Серия «За кадром»

      — Закрыто. Ничего не поделаешь, — Сяо Чжань шагнул к нему ближе, заглянул в глаза. — Давай придём сюда завтра?       — Я хотел сегодня, — любимый его ободрял, но помогало это не сильно. Ван Ибо действительно расстроился.       Они стояли напротив небольших выкрашенных в зелёный цвет дверей у крошечного цветочного магазинка. Вывеска с нарисованными ромашками и надпись над единственным окошком «клетушки» указывали, что они пришли по верному адресу: «Цветы от Кая».       — Понимаю, но уже ведь действительно поздно, Ибо, да и праздник в деревне в самом разгаре, — Сяо Чжань стянул с лица маску к самому подбородку, мягко улыбнулся.       — Угу. Всё верно, — Ван Ибо длинно выдохнул. Он осознавал, что внезапное желание подарить цветы возлюбленному имело мало шансов быть реализованным, однако до последнего надеялся. — Ладно. Пойдём тогда на площадь.       С разочарованием справляться ему всегда было сложно, хотя подобный опыт у него набрался уже немаленький. Хорошо, что в этот раз рядом с ним был Сяо Чжань, ведь одно его присутствие помогало справиться с любыми неприятностями.       — Вперёд! — теперь Сяо Чжань улыбался уже воодушевляюще.       Однако они не успели и пары шагов ступить прочь от цветочного магазинчика, когда им навстречу с противоположной стороны улицы вышла пожилая женщина крошечных размеров.       — Цветы закончились, мальчики, — о приветствии женщина совершенно позабыла, зато глядела на парней ласково. — На праздник забрали все до единого.       — Что же, жаль, — Сяо Чжань светло улыбнулся женщине. — Спасибо, что рассказали. Простите, что побеспокоили вас.       — Никакого беспокойства, — на вежливость та, кого владелец кафе называл Ланг Кая, неопределённо кивнула. Она пристально смотрела на Ван Ибо. — А что, сильно надо?       — Сильно, — Ван Ибо лукавить не стал. Он тоже, подобно Сяо Чжаню, стянул с лица маску и показался собеседнице. — Хотел в подарок…       — Ибо, не стоит, это действительно будет неудобно!.. — Сяо Чжань совершенно порозовел.       — Ясно, — Ланг Кая на настолько очевидное смущение одного из собеседников вновь не обратила никакого внимания, а лишь утвердительно кивнула и протопала нетипично тяжёлым для миниатюрной женщины шагом прямиком к зелёным дверям магазинчика. — Многого предложить не смогу, но, если устроит, пара бутонов у меня найдётся.       — Устроит! Даже один устроит! — Ван Ибо в душе ликовал. Он уже смирился с неудачей и теперь не знал, как сдержать радость: «Этот вечер и эта деревенька действительно волшебные!»       — Ибо!.. — Сяо Чжань задушенно простонал. Оборачиваться к нему Ван Ибо не стал: эмоции возлюбленного были очевидны.       — Один, так один, — Ланг Кая выудила из кармана небольшой ключ, отомкнула дверь и прошла внутрь. Покупателей с собой она не пригласила, только кинула через плечо краткое: «Подождите».       — Бо-ди, ну зачем? — Ван Ибо почувствовал, как его локоть сжали, а обернувшись, он увидел совершенно растерянного Сяо Чжаня. Тот смотрел на него сияющими счастливыми глазами, но выглядел умильно потерянным.       — Так надо, гэ. Какой бы цветок сейчас нам ни продали, он в точности будет отражать этот момент. Мне хочется запомнить его! — Ван Ибо расплылся в счастливой улыбке. В том, что хозяйка цветочной лавки принесёт им самый прекрасный на свете цветок, он не сомневался.       — Остался только этот, остальные я уже вынесла к алтарю, — Ланг Кая появилась из теней магазинчика через мгновение. В руках она держала единственный цветок.       На невысоком стебле (обломанном, понял Ван Ибо), гордо держала прекрасную головку алая роза. Бутон не был особенно крупным и казался совершенно обыкновенным, хотя Ван Ибо он привиделся наполненным внутренним сиянием.       Точно такой же восторг, какой испытал в этот момент сам, послышался в тихом возгласе Сяо Чжаня:       — Вау! Какая красота!       — Вы позволите? — Ван Ибо наклонился к женщине, протянул ладонь за цветком. Сколько бы тот ни стоил, он заплатит любую сумму!       — Конечно, забирайте. Она, видимо, ждала вас, — Ланг Кая расплылась в беззубой улыбке. — Так и знала, что эта малышка осталась сегодня одна не случайно.       — Правда? — Ван Ибо восхищённо выдохнул. Цветок в его руках казался игрушечным, но ценность имел немалую, ведь нёс в себе его чувства.       Алый оттенок притягивал к себе взгляд. Ван Ибо по-мальчишески открыто улыбнулся, протянул Сяо Чжаню розу. О том, что делать это при посторонних не стоило, он не думал. Его сердце захватила радость момента, а перед глазами огни выпали уже ярко-красными оттенками. Сяо Чжаню это обрамление очень шло.       — Чжань-гэ, это тебе, — Ван Ибо слышал биение собственного сердца к ушах, рот наполнился слюной, глаза — влагой. — В этот день мы вместе, потому он стал для меня волшебным. Давай такими же сделаем все другие дни в году и в вечности?       — Бо-ди… — голос Сяо Чжаня подвёл. Он, очевидно, совершенно расчувствовался. — Спасибо.       Цветок Сяо Чжань принял чуть подрагивающей рукой:       — Да, давай так и сделаем!       Ван Ибо подарил возлюбленному всего один цветок, но казалось, что вручил целый мир, а ещё гарантии счастливого совместного будущего.       — Тебе очень идёт этот цветок, — Ван Ибо залюбовался счастьем на лице Сяо Чжаня.       — Спасибо. Он прекрасен! — Сяо Чжань низко поклонился пожилой женщине.       Ланг Кая же по-прежнему внимательно смотрела на Ван Ибо:       — Рада, что он пришёлся вам по душе, — она ответила скорее машинально, а после обратилась к Ван Ибо с весьма странными словами. — Послушай, мальчик мой, не верь всему, что видишь.       — Что? О чём вы? — Ван Ибо непонимающе моргнул. Он потянулся к бумажнику, намереваясь расплатиться, но пожилая женщина лишь покачала головой, отказываюсь.       — О том, что глаза наши нас часто обманывают, — Ланг Кая скрестила руки перед собой. — Мы часто видим то, что хотим, или то, что нам нравится. А раз нам это нравится, мы стремимся разглядеть мельчайшие детали.       — Да, так бывает, — Ван Ибо не слишком понимал, о чём говорила женщина, но внимательно слушал мудрые слова.       — В такие моменты рождаются иллюзии, заблуждения и сны, — теперь во взгляде женщины ему почудилось осуждение. — На убывающей же луне сновидения случаются особенно яркими. В них можно даже потеряться. Так что не стоит терять бдительности. Если заблудишься, назад к любимым дорогу не найдешь.       — Понимаю.       Неправда: он не понимал, но уже будто бы осознавал услышанное.       — Разве же иллюзии опасны? Если рождены мечтами, они наполняют нас воздухом, желанием жить и стремиться, — Сяо Чжань выразил мнение. В его голосе Ван Ибо расслышал светлую улыбку.       — Фантазии случаются опасными, если в них заблудиться, — Ланг Кая просверлила Ван Ибо проницательным взглядом, медленно выдохнула и закончила совсем уж непонятным. — Выбраться из иллюзий бывает сложно. Порой — невозможно. Но, потерявшись в них, придётся отказаться от реального. Понимаешь, мальчик?       — Наверное, — под взглядом этих уставших глаз миниатюрной старушки, едва ли достающей ростом его до груди, Ван Ибо совершенно потерялся. Он всегда был послушным мудрости старших, потому безропотно кивнул, соглашаясь.       — Хорошо, коли так, — Ланг Кая внезапно расцвела улыбкой и совершенно преобразилась. Больше она не казалась уставшей. — Не обращайте на меня внимания, идите развлекаться, а розу я вам дарю. Пусть она дополнит ваш праздник.       — Спасибо! — Сяо Чжань от души поблагодарил.              ***              — Сколько здесь замечательного! — Сяо Чжань восторженно охал, оглядываясь по сторонам.       Бутон подаренной розы торчал у него из кармана рубашки и притягивал к себе взгляд. Было сложно остановить фантазию, но Ван Ибо держался, не поддавался на провокации и даже не каждое мгновение, а всего лишь через раз представлял себе, как алыми лепестками выводит узоры на обнажённой коже возлюбленного.       — Согласен, не зря приехали, — Ван Ибо проглотил густую слюну. Целовать возлюбленного хотелось неимоверно, но не перед всей же толпой?!       Расставшись с мудрой цветочницей, они прямиком направились на центральную площадь деревушки и тут же угодили в столпотворение.       Множество звуков смешивались, создавая какофонию, но слух ничуть не раздражали. С одной стороны слышались ободряющие крики и топот танцующих. С другой — не слишком трезвые голоса выводили мелодии старинных песен. В центре же площади немало людей уселись перед небольшим круглым возвышением. Актёры в традиционных китайских нарядах уже вышли на сцену, приготовившись начать представление, а распорядитель рассаживал людей на последние свободные места.       Сяо Чжань хотел посмотреть представление, потому рядом с танцующими жителями деревни они задерживаться не стали, но не решились и места в импровизированном зрительном зале занять. Ван Ибо никак не мог отделаться от ощущения, что за ними кто-то пристально наблюдал. Сяо Чжань предложил устроиться чуть в отдалении, за столиком одного из кафе на площади, Ван Ибо с готовностью согласился. Пусть отсюда открывался не лучший обзор, зато было удобно и относительно безопасно, да и актёров на возвышении они прекрасно видели.       Очень скоро представление началось, и Сяо Чжань со всем вниманием слушал постановку. Ван Ибо же чувствовал головокружение. Оно появилось, едва они присоединились к празднику на площади, и никак не желало его отпускать. Дискомфорта Ван Ибо не чувствовал, но ощущал себя до странного пьяным. Они с Сяо Чжанем выпили за сегодняшний вечер некоторое количество сладкого вина османтуса, так что Ван Ибо с готовностью списал на алкоголь и бешеные пляски разноцветных огней перед глазами, и мерещащиеся всюду улыбки на любимых губах, и внезапно появляющиеся в тенях или отражениях и тут же истаивающие чёткие образы любовников, в которых легко узнавал себя и Сяо Чжаня. В этот странный вечер всё казалось нормальным, потому Ван Ибо наслаждался.       Постановки народных театров его никогда особенно не интересовали, но Сяо Чжань буквально прикипел взглядом к сцене, потому Ван Ибо решил присоединиться.       — Ого! У истории о Хоуъи и Чанъэ множество вариаций! — Сяо Чжань комментировал вполголоса, точно не в центре шумной толпы сидел, а в театральной ложе.       — В проспекте было сказано, что местные легенды сформировались не сразу, — Ван Ибо вспомнил описание с интернет страницы. — Прежде чем обосноваться в этом месте, первые жители были торговцами и путешественниками. Из разных мест они принесли множество историй и на их основе составили собственные. Сейчас уже никто не помнит, откуда появились звучащие здесь легенды и какими они были изначально, но в них продолжают верить.       — Это добавляет колорита и ещё больше восхищает, — Сяо Чжань согласно кивнул.       В его глазах Ван Ибо видел яркий огонь и вдруг вспомнил, что у возлюбленного за плечами высшее художественное образование, а ещё огромный багаж знаний и потрясающая эрудиция. Мир искусства чувствовался тому, как никому другому, близким. До такого Ван Ибо с его школой и стажёрством в лейбле было далеко.        «Как здорово, что ты появился в моей жизни», — никакой зависти или же сожалений о собственной судьбе Ван Ибо не испытывал. Он не переставал благодарить небеса за подаренное ему счастье, ведь Сяо Чжань целиком и полностью принадлежал ему.       — Эй, гэ, — Ван Ибо стянул с одного уха маску, расплылся в медленной ухмылке, — я тебя вот прямо сейчас до ужаса хочу поцеловать.       — Ч-что?! — Сяо Чжань, казалось, поперхнулся воздухом. Он стремительно обернулся, хотя уставился на него без осуждения, просто изумлённо.       — Это плохо? — Ван Ибо эмоции возлюбленного пил, словно вино. В голове у него стоял туман, перед глазами кружились разноцветные светлячки, и в центре всего этого великолепия находился Сяо Чжань.       «Как красиво!» — судорожный вздох сорвался с его губ.       — Не посреди же праздника, Ибо! — взгляд Сяо Чжаня смягчился.       — Почему нет? Нас здесь никто не знает, — Ван Ибо потянулся через стол, подцепил кончиками пальцев чёрную маску Сяо Чжаня. — Неужели тебе не хочется?       — Хочется, ты же знаешь, — тот отстраняться не стал, даже слегка подался вперёд, — но стоит ли? Если в сети появятся такие кадры, ничего хорошего нам это не сулит.       — Ты конкретно в этот момент можешь думать о ком-то другом, гэ? — Ван Ибо почти лёг на стол, приблизил лицо к Сяо Чжаню максимально, остальное должен был сделать не он.       — Нечестный приём, Бо, — уголки губ Сяо Чжаня приподнялись в улыбке.       — Всё, что угодно, лишь бы быть с тобой, — от лёгкого укора Ван Ибо отмахнулся. — Ну же, иди ко мне.       Он потянул возлюбленного к себе за низ чёрной маски, хотя окончательно она сползла с лица только в тот момент, когда Сяо Чжань, наконец, склонился к нему для поцелуя. Соприкосновение губ получилось совсем лёгким, но оставило после себя приятный след в сердце и яркую улыбку.       — Ну, мой Бо-ди доволен? Ему достаточно? — Сяо Чжань ещё раз невесомо коснулся его губ своими и медленно отстранился.       — Нет, конечно, не достаточно, — Ван Ибо, словно приклеенный, качнулся вперёд вслед за ускользающей нежностью. — Хочу тебя обнять, гэ.       — А вот этого на людях делать совершенно точно не следует, — Сяо Чжань тихонько засмеялся.       — Знаю, — Ван Ибо прикрыл глаза и расстроенно выдохнул: ничего иного не оставалось.       Однако грустить ему не позволили. Тёплое касание Ван Ибо почувствовал на своей щеке, а любимый голос услышал у самого уха:       — Тогда, быть может, поспешим к нашему уютному домику?       Разве ж с подобным предложением можно было спорить?       Очевидно: нет!       Как Ван Ибо подскочил на ноги и сделал первые несколько шагов, сам не понял. Его сознание наполнилось заливистым смехом Сяо Чжаня, в ладони он чувствовал чужое тепло, а его ноги решили максимально ускорить момент близости с любимым человеком. Вперёд, к мотоциклу, он понёсся, едва ли разбирая дорогу. Как не заплутали в узких улочках деревни — большая загадка, но приехали к арендованному домику они под шум разрывающихся в небе фейерверков.        «Вау! Красиво!» — Ван Ибо стянул шлем и заглушил двигатель. Его взгляд устремился в тёмное небо.       — А ты знаешь, Ибо, что, согласно главной легенде этой местности, всё счастье, которое отпущено людям, рождено из счастья самой Чанъэ? Она пожертвовала собой ради справедливости и вознеслась на Луну, но ни на мгновение не забывала о муже. Чанъэ наблюдала за любимым и мечтала вновь оказаться рядом с ним, — Сяо Чжань слезать с заднего сидения мотоцикла не торопился. Наоборот, он теснее обхватил талию Ван Ибо и прижался всем телом. — Хоуъи тоже тосковал по любимой.       Видя настолько сильные чувства, боги сжалились и позволили супругам иногда быть вместе. Правда, случиться это могло лишь в периоды полной Луны и во сне, но не наяву. Хоуъи и Чанъэ были рады и малому, потому согласились. Им, точно двум звёздам из разных миров, приходилось преодолевать огромное пространство. За этим стремлением супругов быть вместе могут наблюдать все жители Земли. Падавшие и возносившиеся звёзды соединяли два мира, мир небесный и мир земной, воедино.       Каждое полнолуние Хоуъи возносился на небосклон, а Чанъэ падала с Луны ему навстречу. В прозрачных лучах лунного света счастье влюблённых было безграничным, ведь хотя бы даже и в мечтах они могли коснуться друг друга.       Чувства их горели ярко и искрами осыпались на землю. Падали они прямиком на людей. Так и повелось, что коли уж человек увидит в вечернем небе блуждающие звёзды, непременно обретёт счастье, сравнимое со счастьем воссоединившихся возлюбленных.       — Когда же ты успел услышать эту легенду, Чжань-гэ? — Ван Ибо высвобождаться из объятий любимого и слезать с мотоцикла не торопился. Он слушал внимательно, хотя легенду откуда-то знал. Наверняка прочёл на том сайте, где узнал об этой деревне. — Сегодня нам её вроде бы никто не рассказывал.       — Читал давно, ещё когда учился в Академии, и вдруг вспомнил, услышав о двух звёздах от служительницы храма и увидев постановку на фестивале, — Сяо Чжань чуть повернул голову, вжался носом ему в затылок и длинно выдохнул.       У Ван Ибо табун мурашек маршем прошествовал вниз вдоль позвоночника, судорогой свело в промежности.       — Знаешь, Чжань-гэ, в твоей легенде не хватает одной детали, — он обернулся к возлюбленному, приник к его губам в лёгком поцелуе. — Чанъэ и Хоуъи действительно счастливы в небесах, и чем больше радуется и смеётся Чанъэ, тем больше искорок счастья обсыпается на землю. Поймавшие их люди непременно исполнят своё заветное желание, но лишь тогда, тогда Чанъэ вновь вернётся на Луну.       — То есть сразу после их расставания? На убывающей фазе? — Сяо Чжань своих губ от его не оторвал, но взгляд направил в небо.       Прямо над их головами крупным, но неполным шаром сияло ночное светило.       — Именно. Так что у нас с тобой есть все шансы загадать самое сокровенное желание, ведь оно непременно исполнится, — Ван Ибо тихонько хмыкнул: возлюбленный выглядел премило удивлённым.       — Но разве же мы с тобой видели падающие или возносящиеся звёзды? — вопрос прозвучал ему в губы, ведь отстраниться Сяо Чжаню он не позволил.       Вместо этого Ван Ибо языком приоткрыл губы возлюбленного, приник влажным поцелуем:       — Я вижу их постоянно, когда рядом с тобой!       Терпеть больше сил не оставалось, да и не было в том нужды. Ван Ибо ответить партнёру не позволил. Он и так слишком долго ждал, потому теперь, под защитой пусть невысокого, но забора вокруг уютного домика, целовал любимого человека уже ничем и никем не сдерживаемый.       — Моё… ох… самое сильное желание… м-м… быть с тобой, — Сяо Чжань пытался выразить мысль, но среди глубоких поцелуев у него это получалось неважно. Тем не менее Ван Ибо его понял.       «Как и моё, Чжань-гэ», — тёплое чувство разлилось в груди. С каждым мгновением, когда их губы соприкасались, Ван Ибо чувствовал нарастающий жар.       Целоваться вполоборота было не слишком удобно, но Ван Ибо это ничуть не смущало. Он тянулся и приникал к возлюбленному со всем пылом, а тот отвечал с не меньшим желанием. В эти мгновения было совершенно не страшно стонать от наслаждения в голос, ведь эти звуки заглушали громкие взрывы праздничных фейерверков.       Пусть сегодня было не полнолуние, и они даже не видели падающих или возносящихся звёзд, их заветное желание, одно на двоих, исполнилось в точности. Ван Ибо подозревал в том искрящееся счастье самой Чанъэ.       — Эй, Чжань-гэ, — Ван Ибо с заметным усилием заставил себя оторваться от возлюбленного, — сразу после фейерверков по традиции в небо запускают бумажные фонарики в знак того, что любовь Хоуъи к Чанъэ до сих пор жива и почитается.       — И делать это надо вместе с тем, с кем хочешь быть вместе до конца жизни, — Сяо Чжань дышал тяжело, сбивчиво, но смотрел на него с нежностью, а ещё мысль подхватил сразу, точно знал, о чём Ван Ибо будет говорить.       — Именно так. Я даже приготовил фонарик для нас. Запустишь его вместе со мной? — Ван Ибо в ответе Сяо Чжаня ничуть не сомневался, но всё равно хотел услышать чёткое:       — Конечно.       Кожаное сидение Honda протестующе заскрипело, когда Ван Ибо выбрался, наконец, из седла и потянулся за своим рюкзаком.       Приготовленный бумажный фонарь не был каким-то особенным, но он был наполнен важным смыслом, ведь обозначал ещё один год в череде многих, что они с Сяо Чжанем провели вместе.       — Сегодня, завтра, через год, пять, десять лет, всю свою жизнь я хочу видеть и любить тебя, Сяо Чжань, — Ван Ибо расправил бумажные края.       — Во сне и наяву, каждое мгновение и даже вне времени я буду смотреть на тебя и любить, Ван Ибо, — Сяо Чжань поднёс к промасленному колечку яркий огонёк зажигалки.       — Спасибо за твои чувства, — Ван Ибо ощущал, будто его грудь разрывается выпрыгивающим наружу сердцем.       Эмоций было слишком много, а огни вокруг Сяо Чжаня — слишком яркими. Далеко не сразу он понял, что это ему уже не чудится, а видится наяву. Множество летящих в небо бумажных фонариков раскрасили тёмный небосклон яркими брызгами красок. В каждом из них, Ван Ибо знал, были заключены искренние чувства жителей необычной деревеньки.       — Спасибо тебе за тебя, Бо, и за сегодняшний чудесный день, — Сяо Чжань подтолкнул бумажный фонарик вверх, дополнил палитру красок ещё одним цветом.       — Этот день ещё не кончился, Чжань-гэ, — Ван Ибо притянул к себе возлюбленного и впился жадным поцелуем. Нежности нежностями, но зуд в штанах терпеть уже было сложно.