибо ничего не имел против опытных фотографов, знающих, чего они хотят, но приказной тон этого «мэтра» действовал ему на нервы весьма ощутимо.       – Сяо Чжань, динамика на вас. Ван Ибо, играйте! Меньше эмоций.       Им оставалось только подчиниться. Чем лучше они выполнят работу, тем скорее смогут уйти отсюда.       – А-а-а, моя голова, – едва слышно пробормотал Сяо Чжань.       – Не тебе жаловаться, – с ноющей болью во всём теле Ван Ибо уже свыкся, однако чуть остывшее раздражение поднималось новой волной из-за непрекращающегося звона в ушах.       – Всё ещё болит? – участливо поинтересовался Сяо Чжань и потянулся за кроликом. В этот раз в его руки попался малыш с чёрным мехом.       – И не переставало.       – Мы вчера перестарались, – понимающе кивнул Сяо Чжань.       – Я просил тебя быть аккуратнее, – зубы Ван Ибо скрипнули от особенно звонкого удара молотка.       – Не помню, чтобы ты возражал, – Сяо Чжань слабо улыбнулся.       Сознание Ван Ибо немедленно полыхнуло гневом. Раздражение оказалось сильнее доводов разума.       – Получается, мне надо было тебя оттолкнуть? – огрызнулся Ван Ибо.       Сяо Чжань послал ему странный взгляд:       – Если таково было твоё желание.       Ван Ибо опешил от скрытого вызова, прозвучавшего в этих словах. Досада на нежелание партнёра признать себя виноватым в его плачевном состоянии разгоралась всё сильнее.       – Что мне надо сделать, чтобы разрядить обстановку? – Сяо Чжань обычно отшучивался в любых сложных ситуациях, но, похоже, сейчас действительно не знал, как следует поступить. Судя по опущенным уголкам губ и недовольному взгляду, он тоже был не в духе.       Ван Ибо не успел придумать, как бы отыграться на партнёре за его вчерашнюю несдержанность – главный фотограф разразился отборной руганью.       Выматерившись от души, он остановил съёмку:       – Совершенно невозможно работать! Перерыв 10 минут!       Вся съёмочная команда вздохнула с облегчением, когда главный фотограф широкими шагами вышел из дверей павильона.       «Пошёл разбираться с шумом», – кривая улыбка скользнула по губам Ван Ибо.       За кадром народ разбился на маленькие группы и тихонько переговаривался, а он и Сяо Чжань остались сидеть на своих местах. Их никто не держал, можно было немного передохнуть, но двигаться совершенно не хотелось.       Странное напряжение молчанием наполнило пространство между ними.       Ван Ибо, с трудом разгребающий завалы ворчливых мыслей в голове, до сих пор не придумал, как ответить партнёру на последний вопрос, потому невольно вздрогнул, когда тот подал голос:       – Прекрати, пожалуйста. Нас не снимают сейчас.       Ван Ибо подозрительно скосился на Сяо Чжаня и только сейчас заметил, что всё это время перебирал струны гуциня.       – А что не так? Это хоть немного отвлекает от шума, – под жёсткими пальцами инструмент отозвался какофонией.       – Не надо. Голова квадратная, – Сяо Чжань заглушил ладонью вибрации звука.       «Неприятно, да?» – злорадное удовольствие растеклось по обиженному сознанию Ван Ибо. Он проигнорировал слова партнёра и принялся усиленно терзать несчастный гуцинь. Звук получался глухой и неприятный – ладонь Сяо Чжаня всё ещё блокировала струны.       Усталый вздох Сяо Чжаня ничуть не разрядил обстановку:       – Ты специально, да?       «Он опять со мной, как с маленьким?!» – Ван Ибо едва в голос не зарычал от такого отношения, сдернул с инструмента руку партнёра и дерзко, с отдачей мазнул пальцем по струнам. Те разразились громким, резким, злым и нестройным хором.       – Ибо! Прекрати! Я ведь попросил! – Сяо Чжань недовольно уставился на него, выдернул свою руку и вновь закрыл струны.       – Отстань! Делаю, что хочу! Им всё равно экшен нужен, – Ван Ибо кивнул в сторону притаившейся съёмочный команды.       Одни украдкой, другие открыто и ничуть не смущаясь, снимали их на телефоны в ситуации «неформального» общения. Две девушки с глупыми улыбками на лицах уткнулись в светящиеся экраны и что-то усиленно строчили.       Сяо Чжань скользнул расстроенно-разочарованным взглядом в полумрак за кадром:       – Пусть так, но не надо их развлекать за счёт моих нервов. Перестань, Ибо.       – И не думал никого развлекать! – Ван Ибо запальчиво вскинул подбородок. – Убери руку, Чжань-гэ!       Сяо Чжань послушался сразу.       – Здесь душно и шумно. Голова действительно болит, – несмотря на то, что он пытался убедить, в его голосе появились назидательные интонации. – Нестройные звуки и бездумное треньканье раздражают.       – О, я тебя раздражаю? – завёлся Ван Ибо.       Прежде чем ответить, Сяо Чжань тяжело вздохнул:       – Придёт фотограф, в кадре нарезвишься.       – А давай ты мне не будешь диктовать, что делать? Фотограф сам прекрасно с этим справляется! – Ван Ибо совершенно потерялся в своём недовольстве всем вокруг. Скорее механически, на автомате, чем осознанно, он ударил Сяо Чжаня по руке.       Удар пришёлся в район локтя и получился достаточно сильным, значит, должен был оставить неприятные ощущения.       Сяо Чжань поморщился, закатил глаза и отвернулся:       – Детский сад, Господи.       Это стало последней каплей!       – Так что же ты тогда водишься с этим детсадом, раз такой взрослый?! – Ван Ибо с трудом удержался от того, чтобы не скинуть стол со злополучным инструментом в воду пруда.       – Что ты хочешь этим сказать? – глаза Сяо Чжаня опасно сузились.       – Ровно то, что уже сказал! – запальчиво вскинулся Ван Ибо, но фразу закончить не успел[4].       – Отдохнули? – голос главного фотографа звучным рокотом отразился от высоких сводов павильона. – Времени мало. Возвращаемся к съемкам!       Судя по довольной ухмылке на его губах и стихшему шуму за стеной, ему всё же удалось договориться со строителями декораций.       Стоило ему взять в руки камеру, всё вновь пришло в движение. Заметно повеселевшая команда фотографов в прямом смысле взяла их в оборот. Свет, декорации, костюмы, локации – фотографы явно торопились поскорее закончить.       Очень скоро у Ван Ибо времени даже на раздражение не осталось.       Да и Сяо Чжаня словно подменили. От недавней беззаботности и тёплой улыбки не осталось и следа. Их сменили холодная усмешка и прямо-таки монаршее величие[5]. Сяо Чжань-человек самоустранился, уступив место актёру и айдолу.       – Сяо Чжань, где ваша теплота? К чему такая отстранённость? – главный фотограф уже в третий раз указывал на излишнюю скованность образа Сяо Чжаня. – Холодным должен быть Ван Ибо[6]. Дайте мне эмоций!       – Да уж, «Вэй Усяню» не положено быть хмурым, – съехидничал Ван Ибо, за что немедленно получил пронзительный рассерженный взгляд партнёра.       Сяо Чжань ничего не сказал, только отодвинулся от него подальше – словно невидимую стену возвёл. Другой бы не заметил, но у Ван Ибо, привыкшего к близости и тактильности Сяо Чжаня, тревожно кольнуло внутри.       Однако неприятное чувство лишь раззадорило обиду: «Чжань-гэ меня вечно учит. Вот обязательно было в очередной раз указывать на нашу разницу в возрасте? Совсем меня мальчишкой считает!..»       Съёмку они закончили в молчании и недовольстве друг другом[7].                            ***              10.07.2019. Среда              «Меня потом менеджер вызвонил, и пришлось срочно в студию ехать. Так что мы едва успели попрощаться», – вспомнил Ван Ибо, рассматривая собственное отражение в тёмном зеркале.       Тематическая локация для фотосета NYLONE отливала всеми оттенками чёрного. Сейчас вот мрак вокруг резал глаза зелёными тенями и слепящим белым светом.       Фотограф явно был фанатом высокотехнологичного символизма.       – Ван Ибо, а вы сможете совершенно все эмоции с лица убрать? Попробуем в этом свете киборга изобразить? – восторженно приподнятые брови молодого фотографа и горящий взгляд однозначно указывали на увлечённую натуру.       – Сделаю, – невыразительного отозвался Ван Ибо, сменив длинный серебристый жакет на кожаную куртку.       – Потрясающе! – выдохнул фотограф. – Дайте мне прямой взгляд! Какая бешеная энергетика!       Ван Ибо послушно уставился прямо в объектив камеры: «После съёмок для Harper’sBazaar мы с Чжань-гэ не разговаривали».       «Точнее, это я трубку не взял вечером, когда он звонил», – Ван Ибо вспомнил себя вчерашнего.       К концу рабочего дня его тело не просто болело – буквально рассыпалось на части. Ван Ибо каждую свободную минуту разминал ноющие суставы, всерьёз опасаясь, как бы те не отвалились или не истёрлись.       Вчера домой ему удалось попасть лишь в сумерках и первое, что он сделал – полез в ванну отмокать. В тёплой воде он провёл не менее часа. Голова была совершенно пустой, если не считать зудящего недовольного ворчания на несдержанность Сяо Чжаня. Именно в этот момент раздался телефонный звонок.       Дисплей iPhone высветил имя Сяо Чжаня, но Ван Ибо трубку брать не стал. Он всё ещё злился и совершенно измучился за этот день, да и ссора на съёмках тяжёлой ношей лежала на сердце. Усугублять ситуацию не хотелось совершенно, а как её разрешить, не было ни единой мысли.       «Сяо Чжань довольно долго висел на телефоне», – уголки губ Ван Ибо приподнялись в тёплой улыбке.       – Эмоции лишние, Ван Ибо! Киборг! Вы киборг сейчас! – фотограф раздосадовано топнул ногой. – Не сбивайте настрой!       Ван Ибо выругался про себя, заставил лицо расслабиться и вновь ускользнул в собственные воспоминания.                            09.07.2019              Он пустым взглядом рассматривал имя Сяо Чжаня на тёмном экране смартфона, но попыток передвинуть призывно мигающий ползунок на зеленый диск «Ответить» не делал.       В конце концов, телефон решил, что уже достаточно помучил их длинными гудками, переключился на автоответчик и затих. После недолгого молчания ярко вспыхнул огонёк оповещения.       «Чжань-гэ записал сообщение?» – удивился Ван Ибо.       Количество звонков, которые они друг другу сделали за весь период знакомства, можно было посчитать на пальцах, а тут, гляди-ка, послание на автоответчике.       Любопытство оказалось сильнее злости и обиды. Ван Ибо ткнул мокрым пальцем в уведомление.       – Я сейчас занят. Если есть, что сказать, говорите, – записанный голос самого Ван Ибо неприятно резанул по нервам.       «Надо будет перезаписать автомат», – он поморщился от высокомерия электронной версии его самого.       Пропищал сигнал начала записи сообщения, но голоса Сяо Чжаня он так и не услышал. Телефон чёрным прямоугольником помолчал ровно три секунды и сбросил вызов.       В этот момент шквал эмоций начисто снёс рассудок и завис на лице Ван Ибо совершенно ошарашенным выражением. Такого он никак не ожидал.       Обычно многословный и выразительный Сяо Чжань просто смолчал в трубку!                            10.07.2019              – С этим закончили! – фотограф расплылся в довольной улыбке. – Готовьте последний образ в серебре!       Ван Ибо стряхнул с себя оцепенение от статичного образа и прошёл к стойке костюмера.       – Ван Ибо, я повесила костюм за ширмой. Вам надо будет переодеться в рубашку и тёмные брюки. Пальто я подам позднее, – немолодая женщина подслеповато сощурилась на модель и кивнула в сторону примерочной. Выглядела она очень утомлённой.       «Мы все устали», – тихонько вздохнул Ван Ибо, поискав глазами телефон. Тот нашёлся здесь же, на столе, но не подавал признаков жизни.       Молчание угнетало.       Ван Ибо скользнул пальцами по дисплею. Заставка неярко высветила циферблат часов.       22:51.       Прогноз погоды услужливо мигнул пасмурным небом: «Завтра в Пекине ожидается дождь. На ясное небо не стоит надеяться. Не выходите из дома без зонта».       «Не звонил, – невесёлая мысль весьма чувствительно полоснула по нервным окончаниям, а потому была немедленно выдворена из сознания. – Чжань-гэ сам виноват, в конце концов! Он так и не удосужился извиниться».                            ***       13.07.2019. Суббота              Последние три дня прошли как в тумане. Что делал и с кем встречался, спросит кто, Ван Ибо не сумел бы ответить. Лю Чан только и делал, что выдёргивал его из состояния оцепенения и заставлял включаться в работу.       В эти дни Сяо Чжаня он видел только в «цифре» и на рекламных плакатах. Тот казался таким далёким и совершенно нереальным, что малодушное желание наплевать на собственную гордость и позвонить первым очень быстро сменилось слепой безысходностью.       Как вообще случилось так, что они вместе, Ван Ибо больше не понимал. Чем дольше длилась разлука, тем сильнее ему казалось, что недавняя близость была лишь сном.       Однако сердце с этим было категорически не согласно. Оно болезненно билось о рёбра всяких раз, как глаз цеплялся за любимый силуэт, и надрывно сжималось от звуков того самого голоса.       – О-о-о! Какой шикарный. Ему так легко даются такие сложные образы, – Лю Чан увлечённо тыкал пальцем в дисплей телефона.       – Правда же, Сяо Чжань-гэгэ классный? Интервью планировалось на следующую неделю, но у них какие-то изменения в расписании случились, потому встречались вчера сразу после премьерного показа, – Ван Ибо и под страхом смерти бы не вспомнил имя невыразительной девушки рядом с его менеджером, хотя лицо было смутно знакомо.       – Вот как? График изменили? – вскинул брови Лю Чан и тут же зашелся восторженным вздохом. – Ва-а-ау! Вот это фото просто лучшее!       – Ага, мне тоже оно больше всего нравится, – девушка согласно закивала. – Тиа поделилась, что на этом кадре боковой отражатель завалился на пол, потому свет получился смазанным[8]. Но, как видишь, они решили оставить кадр без изменений. Сяо Чжань-гэгэ просто божественно красив! – девушка томно вздохнула.       – Что там у вас, Лю Чан-гэ? Чего вы такие воодушевлённые? – Ван Ибо уже дважды вздрогнул при упоминании любимого имени с ласковой приставкой «гэгэ», но вклиниться в разговор решился только сейчас.       – Ибо, ты поел? – менеджер скользнул взглядом по столу.       – Да, поел, – Ван Ибо распирало от любопытства. – Что вы тут такое интересное рассматриваете.       Он подошёл ближе. Девушка возле Лю Чана вся подобралась и, одновременно, сжалась от его присутствия рядом.       – Э-это… – судя по тому, что несчастная залилась мучительным румянцем и начала заикаться, ей безумно нравился не один Сяо Чжань.       – Это вчерашний фотосет Сяо Чжаня с релиза его фильма. Очень харизматичные фото. Глянешь? – Ван Ибо нравилось, что Лю Чан не выстраивал барьеров в общении с ним.       – Давай, – он потянулся за телефоном и немедленно задохнулся от реакции собственного организма: сердце зашлось, ладони вспотели, а сладкая истома мурашками прошлась вдоль позвоночника.       Сяо Чжань на фото был не просто привлекателен. Он ослеплял сияющей улыбкой, открытым взглядом и искренностью эмоций!       «Настоящий профессионал, – Ван Ибо почувствовал, как лицо смягчается ответной улыбкой. – Мой!».       Да, несмотря на ссору, он до сих пор мыслил их парой.       «Этот потрясающий парень целиком и полностью принадлежит мне!» – гордость медом разлилась внутри.       «Вот только с нашей последней встречи уже 4 дня прошло», – в бочку с мёдом вылили ушат дёгтя. Солнечный оттенок вмиг потускнел.       Улыбка сошла с лица.       – Сяо Чжань-гэгэ прямо сияет! – девушка приподнялась на цыпочках, чтобы лучше разглядеть фото на дисплее телефона в руках Ван Ибо.       «Похоже, Чжань-гэ, разлука со мной на тебе никак не сказывается, – лучистое совершенство улыбчивого Сяо Чжаня на экране ответило на его подозрения не хуже, чем это сумели бы сделать слова. – Отлично проводишь время, да? Всё тебе нипочём!»       Ван Ибо выматерился на себя за глупые переживания. Осознание того, что он единственный, кто мучается из-за возникшего между ними расстояния, острыми иголками вонзилось в сердце.       «Мне действительно надо пример с тебя брать, Чжань-гэ: легче ко всему относиться, без предубеждений», – брови Ван Ибо сошлись к переносице.       Улыбка Сяо Чжаня погасла вместе с потемневшим экраном заблокированного телефона.       – Поехали в зал, Лю Чан-гэ, – буркнул Ван Ибо, подхватывая сумку со стула. – Репетицию шоу никто не отменял.       Раз Сяо Чжань может радоваться, когда они порознь, значит, и он не станет больше печалиться: «Пофиг вообще! Пусть делает, что хочет!»                            ***              15.07.2019. Понедельник              – Ва-а-а-ау! Какой голос!! Я умираю!!!       – Вот бы он мне прошептал этот стих на ухо!       – Мечтай, дурёха! Где гэгэ, и где мы!       – Да уж, нам только и остаётся, что мечтать.       Стайка молоденьких актрис массовок тихонько повизгивала и томно вздыхала в углу широкого холла перед студией звукозаписи.       Ван Ибо обычно не обращал внимания на подобный фоновый шум, но в этот раз его буквально к месту пригвоздило, когда слух уловил знакомый голос.       – М? Ибо, в чём дело? Ты чего остановился? – Лю Чан замер в шаге от него. – Что-то случилось?       – Ого! Это же Ван Ибо-гэгэ!       – Ван Ибо?! Не верю!!!       – Нет-нет, это точно он.       – Его же сегодня не должно быть в студии?! Откуда он здесь?       Девушки вскочили со своих мест, стоило им разглядеть в высоком парне с чёрной маской на лице одного из своих кумиров.       – Давайте подойдём к нему!       – Ага. Может, получится автограф взять?       – Я бы хотела ему руку пожать!       – А мне и взгляда его хватит.       – Э-э, Ибо, нам лучше прямо сейчас уходить, если ты не намерен познакомиться с этими девушками, – Лю Чан опасливо покосился на «статисток» и легонько подтолкнул своего подопечного к двери студии.       Ван Ибо внутренне похолодел от подобной перспективы и ускорил шаг. Однако едва звуконепроницаемая дверь за ними закрылась, он вцепился в отвороты пиджака менеджера:       – Что они только что слушали, ты знаешь?       – Что с тобой, Ибо? Ты бледный, как смерть, – забеспокоился Лю Чан.       – Со мной всё хорошо. Я спрашиваю: знаешь ли ты, что сейчас слушали те девушки? – Ван Ибо отмахнулся от попытки менеджера проверить его лоб на наличие температуры.       – Слушали? – Лю Чан нахмурился, силясь вспомнить, что же там такого интересного звучало из динамиков телефона в холле. – О, так это же вчерашний вечерний эфир Сяо Чжаня и Лу Чжисина[9] был.       Ван Ибо пару раз непонимающе хлопнул ресницами, прежде чем до него дошёл смысл фразы.       – Вечерний эфир? – бестолково переспросил он.       – Ага. Воскресный выпуск радиопостановки «Стихи для тебя». Приглашёнными ведущими были Сяо Чжань и Лу Чжисин. Ты не слушал? – Лю Чан насмешливо вскинул брови на несуразный вид изумлённого Ван Ибо.       – Разве вчера Чжань-гэ не был на премьерном показе своего фильма? Ты же сам мне фотки показывал, – Ван Ибо совершенно ничего не понимал.       – Ты чего это, Ибо? С показа уже три дня прошло, – в веселье Лю Чана влилось искреннее беспокойство за цельность рассудка подопечного.       – А, да… точно… показ же в пятницу был, а сегодня уже понедельник… – кивнул тот, словно что-то вспомнил. – Я потерялся во времени.       Медленно проговаривая каждое слово, будто сам себе не верил, Ван Ибо вновь переспросил:       – Так, вчера Чжань-гэ читал стихи по радио?       – Верно, – теперь Лю Чан откровенно посмеивался над ним. – У меня в записи есть.       Он поднял на уровень лица Ван Ибо свой телефон:       – Дать послушать?       – Да! – ответ прозвучал тут же. Ван Ибо почти выхватил телефон из рук менеджера.       – Подожди ты, не суетись. Дай включу громкость, – Лю Чану с большим трудом удалось оторвать от себя приклеившегося подопечного. – Вот. Держи. Слушай на здоровье. У тебя есть 15 минут до прихода звукорежиссёра.       – Спасибо, – Ван Ибо как зачарованный глядел на обложку подкаста[10] вчерашнего эфира «Стихи для тебя»[11].       Сяо Чжань чуть смущённо, но по-прежнему ярко улыбался ему с экрана, а за его плечом маячил Лу Чжисин. Подобное соседство на обложке было неприятно соскучившемуся по Сяо Чжаню взгляду Ван Ибо, но картинка явно была не фотографией.       «Фотошоп – страшная сила», – невольно содрогнулся Ван Ибо, нажимая на кнопку «play».       Следующие 15 минут размазали тонким слоем по паркетному полу студии звукозаписи то, что когда-то было Ван Ибо.       Глубокий, проникновенный, поставленный певческий голос Сяо Чжаня забрался под кожу и пустил корни. Если бы Ван Ибо уже не был по уши влюблён в Сяо Чжаня, после строк нежных стихотворений, отзывавшихся в груди сладким шёпотом, в этот момент он бы совершенно потерял голову от любви.       Даже голос профессионального актёра озвучки, Лу Чжисина, терялся на фоне бархатных интонаций насыщенного тенора Сяо Чжаня.       Любимый голос дрожью отзывался в теле Ван Ибо, пронзал насквозь и оседал покалыванием на кончиках пальцев желанием коснуться, обнять, почувствовать.       Ван Ибо прослушал семиминутную запись уже дважды и включил третий повтор, когда Лю Чан, наконец, обратил на себя его внимание:       – Закругляйся. Режиссёр уже на месте.       Ван Ибо поднял взгляд на «пульт» за стеклом, прикусил губу. Расставаться с голосом Сяо Чжаня совершенно не хотелось.       – Ибо! За работу! – Лю Чан очень точно угадал его нежелание возвращаться в реальность.       – Да. Иду, – Ван Ибо перед тем, как вернуть телефон владельцу, отправил себе на почту проникновенную запись. Дома в тишине он её ещё не раз послушает!       – Если здесь закончим быстро, после покажу тебе фотки Qeelin, – видимо он выглядел серьёзно расстроенным, раз Лю Чан решил его подбодрить. – Ты в последние дни какой-то потерянный.       – Qeelin? Новая коллекция? Что-то рано в этом году, – Ван Ибо не особенно следил за модой в индустрии аксессуаров, потому скептически поднял бровь. – Там что-то интересное вышло?       – Там Сяо Чжань вышел, – хохотнул Лю Чан, поигрывая прямоугольником телефона. – Они и коллекцию подогнали пораньше, чтобы в его плотный график вклиниться с рекламой.       – Чжань-гэ снимался у них в рекламе? – опешил Ван Ибо.       – Ага. Ролик ещё не готов, но мне «по блату» скинули необработанные фотки с сета, – Лю Чан очень гордился своими связями. Чем больше полезных «знакомцев» в их среде, чем легче было доставать нужную информацию или материалы.       – Когда он успел-то?       – Вчера утром.       – А вечером пошёл на радио? – чистый, волнующий голос всё ещё звучал у него в голове.       – Угумк, – Лю Чан любовно погладил тёмный бок телефона.       – Дай посмотреть, – накинулся на него Ван Ибо.       В последние дни, не видя живого и тёплого Сяо Чжаня рядом, он буквально пристрастился к нему нарисованному, как к наркотику.       – Нет уж! Сперва закончи с работой! – Лю Чан погрозил ему пальцем и убрал телефон в задний карман.       – Ван Ибо, вы готовы начать? – режиссёр нетерпеливо постучал по стеклу.       – Ты обещал, Лю Чан! После записи! – Ван Ибо послал требовательный взгляд в спину потешающемуся над ним менеджера и развернулся к микрофону. – Да, готов!       У него действительно получилось закончить запись раньше намеченного срока, потому уже через три часа Ван Ибо голодным взглядом изучал рекламные фотографии Qeelin на телефоне своего менеджера.       – Ибо, ешь! У нас ещё много работы сегодня! – тот досадливо сопел на увлечённого подопечного.       – Лю Чан-гэ, ты говорил, что фото не обработанные, так? – Ван Ибо нахмурился, пролистывая однотипные фотографии.       – Ага. Это с флэш-карты фотографа. А что такое?       – Нет. Всё хорошо… – он сам не до конца понимал, что же его в этих фото смущает, вот только никак не мог отделаться от ощущения незавершённости рекламного образа.       Конечно же, на нежно-розовом фоне в белоснежной рубашке Сяо Чжань выглядел потрясающе и сиял улыбкой всем и каждому. Однако именно эта улыбка казалась Ван Ибо странной. Несколько минут он внимательно разглядывал черты любимого лица и вдруг понял, в чём дело.       Улыбка не касалась глаз!       Ван Ибо видел сотню оттенков этой улыбки: дежурной, рабочей, счастливой, радостной, злой, разочарованной и ещё бог знает какой! Но улыбающегося так Сяо Чжаня он видел впервые.       Странность была не в безликом оскале, а в стеклянном блеске тёмных глаз Сяо Чжаня. Даже если учесть тот факт, что фото были «живыми», без обработки, а в фотостудии стояло множество ламп искусственного освещения, взгляд Сяо Чжаня горел подозрительно ярко.       – Он профи, – Лю Чан заглянул в телефон поверх его плеча. – Говорят, что этот сет делался буквально «на коленке», очень быстро. У Сяо Чжаня там какой-то бардак с расписанием. Всё равно вышло очень неплохо, согласись.       – Ага, – Ван Ибо слабо улыбнулся.       «Вполне возможно, мне просто показалось», – он отмахнулся от своих подозрений. Ему было одиноко. Видимо, по этой причине он бессознательно искал признаки ответной тоски в Сяо Чжане.       Они уже почти неделю не общались, даже в вэйбо[12] не переписывались.       Обида Ван Ибо длилась ровно столько, сколько сохранялись болезненные ощущения в теле, потому он не писал ничего партнёру, да и Сяо Чжань, в свою очередь, больше не пытался с ним связаться.       Раздражение Ван Ибо улеглось, но он до сих пор считал, что Сяо Чжаню стоило бы перед ним извиниться или хотя бы поддержать в период недомогания.       «Он просто молча исчез, – Ван Ибо было неприятно молчание партнёра, пусть даже сейчас он и признавался сам себе, что погорячился. – Я, конечно, тоже был не прав, что сорвался, но Чжань-гэ ведь старше, мог бы и простить мне это».       «Стоп! А как же нам?..»       Ван Ибо резко обернулся к своему менеджеру:       – Лю Чан-гэ, у нас же на будущей неделе запись эфира DayDayUp, так?       – Мгм. 24-го, с обеда и до вечера. А что такое? – Лю Чан поднял озадаченное лицо на своего подопечного. – Ибо, предупреждаю сразу, отменить ничего не получится. Эти съёмки были запланированы ещё два месяца назад!       Не то чтобы часто, но всё-таки случалось, что личные планы Ван Ибо вклинивались в его рабочий график. Всегда это сопровождалось некоторыми проблемами и головной болью Лю Чана. Потому сейчас он поспешил предостеречь «звезду» от необдуманных решений.       – Ничего. Я буду, – Ван Ибо примирительно поднял руки, но напряжённость из его лица никуда не исчезла. – Только хотел уточнить: Чжань-гэ же будет?       Их тандем на экране приносил лейблам крупную прибыль, потому присутствие Сяо Чжаня и Ван Ибо на площадке популярной передачи DayDayUp (как и нескольких других) было плотно вписано в рабочее расписание без права отказаться.       – Будет, – уверенно кивнул Лю Чан.       – Но ты говорил, что у Чжань-гэ там какие-то проблемы с рабочим графиком? – не унимался Ван Ибо.       Из-за долгой разлуки с любимым в груди неприятно кололось плохим предчувствием. Казалось, что они находятся на разных планетах и не могут достучаться друг до друга, а тот самый эфир передачи оставался единственной ниточкой, что связывала их вместе. До недавнего времени они, даже не видясь вживую, постоянно висели на контакте и списывались по …цать раз на дню. Сейчас же общение полностью прекратилось.       Такие резкие перемены пугали. Даже несмотря на то, что он сам был виноват в этом.       «Ну, я, конечно, погорячился. Но основная вина на Чжань-гэ всё же…», – учитывая обстоятельства, опасения Ван Ибо были вполне обоснованы.       – Ничего конкретного о расписании Сяо Чжаня я не знаю, просто слышал, что там какие-то массовые перестановки. В любом случае, эфир DayDayUp никто не отменял, – Лю Чан на всякий случай сверился с интерактивным расписанием Ван Ибо в планшете. Вполне возможно, студия получила новые сведения и внесла корректировки на будущую неделю. – Изменений нет. Запись шоу стоит на своём месте.       Ван Ибо облегчённо выдохнул: «Значит, мы увидимся на будущей неделе».       Он старался не думать о том, как они будут сниматься вместе, учитывая их размолвку. Чем больше он переживал о случившемся, тем глупее себя чувствовал. Причин поссориться в тот раз у них не было никаких. Ван Ибо просто сорвал плохое настроение на партнёре, а тот против обыкновенного не стал его успокаивать.                            ***              17.07.2019. Среда              – Лю Чан-гэ, видел вчерашний пост Чжань-гэ в вэйбо? – вместо приветствия спросил Ван Ибо, усаживаясь в машину.       – Ты про его селфи[13] из спортзала?       – Ага.       – Видел, конечно. Что-то он совсем уставшим выглядит, – Лю Чан озабоченно нахмурился. Как истинный фанат актёра и певца Сяо Чжаня он порадовался посланию своего кумира, но фотка действительно вызывала неоднозначные чувства[14].       Несмотря на мотивирующую подпись «Лучше заботьтесь о себе и не забывайте регулярно заниматься спортом», Сяо Чжань на фото выглядел взъерошенным и совершенно измотанным.       – Тоже заметил, да? – Ван Ибо в этот раз не решился довериться собственным ощущения от поста, потому посчитал нужным свериться с поклонником Сяо Чжаня.       – Ну, может и не уставший, скорее, просто «в мыле», – с сомнением произнёс Лю Чан и завёл машину. – У XNINE скоро концерт. Так что они сняли репетиционную базу. Ребята вчера утром въехали туда. Вэйбо завален фотками группы.       – Значит, они репетируют сейчас? – Ван Ибо ловил каждое произнесённое менеджером слово. Он уже давно перестал удивляться осведомлённости Лю Чана.       «Фаны действительно пугают», – он, близкий человек, понятия не имел, где находится Сяо Чжань. Поклонники были информированы лучше.       – Ага, они вроде бы там ещё два дня будут. Чжао Лэй[15] на своей личной странице пожаловался, что их совершенно загоняли.       – Понятно, – Ван Ибо достал телефон из кармана и полез проверять, что там партнёр по группе Сяо Чжаня написал.       «Два дня. Значит, Чжань-гэ вернётся к выходным», – вчерашний вечер Ван Ибо провёл с телефоном в руках – бороздил просторы соцсетей по запросу «Сяо Чжань».       Ему пришло уведомление, что Harpers’s Bazaar поделилось с фанатами официальными фото с их последнего общего сета, того самого, на котором они умудрились поссориться. А потом как-то само собой получилось, что палец Ван Ибо ткнул в тэг «Сяо Чжань».       Телефон услужливо обновил ленту.       И понеслось.       Сперва Ван Ибо хотел только проверить, всё ли хорошо у Сяо Чжаня, но на него обрушилась лавина самых разных фотографий и видеофайлов. Удивительно, но свежих фоток, за последние три-четыре дня в сети было немного, только с официальных встреч и фотосетов.       Фото из спортзала было первым обновлением личной ленты Сяо Чжаня за истекшую неделю.       Ван Ибо совершенно извёлся и искусал губы в нервном напряжении: всё боялся, что на следующей фотографии увидит возлюбленного в компании какой-нибудь девушки.       В этот раз ему повезло.       – Ты в последнее время какой-то задумчивый слишком. Что-то случилось? Хочешь поговорить об этом? – Лю Чан глянул на него в стекло заднего вида.       У них с менеджером всегда были хорошие отношения. Настолько, что Ван Ибо даже считал его своим другом. Однако нынешнюю ситуацию или собственный эмоциональный взрыв он ни с кем не хотел и не мог обсуждать.       Ван Ибо молчал, потому Лю Чан решил уточнить:       – Ты в последние дни телефон не выпускаешь из рук. То есть так, конечно, было всегда, но сейчас всё совершенно иначе.       – Иначе? – Ван Ибо закрыл неинтересную ему ленту Чжао Лэя, вырубил телефон и уставился в окно. – Что изменилось?       – Ну, ты сейчас часто смотришь на чёрный экран пустым взглядом.       Ван Ибо едва заметно вздрогнул, оценив справедливость слов менеджера:       – Может быть, просто устал.       – Ага-а, – протянул Лю Чан, но больше вопросов задавать не стал. Он был не из тех, кто в душу лезет к людям без спроса. – О, Ибо, глянь: рекламные плакаты с фотосета Сяо Чжаня для VIDAL SASSOON повесили.       Они как раз проезжали мимо торгового центра, где размещался один из фирменных магазинов этой марки. На огромном электронном табло потоком сменялись рекламные ролики профессиональной косметики для волос, а рядом в статике зависла фотография Сяо Чжаня в красно-чёрном костюме.       Оттенки бордового и красного лучше любого магнита притягивали взгляд и делали акцент на утончённом совершенстве модели. Сяо Чжань не улыбался, но этого и не требовалось.       «Если бы на земле жили боги, они бы выглядели в точности так, как Чжань-гэ, – Ван Ибо голодным взглядом рассматривал картинку. Официальный девиз марки VIDAL SASSOON «Я следую за тобой» на рекламной экспозиции с Сяо Чжанем выглядел для него двусмысленно. – Какой ты у меня всё-таки красивый».       «У меня»? – внутри больно укололо сомнением в правильности фразы. – А могу ли я ещё тебя «своим» считать, Чжань-гэ?»       На самом деле они не расставались. Ван Ибо гнал от себя мысли о том, что между ними всё закончилось с той ссорой. Но, они уже давно не виделись. Столько же не разговаривали.       Телефон больше не загорался именем Сяо Чжаня во входящих вызовах или сообщениях. Ван Ибо пару раз находил его номер в списке контактов телефона, но всё не решался позвонить. Тугой комок нервов, в который сейчас превратилась его душа, не перенесёт, если Сяо Чжань не ответит на звонок.       – Ты готов к интервью? Сегодняшняя журналистка пишет довольно неплохо, но известна тем, что любит подкалывать актёров и задавать сложные вопросы, – Лю Чан выдернул Ван Ибо обратно в реальность.       – А бывают другие репортёры? – хмыкнул Ван Ибо. – Они все одинаковые. На всё готовы, лишь бы сенсацию получить или какую-нибудь «тёмную» историю выведать.       – Не поспоришь, – хохотнул Лю Чан, паркуя автомобиль у студии. – В любом случае, я тебя предупредил.       – Помню, – отмахнулся Ван Ибо. – «Думать прежде, чем говорить», так?       – Именно! Всё, пошли!                            …       – Ну а сейчас давайте немного поговорим про ваш последний громкий проект – дораму «Неукротимый»! – стройная женщина средних лет сверкнула глазами в камеру.       Такой взгляд, как уже понял Ван Ибо, не предвещал ему ничего хорошего. Он внутренне подобрался и нацепил на лицо дежурную улыбку:       – Насколько я знаю, эфир имеет высокий рейтинг.       – «Высокий рейтинг»? – вытаращила глаза ведущая. – Да он буквально рвёт все шаблоны и роняет официальные сайты количеством посещений.       – Очень рад, что нашу работу оценили, – Ван Ибо сложил ладони и слегка поклонился в камеру – поблагодарил фанатов за преданность.       – Ага, оценили, – невыразительно поддакнула ведущая.       Обсуждать популярность фильма у неё не было никакого желания, но вот отношения между актёрами после завершения съёмок – другое дело:       – Сейчас съёмки уже завершены и идёт показ дорамы. Скажите, Ван Ибо, с кем-то из актёрского состава у вас сохранились тёплые отношения?       – Конечно, – уверенно кивнул Ван Ибо. – Со всеми. Мы часто встречаемся на фанмитах, иногда даже удаётся посидеть где-нибудь за кофе.       – Ну а другом вы бы кого-то из них назвали? – не унималась журналистка.       – Другом? – Ван Ибо прекрасно понял вопрос и знал ответ, который от него хотели услышать. Вот только называть любимое имя на потеху широкой публике очень не хотелось.       – Точно, – словно прочитав его мысли, ведущая многозначительно ухмыльнулась. – Я знаю, что на площадке у вас сложились весьма близкие отношения с исполнителем роли Вэй Усяня, актёром Сяо Чжанем. Что вы думаете о нём?       «Чёрт! Зачем же так в лоб-то?!» – возмутился Ван Ибо, вслух же ответил заученной фразой:       – Сяо Чжань-гэ очень опытен. Он хороший наставник и друг. Я его очень уважаю и с удовольствием поучаствовал бы вновь в совместных проектах.       Именно такую формулировку ответа на типовой вопрос о взаимоотношениях с Сяо Чжанем ему передал Лю Чан от юридического отдела студии. Дорама с пометкой «Броманс» в каждом слове требовала осторожности, иначе блюстители нравственной чистоты и «цензурщики» не оставят от них мокрого места.       Сказать-то он, конечно, сказал, но у самого одиноким волком всё внутри завыло. Он бы действительно был рад сниматься вместе, петь на одной сцене, танцевать, а ещё лучше быть не на сцене и…       «Так, прекращай, камера фиксирует каждый вздох», – одёрнул себя Ван Ибо, когда сознание начало ускользать из реальности.       Их отношения оказались слишком хрупкими, как он сейчас понимал, и закончились из-за его глупой детской выходки. Сяо Чжань, по всей видимости, устал с ним возиться и потакать слабостям, раз так просто от него отказался.       Если им вновь предстоит сниматься вместе, как ему себя с ним вести?       Какие отношения у них сложатся?       Ван Ибо сейчас было страшно партнёру в глаза посмотреть, не говоря уже о том, чтобы извиниться первым.       – Поня-я-ятно, – журналистка натянуто улыбнулась, разочарованная стандартным ответом. – Ну, раз он вам друг, вы наверняка знаете, что с выходом дорамы его популярность взлетела до небес?       Ван Ибо молча кивнул: он знал.       – До Сяо Чжаня сейчас совершенно невозможно достучаться, не говоря уже о том, чтобы выбить время в его графике для интервью. Но! – ведущая коварно улыбнулась, – вы же знаете, что недавно группа Сяо Чжаня уехала на тренировочную базу под Пекином, чтобы посвятить себя подготовке к предстоящему концерту?       Ван Ибо вновь кивнул:       – Знаю.       Ухмылка журналистки ему определённо не нравилась.       – Так вот, мне буквально перед нашей с вами встречей передали фотографию оттуда. Взглянете? Я бы хотела, чтобы вы её прокомментировали.       Ван Ибо неосознанно подался вперёд. Держать себя в руках в ситуациях, когда речь заходила о возлюбленном, у него получалось всё хуже.       – Конечно! Давайте! – теперь его улыбка получилась по-настоящему тёплой.       – О, сколько энтузиазма, – тут же поддела его ведущая и передала лист А4. – Это негласное фото. На просторах интернета её ещё нет.       Ван Ибо не обратил внимания на ехидство женщины – он буквально с лица сошёл, когда увидел, что изображено на фото, точнее кто изображён.       Одна-единственная фотография не самого высоко качества перевернула весь его мир. Ван Ибо показалось, что целая жизнь в один миг перед глазами пронеслась.       С фото на него смотрели две пары глаз. Первая была очень знакомой и безмерно любимой – Сяо Чжань, а вот вторая принадлежала миловидной улыбчивой девушке[16].       Пара стояла близко, касалась друг друга, широко улыбалась в камеру и выглядела очень уверенно. От фотографии веяло спокойствием, словно эти двое были давно и хорошо знакомы.       Ван Ибо девушку с фотографии не знал.       «Значит, с Чжань-гэ на базу поехала не только его группа», – страшная для него мысль скользнула в сознание удивительно легко и как-то даже безразлично. Ван Ибо понимал, что было глупо надеяться на…       «А на что я надеялся?.. – дежурная улыбка вновь вернулась на лицо. – Чжань-гэ был прав: я ещё такой ребёнок».       Видимо, Сяо Чжань действительно отказался от него.       «Было бы странно, чтобы такой, как Чжань-гэ, долго оставался один».       – Что вы можете сказать об этой фотографии? – ведущая плотоядным взглядом впилась в его лицо, ловила каждую эмоцию.       «Броманс бромансом, – мысли журналистки крупными буквами были написаны у неё на лице, – но не зря же вас ловили на слишком интимной близости за сценой. Дайте мне ревность!»       Только многолетняя выучка айдола позволила Ван Ибо сдержаться, чтобы не разорвать фотографию. Та, казалось, раскалёнными углями обжигала руки.       – Ну а что тут сказать? – хмыкнул в камеру Ван Ибо. – Думаю, Сяо Чжань-гэ слишком много работает.       – А? – опешила ведущая. Вовсе не такой реакции она ждала. – Много работает?       – Ага, – в улыбку Ван Ибо плеснули изрядное количество злорадства. Хотя бы от назойливой журналистки он избавится и не даст ей почём зря полоскать любимое имя. – Посмотрите сами, Сяо Чжань-гэ выглядит утомлённым и очень бледным. Он явно устал.       Ведущая удивлённо захлопала глазами и почти вырвала из рук злополучную фотографию. Несколько секунд она внимательно рассматривала изображение, а потом как-то потерянно произнесла:       – И правда…       – Ну, а я о чём говорю. Сяо Чжань-гэ за последние недели успел очень много. Вы сами сказали, что у него очень насыщенный рабочий график. А теперь ещё прибавилась подготовка к концерту группы, – Ван Ибо показательно тяжело вздохнул на камеру и покачал головой. – Сяо Чжань-гэ слишком себя нагружает.       Всё это он говорил специально на камеру, однако ничуть не кривил душой. Какого рода отношения были у пары с фотографии, ещё предстояло выяснить, но вот внешний вид Сяо Чжаня действительно настораживал.       «Он же нормально питается? Когда только спать успевает с такой нагрузкой? Работает на износ, если сейчас у него ещё и девушка появилась, он… – Ван Ибо на мгновение смежил веки, чтобы спрятать неудобное для камеры выражение. – Черт!»       – Фото же не правленое, так? – Ван Ибо скользнул взглядом по лицу Сяо Чжаня. Он в очередной раз заметил странный стеклянный блеск в его глазах.       – Нет, – ведущая покачала головой. – Это первичное… Мне прислали. А в чём дело? Что-то не так?       Работа работой, но, похоже, журналистка была хорошей женщиной, потому как озорство совершенно исчезло из её глаз, сменившись искренним беспокойством о самочувствии айдола.       Ван Ибо буквально видел, как та, после записи с ним, постит на официальной странице Сяо Чжаня пожелания поберечься и не болеть.       – Нет, всё хорошо, – Ван Ибо широко улыбнулся.       Однако вновь он ошибся в своих предположениях.       Ещё мгновение назад грустные глаза ведущей вновь зажглись ярким пламенем:       – О! Я знаю, Ван Ибо!       – Что знаете? – теперь настала его очередь удивлённо моргнуть.       – У меня предложение: давайте мы внесём изменения в сценарий нашей сегодняшней встречи?       – Изменения?       – Ага. Мы прямо сейчас зайдём на личную страницу Сяо Чжаня в вэйбо, и вы, Ван Ибо, напишете ему комментарий! – очень довольная своей задумкой, ведущая посмотрела поверх камеры на Лю Чана в поисках одобрения. Для любых изменений необходимо было свериться с мнением лейбла Ван Ибо.       – О чём комментарий? – Ван Ибо, казалось, за одну секунду поглупел.       Краска совершенно сошла с его лица, а сердце внутри испуганно подпрыгнуло. Он был не готов сейчас что-либо кому-либо писать, тем более Сяо Чжаню!       Ван Ибо умоляюще уставился на Лю Чана, но тот этого даже не заметил – уткнулся в планшет и что-то быстро строчил. Через пару мгновений менеджер поднял взгляд и уверенно кивнул: задумку одобрили.       Лишним пиар не будет, тем более что всё это снимают на камеру и после отредактируют под их присмотром.       Ван Ибо похолодел.       – Отлично! – ведущая радостно захлопала в ладоши. – Посмотрим, что на ваше послание ответит Сяо Чжань!       Ван Ибо с большим трудом заставил свой голос звучать ровно:       – Может, не надо в личном блоге?..       Журналистка странным взглядом скользнула по его лицу, но, не увидев в каменном выражении ничего интересного, легкомысленно вздохнула и закатила глаза:       – Ну, можно и не в блоге. Давайте на его странице на сайте агентства? Так пойдёт?       Ван Ибо понимал, что отвертеться от навязанного фансервиса не получится. В таких условиях официальная страница на сайте агентства была лучше, чем личный вэйбо.       У него тоже была подобная страница, и комментариев там хватало. Однако сам он их практически никогда не читал. За ведением такого «дневника пожеланий» следили обычно личные менеджеры знаменитости.       Что же касается Сяо Чжаня, то Ван Ибо не помнил, чтобы тот вообще когда-либо проверял написанное там.       «Надеюсь, я не ошибаюсь. Будет очень неудобно, если Чжань-гэ увидит мой коммент сейчас», – он надеялся, что его писанина потеряется среди тысяч других.       – Хорошо. Давайте там.       – Чудно. Ну же, поторопитесь! Доставайте свой телефон и приступаем! – торопила его ведущая. – Вы пишите пока, а мы потом зачитаем на камеру, что получилось.       – Только вырежьте указание места, где это опубликуется, пожалуйста, – Ван Ибо несколькими касаниями вывел на экран нужную страницу и открыл форму для комментариев.       – А? Зачем вырезать? Пусть наши зрители посмотрят!       Ей ответил Лю Чан:       – Да, вырежьте место.       Ведущая явно расстроилась, но с представителем лейбла айдола не могла спорить:       – Ну ладно.       – Что мне писать-то? – Ван Ибо всё никак не мог придумать текст послания.       – Что хотите, пожелания здоровья и успехов, а может просто комплимент его творчеству. Главное, чтобы послание было отправлено с вашего аккаунта!       – Понял, – отозвался Ван Ибо и вновь опустил нос в экран смартфона.       «Комплимент, да?» – он был не уверен, что у него достанет слов передать собственные чувства. Однако что-то написать было надо.              «Ван Ибо пишет:       Чжань-гэ! Любые комплименты кажутся слишком пресными по сравнению с твоим мастерством и талантом! Ты прекрасен! Слишком хорош! Лицо и актёрская игра – всё на месте!              Пальцы набивали текст.       Ван Ибо чувствовал себя очень неуютно. Если Сяо Чжань действительно прочитает его послание, ответная реакция может быть самой неожиданной. Потому Ван Ибо решил не кривить душой – написать ровно то, что думал.       Он мог бы подписаться под каждым своим словом: в профессионализме Сяо Чжаня уже давно никто не сомневался. Полная отдача работе и гармоничность созданных им образов восхищала очень многих. Сяо Чжань был мастером своего дела.       Ван Ибо вспомнил сосредоточенное выражение лица Сяо Чжаня за чтением сценария «Неукротимого» и искренние слёзы, когда его герою приходилось нелегко.       Написал:              «Преданность работе, профессионализм и совершенство созданных образов невозможно описать словами! Это просто шквал эмоций!       Даже внешность соответствующая: высокий, стройный! Большие глаза! Ты совершенен во всём!»              «Мы расстались так по-дурацки! Совершенно на пустом месте поссорились! А ведь виноват только я. Не сдержался. Не сумел переступить через глупую детскую обиду на недомогание», – их разница в возрасте всегда была для него больной темой.       Ван Ибо тихонько хмыкнул и дописал:              «Несмотря на то, что он родился в 91, если кто-то скажет, что он рождён в 97, люди тотчас же поверят в это!! Время не имеет силы над ним! Он действительно образец для подражания!!!»              «Пусть мы и расстались, надо перед ним извиниться за своё поведение. Даже если Чжань-гэ уже встречается с той девушкой… – ему пришлось губу закусить, чтобы прогнать из глаз неприятный зуд. Мысль он так и не смог закончить. – Надо будет вечером ему позвонить».       Ван Ибо облизал саднящую губу: звонить было страшно.       Страшно, если Сяо Чжань не возьмёт трубку.       «А ведь я тоже тогда трубку не взял…» – Ван Ибо очень захотелось отвесить себе подзатыльник. На душе стало тошно.       «Может, написать? Извиниться и…»       «И что? – взгляд невольно скользнул по фотографии из тренировочной базы студии. – Что я теперь-то от него могу хотеть?»       Ван Ибо чувствовал, как внутри всё сильнее разгорается тоскливый огонёк. Пока его удавалось сдерживать, но очень скоро, как только он останется один, унять собственную горечь быстро не получится.       Он понимал, что писать послание с извинениями тоже не будет. Если Сяо Чжань по каким-то причинам на него не ответит, он, Ван Ибо, себя поедом съест от досады и разочарования. В последние дни телефон стал его постоянным молчаливым спутником. Но теперь хотя бы стало ясно, почему тот не показывал признаков жизни.       «Чёрт! – Ван Ибо тихонько выругался и стёр с экрана случайные иероглифы. – Остаются только съёмки DayDayUp на будущей неделе. Там мы встретимся».       Ничего, он потерпит ещё немного, а как только увидит Сяо Чжаня, сразу извинится и пожелает ему больше заботиться о себе.       Ван Ибо решительно кивнул собственным мыслям и чуть улыбнулся. Сейчас он был очень благодарен их продюсирующим компаниям за давно составленный и утверждённый график совместных мероприятий. Шоу, передач, фанмитов и интервью было действительно много. Они увидятся ещё не раз. Пусть теперь всё будет иначе, но он хотя бы сможет восстановить между ними дружеские отношения.       «А если Чжань-гэ на меня смотреть теперь откажется?.. Нет! Не может такого быть!» – Ван Ибо поспешил отогнать от себя упаднические мысли. Если так пойдёт и дальше, он себя в депрессию вгонит!       Он надолго задумался, потому ведущая нетерпеливо спросила:       – Вы закончили писать?       – Нет ещё. Сейчас. Ещё одну фразу допишу, – Ван Ибо стряхнул с себя оцепенение.       Он совершенно забыл, где находится и что делает: «Вполне возможно, что моё нынешнее послание Сяо Чжань всё же прочитает. Надеюсь, что прочитает. Так будет проще извиниться. Может, даже получится помириться быстрее?»       Журналистка продолжала сверлить его нетерпеливым взглядом, потому Ван Ибо поспешил закончить сообщение:              «Я хочу идти вслед за учителем Сяо, продолжать учиться у него и совершенствоваться вместе с ним! Надеюсь, у нас ещё будут совместные проекты! Буду рад работать с ним снова!       Сяо Чжань-гэ также очень хорош в танцах! Будет здорово, если нам удастся потанцевать в будущем!       Я не сказал ничего про его голос, про пение! Да разве же нужно про это говорить?! Сяо Чжань-гэ идеален во всём… Никто не сможет сравниться с ним!»       17.07.2019 15:24              «И… отправить», – Ван Ибо довольно вздохнул и передал телефон в руки ведущей:       – Вот. Теперь закончил.       Журналистка выхватила у него телефон из рук и с глупой улыбкой принялась читать. Ван Ибо на мгновение показалось, что он услышал раздражающий тоненький фанатский писк.       – В-а-а-а-а! Какая прелесть! – женщина подняла на него сияющий взгляд. – Вам действительно нравится Сяо Чжань?! Я вижу это в каждой строчке!!       Ван Ибо подавился глотком воздуха и закашлялся: «Неужели всё настолько очевидно?»       – Мы стали хорошими друзьями на съёмках «Неукротимого», – он с трудом отдышался и поспешил нацепить на лицо дежурную улыбку.       – А что вам больше всего нравится в Сяо Чжане, – ведущая продолжала его подначивать. После написанного сообщения она ни за что не поверит, что между ними только дружба!       – Я же всё написал. И, заметьте, достаточно подробно, – к этому Ван Ибо уже был готов.       Однако журналистка не собиралась отступать:       – Ну, кроме написанного. Есть что-нибудь, что вас восхищает в друге сильнее остального?       Прежде чем ответить, он серьёзно задумался. Было проще сейчас что-нибудь сказать, чем отмалчиваться и продолжать нагнетать интерес к этой теме.       – Сяо Чжань-гэ хорошо одевается. У него прекрасный стиль и вкус, – наконец выдал он.       – О, даже так? – расплылась в улыбке ведущая. – Не вызывает ли это у вас желания проконсультироваться с ним наедине?       – Мне точно нужно брать с него пример, – хмыкнул Ван Ибо, закрывая тему. Теперь, когда у Сяо Чжаня, возможно, появилась девушка, надо постараться прекратить мусолить BL-тему между ними.       – У вас потому так много похожей одежды? – хитро прищурилась ведущая. Намёков она, судя по всему, совершенно не понимала.       – Похожей одежды? – вежливо уточнил Ван Ибо. Он вдруг вспомнил, почему не любил журналистов.       – Одинаковой, – шипперское ликование, наконец, вырвалось на свободу. – У меня скопилась куча фото, где вы в одинаковой одежде запечатлены. Я, конечно, понимаю, что это всё дорогие популярные бренды, но ни за что не поверю, что это вышло у вас случайно!       Ван Ибо спокойно выслушал жаркий поток фанатских бредней от известной, казалось бы, ведущей и спокойно ответил:       – Вы верно заметили, что это всё очень известные бренды. Наши с Сяо Чжанем стилисты, насколько я знаю, давние знакомые и поддерживают дружеские отношения. Случайно это у нас выходит или нет, но одежду «на выход» мы подбираем не сами.       Ведущая немедленно сникла:       – О, я поняла.                            ***              19.07.2019. Пятница       День              Следующие два дня получились очень насыщенными.       У него близился эфир танцевального шоу PRODUCE101. В этом сезоне передачи Ван Ибо был одним из наставников.       Больше всего на свете он любил танцевать, потому привык проводить много времени в репетиционном зале. Музыка, движения, драйв и пластика собственного тела – он мог часами отрабатывать танец.       Вот только нынешние подопечные не разделяли его увлечённости. Участницы PRODUCE101 начали капризничать и жаловаться уже через полчаса после начала репетиции. Приходилось их постоянно подбадривать и мотивировать. Он старался обходиться с девушками мягко, но внутри кипел негодованием: «Интересно, как они собираются стать айдолами, если не желают хорошенько трудиться?»       Ван Ибо никак не мог взять в толк, отчего все вокруг считали, будто его жизнь полна пышных вечеринок, громких премьер и фанатского восхищения.       – Гэгэ сегодня зверствует, – заканючила одна из девушек. – Давайте сделаем небольшой перерыв? Хотя бы минут на 10?       – Ещё и 20 минут не прошло с последней передышки. Нам надо закончить отработку этого танца и выучить новые движения для финального шоу, – Ван Ибо собрал полотенцем пот с лица и укоризненно взглянул в капризное лицо девицы.       – Мы всё это знаем, гэгэ, – поддержала подругу другая участница, – но вы к нам слишком строги. Мы не можем работать в вашем темпе. Мы всё-таки не профессиональные танцоры.       «Такие милые в кадре и совершенно невыносимые в жизни», – Ван Ибо тряхнул головой от досады.       Ему придётся уступить их капризам: девушки были набраны не им и являлись официальными участниками шоу. Следовательно, заставить их работать насильно он не мог.       – У вас 5 минут. После мы работаем без перерывов час, – он обозначил свои условия.       Девушки жалобно застонали, но спорить не решились. Он и вздохнуть не успел, как они шумной гурьбой вымелись из зала.       Ван Ибо открыл дополнительное окно для проветривания зала и плюхнулся на стул возле пульта.       Телефон призывно мигнул уведомлением.       Ван Ибо разблокировал экран и прошел по предложенной ссылке в вэйбо.       На него с экрана глядел совершенно измотанный Сяо Чжань. Бледный, с покрасневшими усталостью глазами и осунувшимся лицом.       Под фотографиями стояла подпись: «Наконец, закончились репетиции. Завтра домой! В этот раз мы постарались ради вас: шоу XNINE обещает быть ярким!»       «Какое нафиг «яркое шоу», Чжань-гэ, если ты выглядишь хуже ожившего трупа?!» – Ван Ибо нахмурился. Беспокойство за близкого человека не оставляло его.       В течение двух последних дней он усиленно ковырялся в вэйбо в поисках информации о девушке Сяо Чжаня. Однако ничего даже близко похожего найти не сумел. Это сбивало с толку, ведь на интервью ему показали реальную фотографию. Он был совершенно уверен, что то был не фотошоп.       Сердце в его груди потихоньку ликовало, но Ван Ибо старался не поддаваться радости. Если он сейчас даст себе расслабиться, потом будет ещё больнее принять правду. То фото действительно могло быть не случайным.       «Как увижу, непременно выскажусь по поводу твоей рабочей нагрузки, Чжань-гэ! Зачем доводить себя до такого состояния?!» – Ван Ибо мысленно поставил себе пометку.       За время их разлуки таких пометок с грифом «важно» скопилось приличное количество.       «Хорошо, что вы поедете домой завтра, Чжань-гэ. Отдохни сегодня хорошенько», – он погладил фотографию и заблокировал телефон. Будет неловко, если девушки застанут его за разглядыванием блога Сяо Чжаня.                            ***              19.07.2019. Пятница       Вечер              – О, друг мой, ты сегодня в ударе! – Чжоу Исюань[17] повис на плече Ван Ибо.       – Ты давно с нами не репетировал! – поддержал партнёра по команде Чо Сынён.       – Ага, простите меня, – Ван Ибо тепло улыбнулся старым друзьям. – Рабочий график совершенно драконовский.       Они давно друг друга знали, потому не считали нужным сдерживать эмоции. Между участниками UNIQ всегда были тёплые отношения. Каждый из них параллельно работе в группе был задействован ещё в нескольких проектах разной направленности, потому репетиции, концерты, записи треков и клипов совершались по строгому расписанию.       В ближайшее время у UNIQ не планировалось выступлений или каких-то иных грандиозных планов, потому сегодняшняя репетиция проводилась скорее для поддержания командного духа и общей идеи, чем для отработки танцевальных номеров.       – Наша главная звезда слишком высоко летает! – Ким Сонджу заливисто рассмеялся и ткнул в бок смутившегося Ван Ибо.       – Не так уж и высоко, – буркнул тот, потирая ушибленное место. – Просто вырваться к вам с работы практически невозможно.       – Лучше не напоминай, брат! Мы тебе ещё прошлую вечеринку не простили, когда ты нас продинамил не-пойми-по-каким-причинам! – Чжоу Исюань плотнее сжал руку на шее Ван Ибо, словно хотел придушить провинившегося.       «Я в тот вечер с Чжань-гэ был, брат», – Ван Ибо и под страхом смерти бы не признался, почему проигнорировал приглашение партнёров по команде:       – Прости! В следующий раз непременно исправлюсь.       – Ну, так давайте сегодня этот «следующий раз» и организуем! – Чо Сынён широко ухмыльнулся. – Тренер нас всё равно через полчаса отпустит.       – Точно! Давайте завалимся в ближайший бар! – Ким Сонджу оглянулся на часы в углу зала. – Полдевятого вечера! Время детское! Да и завтра суббота, можно будет подольше поспать. Если конечно у нашей «Конфетки» не намечен бурный рабочий день!       Парни покатились со смеху, а Ван Ибо мучительно покраснел. Это его прозвище оказалось удивительно прилипчивым. Ему бы разозлиться на подколку, но на своих друзей из группы он злиться не умел. Кроме того, завтра у него действительно был выходной.       «Чжань-гэ сегодня тоже отдыхает. Ничего же не случится, если я с ребятами потусуюсь? – Ван Ибо почувствовал как плотный комок его нервов потихоньку разматывается. – Сегодня можно отдохнуть».       – Нет, завтра ничего нет. Так что можно… – начал было он.       – Ибо! Выруби свой телефон! – недовольный тренер заглянул к ним из «пульта» студии. – Он надрывается уже минут двадцать! Трезвонит не переставая!       – О, простите. Сейчас выключу! – Ван Ибо поменялся в лице и со всех ног кинулся к собственной сумке.       По графику у него сегодня был «танцевальный» день: сперва с участницами PRODUCE101, потом с собственной группой. Так что вечером ему никто не должен был звонить. Единственным объяснением столь назойливых звонков было непредвиденное обстоятельство.       «Что-то случилось!» – Ван Ибо почувствовал, как по спине мурашками холодный пот скатился.       Он так спешил, что едва не грохнулся, споткнувшись о порог комнаты.       Его телефон действительно разрывался.       Экран высветил один из номеров лейбла.       «С работы? Странно. Может, какие-то срочные изменения в расписании?» – беспокойство Ван Ибо немного улеглось: такое периодически случалось.       Он принял вызов:       – Алло?       Совершенно замученный голос с явными паническими интонациями заголосил ему прямо в ухо:       – Ван Ибо! Это вы? Наконец-то я дозвонился!!! Это менеджер Яо Линь!       – Да, это я, – Ван Ибо убавил громкость динамика при вызове и пока рылся в своей памяти, силясь вспомнить, откуда знает это имя.       «Чёрт! Это же личный менеджер Чжань-гэ!» – Ван Ибо посмотрел на собственный телефон так, словно в темном экране привидение увидел.       – Что случилось, Яо Линь-гэ? – он с трудом заставил голос не дрожать.       – Вы же помните меня, да? Я работаю с Сяо Чжанем! Мы встречались несколько раз на съёмках «Неукротимого»! – в голосе на другом конце ясно слышалось облегчение.       – Да, помню, – Ван Ибо непонятно зачем кивнул телефону. – Что произошло? Вы звоните так поздно.       Нехорошее предчувствие комом встало у него в горле.       – Ван Ибо, простите меня за беспокойство!! – судя по скачущей громкости голоса, Яо Линь ему кланялся. – Простите меня, простите!       Ван Ибо понимал, что менеджеру Сяо Чжаня позвонить ему поздно вечером было очень сложно, потому поспешил успокоить собеседника:       – Всё хорошо. Не переживайте. Что у вас случилось всё-таки? С Чжань-гэ всё хорошо?       – А-а-а! Я, собственно, по этому поводу и звоню, – на другом конце несколько замялись.       Сердце Ван Ибо пропустило удар.       – Ван Ибо, простите, что спрашиваю, но, скажите, у вас с А-Чжанем что-то случилось?       Ван Ибо опешил от подобного обращения менеджера к Сяо Чжаню, а потом вспомнил, что Яо Линь сильно старше. Видимо, по этой причине ласковое прозвище прозвучало естественно.       – В последние пару дней мы не общались. Так что, нет, ничего не случилось, – Ван Ибо не стал уточнять, что они поссорились больше недели назад. Вряд ли это относится к делу. – Почему вы спрашиваете?       – Ничего такого! Не переживайте… просто А-Чжань… – Яо Линь снова замялся, шумно вздохнул и попробовал ещё раз. – Это всё А-Чжань… он… тут такое…       – Что происходит, чёрт возьми?! – вспылил Ван Ибо. От нерешительности менеджера его то в жар, то в холод бросало. – Объясните нормально!       – Простите! Простите меня! – на том конце вновь принялись кланяться. – А-Чжань сегодня сильно перебрал. Я отвёз его домой, но он отказывается подниматься к себе в квартиру… и помочь себе не даёт. Говорит, что не пойдёт туда снова.       С каждым словом Яо Линя глаза Ван Ибо расширялись всё больше. Они буквально на лоб полезли от удивления. Видок у него, судя по всему, был тот ещё: «Чжань-гэ напился? Он же не особенно любит алкоголь!»       – Как так вышло-то? Почему он вообще пил? – все мысли в его голове перемешались. Он ляпнул первое, что пришло на ум.       – О, мы всей командой отмечали окончание репетиций и день рождения младшего директора, – Яо Линь зачем-то принялся оправдываться. – А-Чжань много работал в последние дни, видимо, поэтому так быстро вырубился. Вот только я никогда не видел, чтобы он столько пил…       Яо Линь замолчал, будто ждал, что его сейчас ругать начнут. Однако Ван Ибо молчал, потому он продолжил:       – В общем, А-Чжань напился очень быстро. Но вместо того, чтобы завалиться спать, он схватил свою сумку и пошёл к машинам. Мне больших трудов стоило его догнать, – теперь на Сяо Чжаня откровенно жаловались. – А-Чжань сказал, что поедет домой. Отговорить мне его не удалось. Представляете, Ван Ибо, он собирался в таком состоянии за руль сесть!! Сам я не пью, поэтому решил уступить и привёз его обратно в Пекин! Но теперь он отказывается выходить из машины. Я предлагал отвезти его в гостиницу, если он домой идти не хочет, но он не даёт мне даже завести машину! Ван Ибо, простите меня, я совсем с ним измучился. Поэтому решил позвонить вам. Ваш телефон я у А-Чжаня взял, простите меня…       – Позвонить мне? – Ван Ибо с трудом верил в то, что слышал. – Почему решили позвонить именно мне?       «Почему не позвонили его девушке?» – вопрос вертелся на языке, но озвучивать неприятную фразу язык наотрез отказывался.       На другом конце молчали довольно долго.       С каждой секундой нервозность Ван Ибо всё увеличивалась.       – Да говорите вы уже?! – он почти прокричал это в телефон. Слепая, сумасшедшая и совершенно невозможная надежда ярким пламенем сжигала изнутри.       У него было такое ощущение, что следующие слова менеджера Сяо Чжаня могут либо убить его, либо воскресить из его полумёртвого состояния: «Может, Чжань-гэ хотел меня увидеть?»       Яо Линь снова шумно вздохнул:       – А-Чжань очень пьян, понимаете, Ван Ибо, – он словно за ребёнка извинялся. – Он… А-Чжань говорит, что без вас не сдвинется с места, в машине ночевать будет.       Ван Ибо ушам своим не поверил: «Без меня?!»       Сердце в его груди с ума сошло. Оно то пыталось через горло выскочить, то в пятки билось, чтобы он перестал на месте стоять и уже что-либо предпринял.       – Понял, – Ван Ибо не верил своему голосу, потому решил ограничиться парой кратких фраз. – Скоро буду.       Он сбросил вызов и совершенно ошалевшим взглядом уставился на телефон. Счастливая улыбка расползлась по лицу.       – Ва-а-а-у, – выдохнули за спиной. – Если ты так девушкам улыбаешься, неудивительно, что у тебя столько фанатов.       Ван Ибо резко обернулся. В дверях смежной с «пультом» раздевалки маячили четыре любопытные физиономии. Раздался звук фотосъёмки. Ван Ибо вздрогнул и покосился на тренера. Тот давил лыбу, без зазрения совести фотографируя айдола.       – Вы чего это здесь? – Ван Ибо непонимающе уставился на друзей.       – Ну, рассказывай! – Чо Сынён накинулся на него с вопросами. – Кто она такая?       Остальные не заставили себя ждать – обступили его со всех сторон.       Ван Ибо насилу вырвался от них:       – Простите, мне пора. Я вас покидаю. Появилось срочное дело.       – Эй! Мы же запланировали поход в бар! – Ким Сонджу весьма ощутимо заехал ему в плечо кулаком. – Ты опять нас бросаешь?!       – Хотя бы скажи, как её зовут? – хохотнул Ли Вэньхань.       Ему в спину прилетели подколки и заливистый смех, но Ван Ибо уже ни на что вокруг не обращал внимания. Он схватил свою сумку и без душа, как был, в тренировочной форме, выскочил из зала: «Хорошо, что я сегодня на байке. Без пробок до квартиры Чжань-гэ ехать не больше двадцати минут».                            ***              Он издалека увидел припаркованный у подъезда серебристый внедорожник продюсерской компании. Лю Чан возил его на таком же, только чёрного цвета.       Ван Ибо остановился рядом и снял шлем. К нему навстречу с водительского сиденья вышел коренастый мужчина средних лет.       – Ван Ибо, вы быстро добрались, спасибо, – Яо Линь облегчённо вздохнул и поклонился.       – Мгм. Как Чжань-гэ? – Ван Ибо заглянул в тонированное окно, но никого не увидел.       На улице было слишком темно, в машине – тоже.       – Сидит на заднем сидении. Я ему сказал, что вы приедете, но он никак не отреагировал, – менеджер удручённо покачал головой. – Наверх подниматься или в гостиницу ехать он всё ещё отказывается. Я уже даже не знаю, что делать.       Ван Ибо молча кивнул и открыл заднюю дверь джипа.       Сяо Чжань обнаружился сразу. С ногами на кожаном сиденье, бледный как смерть, но с пьяным румянцем на щеках, он бессмысленным взглядом сверлил пустоту перед собой. На звук открывающейся двери Сяо Чжань никак не отреагировал.       – Чжань-гэ? – тихонько позвал Ван Ибо.       Сяо Чжань медленно моргнул.       – Может, он просто заснул? Давайте его отнесём наверх и всё? – Яо Линь выглядел не лучше своего подопечного.       – Нет, он не спит. Глаза открытые, – Ван Ибо слабо улыбнулся. Несмотря ни на что, он был счастлив видеть Сяо Чжаня, даже вот такого – совершенно невменяемого.       Яо Линь вновь принялся жаловаться:       – А-Чжань в последние десять дней будто с цепи сорвался. Совершенно не бережёт себя и никого не слушает. Заставил агентство полностью перекроить его график, передвинул съёмки, которые были запланированы на конец месяца, на выходные, а остальные дни забил встречами так, что времени на сон и еду совершенно не осталось. Он за последние трое суток спал от силы часа четыре.       – А что агентство? Почему они вообще разрешили ему изменить расписание? – Ван Ибо почувствовал, что закипает гневом. Вот только никак не мог понять, кого выбрать объектом своей злости.       Яо Линь не нашёлся с ответом, только почесал затылок.       Ван Ибо метнул в его сторону яростный взгляд, но сразу же заставил себя расслабиться. Менеджер был совершенно не при чём. Да и продюсерскую контору понять было не сложно: чем больше айдол работал, тем больший приносил доход.       Он вновь тихонько позвал:       – Чжань-гэ, ты слышишь меня?       Отклика в этот раз было ещё меньше. Сяо Чжань, похоже, действительно спал с открытыми глазами.       – Ван Ибо, что нам делать, – робко спросил Яо Линь, – если он даже на вас не будет реагировать?       – Не переживайте, всё будет хорошо, – Ван Ибо ободряюще улыбнулся менеджеру и влез в машину.       – Чжань-гэ, очнись, – он легко коснулся щеки любимого. – Это я.       Сяо Чжань вздрогнул от прикосновения, перевёл на него блестящий пустой взгляд, но ничего не сказал.       «С твоими глазами что-то действительно не так, Чжань-гэ?» – Ван Ибо не на шутку забеспокоился. Получалось, что на фотографиях ему не показалось.       – Чжань-гэ, мы идём домой. Пойдёшь сам или мне тебя понести на руках, как принцессу? – он ласково улыбнулся в пьяное лицо.       – Домой? – Сяо Чжань впервые подал голос. Тот прозвучал глухо, безжизненно. – Домой вместе с Бо?       Ван Ибо обрадованно кивнул. Он так соскучился по этому милому обращению.       – Пойдём, – Сяо Чжань неуверенно качнулся на сидении и упал бы. Ван Ибо в последнее мгновение поддержал его под локоть.       – Сколько же ты выпил, Чжань-гэ? – Ван Ибо выбрался из машины сам и почти на руках вытащил Сяо Чжаня.       – Не знаю, – тот покачнулся на нетвёрдых ногах и прижался теснее к нему. – Много. Вот, даже ты снишься.       – О, очухался? – Яо Линь обрадованно вздохнул. – А-Чжань, ты как?       Сяо Чжань своего менеджера словно не слышал. Он поднял осоловевший взгляд на Ван Ибо, потянулся к его лицу.       Тот поймал горячую ладонь в свою и прижал к своей щеке. Сам бы Сяо Чжань промахнулся.       – Я не снюсь тебе, пьяница, – Ван Ибо тихонько хихикнул. – Давай же, переставляй ноги сам. Иначе на руках понесу. Так и знай!       Он знал, как сильно смущался Сяо Чжань от подобных перспектив, потому решил воспользоваться нечестным приёмом, чтобы заставить его двигаться.       – Как в «Неукротимом»? – Сяо Чжань сдавленно хмыкнул, но шагнул по направлению к входу в дом достаточно уверенно.       Ван Ибо с трудом сдержал смех, вспомнив эпизод со съёмок дорамы, где Сяо Чжань настолько сильно смутился прописанному в сюжете поведению их героев, что даже сбежал с площадки. В сценарии было написано, что Лань Ванцзи должен взять на руки раненого Вэй Усяня и отнести того на постоялый двор. Однако Сяо Чжань с большим трудом и совершенно алыми щеками разрешил понести себя только на спине. И никак иначе!       – Именно так, как было прописано в сценарии, – пригрозил Ван Ибо. – Ты же помнишь, да?       – Ага, – захихикал Сяо Чжань.       «Прелесть», – довольно улыбнулся Ван Ибо на пьяного партнёра и обратился к Яо Линю:       – Давайте поднимемся наверх. У вас есть ключи?       – Только от внешней двери, – покачал головой менеджер.       – Ничего, открывайте её. Сейчас найду ключи от квартиры.       Пока Яо Линь возился со сложным замком входной двери, Ван Ибо достал из кармана свой собственный ключ от квартиры Сяо Чжаня. Они обменялись ими в самую первую ночь, которую провели вместе.       – Чжань-гэ, пойдём наверх, – Ван Ибо закинул руку пьяного Сяо Чжаня себе на плечо.       На самый верхний этаж они добрались без приключений, но ключ от квартиры Ван Ибо пришлось отдать менеджеру, так как Сяо Чжань повис на нём безвольным кулем и отказывался двигаться сам.       – Что здесь произошло… – растерялся Ван Ибо, едва вошёл в знакомую гостиную.       – М? А что такое? – Яо Линь удивлённо покосился на него, включил свет.       – Нет, ничего, – Ван Ибо решил, что сейчас не время комментировать изменения в атмосфере квартиры.       «Чжань-гэ, тебе придётся объясниться», – он посмотрел в умиротворённое лицо Сяо Чжаня.       В обстановке совершенно ничего не изменилось с последнего раза, когда он был здесь. Комната была безупречной с точки зрения интерьерной целостности и композиции, однако оттого выглядела ещё более жуткой.       Квартира Сяо Чжаня всегда была идеальной, как с глянцевой обложки: в ней не было тепла. Сейчас же она превратилась в настоящий музей!       Стерильный, чистый, опрятный музей!       Даже тени того, что здесь живет человек, не было.       «Разве что бирок с подписями экспонатов нет», – посетовал Ван Ибо.       Все предметы лежали строго на своих местах, но даже смутной тени тепла в доме не чувствовалось.       Ван Ибо с нежностью посмотрел на задремавшего Сяо Чжаня: «Ты поэтому домой идти не хотел?»       Если Сяо Чжань его по-прежнему любил, как хотело верить сердце, значит, фраза «Отвези меня домой» пунктом назначения имела в виду вовсе не собственную квартиру Сяо Чжаня, а его, Ван Ибо, апартаменты. Именно его жилище они в последнее время называли «домом».       Ван Ибо глупо улыбался собственным мыслям, пока укладывал на кровать и стягивал кроссовки с бесчувственного Сяо Чжаня.       Только после этого он обернулся к менеджеру:       – Спасибо вам, что позвонили мне. Я останусь с Чжань-гэ до утра. Вдруг ему станет плохо.       – О, правда? Здорово! – обрадовался измученный менеджер. – Тогда я поеду домой.       – Конечно. Хорошей дороги, – Ван Ибо проводил его в прихожую. – У Чжань-гэ есть работа завтра?       – Да, – обречённо кивнул менеджер. – У него интервью в 11:00 и съёмки дорамы с 15:00. Но там, вроде бы, недолго.       Ван Ибо расстроился, он рассчитывал подольше побыть с любимым:       – Понял. Я разбужу его.       – Угу. Если что, звоните. Держите меня в курсе, пожалуйста. У А-Чжаня, видимо, завтра будет жутчайшее похмелье, так что я привезу утром чего-нибудь от головной боли.       – Да уж, – хмыкнул Ван Ибо, – лишним не будет.       – Ну, а вы, Ван Ибо, разве завтра не заняты?       – Нет, у меня выходной. Поезжайте, Яо Линь-гэ. Мы справимся.       – Хорошо. Доброй вам ночи.       Едва за менеджером закрылась дверь, Ван Ибо вернулся к кровати Сяо Чжаня. Тот, слава богам, спокойно спал, развалившись на кровати звездой.       Ван Ибо некоторое время любовался любимым, а после принялся стягивать с него одежду и кутать в одеяло.       Сяо Чжань почти не протестовал, только тихонько постанывал в его руках.       – Чжань-гэ, пить хочешь?       – Угу, – тот вяло качнул головой и тут же поморщился.       Напившись воды и отогревшись под одеялом, Сяо Чжань вновь затих. Ван Ибо долго сидел рядом с ним на кровати и всё никак не мог заставить себя оторвать взгляд от осунувшегося лица.       Сяо Чжань был совершенно беспомощен. Нездоровая бледность покрывала кожу и выглядела подозрительно яркой на фоне пьяного румянца.       «Надо бы сходить в душ», – Ван Ибо вспомнил, что после тренировки так и не успел освежиться.              …       «Сейчас у нас есть замечательная возможность помириться, – он подставил тело под тёплые водяные струи и прикрыл глаза. – Но Чжань-гэ пьян, потому вряд ли поймёт, если я перед ним извинюсь».       Ван Ибо осознавал, что поступает неправильно, оставаясь в доме человека, с которым совсем недавно расстался. Однако бросить одного Сяо Чжаня в таком состоянии он просто не мог, да и не хотел.       «Вполне может случиться, что утром Чжань-гэ меня погонит прочь, – неприятные мысли остудили радость от долгожданной встречи. – Будет неприятно, конечно, но надо как-то успеть сказать, что думаю, до той поры».       «Вот ведь… у меня нет с собой сменной одежды, – посетовал Ван Ибо, насухо вытирая тело. – Придётся позаимствовать что-нибудь из шкафа Чжань-гэ».       Они встречались недолго и всегда Сяо Чжань ночевал у него дома, потому на квартире самого Сяо Чжаня вещей Ван Ибо не было.       В шкаф с личными вещами лезть не пришлось. На тумбе около ванной обнаружилась стопка чистой выглаженной одежды.       «Домработница принесла?» – образ Сяо Чжаня с утюгом в руках в его сознании как-то не складывался.       Лёгкие шорты и свободная футболка идеально ему подошли, а вот белья поблизости не оказалось.       «Ладно, обойдусь. Всё равно спать ложиться», – решил Ван Ибо и направился к спальне Сяо Чжаня.       Нет, укладываться с ним в одну кровать он не собирался. Просто хотел проверить, как тот себя чувствует, и взять подушку с одеялом. Диван в гостиной вполне подходил, чтобы немного подремать.       Однако усталость и некоторая сонливость распаренного в душе тела немедленно слетели с него, едва он услышал приглушённые стоны из спальни.       «Проклятие, ему стало плохо?» – Ван Ибо, не помня себя от беспокойства, резко распахнул дверь комнаты.       Стонал Сяо Чжань действительно мучительно, но вовсе не потому, что плохо себя чувствовал.       Одеяло смятым комом валялось на полу, рядом с ним лежали и обе подушки, а вот сам Сяо Чжань полусидел на кровати и в пьяном угаре пытался мастурбировать.       Подрагивающие пальцы мяли напряжённую плоть. Голову Сяо Чжань откинул на изголовье, глаза плотно смежил. С приоткрытых губ срывались сдавленные стоны и неразборчивые слова:       – Бо… Ибо… мой Бо… ммм… я так хочу тебя… Ибо… ах…       У Ван Ибо дыхание перехватило от развернувшейся перед ним картины. В паху немедленно разгорелся пожар, рот наполнился слюной. Он с трудом сглотнул и приблизился вплотную:       – Чжань-гэ, ты проснулся? Как себя чувствуешь?       Сяо Чжань резво вздрогнул и распахнул глаза. С кончика его члена сорвалась густая капля, в ответ на нежную улыбку Ван Ибо.       – Бо? Это ты?       – Ага. Я, – Ван Ибо медленно опустился на край кровати, коснулся тыльной стороной ладони обнажённого бедра возлюбленного. – Ты куда бельё дел, негодник?       – Не знаю. А оно на мне вообще было? – Сяо Чжань вялым взглядом обвёл комнату. – О, я на своей квартире…       «Ни разу не слышал, чтобы Чжань-гэ это место «домом» называл», – улыбка буквально приклеилась к лицу Ван Ибо.       Всё внутри ликовало и пело счастьем. Он ошибся, Сяо Чжань не забыл его, не бросил!       Это всё сплошное недоразумение!       – Значит, это всё сон? – расстроенно произнёс Сяо Чжань. – Я же был на базе с ребятами. Как сюда-то попал? Да и откуда тебе здесь взяться, Бо? Ты же бросил меня…       – Что? – Ван Ибо едва удар не хватил, голос сорвался на крик. – Бросил? Я? Тебя?       – Эй-эй! – немедленно нахмурился Сяо Чжань, – Не кричи так... Голова болит…       Ван Ибо так и застыл с открытым ртом. Сердце стучало как бешеное, а частое дыхание вырывалось чуть ли не с рычанием. Вот такого он точно никак не ожидал. Он места себе не находил всё это время, уже успел смириться со всеми возможными препятствиями и сложностями на пути к прощению Сяо Чжаня, а тот, оказывается, всё это время считал, что это ОН, ВАН ИБО, ЕГО БРОСИЛ?!       «Как такое вообще может быть?»       Однако совершенно пьяному Сяо Чжаню до его душевных метаний дела не было.       Ван Ибо почти с ужасом наблюдал, как любимый тянется к нему:       – Э-эй, Бо-из-сна, ты же реальный не возненавидишь меня, если я воспользуюсь случаем?       Губы Сяо Чжаня сложились в одну из самых распутных улыбок, которую ему доводилось видеть.       Горячая ладонь коснулась его груди, скользнула ниже, а мягкий голос очень сладко прошептал:       – Я так хочу коснуться тебя. Можно же, да?       Ван Ибо почувствовал, как мир вокруг него взорвался миллиардами звёзд и весь их свет соединился в одном человеке – пьяном, возбуждённом и сумасшедше сексуальном возлюбленном.       Он перехватил ладонь Сяо Чжаня на своей груди и опустил её ниже, как раз туда, где под тканью шорт билось его собственное возбуждение.       – Ох, какой твёрдый, – Сяо Чжань закусил губу.       Ван Ибо склонился ближе, выпил его сладкий стон. Поцелуй сильно отдавал алкоголем, но конкретно в этот момент это было совершенно неважно. Сяо Чжань принадлежал ему.       Кошмар последних 10 дней потихоньку тонул в сладких прикосновениях и тихом шёпоте.       – Ты из душа, Бо? Такой потрясающий, – Сяо Чжань притягивал его всё ближе к себе. – Этот сон такой яркий. Я даже твоё тепло могу чувствовать.       – Я не сон, Чжань-гэ, – Ван Ибо впился поцелуем в изгиб шеи любимого, его руки скользили по обнажённому телу, легко оглаживали соски, касались напряженной плоти.       – Конечно, сон… ох… – убежденно кивнул Сяо Чжань, – Реальному тебе я уже надоел… ммм, да, коснись так ещё раз… ты на меня даже смотреть уже не хочешь… не отвечаешь… а так, во сне, ты… ах!       – Чушь, Чжань-гэ! Это полная чушь, слышишь?! – Ван Ибо готов был расплакаться от беспомощности.       Они оба загнали себя в угол переживаниями, напридумывали всякого и тихо страдали, упиваясь собственной болью, вместо того, чтобы сесть и поговорить. Это было так глупо!       – Какой ты красивый… – рот Сяо Чжаня продолжал перемешивать сладкие постанывания с не слишком связанными мыслями. – Моё совершенство. Позволь мне коснуться тебя тоже, Бо. Я так хочу тебя почувствовать.       Горячая ладонь Сяо Чжаня забралась под его футболку, огладила нежную кожу у пояса шорт, потянулась ниже.       Ван Ибо глухо застонал от прикосновений и впился новым поцелуем в губы любимого. От неестественного жара и мягкости у него закружилась голова. Ван Ибо почувствовал, как из сознания испаряется последняя здравая мысль – напоминание, что Сяо Чжань сильно пьян.       – Позволь мне, Бо, прошу тебя. Пусти к себе, – Сяо Чжань, как заведённый, молил его.       Обжигающе горячие ладони блуждали по его бёдрам, мяли и чуть царапали. Они просили близости.       – Конечно, – Ван Ибо стянул с себя шорты и сдёрнул футболку. – У нас давно не было… ммм!.. потерпи немного, Чжань-гэ… ах!.. иначе будет больно и тебе, и мне.       Он и сам с трудом сдерживал возбуждение, готов был кончить в любую минуту, но Сяо Чжань хотел взять его. Потому Ван Ибо торопливо растягивал себя, насаживался на собственные пальцы и лишь для того, чтобы поскорее соединиться с любимым.       – Я сейчас, уже скоро, – Ван Ибо совершенно искусал свои губы, сглатывая стоны.       – Не кусай их, Бо. Они мои… только я могу их кусать, – Сяо Чжань приложил свои пальцы к его губам, чуть надавил, а после притянул ближе для поцелуя.       Их языки сплелись и Ван Ибо понял, что больше просто не выдержит. Разрывать поцелуй не хотелось, но иначе было не оседлать бёдра любимого.       – Погоди, Чжань-гэ… – жарко прошептал он, чуть отстраняясь.       Но Сяо Чжань дал ему лишь одно мгновение, и вновь принялся посасывать и вылизывать губы.       Ван Ибо глухо зарычал и, наконец, сумел умоститься сверху. Горячая плоть Сяо Чжаня прижалась к его ягодицам, но глубже всё никак не желала проникать.       – Чжань-гэ, позволь я… ммм!.. – он выгнулся дугой, когда почувствовал на своих бёдрах руки любимого.       Сяо Чжань безошибочно направил себя в податливое нутро.       Ван Ибо принял его в себя целиком. Тугие мышцы немедленно отозвались саднящей болью, ведь он практически не растянул себя, но это было совершенно неважно.       Всё, что сейчас имело значение, было в его руках, сладко выстанывало его имя и молило не останавливаться.       – Бо, да, вот так…. Ммм… Боги, как хорошо… в тебе так хорошо, Бо! Ах!..       Ван Ибо упивался удовольствием любимого и совершенно не заметил, когда его собственное наслаждение достигло своего пика и излилось на грудь Сяо Чжаня.       – МММ! – Сяо Чжань тихонько вскрикнул под ним и кончил секундой позднее.       Ван Ибо уронил пылающую голову на плечо любимого. Рваное дыхание безуспешно пыталось разогнать полыхающие перед глазами звёзды оргазма.       – Чжань-гэ… давай сделаем это ещё раз чуть позднее, ладно? – он поднял счастливый взгляд в лицо возлюбленного.       Но тот уже отключился. Безмятежное выражение лица, чуть приоткрытые губы, плотно смеженные веки и ровное глубокое дыхание Сяо Чжаня лучше любых слов показывали, что тот спит.       Ван Ибо лёгким поцелуем коснулся любимых губ:       – Ты прав, нам обоим надо отдохнуть. Поговорим завтра, Чжань-гэ.       Прежде чем лечь, он привёл в порядок кровать, натянул на себя шорты, а Сяо Чжаня беспокоить не стал, только накрыл их обоих одеялом и закрыл глаза.       Это был очень длинный день…       «… и длился он целых 10 суток, – счастливая удовлетворённая улыбка осветила его лицо. – Я такой дурак и так люблю тебя».       Ван Ибо прошептал в висок Сяо Чжаня:       – Прости меня, Чжань-гэ. Я обязательно извинюсь перед тобой за своё поведение, когда ты будешь трезв. Прошу, дай мне эту возможность.       Сон накрыл его сразу, когда последний звук сорвался в темноту комнаты.                            ***              «Почему так жарко? – Ван Ибо нахмурил брови, с трудом выскальзывая из тёплого сна. – Очень жарко».       Расслабленное сознание усиленно сопротивлялось пробуждению, но тело буквально горело огнём. Ван Ибо дёрнул ногой, скидывая одеяло, и обнаружил, что ничем не накрыт.       «Да что такое-то? Я сплю без одеяла и мне так жарко?!» – Ван Ибо не был особенно чувствителен к температуре, однако этот жар выносить было совершенно невозможно.       Ему стоило больших усилий открыть глаза. Ночь была в самом разгаре.       Огни города блёклыми переливами забирались в комнату сквозь большое окно, но они оказались неспособны разогнать сонный сумрак.       Ван Ибо слегка вздрогнул – в густой темноте его глаза видели лишь слабые очертания обстановки.       «Вчера совершенно вылетело из головы оставить свет в холле включённым», – он с детства боялся темноты. Точнее не самой темноты, а зловещей тишины, которая неизменно её сопровождала.       Ему казалось, что за каждой неясной тенью скрывается опасность, ну а если и не опасность, то какой-то подвох – определённо. Потому он старался наполнить свою жизнь звуком и светом. Даже ночью он всегда оставлял включенной настольную лампу. Это успокаивало.       «Только рядом с Чжань-гэ я могу заснуть в абсолютной темноте, – Ван Ибо слабо улыбнулся и крепче обнял спящего любимого. – Одно его присутствие развеивает все мои страхи».       «Но всё-таки, отчего же так жарко? – Ван Ибо чувствовал, как по его спине стекает пот. – Надо включить кондиционер».       Сплит-система висела в углу комнаты и тускло мигала красным огоньком спящего режима. Ван Ибо оглянулся в поисках пульта управления. Ни на прикроватной тумбочке, ни на столе искомого не нашлось.       – Чжань-гэ, – он ласково коснулся лица любимого, – где пульт от «кондишена»? В комнате очень жарко.       Сяо Чжань на прикосновение никак не отреагировал, а вот у Ван Ибо душа в пятки ушла, когда он осознал, что, точнее, кто, был источником невыносимого жара.       Сяо Чжань пылал. Его тело покрылось испариной и мелкой дрожью сотрясалось в лихорадке.       – Чжань-гэ! – Ван Ибо подскочил на месте. – У тебя жар!       Он приложил ладонь ко лбу любимого и похолодел от ужаса: «Какая высокая температура!»       Память услужливо напомнила странный блеск в глазах Сяо Чжаня, нездоровую бледность кожи.       «Чёрт! И почему до меня раньше не дошло?!» – Ван Ибо тихонько выругался.       Стресс последних дней, вкупе с неподъёмной для живого человека нагрузкой на работе сделали своё дело. В измученном теле не осталось сил сопротивляться недомоганию.       «Он вчера ещё и выпил прилично, а после мы… проклятие! Как я мог не заметить?!» – Ван Ибо зарычал от досады.       – Прости меня, – он поцеловал пылающий лоб Сяо Чжаня и тихонько тряхнул его за плечо. – Чжань-гэ, проснись…       Тот в ответ слабо застонал:       – Бо-о-о…       Его брови сошлись к переносице, а лицо болезненно скривилось.       У Ван Ибо сердце сжалось. Он в первый раз видел любимого в таком состоянии:       – Чжань-гэ, я сейчас вызову «неотложку». Тебе очень плохо. Потерпи немного, хорошо?       – Не надо… врачей… лекарства… на кухне… – слова едва различимым шёпотом срывались с бледных губ.       – Лекарства? Понял. Где они лежат? – Ван Ибо резко сел на кровати.       – Ммм… в верхней полке… – рука Сяо Чжаня дернулась вслед за ним, словно он хотел удержать ускользающее тепло.       – Я вернусь через мгновение, Чжань-гэ, – Ван Ибо слабо улыбнулся.       Даже в полубессознательном состоянии Сяо Чжань хочет быть рядом с ним.       – Бо… не уходи… – в лихорадочном шёпоте появились плаксивые ноты.       Ван Ибо стоило больших усилий заставить себя встать с кровати, когда он увидел, как одинокая слеза скатилась из уголка глаза Сяо Чжаня.       – Я быстро, Чжань-гэ. Всего на одну минуту.       – Бо… прошу тебя… – из-под закрытых век скользнула по щеке ещё одна слеза.       «Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ!» – Ван Ибо до боли закусил губу, подхватил с пола выброшенную раньше за ненадобностью футболку и сорвался в кухню.       Совершенно тёмный коридор и залитая мрачными тенями студия-гостиная его сейчас совершенно не пугали. Он обладал хорошей зрительной памятью, как и любой профессиональный танцор, потому с завидной точностью мог сказать, где что находится, всего лишь раз взглянув на помещение.       Вот и сейчас Ван Ибо, не глядя, хлопнул рукой по стене – комнату немедленно залил яркий свет высокой люстры.       – В кухне… в верхних полках… – он повторял как заведённый, пока торопливо раскрывал все подряд полки и шкафы кухонного блока.       «Чжань-гэ сказал, что у него есть лекарства… Кто же хранит лекарства в кухне?!» – Ван Ибо места себе не находил от беспокойства.       Из пятого по счёту шкафа ему на голову посыпались небольшие коробки.       – Гадство! – Ван Ибо в голос выматерился, и отбросил их в сторону, чтобы не мешались.       Это явно были не лекарства.       – Где же? Где?... О! Нашел! – облегчённый вздох сорвался с его губ, как только на глаза попался небольшой бумажный пакет с логотипом известной частной клиники.       «Так… жаропонижающее… противовоспалительное… иммуномодулятор… а это вообще антибиотик…» – Ван Ибо выставил на стол четыре пластиковых тюбика. На каждом было написано сложное название лекарства, его назначение и имя Сяо Чжаня.       Следом обнаружилась бумага с рецептом на лекарства и рекомендациями врача.       «Датировано 12.07.2019… значит, Чжань-гэ уже неделю нездоровится? – у Ван Ибо глаза на лоб полезли. – И он в таком состоянии всё равно работает, как проклятый?»       Вслед за удивлением пришёл гнев на возлюбленного: «Совершенно наплевал на себя!!! Как так можно-то?!»       В этот момент из спальни послышался особенно громкий стон. Ван Ибо немедленно выкинул из головы все ненужные мысли, подхватил со стола бутылку с водой и бегом кинулся назад. Как раз вовремя, чтобы увидеть бледную тень, метнувшуюся с кровати в ванную.       Сяо Чжань ввалился в ванную комнату и упал на колени перед унитазом. Его сейчас же вывернуло наизнанку.       Ван Ибо даже не понял, когда избавился от лекарств и воды в руках, но в следующую же секунду он был рядом с Сяо Чжанем, поддерживал его, пока тело билось в рвотных спазмах, и ласково поглаживал по взмокшей спине:       – Крепись, Чжань-гэ. Пусть всё выйдет. Тебе сразу станет легче.       Когда всё закончилось, Сяо Чжань обмяк в его руках с совершенно позеленевшим лицом.       – Чжань-гэ, надо прополоскать рот и умыться, – Ван Ибо понимал, что тот сейчас не в состоянии даже рукой пошевелить, потому многого не просил.       Он поднял с пола безвольное тело, сам умыл его и поднёс к губам стакан с проточной водой:       – Не глотай. Прополощи рот и выплюни, хорошо?       – Бо… – Сяо Чжань послушно выполнил всё, что от него требовали.       – Температура всё ещё очень высокая, Чжань-гэ. Но хорошо, что алкоголь весь вышел. Теперь можно спокойно принять лекарства, – Ван Ибо ласково обтирал полотенцем лицо любимого. – Больше не тошнит?       – Нет…       – Хорошо. Пойдем в кровать.       – Пить хочу…       – Сейчас дам.       Он заставил Сяо Чжаня выпить 2 стакана воды и принять таблетки.       «Совсем довёл себя», – посетовал Ван Ибо, переодевая Сяо Чжаня, как куклу, в чистую футболку и шорты.       – Всё. Теперь ложись спать. Лекарства скоро подействуют. Станет легче, – он уложил ослабевшее тело на кровать и укрыл одеялом.       – Бо, не уходи… – Сяо Чжань слабо потянулся к нему. Его глаза всё ещё отказывались открываться. – Прошу тебя, Бо. Останься…       – Я не уйду, не переживай, Чжань-гэ. Спи спокойно. Как проснёшься, увидишь меня рядом, обещаю, – Ван Ибо забрался под одеяло, обнял любимого и ласково поцеловал лоб.       Сяо Чжань тихонько вздохнул и затих.       «Хорошо, что я приехал. Сам бы Чжань-гэ не справился, – Ван Ибо уже в который раз за этот вечер мысленно поблагодарил менеджера Яо Линя за настойчивость и терпение. – Если бы он меня не вызвонил, Чжань-гэ бы остался в эту ночь один». У него всё внутри тревожно сжалось, стоило представить любимого в холодной пустой квартире.       Сяо Чжань в его объятиях застонал и пошевелился:       – Бо, холодно…       – Холодно? – Ван Ибо встрепенулся.       «Жар сменился ознобом? Температура скачет. Похоже, лекарства действительно хорошие. Быстро подействовали», – Ван Ибо попытался подняться с кровати:       – Погоди, сейчас накрою тебя ещё чем-нибудь.       Но Сяо Чжань ему не позволил. Он с трудом развернулся к нему, обнял руками за талию и уткнулся лицом в грудь:       – Не ходи никуда. Тебя достаточно.       – Чжань-гэ… – Ван Ибо хотел было возразить, но не нашёл причину. – Ладно, не пойду никуда. Отдыхай, Чжань-гэ.       Сяо Чжань тихонько вздохнул и вновь затих.       Ван Ибо уже решил, что тот заснул, когда раздался слабый голос:       – Бо, скажи, что ты не злишься на меня… соври мне, если надо, но скажи это, пожалуйста. Бо… я так соскучился…       Сяо Чжань тихонько всхлипнул.       – Ты плачешь, Чжань-гэ? – Ван Ибо крепче сжал слабое тело в объятиях. – Не знаю, что ты там себе напридумывал, Чжань-гэ, но поссорились мы по моей вине.       Он уткнулся лицом в тёмную макушку Сяо Чжаня:       – Я не злюсь. У меня нет причин злиться на тебя. Но давай мы об этом поговорим, когда тебе станет легче, хорошо? Тебе надо отдохнуть.       – Я к тебе теперь только во сне могу прикоснуться, Бо… Так боюсь, что ты на меня и взглянуть не захочешь, – речь Сяо Чжаня прерывалась вздохами и тихими болезненными стонами. Но ему явно становилось легче. – Прости меня, Бо. Я был не прав.       – Чжань-гэ, я ещё раз говорю тебе: ты сейчас не спишь, и я не твой сон. Я здесь, рядом с тобой. Чувствуешь? Обнимаю тебя, – Ван Ибо сжал руки крепче, понимая, что Сяо Чжань в лихорадке бредит. – Не выдумывай себе ничего. Ты ни в чём не виноват. Это я вёл себя как капризный мальчишка.       – В этом твоё очарование, – голос Сяо Чжаня смягчился улыбкой.       – Спи, – Ван Ибо тоже не сумел сдержать улыбку. Он крепко зажмурился – глаза неприятно щипало слезами.       Тот слабо кивнул, однако вместо размеренного дыхания послышались сдавленные всхлипывания.       Ван Ибо тут же напрягся:       – Что такое? Где болит?       Сяо Чжань не отвечал, потому ему пришлось приподняться на локте, чтобы заглянуть в его лицо.       – Чжань-гэ, что случилось? Почему ты плачешь? – Ван Ибо осторожно погладил мокрые щёки.       – Такому как ты, молодому и красивому, старик вроде меня не нужен… надо было сразу это понять… – Сяо Чжань никак не мог остановить свои слёзы.       Ван Ибо знал, насколько эмоциональным бывает его возлюбленный, как остро реагирует на окружающий его мир. Даже слёзы его он видел далеко не в первый раз. Но те слёзы были иными.       Сейчас Сяо Чжань, казалось, плакал всей душой.       Ван Ибо понимал, что болезнь виновата в слабости любимого, но всё равно ничего не мог поделать с собственным раздражением на несправедливость сказанных слов:       – Чжань-гэ, прекрати это! Ты глупости говоришь! Причём тут твой возраст?!       – Ты ругаешься… – Сяо Чжань умудрился улыбнуться сквозь слёзы. – Хорошо, ругайся. Но хотя бы смотри на меня. Не игнорируй больше…       – Ты о чём, Чжань-гэ? – столько отчаянной мольбы прозвучало в этих словах, что Ван Ибо не на шутку напугался.       – Я тебя в студии видел, окликнул… но ты не заметил даже, взглядом скользнул и мимо прошёл, словно меня и не было там, – теперь Сяо Чжань откровенно жаловался.       – Когда это?.. – Ван Ибо мучительно напряг память, силясь вспомнить, когда такое могло случиться, но так ничего не смог сообразить.       Сяо Чжань снова начал всхлипывать, потому пришлось на время отложить ревизию воспоминаний.       – Прости меня, Чжань-гэ. Я виноват. Видимо, правда, не заметил, – Ван Ибо вновь улёгся на подушку и стиснул в объятьях слабое тело. – Я очень тебя люблю… Наша ссора совершенно всё в голове перемешала.       – Как ты можешь любить меня после того, что я с тобой сделал? – Сяо Чжань попытался выпутаться из его рук. Ван Ибо не позволил. – Я ведь сделал тебе больно, Бо. Ты не ответил, когда я звонил… и когда написал… Прости меня, Бо. Прошу, не надо меня ненавидеть.       Слова лились малопонятным потоком, но общий смысл был ясен: Сяо Чжань ещё сильнее, чем он сам, переживал разлуку.       Однако Ван Ибо больше их общих переживаний изумился новой для него информации:       – Ты мне писал? Когда?       Он потянулся за телефоном: может, где пропустил сообщение? Но стоило ему чуть ослабить объятия, тело Сяо Чжаня немедленно прошила дрожь.       – Холодно, – Сяо Чжань вновь потянул его к себе.       – Понял, завтра посмотрю, – Ван Ибо глубоко вздохнул и вернулся на прежнее место. – Мы с тобой оба такие дураки, Чжань-гэ…       Сяо Чжань на его груди слабо хмыкнул и чуть качнул головой.                            ***              20.07.2019. Суббота              В следующий раз Ван Ибо открыл глаза в залитой утренними ласковыми лучами комнате. Было тепло и уютно.       – Чжань-гэ, твой телефон звонит, – сознание очень медленно возвращалось в реальность. Он чувствовал себя уставшим, но ничуть не жалел о причине этого утомления.       Ему никто не ответил.       Ван Ибо внимательно посмотрел в спящее лицо. Сяо Чжань был всё ещё очень бледный, лоб покрывала испарила, но температура, хоть и была выше нормы, всё же немного стабилизировалась.       Будить насквозь больного возлюбленного он не решился, потому сам ответил на вызов. Тем более что дисплей высветил имя личного менеджера Сяо Чжаня.       – Яо Линь-гэ, доброе утро. Это Ван Ибо.       – О! Доброе утро, – голос на другом конце звучал довольно бодро, даже весело. Видимо, менеджер себе представил мучающегося с похмелья подопечного. – С А-Чжанем всё в порядке? Как прошла ночь?       Эта беззаботность полоснула ножом по нервам Ван Ибо, но он сдержался. Винить менеджера было не в чём:       – У Чжань-гэ лихорадка. Ему совсем плохо, и, судя по рецепту врача, болеет он уже неделю.       – Что? Неделю болеет? – Яо Линь вмиг стал серьёзным. – Чем помочь?       – Спасибо, – Ван Ибо чуть улыбнулся. Менеджер очень быстро переварил полученную информацию и верным образом отреагировал. – Кое-что надо будет купить и привезти.       – Понял. Всё сделаю, – на другом конце звонка чем-то зашуршали. – Готов записывать.       – Ага, сейчас, – Ван Ибо выбрался из кровати и голыми ногами прошлёпал в кухню.       По утрам в эталонной квартире Сяо Чжаня было очень холодно.       «Определённо надо что-то с этим сделать», – сквозь зубы зашипел Ван Ибо, открыл холодильник и грязно выругался.       – В чём дело? – тут же спросили в трубке.       – У Чжань-гэ в холодильнике мышь повесилась! Он вообще питается чем-нибудь? – Ван Ибо от души хлопнул дверцей бесполезного для кухни Сяо Чжаня предмета.       – Ну, он в основном питается в столовой студии или кафе. Я иногда привожу ему что-нибудь, – Яо Линь принялся оправдывать своего подопечного. – Он ест нормально, не переживайте.       Ван Ибо на это «нормально» ничего не сказал, только тяжело вздохнул и принялся надиктовывать список элементарных продуктов.       – Записал, – в конце концов, отозвался Яо Линь. – Всё куплю и приеду через час.       – Постойте, ещё чайной заварки привезите, пожалуйста, – Ван Ибо усталым взглядом разглядывал утренний Пекин через панорамное окно.       – Чай? – переспросил Яо Линь.       – Да.       – А куда делся старый? – с сомнением спросил менеджер. – А-Чжань же у каждой чайной лавки заставлял меня останавливаться. Скупал чай пачками. Я ещё удивлялся, ведь он чай совсем не пьёт.       – А? – теперь настала очередь Ван Ибо удивляться. – Чжань-гэ покупал чай?       – Ага, почти каждый день в последнее время. Посмотрите внимательно на кухне. Может, он куда-то его убрал?       Ван Ибо оглянулся на кухонный блок и только тут вспомнил, что на него ночью из верхнего шкафа посыпалась куча коробок.       Это действительно был чай.       Самый разный.       Любых цветов и вкусов.       Около трёх десятков наименований.       Он потерял дар речи, пока перебирал в кучу сваленные упаковки.       «Это всё для меня? Чжань-гэ ведь чай не пьёт…» – сумасшедшее счастье затопило разум.       Их самый первый раз и первые признания яркими образами вспыхнули в памяти. Он тогда ещё сказал, что кофе не любит.       – Да, чая не надо, – это в трубку Ван Ибо почти пропел.       Яо Линь на другом конце чуть замешкался с ответом:       – Понял. Скоро всё привезу.       – Спасибо, – уже спокойнее сказал Ван Ибо и отключился.                            – Чжань-гэ, проснись. Надо принять лекарства, – Ван Ибо влажным полотенцем протёр лицо любимого.       – Бо… пить хочу, – Сяо Чжань был очень слаб.       – Тогда попробуй немного подняться, – Ван Ибо поднёс к его губам стакан с водой и заставил принять таблетки.       – Бо, можно я ещё немного посплю?       – Конечно, отдыхай. Работу твою Яо Линь перенёс на другие дни.       – Спасибо, – Сяо Чжань вымучил слабое подобие улыбки.       «Зачем же ты так с собой, Чжань-гэ», – Ван Ибо ласково погладил бледную щеку и уселся в кресло с телефоном в руках.       Сяо Чжань обмолвился, что писал ему. Надо было непременно найти то самое послание.                            ***              Сяо Чжаню заметно полегчало уже к субботнему вечеру, а в воскресенье им, наконец, удалось поговорить и разъяснить ситуацию.       Оказалось, что каждый винил в случившейся ссоре сам себя и боялся перед другим показаться. Молчание угнетало обоих, но первый шаг не решился бы сделать ни один из них.       Популярные актёры, любимцы миллионов, они оказались неспособными справиться с собственными страхами, когда дело касалось любимого.       Также как Ван Ибо, Сяо Чжань надеялся помириться на предстоящей записи DayDayUp, но судьба распорядилась иначе.       Воскресный день они провели в уютном тепле постели за тихой беседой.       Сяо Чжань всё ещё плохо себя чувствовал. В теле сохранялась слабость, периодические болезненные спазмы судорогой скручивали конечности, но голова у него больше не болела, а на душе было светло.       В связи с его болезнью в агентстве вновь перекроили его рабочий график на будущую неделю, на своём месте остались только съёмки DayDayUp.       Ван Ибо долго не решался спросить про девушку с фото, но едва вопрос прозвучал, Сяо Чжань немедленно развеял его сомнения.       Молодой женщиной с их совместного фото оказалась младший директор группы XNINE. Именно её день рождения они праздновали в последний день репетиций.       – Она счастлива в браке уже 8 лет и воспитывает прекрасную дочку, – Сяо Чжань улыбнулся любимому. – Вот интересно только, как эта фотка у той журналистки оказалась. Вроде бы снимали на личный телефон директора…       – Не важно! – Ван Ибо крепко стиснул в объятьях любимого. – Главное, что вы не вместе!       – Бо… больно! – Сяо Чжань поморщился. – Пожалей моё измученное тело.       – Хех, прости-прости, – счастливо ухмыльнулся Ван Ибо. – Кстати, я тебе на странице в агентстве писал послание на том интервью, видел?       Сяо Чжань поднял на него изумлённый взгляд и покачал головой:       – Нет, не видел. Времени совершенно не было. Да и я туда редко заглядываю.       Он помолчал немного, а после разочарованно выдохнул:       – Знал бы – сразу же ответил. Дай мне телефон, Бо, посмотрю сообщение.       – Потом посмотришь, – улыбка Ван Ибо стала ещё шире. Он склонился к любимому с нежным поцелуем.       Стоило больших усилий остановить себя от следующих действий, но любимый был ещё очень слаб.       – Бо, давай?.. – Сяо Чжань глядел на него влажным взглядом и тяжело дышал.       – Не стоит. Потерпим, пока ты поправишься, – Ван Ибо легко коснулся губами кончика его носа.       – Хорошо, – Сяо Чжань настаивать не стал, только разочарованно вздохнул.                            ***              22.07.2019. Понедельник              Понедельник наступил неожиданно.       Сяо Чжаню позволили ещё денёк полениться, но вот Ван Ибо отвертеться от работы не мог. На сегодня у него были намечены съёмки танцевального шоу PRODUCE101. Подвести участниц он просто не мог.       Вернувшись на квартиру Сяо Чжаня совершенно измотанным и злым на девичью леность и глупость, он застал улыбающегося Сяо Чжаня с телефоном в руках.       – Ну-ка признавайся, Чжань-гэ, откуда у тебя запись эфира? Мы всего пару часов, как закончили, – Ван Ибо плюхнулся на диван рядом с любимым и потянулся за поцелуем.       – Надо поддерживать хорошие отношения с окружающими, – самодовольно признался тот. – Я написал режиссёру, попросил скинуть «чёрный» вариант.       – Не перестаю тебе удивляться, – Ван Ибо счастливо улыбнулся.       – Пустяки, – отмахнулся Сяо Чжань. – Лучше скажи, ты чего так на девушек взъелся? Смотри, как они тебе глазки строят и мило улыбаются, а ты на них волком глядишь.       Ответная улыбка Сяо Чжаня была не менее яркой, но какой-то печальной.       «Чёрный» вариант записи эфира «как есть», без вырезанных эпизодов. Главная камера – режиссёрская, центральная, была мощной и снимала всю сцену целиком, потому фиксировала самые мелкие детали. Даже приглушённые голоса за сценой можно было легко разобрать.       – Они совершенно обленились. Считают, что если станцуют вполсилы, этого хватит, – Ван Ибо всегда серьёзно относился ко всему, что касалось работы, тем более танцев. – Ещё в пятницу всю душу вынули своими стонами, как им тяжело приходится. А сегодня и вовсе явились на съёмки варёными.       – Ну, не требуй от них невозможного. Не все же такие энерджайзеры на сцене, как ты, – Сяо Чжань не сдерживал смех.       Ван Ибо никак не мог перестать любоваться этой улыбкой:       – Ты бы жаловаться не стал, даже если тяжело придётся.       – Не надо меня переоценивать. Сейчас вот я готов всему миру жаловаться на то, как у меня всё болит, – Сяо Чжань состроил измученную мину и тут же снова рассмеялся.       – Тебе можно, – Ван Ибо увлёк веселящегося парня в новый поцелуй.       Несколько долгих минут они не могли оторваться друг от друга. Нежные касания не переходили границы страсти, но были достаточно волнительными, чтобы у обоих сбилось дыхание, а перед глазами замелькали яркие фейерверки.       – Бо, хочу тебя, – наконец выдохнул ему в губы Сяо Чжань.       – Ещё вчера тебе было плохо, – Ван Ибо меньше всего хотел, чтобы тому опять стало плохо.       Однако у Сяо Чжаня на этот счёт было совершенно иное мнение.       – Я уже нормально себя чувствую. Давай же… – он предлагал и соблазнял, а его ладони уже потянулись к молнии штанов Ван Ибо. – Иди ко мне.       – Чжань-гэ, я ещё даже в душе не был. Потерпи… – острая дрожь прошлась по телу, едва пальцы Сяо Чжаня коснулись его плоти.       – Потом сходишь, – Сяо Чжань увлёк его в поцелуй.       Все здравые мысли вымыло из головы Ван Ибо. С низким стоном он подставился под требовательные руки.       – Чжань-гэ, ммм... давай, хотя бы на кровать пойдём. Диван испачкаем.       – Фиг с ним, ты так изгибался на сцене, танец такой… ммм… я больше не могу ждать, – Сяо Чжань прикусил его губу и скользнул ниже на подушки дивана. – Хочу тебя.       Сяо Чжань приспустил его штаны и задрал рубашку вверх. Губы сомкнулись на соске.       – Чжань-гэ… ах… – у него дыхание перехватило от острых ощущений.       Сяо Чжань ласкал его умело и очень нежно. Прослеживал каждую мышцу пальцами и легонько прикусывал самые чувствительные места. Ван Ибо закусил губы, чтобы в голос не стонать. Последняя их близость случилась в пятницу вечером, но её было очень мало. Оттого каждое прикосновение отзывалось в теле фейерверком эмоций. Однако получать удовольствие один он не хотел.       Ван Ибо сдавленно рыкнул, когда язык Сяо Чжаня коснулся его живота и чуть отстранился:       – Я тоже хочу коснуться тебя.       Он скользнул коленями на пол, развернул к себе Сяо Чжаня за бёдра:       – Не одному тебе хочется ласкать.       – Бо! Ах! – Сяо Чжань выгнулся дугой ему навстречу, когда горячие губы сомкнулись на его напряженной плоти. – Зачем так сразу? Бо!.. Ммммм! Ах!       Сяо Чжань извивался в его руках и пытался отстраниться, но особенно не сопротивлялся.       Ван Ибо вобрал глубоко в рот, до самой гортани, горячий член и посмотрел в лицо любовнику.       Тот выглядел поразительно открытым, беззащитным и таким страстным, что с конца плоти самого Ван Ибо закапало.       – Бо! Я не смогу держаться… кончу, я сейчас кончу! Ммм… Ибо! Ах!       Ван Ибо и не думал прекращать, только взял в руку самого себя и в такт с движением губ по напряженной плоти любовника приближал собственную разрядку.       – Ах!! Так хорошо… Бо… как же мне хорошо!.. – Сяо Чжань в исступлении запустил пальцы в его волосы, прижал голову ближе к своему паху и с силой толкнулся глубже. – ММММ!!!! БО!       Горячая струя ударилась в горло. На языке немедленно растекся горько-солёный, пряный вкус.       Ван Ибо был готов к этому, но всё равно закашлялся:       – Кха-кха…       – Боги, Ибо! Прости меня. Выплюнь это, выплюнь скорее! – Сяо Чжань резко сел и виновато заглянул в его лицо.       – Кха… ммм… – Ван Ибо зажал себе рот рукой, задавливая стон и крепко зажмурился. Его правая ладонь последний раз скользнула по члену и сжала головку. – Акмх!       Под закрытыми веками полыхнуло, тело сотряслось дрожью. Яркое удовольствие расплескалось под ноги.       – Бо… – выдохнул Сяо Чжань, зачарованно глядя на него.       Ван Ибо уронил голову на колени любовнику, утомлённое танцами тело накрыла слабость.       – Это было потрясающе, Бо, – Сяо Чжань взял в ладони его лицо, заставил посмотреть на себя. – Спасибо.       Ван Ибо всё ещё чувствовал на саднящих губах страсть любовника:       – Ты невкусный после лекарств!       Его губы искривились озорной улыбкой.       Сяо Чжань резко втянул в себя воздух, его брови взлетели вверх обиженным «домиком»:       – Тогда зачем же ты?.. Знал же…       Ван Ибо принялся тихонько посмеиваться над паникой возлюбленного.       – Ну тебя, Бо!.. – Сяо Чжань легонько шлёпнул его по плечу. – В следующий раз я сделаю это для тебя.       Сяо Чжань нежно улыбнулся ему и большим пальцем собрал белёсые капли с уголков губ:       – Теперь можно в душ, да?       – Ага, – Ван Ибо блаженно вздохнул, отдаваясь ласке. – А потом кушать!       – Ты разве уже не поужинал? – в глазах Сяо Чжаня появились шкодливые искры.       – Хех, я тебя имел в виду, – Ван Ибо показалось, что у него сейчас лицо треснет, настолько широко расползлась улыбка от двусмысленности фразы. – Ты же, скорее всего, опять ничего не ел, так?       – Ну-у, ты меня опередил, – яркий румянец окрасил скулы Сяо Чжаня.       – У тебя будет ещё масса возможностей, – пообещал Ван Ибо.                            ***              23.07.2019. Вторник              – Чжань-гэ, зачем тебе сегодня на квартиру возвращаться? Завтра же всё равно вместе на съёмки DayDayUp ехать с самого утра. Оставайся со мной на ночь, – Ван Ибо лениво растянулся на кровати рядом с любовником.       После насыщенного рабочего дня они встретились дома у Ван Ибо. Их отношения вновь вернулись к сладкому и страстному режиму. Ужин они, ожидаемо, отложили, ведь Ван Ибо встретил Сяо Чжаня на пороге дома долгим-долгим поцелуем. Закончился он смятыми простынями и сладострастными стонами.       – Бо, мне к 8 завтра на интервью в студию и только в 11 на съёмки с тобой, – Сяо Чжань ласково огладил рельефный пресс Ван Ибо. – Какой же ты красивый всё-таки.       – Хех, не завидуй, Чжань-гэ. Это всё твоё, – Ван Ибо довольно хмыкнул.       – Ага, – Сяо Чжань поцеловал ровно там, где только что гладил. – Моё.       Ван Ибо резко втянул в себя воздух, несколько минут назад обмякшая удовлетворением плоть вновь показала признаки жизни:       – Не делай так, если собрался меня сейчас бросить тут одного.       Сяо Чжань залился ярким румянцем, но глаз от манящей живости не отвёл:       – Только сегодня, – он раздосадовано цокнул языком и сел на кровати. – Уже поздно. Надо ехать.       – Давай, отвезу тебя после того, как поедим? – Ван Ибо потянулся к телефону.       Дисплей тускло сверкнул цифрами.       19:38       – Не надо, – Сяо Чжань осторожно поднялся с кровати. В этот раз он был снизу, а Ван Ибо ничуть не сдерживался. – Твой байк слишком заметен. Я вызову машину.       Ван Ибо отпускать от себя любовника совершенно не хотел:       – Ладно, пойдём тогда поедим что ли. Иначе ты так и ляжешь спать голодным.       – Нет, сперва я в ванне поваляюсь, – хохотнул Сяо Чжань.       – Я перестарался? – забеспокоился Ван Ибо.       – Нет, – Сяо Чжань обернулся к нему с улыбкой. – Не переживай. Всё хорошо. Просто у меня давно не было.       – Прости, – Ван Ибо тоже поднялся с кровати и обнял любовника.       – Не извиняйся за такое. Нам же было хорошо, – Сяо Чжань привлек его ближе для поцелуя.                            20:24       – Чжань-гэ, девяти нет. Давай ещё разок? – взгляд Ван Ибо блуждал по губам, подбородку и шее Сяо Чжаня.       Тот, прежде чем ответить на откровенное предложение, нарочито медленно дожевал и проглотил кусок свинины в кисло-сладком соусе. И сделал это так соблазнительно, что у Ван Ибо рот слюной наполнился, а дыхание сбилось.       – Бо, если мы сейчас вернёмся в спальню, я от тебя сегодня не уйду, – Сяо Чжань сверкнул на него яркой улыбкой.       – Я на это и рассчитываю, – Ван Ибо почувствовал нарастающий жар внизу живота.       Сяо Чжань вновь помедлил с ответом несколько мгновений, но видимо Ван Ибо выглядел настолько голодным, что он решил сжалиться:       – Ладно, время действительно ещё есть. Однако на ночь я не останусь.       Губы Ван Ибо искривила хитрая улыбка: «Ну, посмотрим, как пойдёт».       – Бо, нечего так на меня смотреть! – Сяо Чжань словно мысли его прочитал. – Мне завтра рано вставать!       – Понял-понял. Не ругайся. Надо, значит, надо, – Ван Ибо расстроенно вздохнул, поднялся со стула и подал руку любовнику. – Пойдём?       Они больше не смущались своей близости, но от некоторой скованности вот в такие моменты избавиться было очень сложно.       – Ага.                            22:15       – Чжань-гэ, у нас же всё в порядке, да? – Ван Ибо в лёгкой футболке и домашних шортах прислонился плечом к стене и наблюдал, как Сяо Чжань собирается.       – Конечно. Почему ты спрашиваешь? – несмотря на уверенный голос, тот к нему не обернулся.       – Ничего такого, просто странное предчувствие, – Ван Ибо нервно покусывал губу.       Совсем недавно они выбрались из постели после горячего десерта. Однако Ван Ибо всё не мог отделаться от ощущения, что что-то было не так.       – Какое предчувствие? – Сяо Чжань зашнуровал кроссовки и поднялся к нему. – Поделись?       Ван Ибо объяснить не мог: «Зря я завёл этот разговор…»       – Э-эй, – Сяо Чжань ласково коснулся прикушенной губы, – я говорил тебе, что только я могу кусать эти губы.       – Ага, помню, – Ван Ибо расплылся в улыбке. – Кусать не буду, если поцелуешь.       Вместо ответа Сяо Чжань светло улыбнулся и исполнил его просьбу.                            ***              24.07.2019. Среда              – Ибо, сегодня Сяо Чжань на эфир придёт, так? – Ванг Хан[18] поднял глаза от смартфона.       – Угу. Он написал, что будет через полчаса, – Ван Ибо сидел с закрытыми глазами перед гримёршей, потому не увидел странного взгляда, направленного на себя.       – Вы, правда, близки, да? – Ванг Хан отчего-то тяжело вздохнул.       – Ну, если можно так сказать, – он не стал отпираться. О том, что между ними происходит какая-то «химия» в Китае (и, наверняка, далеко за его пределами) только слепой и глухой не говорил. – С ним вообще сложно не подружиться. Удивительно светлый человек.       – О, сколько восторгов! – Воуки Чжан[19] танцующей походкой появился на пороге гримёрной. – Ты обо всех друзьях так говоришь?       Ван Ибо не стал отвечать на откровенную провокацию.       – Не задирай его, – Ванг Хан бросил укоризненный взгляд на партнёра по сцене. – Ему и так достаётся из-за «Неукротимого».       – Ну, а что такого-то? Ни разу не видел, чтобы эти двое сопротивлялись шипперским настроениям вокруг них. Вспомни только истерику фанатов, которая случилась не так давно после их большого фанмита, – Воуки Чжан беззлобно рассмеялся над вмиг смутившимся Ван Ибо.       – Да уж, шумиху подняли знатную, – Ванг Хан тоже расплылся в улыбке.       – Ну хоть вы не начинайте, а? – взмолился Ван Ибо.       Его никто не послушал.       – Вас фаны на поцелуе поймали что ли? – Воуки Чжан и не думал униматься.       – Ничего подобного! – Ван Ибо резко вскинулся.       Слишком. Резко.       Воуки Чжан схватился за живот и едва по полу не покатился от смеха:       – Ха-ха-ха-ха-ха, какая реакция!!! А-ха-ха-ха.       – Ибо, – Ванг Хан тоже посмеивался над ним, но более спокойно, – ты слишком очевиден. Постарайся сдерживаться. Хотя бы перед камерами.       – Я… – Ван Ибо залился густым румянцем, – …понял.       Воуки Чжан повалился в кресло, смахивая выступившие на глаза слёзы.       – Будь внимательнее, – Ванг Хан хмыкнул на веселящегося партнёра. – Не хочется, чтобы сегодняшнюю запись шоу превратили в парад гей-парочек. Меня за это продюсеры по голове не поглядят.       – «Парад гей-парочек»?! А-ха-ха-ха-ха! Отличное название! Надо будет так и написать в аннотации к эфиру, ха-ха-ха-ха! – Воуки Чжана сотряс новый приступ смеха.       Ван Ибо ничего не мог сделать с поднявшейся в душе волной обиды на насмешку старшего товарища.       – Ладно уж, – Ванг Хан послал строгий взгляд в веселящийся угол комнаты, на который, ожидаемо, никто не обратил внимание. – Два дня назад из твоего лейбла пришло письмо с правками сценария.       – Правками? – Ван Ибо удивлённо посмотрел на него. – Как можно править утверждённый сценарий за два дня до съёмок?       – Верно подмечено, Ибо. Нельзя править, но наши Главные решили, что подобные изменения только подогреют интерес к передаче, – Ванг Хан выглядел спокойно. Судя по всему, его личное мнение мало чем отличалось от мнения редакции ток-шоу.       – То есть изменения были приняты, так? – Ван Ибо даже предположить боялся, какого рода были эти перестановки. – Что поменяли?       – Причём единогласно приняты, – Ванг Хан самодовольно хмыкнул. Видимо, он тоже приложил свою руку к этому единодушию. – Перемены, на самом деле, не такие уж и существенные. Просто велели дать вам двоим больше эфирного времени и выставить в «пиковые» моменты шоу.       – На вас будут счётчик накручивать, – подал голос из своего угла Воуки Чжан. – На серверах воскресной трансляции уже зарезервировали на пятнадцать каналов связи больше обычного и готовятся выставить резервные мощности!       – Ва-а-ау! – прошептала гримёрша.       – Они обрушения из-за нагрузки ждут? – Ван Ибо подозрительно покосился на Ванг Хана, а тот уверенно кивнул. – Да ну нафиг… Быть такого не может!       – Ты недооцениваешь популярность «Неукротимого», Ибо! – Ванг Хан широко улыбнулся в его скептически сдвинутые брови.       – В общем, друг мой, – Воуки Чжан подскочил со своего места и с размаху хлопнул его по плечу, – будьте с Сяо Чжанем душками и побольше улыбайтесь друг другу, лады? Чем больше трафик посещений, тем больше нам капнет после эфира на счёт!       – Ну вас… – Ван Ибо поморщился от удара, но с ответом не нашёлся.       Его старшие товарищи выглядели настолько довольными, что все аргументы «против» такой откровенной провокации фанатской истерии вылетели из головы.       «Они же после эфира нам с Чжань-гэ совершенно жить не дадут! – переживал Ван Ибо. – И так тотальную слежку устроили. Если ещё и в шоу в таком ключе засветимся, вовсе придётся уехать на пару лет куда-нибудь подальше».       Он прекрасно понимал, что с желанием продюсирующего лейбла не спорят, однако участвовать в подобном вовсе не хотел.                             – Ибо, что с тобой? Ты какой-то скованный, – Сяо Чжань тепло улыбнулся. – Неважно спал?       Они стояли за сценой и ждали своего выхода.       Красные фонари тускло освещали пространство вокруг.       Там, за огромными мониторами верещали и стенали толпы зрительниц. На сегодняшнюю запись эфира билеты продались за каких-то пару секунд, а за право занять резервные места в интернете развернулась настоящая война. Неимоверными усилиями и обещаниями скорейшего обновления VIP-подписок продюсерам ток-шоу удалось разрулить фанатские склоки, а заодно и продать баснословное количество этих самых VIP-аккаунтов.       «И ведь нисколько не стесняются использовать нас в рекламе эфира», – Ван Ибо только что по глупости влез на официальный сайт DayDayUp и начитался такого дикого и непотребного бреда, что теперь у него перед глазами пестрело выражениями типа «поженить их в эфире!», «дайте свечку подержать!», «порнуху в студию крупным планом!», «Бо/Чжаней на шелковых простынях! Остальных в топку!».       И это ещё были самые приличные и сдержанные из всех предложений.       Неудивительно, что сознание Ван Ибо витало где-то очень далеко от реальности:       – Спал нормально. Чжань-гэ, ты слышал об изменениях в сценарии?       – Ты о нашем тайм-маркетинге[20]?       Сяо Чжань беззаботно хмыкнул на его недовольное «Мгм»:       – Слышал. Но, вроде бы, ничего криминального от нас не хотят. Разве нет?       «Ты не видел, что народ реально от нас хочет», – Ван Ибо в который раз передёрнуло от комментов под рекламой эфира.       – Я не буду в этом участвовать, – недовольно буркнул.       – Ладно тебе, не заводись. Нас никто не заставляет в эфире целоваться, – Сяо Чжань не сдерживал улыбку.       – Мне вот кажется, что прямо-таки вынуждают, – им скоро надо было выходить на сцену, а у него внутри всё праведным гневом клокотало.       Похоже, Сяо Чжань его настроение понял очень чётко. Едва заметным движением он увлёк его глубже в густые тени, подальше от прожекторов, и прошептал на ухо:       – Эй, Бо, постарайся дышать ровнее. Этот эфир закончится раньше, чем ты успеешь оглянуться. Всё будет хорошо. Верь в себя и в меня. Ладно?       От близости любимого у Ван Ибо перехватило дыхание и запылали уши:       – Я понял. Но ничего не обещаю.       – Ты всё сделаешь верно, Бо. Постараемся вместе, – Сяо Чжань мимолётно коснулся его ладони и отстранился. – Пойдём, покажешь мне ещё раз начальные движения. Боюсь запутаться в ногах.       – С таким отношением к этому эфиру, Чжань-гэ, даже если ты грохнешься на сцене, фаны пищать от восторга будут, – его настроение заметно улучшилось, однако досада никуда не делась.                            Они едва успели зайти в гримёрку после завершения записи, как на него почти с кулаками накинулся Воуки Чжан:       – Ибо! Ты испортил всю малину!       – А что такого-то? Вроде бы неплохо получилось? – Ван Ибо самодовольно ухмыльнулся.       – Это по-твоему «нормально»?! Ты зачем из себя ледышку изображать принялся? Велено же было «поинтимничать» на камеру! Нафиг ты айсберг приволок! – Воуки Чжан от досады чуть ли ногами не топал.       – А я и не говорил, что буду развлекать фанов! Чжань-гэ это тоже не особенно нравится! – Ван Ибо вскинул подборок.       – Сяо Чжань, это правда? – Ванг Хан озабоченно посмотрел на безмятежно улыбающегося гостя программы.       – Полагаю, мы дали достаточно «костей» фанатам. Они ещё не скоро придут в себя, – Сяо Чжань усиленно изображал безразличие, но Ван Ибо видел бешено пляшущих чертей в его глазах. Тот явно был очень доволен получившейся двусмысленностью отснятого эфира.        – За это надо вас благодарить, Сяо Чжань, – Воуки Чжан метнул гневный взгляд в Ван Ибо, – наша «красавица» сегодня себя памятником вообразила! Подумать только! Какой нафиг «И/Чжань»?! Устоявшийся шипп «Бо/Чжань!», Ибо!       – А разве речь была о шиппе? – Ван Ибо округлил глаза, будто не понял что сделал не так. – Мы же выбирали название тандема ведущий-гость?       Сяо Чжань тихонько прыснул и поспешил отвернуться.       – А-а-ар-р! – взревел эмоциональный Воуки Чжан. – Ладно уж, чёрт с тобой и этим дурацким шиппом, но, объясни, почему ты почти не смотрел на своего «гостя»!!!       – Да, вроде бы, смотрел достаточно! – Ван Ибо совершенно нахально ухмыльнулся. – Как будет готов черновой вариант записи, я тебе даже показать могу. Честно! Не менее 10 раз посмотрел! И даже трижды (заметь, ТРИЖДЫ!!) улыбнулся!!       Теперь от смеха не удержался даже Ванг Хан, а Сяо Чжань и вовсе покатился:       – А-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! Ты считал, Ибо?! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!       – Конечно. У меня строгий учёт, – Ван Ибо растёкся ликующей улыбкой в багровое гневное лицо партнёра по сцене.       – Ты обнаглел, пацан! – Воуки Чжан шагнул к нему ближе. – И точно когда-нибудь нарвёшься на мой кулак! Так и знай!       Ван Ибо даже не думал пугаться. Он слишком давно и слишком хорошо знал этого человека: долго тот злиться не умел. Не в его смешливом характере это было.       – О, конечно, такое вполне может случиться, – Ван Ибо попытался стереть с лица улыбку. Получалось плохо. – Только ты, пожалуйста, меня не бей по лицу! Будет больно, да и работе помешает.       Со стороны Ванг Хана и Сяо Чжаня послышались новые приступы смеха, да и ему пришлось губу закусить. Он с трудом сдерживался.       – Ты!.. Ты!... Да ты!!.. – Воуки Чжан затряс указательным пальцем перед его носом, словно собирался в чём-то обличить или обвинить, но, в конце концов, тоже не выдержал, раскатисто расхохотался. – Ты просто невыносим! А-ха-ха-ха!                            В коридоре студии было тихо и безлюдно. Съёмки передачи и автограф-сессия завершились два часа назад, потому всех зрителей выдворили из здания. На этаже остался только технический персонал и несколько телеведущих. Все были заняты своими делами.       – Чжань-гэ, у тебя на выходные планы есть? Может, съездим куда вдвоём? – Ван Ибо поправил маску на лице и поглубже натянул кепку.       Их, как обычно, сдёрнули ещё и на эксклюзивное интервью для канала Hunan, а после заставили подписать кучу подарочных сертификатов для VIP-пользователей. Однако они уже привыкли уходить последними, так что не особенно возражали.       – На выходные поставили фотосет для Braun и участие в утреннем шоу на 5 канале. В этот раз не получится, Бо, – Сяо Чжань бросил на него тоскливый взгляд. – Прости.       – Это работа, ничего не поделаешь, – несмотря на свои слова, Ван Ибо действительно расстроился. – У тебя долго ещё будет такое адское расписание?       – Нет, только до конца месяца. Август, вроде, должен быть достаточно ненапряжным, – глаза Сяо Чжаня сузились, словно тот под маской улыбался. – Мы можем отметить твой День Рождения вместе. Годится?       – Ты ещё спрашиваешь?! Конечно!! – Ван Ибо расцвёл. – Придумаем что-нибудь грандиозное!       – Давай тогда на 10-ое запланируем?       – 10-го не получится, – Ван Ибо резко сник. – У меня гонки, придётся уехать на пару дней.       Сяо Чжань тоже выглядел расстроенным:       – А, точно ведь… Обидно.       – Ладно, мы что-нибудь придумаем, – он стряхнул с себя грусть. – Твой праздник мы отметим в понедельник, а на выходных я, может, к тебе приеду. Посмотрю, как откатаешь.       – Правда? – Ван Ибо и надеяться на такой поворот не смел. – Приедешь?!       – Если работы не будет, – уточнил Сяо Чжань.       – ИБО! ИБО! БРАТ, ПОСТОЙ!!! – голос Чо Сынёна ворвался в их тихую беседу.       – О, точно Ибо! Ибо!!! – за их спиной раздались торопливые шаги.       – Сынён? – Ван Ибо удивлённо обернулся. – Парни!       – Тебя в этой дурацкой маске и кепке не узнать!! – Чо Сынён налетел на него.       Ким Сонджу от него не отставал, а Чжоу Исюань бесцеремонно сдёрнул с его лица «маскировку».       – Как вы тут оказались? Причём все сразу? – Ван Ибо изумлённо хлопал глазами на своих друзей из группы UNIQ.       – Мы на запись приходили, – отозвался Ли Вэньхань. – Нам с Сонджу надо было «бэк» прописать, а эти вот, – он кивнул на Чжоу Исюаня и Чо Сынёна, – за нами увязались, типа им делать сейчас нечего.       – Эй! Нам есть чем заняться! – запротестовал Чо Сынён.       Чжоу Исюань только нахально ухмыльнулся:       – Мы собрались в кафе посидеть после. Вот и попёрлись сюда все вместе.       – Ну, вы даёте, парни! – Ван Ибо тепло улыбнулся. – Куда только директор смотрит?!       – Не мимо нас, не переживай, брат, – Чо Сынён крепко стиснул его в объятьях, приблизился к самому уху, но зашептал так, что все вокруг его прекрасно слышали. – Ибо, этот тот, о ком я думаю, да?       – Ну, если ты думаешь, что это мой хороший друг – Сяо Чжань, тогда «да», – в тон ему ответил Ван Ибо, а потом уже громче. – Парни, поздоровайтесь, это Сяо Чжань!       Он широко улыбнулся, даже не пытаясь выкрутиться из объятий Чо Сынёна.       Сяо Чжань снял с себя маску и дежурно-ослепительно улыбнулся в любопытные лица:       – Добрый вечер! Мы заочно знакомы, но лично видимся впервые. Я – Сяо Чжань. Рад встрече!       – Ва-а-ау!! – восторженно выдохнул Чо Сынён.       – О-оу! – Ли Вэньхань густо покраснел.       – Чёрт! – Чжоу Исюань расплылся в бесстыдной ухмылке.       – Ибо, у тебя сердца нет! Как ты мог скрывать такого друга?! – Ким Сонджу шагнул ближе и протянул руку поздороваться на европейский манер. – Это нам очень приятно с вами познакомиться. В последнее время все только про вас и говорят.       – Надеюсь, ничего неприятного, – вежливо отозвался Сяо Чжань и пожал предложенную ладонь.       – Чжань-гэ, погоди!.. – Ван Ибо потянулся к нему остановить, но из хватки Чо Сынёна было не так-то просто выбраться.       – А? Что такое, Ибо? – Сяо Чжань выпустил руку Ким Сонджу и обернулся к нему.       Ван Ибо тихонько застонал и закатил глаза:       – Ох, не-е-ет!       – Чт?.. – Сяо Чжань удивлённо вскинул брови, но задать вопрос не успел.       – Все видели, да? – ликующий голос Ким Сонджу раздался очень близко и очень громко! – Я ему руку пожал!!! А-ха-ха-ха-ха!!       – Не мой её теперь никогда, Со! – подхватил смех Чо Сынён.       – Эй!! Это нечестно! Я тоже хочу! – Чжоу Исюань втиснулся между Сяо Чжанем и Ким Сонджу, – Сяо Чжань-гэгэ, я Чжоу Исюань, но для вас просто «Сюань». Пожмите и мне руку!       – Парни! Перестаньте!! Чжань-гэ, не ведись на их уловки!!.. мпфх… – Ван Ибо снова попытался вырваться от Чо Сынёна, но тот ему только рот рукой зажал.       – Давайте, ребят! Я его долго держать не смогу, – Чо Сынён чуть ли не с ногами залез на Ван Ибо.       – Точно, Сяо Чжань-гэгэ, пожмите нам всем руки! Моё имя Ли Вэньхань, – он встал рядом с Чжоу Исюанем.       – А-ха-ха! – рассмеялся Сяо Чжань и подал обе свои руки для пожатия. – Отпустите Ибо, пожалуйста. Я никуда не убегу.       – Мпф… Сынён, пусти меня, паршивец! – Ван Ибо насилу отлепил от себя хохочущего парня. – Чжань-гэ, не надо идти у них на поводу. Они же совершенно бессовестные!       – Кого-то мне такое поведение очень напоминает, – сверкнул на него глазами Сяо Чжань.       – А-ха-ха-ха! Точно! Не строй из себя приличного человека, Ибо, ты такой же, как мы!!! – довольный Ким Сонджу хлопнул его по плечу.       – Сяо Чжань-гэгэ, у вас сегодня с Ибо была съёмка DayDayUp, да? – Ли Вэньхань спрятал ладонь, которую пожал Сяо Чжань в карман куртки.       – Ага, вот только недавно закончили. Нас сильно задержали, – Сяо Чжань тепло улыбнулся очаровательному юноше.       – Это знак судьбы, Сяо Чжань-гэгэ! Она специально нас сегодня свела, – Чжоу Исюань без всякого стеснения любовался старшим товарищем.       – Исюань, перестань на него пялиться! – Ван Ибо закрыл собой Сяо Чжаня. – Чжань-гэ, а тебе лучше убавить яркость улыбки.       – «Убавить яркость»? – переспросил Сяо Чжань, в то время как все остальные покатились со смеху.       – Эм… ну да, – Ван Ибо немного стушевался. – Они же мне потом всю плешь тобой проедят! Пожалей меня несчастного!       – А ты иного ожидал, Ибо? Думал, Сяо Чжань-гэгэ будет только твоим? – Чо Сынён отпихнул его в сторону и вытянулся во весь рост перед Сяо Чжанем. – Я – Чо Сынён, друг этого балбеса!       – Эй! Мы тоже его друзья! – запротестовал Чжоу Исюань. – Я «Конфетку» так вовсе дольше тебя знаю!       – Исюань! – грозный рык на неудобное обращение у Ван Ибо не слишком получился.       – Мы слишком шумные, пойдёмте отсюда, – Ким Сонджу покосился на любопытных техников. – Мы планировали в кафе посидеть. Ибо, Сяо Чжань-гэгэ, вы с нами?       Прежде чем ответить, Ван Ибо посмотрел на своего партнёра и, только получив от него кивок, согласился:       – С вами, но недолго!       – Это уж как получится, брат, – Чо Сынён снова повис у него на шее.       – Представляю завтрашние ленты в вэйбо, – Чжоу Исюань вскинул руку в воздух, будто крупные буквы заголовков статей прописывал, – «UNIQ окрутили Сяо Чжаня! Ван Ибо в пролёте!», а-ха-ха-ха!       – Исюань! – в этот раз изобразить ярость у Ван Ибо получилось лучше, вот только стройный трёхголосый хохот всё портил.                            – Сяо Чжань-гэгэ, может, вы знаете девушку Ибо? – Чо Сынён отправил в рот приличный кусок курицы в винном соусе.       – Девушку? – Сяо Чжань свой кусок до рта не донёс, тот выпал из палочек.       – Сынён, ты чего такое болтаешь? – напустился на друга Ван Ибо. – Нет у меня никакой девушки! Не возводи напраслину!       – Ну а куда ты тогда сорвался в пятницу? Бросил нас и даже не объяснился!! – не унимался Чо Сынён.       – Чжань-гэ, у меня, правда, нет никакой девушки. Он ошибается, – Ван Ибо заглянул в глаза побледневшему Сяо Чжаню, подобрал со стола его кусок курицы и закинул к себе в рот.       – Ох, чё-о-о-орт! – у Ким Сонджу глаза на лоб полезли. – Ибо, ты серьёзно только что это сделал?       – Что сделал? – беззаботно отозвался Ван Ибо.       – Ты не понимаешь, да? – Ким Сонджу кивнул в сторону Сяо Чжаня.       – А должен? – он действительно ничего не понимал.       –Да ладно тебе, Со, как будто Ибо так в первый раз себя с друзьями ведёт, – Чо Сынён нетерпеливо махнул рукой. – Ну, съел он чужой кусок курицы, и что? Скажи «спасибо», что в этот раз не изо рта его достал. А то помнишь, как на той вечеринке Ибо…       – Сынён! Замолчи немедленно! – Ван Ибо швырнул салфетку через стол в друга.       Сяо Чжань сдержанно улыбнулся.       – Аха-ха-ха! Посмотрите на него, как старается! – Чо Сынён поймал салфетку на лету, но рассказ продолжать не стал.       – Так всё же, Сяо Чжань-гэгэ, может вы знаете, куда наш Ибо умчался, сверкая пятками? – Ли Вэньхань переводил любопытный взгляд с Ван Ибо на Сяо Чжаня и обратно.       Те сидели рядом на достаточной дистанции друг от друга, даже локтями не касались, но между ними чувствовалось странное напряжение.       – Он даже толком ни с кем не попрощался. Вылетел из зала, едва ему позвонили, – Чжоу Исюань поддержал интересную тему.       – Нет, я не в курсе. И вообще не уверен, о чём идёт речь, – Сяо Чжань спокойно покачал головой, но на своего соседа бросил беспокойный взгляд. Если тот куда-то и сорвался, он о том ничего не знает.       – А ещё такой счастливый при этом был! – Чо Сынён довольно ухмыльнулся в сторону смутившегося Ван Ибо.       – Счастливый? – переспросил Сяо Чжань.       – Ага, – поддакнул Чжоу Исюань и полез в карман за телефоном. – Вот, даже фотка есть.       – Нет! Не показывай! – резко вскинулся Ван Ибо, но не успел.       Чжоу Исюань развернул фото сияющего счастливой улыбкой Ван Ибо на весь экран и показал Сяо Чжаню.       – А-а-а, Чжань-гэ, ну зачем ты посмотрел?! – Ван Ибо закрыл лицо руками в смущении.       – Ибо, а что такого-то? Ты смущённый очень милый, – Сяо Чжань похвалил, но улыбка у него получилась несколько вымученной.       – Вы тоже считаете, что он милый, да? – Чо Сынён подхватил с блюда цзяоцзы[21] и закинул в рот.       – Конечно. «Ван Ибо» уже давно признанный бренд мужской привлекательности, – Сяо Чжань уверенно кивнул.       – А на мой вкус, Сяо Чжань-гэгэ намного привлекательнее Конфетки! – Чжоу Исюань широко улыбнулся.       – Я тоже так считаю, – подхватил Ли Вэньхань.       – Ну, всё, хватит вам, – Ван Ибо, наконец, сумел справиться со своим смущением. – Ешьте скорее, пока не остыло.       – Так, когда, вы говорите, Ибо к девушке поехал? – Сяо Чжань не выглядел особенно заинтересованным, но Ван Ибо заметил, что тот всё время посматривает на злополучное фото.       «Дисплей телефона Исюаня не гаснет что-то очень уж долго», – досадовал Ван Ибо.       – В пятницу, представляете? Самое то время для свиданий! – Чо Сынён одним глотком на треть опустошил большой стакан с пивом.       – В пятницу… – эхом повторил Сяо Чжань и вдруг резко вскинул голову. – Но в этот вечер Ибо ко мне приезжал!       – А? К вам? – удивлённо сморгнул Ким Сонджу.       – То есть прямо домой? – Ли Вэньхань выглядел не менее изумлённым.       – Ага, мне стало плохо. Ибо привёз мне лекарства, – кивнул Сяо Чжань.       – Хотите сказать, что Ибо сорвался с репетиции, чтобы привезти вам лекарства? Чего это он сам к вам домой приходит? – глаза Чжоу Исюаня подозрительно сощурились.       – Ну мы… – начал было Ван Ибо.       – Мы на съёмках «Неукротимого» сблизились. Ван Ибо мне иногда помогает, да и следит за моим питанием, – Сяо Чжань нацепил на лицо дежурную улыбку. Эти парни не были репортёрами, но даже им нельзя было доверять их тайну.       Четыре пары удивлённых глаз впились в лицо Ван Ибо.       – Чжань-гэ отвратительно питается или вообще забывает поесть. Если ему вовремя не напоминать, он будет постоянно жевать только одни снэки. Ещё на съёмках это заметил. Вошло в привычку следить за ним, – Ван Ибо не хотел обманывать друзей, потому выдал полуправду.       – Точно, – Сяо Чжань изобразил усталость, – он меня совершенно заклевал из-за моего «неправильного» питания.       – Вы, ребята, действительно близки, – Чо Сынён разочарованно покачал головой. – То есть ты не к девушке сорвался?       – Нет, – Ван Ибо покачал головой.       – А чего тогда так лыбился счастливо? – Ким Сонджу укоризненно уставился на него.       – Чжань-гэ сказал, что у него завалялась бутылка элитной байцзю[22], вот и обрадовался.       «Пусть уж лучше они меня пьяницей посчитают, чем станут неприятности Чжань-гэ доставлять», – Ван Ибо вызывающе ухмыльнулся.       – Пьяница, чёрт, только голову нам морочишь! – выругался на него Ким Сонджу, но опасную тему больше развивать не стал.       – Кстати, Чжоу Исюань, могу я попросить то фото мне скинуть? – Сяо Чжань мило улыбнулся парню напротив и постучал пальцем по экрану собственного телефона.       – Чжань-гэ! – тут же спохватился Ван Ибо. – Не надо! Я потом тебе сам её скину!       – А? Разве же у тебя она есть? – Сяо Чжань удивлённо приподнял бровь.       – Будет, – уверенно кивнул Ван Ибо.       – Хорошо.       – Ну, во-о-от, – расстроенно протянул Чжоу Исюань, – а я надеялся заполучить номер самого Сяо Чжаня!       – Чтобы потом его кому-нибудь «слить» за кругленькую сумму? – подколол друга Ким Сонджу.       – Зачем же? – Чжоу Исюань призывно сверкнул глазами Сяо Чжаню. – Я для личного пользования.       – Чжань-гэ, не вздумай ему свой номер давать! – у Ван Ибо уже руки чесались заехать по наглой физиономии.                            – Слушай, Бо, никак не могу вспомнить. Как ты у меня в тот вечер-то оказался? Я ведь не звонил тебе, – Сяо Чжань внимательно смотрел прямо в глаза Ван Ибо.       Ребята из UNIQ громогласно пожелали им «приятного вечера» и умчались по своим делам, а они неторопливым шагом направились к парковке канала HUMAN. Их менеджеры давно уехали домой, но Яо Линь оставил ему машину, чтобы без проблем добраться домой.       – В тот вечер мне твой менеджер позвонил. Ты отказывался в квартиру идти и меня спьяну звал, – Ван Ибо слабо улыбнулся под маской, словно вспомнил что-то приятное.       – О!.. – он на ровном месте оступился и чуть не упал.       – Осторожно!– Ван Ибо его вовремя поддержал под руку.       – Спасибо. И ты, получается, сразу ко мне приехал? – Сяо Чжань осторожно оглянулся по сторонам и поспешил увеличить между ними дистанцию.       Случайные (а, может, и нет) прохожие без стеснения фотографировали каждый их шаг.       – Конечно, приехал.       Ответ Ван Ибо прозвучал так уверенно, что Сяо Чжань невольно смутился. Несмотря на их размолвку и на тот момент неясность в отношениях, его возлюбленный сорвался к нему, стоило только позвать.       В сердце разлилось приятное тепло.       – Чжань-гэ, ты придёшь сегодня? – Ван Ибо понизил голос до едва различимого шёпота.       Вопрос был вполне резонный. Вместе они сразу поехать, естественно, не могли, а вот позднее встретиться им ничего не мешало.       Сяо Чжань закусил губу под маской:       – Сегодня не могу, Бо. Завтра мне рано…       Ван Ибо ему закончить не дал:       – Опять на работу, да?       Сяо Чжань удивлённо сморгнул: во фразе послышались резкие ноты и недовольство.       – Да. Почему ты злишься?       – Я не злюсь, – Ван Ибо глубоко вздохнул. – Ладно, я тогда сам к тебе приду. Только домой заскочу ненадолго!       – Что? – опешил Сяо Чжань.       – Это не обсуждается, Чжань-гэ! – Ван Ибо резко ускорил шаг и буквально за доли секунды оказался на приличном расстоянии от него.       – Ибо? – Сяо Чжань его окликнул, но тот лишь махнул рукой на прощание и сорвался на бег.                            ***              Ван Ибо плотно закрыл за собой входную дверь:       – Чжань-гэ! Я пришёл!       Ответа не последовало.       – Чжань-гэ? – он позвал чуть громче, скидывая кроссовки.       Теперь ему ответили:       – Я в кухне, Бо. Иди сюда!       «Даже не встретил», – чуть надулся Ван Ибо, но послушно прошлёпал в указанном направлении.       – Привет! – Сяо Чжань глянул на него из-за плеча и тепло улыбнулся. – Прости, что не встретил. Не могу отойти, иначе всё сгорит.       Он кивнул на подрумянивающуюся рыбу на сковороде.       – Ты чего это готовить взялся? Ели же совсем недавно? – Ван Ибо любопытно заглянул ему через плечо. – Да и тебе отдыхать надо. Совсем недавно пластом валялся без шансов самостоятельно подняться.       – Ну, ты всегда готовишь для меня. Вот и я решил тебя порадовать, – Сяо Чжань заметно смутился подобной близости.       – Здо-о-орово! – Ван Ибо поцеловал любовника в изгиб шеи.       – Не отвлекай меня, – Сяо Чжань в ответ на ласку вздрогнул.       – Я для того сегодня и пришёл, чтобы отвлекать тебя, – самодовольно заявил Ван Ибо и ткнулся носом в тёмный затылок.       – Бо! – Сяо Чжань на мгновение зажмурился       Ван Ибо ощутил его лёгкую дрожь:       – Ты, как всегда, очень чувствительный.       – Просто ты специально касаешься меня в чувствительных местах, – ворчливо отозвался Сяо Чжань и чуть отстранился. – Дай я закончу, ладно? Потом уделю тебе внимание.       – Договорились. Кстати, если ты добавишь ещё специй, это, – Ван Ибо указал на рыбу, – есть будет нельзя.       – А? Ты по запаху понял? – Сяо Чжань поспешил поставить обратно баночку со специями, которую только что взял в руки.       – Угу, – Ван Ибо широко улыбнулся.       – Всё время забываю, что ты не любишь острое, – Сяо Чжань чуть разочарованно вздохнул.       – От него очень пить хочется, и живот болит, – Ван Ибо раскрыл шкафчик с набором чая. – Хех, ты затарился впрок, Чжань-гэ.       – Само вышло. Я не хотел, – Сяо Чжань поспешил отвернуться от него, но Ван Ибо всё-таки увидел порозовевшие скулы.       – Спасибо тебе и за это тоже, – в его сердце разве что райский сад не расцвёл.       – А ещё за что? – Сяо Чжань удивлённо вскинул бровь.       – За ребят из группы, – Ван Ибо сосредоточился на заваривании чая.       У Сяо Чжаня вырвалось малопонятное междометие, вроде согласного «О», но полноценного ответа Ван Ибо так и не услышал.       – С ними иногда бывает сложно, но они все классные парни, – глаза Ван Ибо радостно засияли.       Ребята из группы UNIQ были, пожалуй, одними из самых «честных» его друзей: они ничего от него не хотели и никогда не завидовали, хотя карьера Ван Ибо развивалась намного быстрее, чем у любого из них.       После недолгой паузы Сяо Чжань, наконец, подал голос:       – Тебе стоит встречаться с ними чаще. Они явно соскучились.       – Я бы и сам хотел проводить с ними больше времени, но рабочий график очень плотный.       – Всё же постарайся поддерживать с ними контакт. В нашем кругу искренняя, бескорыстная дружба – большая редкость, – Сяо Чжань выложил рыбу на две плоские тарелки.       – Ага. Знаю. Думаю, мне с ними действительно повезло, – Ван Ибо вспомнил, как они все познакомились и не удержался от смешка: «Нелепый случай».       – Думаю, тебе стоит больше общаться со своими сверстниками. На работе тебя почти всегда окружают люди старшего поколения, и ты, естественно, сам с ними пытаешься быть старше, чем есть. Однако ты ещё очень молод. Не стоит ограничивать свой круг стариками, – Сяо Чжань не смотрел на него, но говорил очень уверенно. Вот только напряженная спина и слишком чёткие движения безошибочно выдавали его настоящие эмоции.       – Ага, буду иметь в виду, – Ван Ибо закатил глаза на очередной совет «старшего товарища» и поспешил переменить тему. – Чжань-гэ, когда болел, ты обмолвился, что писал мне. Я просмотрел все страницы, но так ничего и не нашёл.       Тарелка громко грохнулась о стол.       – Чёрт… – Сяо Чжань тихонько выругался. – А-а-а, это ерунда, не стоит внимания. Бред больного сознания.       «Ты слишком очевиден, Чжань-гэ», – ухмыльнулся Ван Ибо. Он накрыл чайник полотенцем и приблизился к партнёру:       – М? Ты же явно что-то скрываешь. Скажи мне.       – Я и говорю: ничего стоящего внимания. Ты не поймёшь, – Сяо Чжань упорно не желал смотреть ему в глаза.       – Чжань-гэ, я ведь не отстану, – Ван Ибо теснее прижался к нему. – Ты же понимаешь, да?       Сяо Чжань принялся кусать свои губы. Но молчание под пристальным, мягким, но требовательным взглядом смог удержать не более пяти секунд.       – Хорошо-хорошо! Не надо так на меня смотреть, Бо! Скажу я!       – Во-о-т! – Ван Ибо самодовольно усмехнулся и поцеловал его в кончик носа. – С самого начала надо было так сделать. Рассказывай!       Сяо Чжань бросил на него затравленный взгляд и едва слышно прошептал:       – Я письмо написал…       – Письмо? На почту? – Ван Ибо скептически приподнял бровь. – Я дважды e-mail проверял. Там совершенно точно ничего не было!       – Нет… я на бумаге… – прозвучало ещё тише.       – Чего? – если бы могла отделяться, челюсть Ван Ибо в этот момент со всей силой грохнулась бы об пол.       Сяо Чжань тихонько застонал и закрыл лицо руками.       – Письмо на бумаге? – Ван Ибо всё никак не мог прийти в себя.       Сяо Чжань кивнул, но руки от лица не отнял.       – В конверте? – он недоверчиво уставился на Сяо Чжаня. – Это которое в почтовый ящик бросают?       Новый кивок.       – Да кто в наше время бумагой пользуется, Чжань-гэ?! – Ван Ибо отступил на шаг назад и всплеснул руками. – Как бы я о нём вообще узнал?!       – Прости, – тихий голос ещё больше заглушили прижатые ладони. – Я снова…       – Нет! Не в этом дело! – Ван Ибо отмахнулся от его извинений. – Чжань-гэ! Где письмо?       Сяо Чжань молчал, потому он вновь приблизился к нему. Оторвать руки, прилипшие к пылающему смущением лицу, оказалось непростой задачей.       Сяо Чжань выглядел таким потерянным и совершенно беззащитным, что у него сердце трепетно сжалось. Он заставил свой голос звучать мягче:       – Куда ты его дел? Скажи мне.       Сяо Чжань нервно покусывал свои губы – Ван Ибо нежно коснулся их:       – Не кусай. Скажи… Чжань-гэ, пожалуйста.       – А-а-а! Ну, перестань! – Сяо Чжань ещё сильнее смутился и слегка оттолкнул его от себя. – Не издевайся надо мной!       – Даже не думал, – Ван Ибо расцвёл в ангельской улыбке. – Так, где же письмо?       – В твоём почтовом ящике!!       – Что? – глаза Ван Ибо едва из орбит не полезли.       Сяо Чжань, наконец, вывернулся из его объятий, сделал пару шагов и плюхнулся в кресло. На него он стоически отказывался смотреть:       – Я приходил к тебе на следующий день после нашей съёмки для Harper’s Bazaar.       – Приходил? Ко мне домой? – ему казалось, что сильнее удивиться уже невозможно.       Вновь ошибся – возможно.       – Тебя не было дома, – Сяо Чжань перевёл взгляд на вечерний Пекин в панорамных окнах. – Я не решился зайти.       «Следующий день после Bazaar? – Ван Ибо усиленно пытался вспомнить, где он шлялся в тот день, что пропустил столь важного гостя. – Точно! У меня же вечерний фотосет был для NYLON! Я домой только в полночь завалился».       – Чжань-гэ, во сколько ты приходил? – вопрос прозвучал неровно. От бури эмоций, захлестнувшей сознание, его голос сорвался.       – Где-то в 10 вечера, – Сяо Чжаню, видимо, было не легче. Ответ прозвучал с какими-то обречёнными интонациями. – Понимаю, что уже поздно было. Но сам только освободился к тому времени.       – Почему не позвонил? Не написал? – Ван Ибо облокотился на стойку: в ногах появилась странная дрожь.       – Я… звонил… – Сяо Чжань потёр ладонью лоб, словно у него внезапно голова разболелась, – раньше… ты…       Фразу он заканчивать не стал. Но в этом и не было нужды.       «Я не ответил…» – Ван Ибо медленно поднял руку и отвесил себе увесистую затрещину.       Щеку немедленно огнём обожгло, но на душе от этого легче не стало.       – Бо! Что ты делаешь?! – Сяо Чжань поднял на него странный взгляд.       – Где сейчас письмо, Чжань-гэ? Ты знаешь? – Ван Ибо мысленно вспоминал все бранные слова, которыми только можно обозвать самого себя.       – Не знаю, – пожал плечами. – Может, всё ещё в твоём почтовом ящике.       В этот момент с таким трудом накопленный бранный лексикон вылетел у него из головы и сменился диким паническим воплем:       – Его же оттуда мог кто-нибудь взять?! Я же почту проверяю в лучшем случае раз в месяц!       «Лю Чан забирает основную часть писем и мне изредка отдаёт только самые важные!» – Ван Ибо очертя голову кинулся в прихожую.       – Бо? Ты куда? Ночь на дворе!– Сяо Чжань сорвал следом за ним.       – Письмо! Надо его забрать! – Ван Ибо плюхнулся на пол, схватил кроссовок.       Раньше он стянул обувь через пятку, и сейчас шнурок отказывался добровольно развязываться.       Ван Ибо смачно выругался сквозь зубы и принялся натягивать кроссовок как есть.       – Ну, что ты делаешь, Бо? – у него над ухом раздался мягкий голос. Интонации обласкали улыбкой. – Перестань, ты так обувь испортишь.       Сяо Чжань потянулся ему через плечо и забрал из рук практически растерзанный кроссовок:       – В письме нет ничего важного. Просто открытка с извинениями.       – Всё равно, – упрямо мотнул головой Ван Ибо, – надо забрать письмо! Я быстро вернусь! Только съезжу домой и сразу назад!       Ласковые руки сомкнулись вокруг его талии. Сяо Чжань уселся на пол позади него и ткнулся лбом в плечо:       – Не уходи.       Простая фраза, всего два слова, но у него всё внутри перевернулось. Точно также Сяо Чжань цеплялся за него в период болезни.       Ван Ибо длинно выдохнул, понимая, что не сумеет оставить сейчас любимого:       – Но письмо ведь…       – Мы его завтра заберём, Бо. Когда домой пойдём, обязательно заглянем в почтовый ящик, – Сяо Чжань коснулся губами его шеи.       – Но ты же говорил, что у тебя много работы с самого утра? – Ван Ибо подозрительно покосился на него.       – У меня только утром запись. Днём вычитка сценария. Освободиться должен часам к 5.       Сяо Чжань зарылся носом в его затылок, глубоко вдохнул запах дорогого шампуня и мусса для укладки волос. У Ван Ибо от подобной ласки перед глазами ярко полыхнуло и сладко потянуло в паху.       Он обернулся к любовнику и поймал губы поцелуем:       – Чжань-гэ, ничего же, если мы поедим позднее?       – Ничего, – Сяо Чжань легонько прикусил его за нижнюю губу. – Только давай вернёмся в комнату?       – А чем тебя пол собственной прихожей не устраивает? – Ван Ибо, ласкаясь, губами пил дыхание любимого.       – Жёстко и холодно, – лаконично ответил Сяо Чжань, уколол его острым поцелуем и поспешил подняться. – Пойдём!       – Мгм, – Ван Ибо схватился за предложенную ладонь.       До спальни они шли очень медленно. Через каждые полшага останавливались и надолго зависали в ласках и поцелуях.       Ван Ибо чувствовал, как постепенно разгорается внутри желание и как вдоль позвоночника поднимается волна сладостного предвкушения. Ощущения были настолько яркими, что становилось больно в груди. Так чувствовался только Сяо Чжань, и только ему одному было позволено вызывать в нём подобное смятение.       – Чжань-гэ, я хочу… тебя, – Ван Ибо потянул рубашку Сяо Чжаня из-под пояса брюк, коснулся обнажённого живота ладонью.       Упругие мышцы тут же напряглись под пальцами, Сяо Чжань сдавлено застонал в его шею.       – Боюсь, в этот раз отвертеться ты не сможешь при всём желании, – Сяо Чжань поймал его руку и сдвинул чуть ниже, накрыл упругую твёрдость. – Мне тесно. Поможешь?       У Ван Ибо дыхание перехватило, а губы мгновенно пересохли. Он не заставил себя долго упрашивать. Руки уверенно распустили ремень, но вот с тугой пуговицей и молнией пришлось повозиться, тем более что его постоянно отвлекали.       Сяо Чжань покрывал нежными поцелуями его шею и весьма чувствительно прикусывал кожу.       – Чжань-гэ... ммм… не оставляй следов… – он просил уменьшить напор страсти, но сам в то же время изгибался навстречу губам и подставлялся под ласку.       – Не похоже, чтобы тебе это не нравилось, – Сяо Чжань оттянул в сторону ворот его футболки и сомкнул зубы на изгибе плеча.       – Ммм… – его поясницу свело сладкой истомой, тело прошило дрожью.       – Бо, – Сяо Чжань подтянулся выше, проследил языком проколы пирсинга уха, подцепил зубами небольшое серебряное колечко-серёжку, – ты ещё долго с поясом возиться будешь?       – Молния слишком тугая, – пожаловался Ван Ибо. Его уже буквально трясло от желания. – Никак не хочет расстёгиваться.       Он тихонько всхлипнул, когда ноготь в очередной раз соскользнул с бегунка:       – Ай…       Металлические зубья больно впились в кожу.       – Ну вот, поцарапал такие красивые пальчики, – Сяо Чжань перехватил его ладонь и принялся вылизывать покраснение.       – Чжань-гэ… – Ван Ибо в голос застонал. Терпеть уже сил не было совершенно. Его собственное возбуждение болью сводило напряжённую плоть, – Быстрее!       Больше всего на свете он сейчас хотел почувствовать Сяо Чжаня, прикоснуться к обнажённой коже, слиться воедино, а не сражаться с упрямой одеждой.       – Я понял, – довольно хмыкнул Сяо Чжань.       Ему понадобилось меньше минуты, чтобы избавить их от одежд. Ван Ибо только облегчённо вздохнул, когда пылающее возбуждением тело освободилось от лишних покровов.       – Ты прекрасен, Бо, – выдохнул Сяо Чжань, зачарованным взглядом лаская совершенное тело.       – Это мои слова, Чжань-гэ, – Ван Ибо поймал его губы нетерпеливым поцелуем, притиснул ближе бёдра, недвусмысленно показывая, чего он хочет. – Давай же!       – Ты уверен, Бо? – рука Сяо Чжаня скользнула к его ягодицам, сжала половинку и проследила ложбинку к тугому колечку мышц. – Не думаю, что смогу быть нежным.       Тяжелое дыхание и шальные глаза показывали, насколько Сяо Чжань хотел его.       Ван Ибо слизал кончиком языка зуд с исцелованных губ:       – Думаешь, мне это надо?       У него перед глазами стояла белёсая дымка страсти. Взгляд совершенно не фокусировался:       – Я тебя хочу.       Он ещё шире развел свои бёдра и подался вперёд, втискиваясь своим напряжённым членом ровно в такое же возбуждение Сяо Чжаня.       – Бо, ты восхитительный, – тот почти мучительно простонал ему в губы. Сперва один, а после два пальца скользнули глубже в его тело.       Сяо Чжань разминал мягко, особенно не давил, не заставлял. Но тело Ван Ибо будто с ума сошло. Оно изгибалось, билось в руках любовника и насаживалось на пальцы сильнее, требуя большего:       – Чжань-гэ! Ах!.. Ммм… уже достаточно… ммм… ох… прошу…       – Хорошо, – лицо Сяо Чжаня потемнело возбуждением. Видимо, он сам едва сдерживался.       Когда горячая плоть вошла в его тело, Ван Ибо невольно охнул. Выдох прозвучал стоном, а под закрытыми веками, будто пачку петард подожгли:       – А-а-а!.. чёрт!.. Да!.. Ещё!       Ван Ибо закинул ноги на пояс любовнику и прогнулся в пояснице. Сяо Чжаня хотелось почувствовать глубже. Тугие мышцы чуть расслабились – он почувствовал, как член вошёл в него до упора.       – Бо! Ммм… – Сяо Чжань задохнулся от острых ощущений. Его глаза закатились, с уголка рта по подбородку скатилась капля слюны.       Ван Ибо почувствовал, как ещё большей твёрдостью налилась плоть внутри него, как она немного выскользнула, чтобы через мгновение вернуться с утроенной энергией.       – Ох!.. – воздух резким выдохом покинул лёгкие. – Чёрт!.. потрясающе! Не останавливайся! Только не останавливайся, Чжань-гэ!       Ван Ибо совершенно потерялся в наслаждении.       – Бо… прости меня, больше не могу, – Сяо Чжань впился в его губы поцелуем, горячий язык скользнул внутрь. – … я не сдержусь!.. ох!.. Бо… ммм!       – Да!.. вот так! Иди ко мне, Чжань-гэ!.. ммм!.. позволь почувствовать тебя!.. Ах!.. проклятье!! Как классно!... МММ! – крупная дрожь сотрясала его тело при каждом движении плоти внутри.       Разрядка случилась у обоих совершенно неожиданно. Всего мгновение назад они с упоением целовались и ловили лихорадочные движения тел друг друга. Обычно наслаждение накапливалось, набегало, словно шумная волна на галечный берег, но в этот раз всё было иначе.       Ван Ибо неудачно выгнулся, подставляясь под встречное движение, не удержал равновесие на плечах, упал на смятые простыни и громко вскрикнул, когда напряжённый член любовника ударился в пучок нервных окончаний глубоко внутри.       – А-А-А-А-АХ! – резкое, почти болезненное и оттого ещё более сладкое удовольствие белым пламенем вспыхнуло внизу живота, расплескалось с конца каменной плоти, судорогой отозвалось в ногах и словно в тисках сжало плоть любовника внутри, не выпуская.       В тот же миг в распалённое нутро хлынул обжигающе горячий поток. Восторженный выдох Сяо Чжаня прозвучал в унисон с его собственным:       – БО!! МММ!.. А-А-А!!!!                            – Ибо, я не сделал тебе больно? – Сяо Чжань обеспокоенно заглянул в его лицо. – Ты нормально себя чувствуешь?       – А по мне не видно? – Ван Ибо скомкал край простыни и принялся стирать со своего живота белёсые капли. Его тело до сих пор прошивали спазмы яркого оргазма. Удовлетворённая ухмылка искривила линию губ.       – Хех, надеюсь, мои глаза меня не обманывают, – Сяо Чжань совершенно по-глупому и очень искренне улыбнулся ему.       – Если они видят, что мне было очень хорошо, значит, не обманывают, – Ван Ибо устало откинулся на подушку. Томная леность растеклась по всему телу.       – Я люблю тебя, Бо, – Сяо Чжань склонился к нему для поцелуя.       – Мгм. И я…       «…тебя очень люблю», – хотел было он закончить фразу, но тут его желудок весьма громко потребовал уделить ему внимание.       – Чёрт, – смутился Ван Ибо, а Сяо Чжань тихонько рассмеялся:       – Пойдём, покормим тебя. Растущему организму надо правильно питаться.       Сяо Чжань поднялся с постели первым, кинулся в него хлопковыми мягкими штанами и длинной туникой и ушёл собирать ужин на стол. Очень скоро запищала микроволновка, и послышался звон посуды.       Ван Ибо счастливо ухмыльнулся в потолок и заставил себя сесть. Вылезать из тёплой постели совершенно не хотелось, но поесть всё-таки надо было.       «Это что, альбом?» – пока он одевался, блуждающий по комнате взгляд завис на голубой обложке.       Ван Ибо знал, что Сяо Чжань неплохо рисует и даже изучал дизайн в университете, но ни разу не видел при нём альбома или простого блокнота.       «В квартире, кстати, тоже нет ни одного рисунка», – он удивлённо оглянулся по стенам комнаты.       Ван Ибо никогда не спрашивал Сяо Чжаня о его художественных талантах. Это было неважно, да и не существенно до недавних пор, ведь благодаря фансервису для поклонников «Неукротимого», он не раз наблюдал, как Сяо Чжань рисует.       И вот сейчас, когда ему на глаза попался планшетный альбом художника, собственное любопытство было невозможно унять.       «Чжань-гэ забыл его припрятать? – Ван Ибо чувствовал себя шкодливым ребёнком, подсматривающим тайны других людей. – Пару дней назад здесь этого альбома не было».       Однако стоило ему открыть первый лист, дыхание комом замерло в горле: «Боже!»                            – Чжань-гэ, это что такое? – совершенно обалдевший Ван Ибо появился в дверях спальни.       – Ты о чём, Бо? – Сяо Чжань обернулся к нему. Однако улыбка резко сменилась паникой, когда он увидел предмет в его руках. – Нет! БО! НЕ СМОТРИ!!!       – Почему? – Ван Ибо удивлённо сморгнул от столь яростной реакции партнёра. – Красиво же! Очень! У тебя настоящий талант, Чжань-гэ.       – А-а-а-а-а! Ты уже всё увидел, да? – скулы Сяо Чжаня довольно отчётливо порозовели.       – Ага, – от самодовольной и очень счастливой улыбки у Ван Ибо свело скулы.       – Зачем ты посмотрел?! – Сяо Чжань закусил губу и со стоном осел на пол за кухонной стойкой.       – То есть я этого видеть не должен был? – Ван Ибо перелистнул очередную страницу и восхищённо присвистнул.       – Конечно, НЕТ! – голос Сяо Чжаня прозвучал обиженно и слегла раздосадовано. Но гнева или раздражения Ван Ибо не уловил.       – Почему я не могу посмотреть? Здесь же я нарисован, – он серьёзно не понимал, как Сяо Чжаню до сих пор удавалось скрыть от него подобное увлечение.       Толстый альбом на твёрдой обложке был почти полностью заполнен. Каждая страница содержала только один рисунок. Больше тридцати потрясающе живых картин рисовали одну и ту же модель.       Его самого.       Ван Ибо.       По-разному: в карандаше, красках, акварели, маркерами, мелками и ещё бог знает чем – нарисован был один лишь он.       В образе Лань Ванцзи, героя дорамы «Неукротимый».       На сцене, застывшим в сложном танцевальном движении.       В обыденной жизни, с чуть смущённой, но светлой улыбкой на губах.       На концерте, с микрофоном у губ и призывно воздетой в зрительный зал рукой.       С мотоциклом, в его гоночной форме.       Перед объективом фотокамеры.       Почти все грани его жизни были запечатлены уверенной рукой художника.       Такой разный «Ван Ибо» смотрел с рисунков очень ласково. А сами картины полнились такой всепоглощающей любовью и теплом, что у него дыхание перехватывало, а на глаза наворачивались слёзы.       – Так много, Чжань-гэ! Ты давно их рисуешь? – Ван Ибо не мог понять, что сейчас чувствует. Знал только, что в руках держит сокровище – любовь Сяо Чжаня к нему.       Ну а сам художник вместо ответа глухо застонал из своего убежища.       Ван Ибо усмехнулся, пересёк комнату и опустился на пол рядом со смущенным Сяо Чжанем:       – Чжань-гэ, ну, чего ты смущаешься? Мне очень нравится. Зачем прятать такую красоту?       – Очевидно ведь, – Сяо Чжань многозначительно покосился на собственный рисунок.       – Для меня – не очевидно. Я знал, что ты хорошо рисуешь, но не думал, что настолько. Ты просто мастер! Но, почему тут только я? – Ван Ибо перевернул очередную страницу альбома.       – Ну а кто тут ещё должен быть? – Сяо Чжань длинно выдохнул и растёр пылающие щеки ладонями. – Я только тебя люблю.       Он сказал это так просто, словно нечто само собой разумеющееся, а у Ван Ибо сердце больно стукнулось в рёбра и пустилось вскачь:       – Чжань-гэ…       Видимо, у него всё на лице было написано.       Сяо Чжань очень нежно ему улыбнулся и ласково коснулся уголка губ:       – И довольно давно люблю, как видишь.       Он сам перелистнул следующую страницу альбома и кивнул на картину с изображением Ван Ибо в роли Лань Ванцзи.       – Я тебя люблю ещё дольше, Чжань-гэ, – Ван Ибо не знал, как выразить словами переполнявшие его эмоции. Поцелуй казался слишком простым их проявлением, зато самым наглядным.       Реальный мир вокруг них померк.       Похоти и животной страсти в этой близости не было. Они дарили друг другу нежность, и каждый молча, в тайне от другого, благодарил небеса за подаренную им встречу.                     

Эпилог

             – Ты мне расскажешь, что тебя беспокоит, Чжань-гэ?       Каким-то образом они всё-таки умудрились поужинать. И вот теперь нежились в объятьях друг друга на диване.       Ночной Пекин по другую сторону окон ярко переливался всеми цветами радуги, но двоим до него не было совершенно никакого дела.       – Ты о чём? – Сяо Чжань ласково перебирал его волосы.       – Рассказывай, что там опять себе надумал? Я же вижу, что ты переживаешь, – Ван Ибо требовательно уставился на партнёра.       После бессмысленной, но очень болезненной ссоры и откровений последних дней ему представлялось совершенно ненормальным замалчивать даже самое незначительное недовольство.       – Да, в сущности, ничего нового, Бо, – если судить по тяжелому вздоху и смирению в голосе, Сяо Чжань был с ним согласен. – Я на 6 лет тебя старше. Вроде бы мои сомнения очевидны, разве нет?       Немного грустная, но по-прежнему тёплая улыбка коснулась его губ.       – Для меня – нет, Чжань-гэ. Я ведь уже ни один раз говорил, что совершенно не чувствую нашу разницу в возрасте, – Ван Ибо досадливо поморщился.       – Ну, а я её чувствую, Бо. У тебя впереди большое будущее. Ты очень талантлив и отныне твоя популярность будет только расти. В тебе заложен великий потенциал. Не я один это вижу, поверь, – Сяо Чжань разгладил большим пальцем хмурую складку между его бровей. – Я не хочу мешать тебе или стать причиной твоего провала. Если о нас узнают, случится большой скандал.       Ван Ибо бессовестно ухмыльнулся:       – Не понимаю твоих опасений. Нас и так все кому не лень сводят, благодаря «Неукротимому». Последний DayDayUp один чего стоит!       – Это верно, – Сяо Чжань тихонько хихикнул. – Но «Неукротимый» не вечный. Мы должны это понимать. Скоро завершится трансляция, и популярность пары наших героев сойдет на «нет». Сейчас наши лейблы сквозь пальцы смотрят на неоднозначные отношения между нами и даже периодически провоцируют близость перед камерами, подогревая интерес к дораме. Но что будет потом? – он устало вздохнул. – Обяжут повстречаться с какой-нибудь актрисой, чтобы нас «развести»? Или подстроят «удачное» фото в баре с журналисткой? Мне, если честно, страшно…       Ван Ибо не дал ему закончить:       – А мне нет! Вообще без разницы!       – Что «без разницы»? – Сяо Чжань улыбнулся на его запальчивость.       – Всё! «Неукротимый», лейбл, тем более фаны!       – Как это? – Сяо Чжань склонил голову к плечу, с интересом разглядывая его.       Он выглядел настолько совершенным в своей расслабленной неге, что Ван Ибо мучительно захотелось его поцеловать, но поднятая тема была важнее. Надо было развеять страхи партнёра:       – Очень просто! Я тебя люблю, Чжань-гэ, и хочу быть с тобой. Что в этом плохого? Почему надо обязательно оборачиваться на других? Достаточно же того, что мы вынуждены скрываться!       – Так думать неправильно, Бо. Именно окружение делает нас знаменитыми, – Сяо Чжань взял его ладонь в свою, переплёл пальцы. – Если о нас узнают…       – Если узнают, тебя, как старшего, скорее всего, сделают виноватым, – Ван Ибо расплылся в широкой довольной ухмылке. – Все будут показывать пальцем и говорить, что ты соблазнил несчастного наивного меня.       Сяо Чжань легонько щёлкнул его по носу:       – Всё было в точности наоборот.       – Спорное утверждение, Чжань-гэ. Твоя улыбка остальным и шанса быть со мной не оставила, – Ван Ибо коснулся уголка любимых губ. – С первого взгляда она забралась в самую душу.       Сяо Чжань разомкнул губы, пропуская пальцы внутрь, и ласково коснулся подушечек кончиком языка:       – То есть мне можно тебя любить, Бо? Даже несмотря на то, что я старше? Ты ничего против не имеешь?       – Нет, конечно, – Ван Ибо судорожно вздохнул. Откровенность ласки поражала. – Я очень рад твоим чувствам. С разницей в возрасте мы ничего не сделаем. Но, прошу, не сдерживайся рядом со мной и не выдумывай лишнего. Всё что будет дальше, мы переживём вместе. Обещай мне это, Чжань-гэ!       – Мы не можем предугадать будущее, Бо, – Сяо Чжань прикрыл глаза, словно пытался уменьшить свои страхи.       – Всё равно! – Ван Ибо приблизил своё лицо к нему на расстояние вздоха и повторил. – Обещай, Чжань-гэ! Мы будем вместе, что бы ни случилось!       Он требовал ответа и был не готов принять отказ. Ван Ибо прекрасно понимал, что исполнить это обещание будет очень и очень сложно, но сейчас, с любимым человеком рядом, он был готов рискнуть всем, что имеет.       Будущие взлёты или падения, удачи или провалы, лавры селебрити или всеобщее порицание – он ко всему готов, если Сяо Чжань будет рядом.       Сяо Чжань долго смотрел ему прямо в глаза, а потом потянулся ещё ближе:       – Я уже давно понял, Бо, что просто не способен здраво рассуждать, если дело касается тебя, – теперь даже дыхание они делили одно на двоих. – Если ты когда-нибудь решишь отказаться от своих слов и захочешь бросить меня, я не позволю. Так и знай, Ибо! С этого момента и пока я дышу, ты только мой! А ещё я тебе обещаю, что снесу твою красивую головку с плеч, если ты бездумно на рожон полезешь!       – Что это значит, Чжань-гэ? – у него внутри всё пело. Ван Ибо очень пожалел, что не может на диктофон записать пламенные речи Сяо Чжаня и сохранить как величающую драгоценность.       – Это значит, Ибо, что отныне я буду всеми силами беречь наши отношения и никому не позволю встать между нами. Даже если этим кем-то окажешься ты! Тебе всё ясно? – Сяо Чжань легонько куснул его за губу.       – Предельно ясно. Я буду пай-мальчиком. Обещаю вести себя хорошо, – Ван Ибо облизал свои многострадальные губы. – Но только после того, как ты меня поцелуешь, Чжань-гэ.       – Я не дам тебе отказаться от своих слов!       Это было последнее, что Ван Ибо ясно запомнил из той длинной-предлинной ночи. ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++ ___________________________________________________________________________ [1] Видео по эпизоду. Смотреть с 35 секунды: https://vk.com/video-181445565_456239106 [2] Чэньцин – имя флейты Вэй Усяня из «Неукротимого». [3] Ванцзи – имя гуциня Лань Ванцзи из «Неукротимого». [4] Видео того самого неоднозначного эпизода с рукоприкладством: https://vk.com/video-165861372_456239845 [5] Видео Сяо Чжань: https://vk.com/video-173927300_456239596 , https://vk.com/video-181445565_456239156 [6] Видео Ван Ибо: https://vk.com/video-181445565_456239155 [7] Общее видео съёмок для Harper’s Bazaar: https://vk.com/video-181445565_456239107 [8] То самое фото: https://sun9-12.userapi.com/c855128/v855128740/b5371/431pIoAi61Y.jpg [9] Лу Чжисин – сэйю (актёр озвучки) Вэй Усяня в дунхуа и дораме, если кто не знает. [10] Подка́стинг (подкаст) — процесс создания и распространения звуковых или видеофайлов (подкастов) в стиле радио- и телепередач в Интернете. Как правило, подкасты имеют определенную тематику и периодичность издания. [11] Та самая записать «Стихи для тебя»: https://vk.com/video-165861372_456240091 [12] Sina Weibo — китайский сервис микроблогов, запущенный компанией Sina Corp 14 августа 2009 года. Являясь своего рода гибридом между Твиттером и Facebook, сервис является одним из самых популярных сайтов в Китае. [13] Селфи - разновидность автопортрета, созданного с помощью фотоаппарата, иногда при помощи зеркала. Это действительно надо кому-то объяснять? [14] То самое фото: https://www.imageup.ru/img96/3448507/jdomrqr1v_m.jpg [15] Чжао Лэй – один из вокалистов XNINE. [16] Та самая фото с девушкой: https://sun9-51.userapi.com/c851220/v851220563/1719e5/bd1ZV0887LI.jpg [17] Участники группы UNIQ: Чжоу Исюань — рэппер, китайский лидер; китаец. Ким Сонджу — главный вокалист, корейский лидер; кореец. Ли Вэньхань — поддерживающий вокал; китаец. Чо Сынён — рэппер, вокалист; кореец. Ван Ибо — главный танцор, рэппер, лицо группы; китаец. [18] Ванг Хан – ведущий ток-шоу DayDayUp. Насколько я понимаю, он там старший и главный. Лидер, в общем, в то время как Ибо играет роль красивого задника. [19] Воуки Чжан – ещё один ведущий DayDayUp, певец и юморист. [20] Ма́рке́тинг — организационная функция и совокупность процессов создания, продвижения и предоставления продукта или услуги покупателям и управление взаимоотношениями с ними с выгодой для организации. Тайм(time)-маркетинг – то же самое, только главным продуктом выступает «эфирное» время. В общем, фраза Сяо Чжаня «наш тайм-маркетинг» в краткой форме называет то, о чём чуть раньше в фанфике рассказывал Ванг Хан. [21] Цзяоцзы – китайские пельмени. [22] Байцзю – китайская водка.