Серия «За кадром»

      «Гэ написал, что скоро будет дома. Надо бы об ужине подумать…» — Ван Ибо на секунду замер с ключами от квартиры в руках, вспоминая, не осталось ли в холодильнике чего-нибудь со вчерашнего дня, а после кинул связку на комод и досадливо вздохнул. «Со вчера» у них совершенно точно ничего не осталось: сам Ван Ибо доел последнюю порцию тушёной говядины добавкой уже глубоко за полночь.       Сяо Чжань давно спал, когда он вернулся после работы, но ужин Ван Ибо обнаружил сервированным на столе. Сяо Чжань в последнее время готовил часто — точнее, в любую свободную минуту, — словно компенсировал собственному желудку (и желудку Ван Ибо заодно) длительный период строгой диеты, завершившейся совсем недавно.       Ван Ибо кулинарные таланты, а они развивались у возлюбленного с галактической скоростью, особенно любил. По этой причине на потерявший твёрдость пресс не обращал внимания. Оно того всяко стоило. Однако вот такие моменты — когда всё ранее приготовленное оказывалось давно съеденным, а новое готовить было некому (Ван Ибо не горел желанием стоять после работы у плиты) — случались нередко.       «Гэ приедет голодным, — раздумывать долго Ван Ибо не стал — разблокировал телефон и открыл приложение любимого ресторана. Доставка, согласно счётчику, должна была прибыть через полтора часа. — Долго сегодня. Много заказов?»       Ван Ибо рассудил, что ничего страшного в небольшом голодании нет, и отправился в душ.       На самом деле сегодня выдался редкий день, когда их с Сяо Чжанем рабочие графики частично совпали. Солнце согревало крыши зданий ранними закатными лучами, а они уже готовились к тихому семейному вечеру. Виной тому было воскресенье или же излишне плотный рабочий график в будни, Ван Ибо не задумывался, просто радовался каждой минуте, проведённой рядом с любимым.       Звук хлопнувшей входной двери и спокойное «Ибо, я дома» он услышал сразу, едва успел натянуть на себя домашние брюки и футболку.       «Быстро! Видимо, из машины писал», — Ван Ибо заторопился навстречу любимому. Предвкушающая приветственные нежности улыбка растянула его губы почти до ушей. Эмоции Ван Ибо решил не сдерживать:       — Добро пожаловать домой, Чжань-гэ!       Он выкрикнул фразу раньше, чем разглядел возлюбленного, а фантазии позволил уплыть в ласках дальше, чем простые объятия, поцелуй и трепетный отклик возлюбленного. Однако вид совершенно разбитого, измочаленного Сяо Чжаня смешал его планы. Ван Ибо второй раз за этот вечер досадливо вздохнул:       — Привет, гэ. Устал?       Сяо Чжань тяжело мотнул головой и притянул его к себе, зарылся лицом в ещё влажные волосы и тихо выдохнул:       — М-г-м. Сложный день.       — Вижу, — Ван Ибо оплёл руками стан любимого человека, легко коснулся его склонённой макушки. — Ты выжат, как лимон.       — Хе-х, хуже, — нежиться в прихожей долго Сяо Чжань не стал: выпутался из его рук, оставив на изгибе шеи поцелуй, и принялся стягивать с себя куртку. — Фотосет затянулся, и промо подсунули подписывать.       — А до завтра подождать не могли? У тебя же, технически, выходной, — Ван Ибо не сумел сдержать раздражение. Пусть Сяо Чжань теперь был сам себе хозяином, работы ничуть не уменьшилось, наоборот, будто бы стало только больше.       — Вся неделя уже распланирована, а эти промо были для ROSEONLY, — Сяо Чжань, чуть покачиваясь, прошагал в гостиную и бухнулся на диван так, словно последние силы его покинули в этом последнем усилии. — Хотел завершить всё сегодня, чтобы в другой день мог пораньше домой вернуться.       Он глубоко вздохнул, уложив голову на спинку дивана, и закрыл глаза.       При общей усталости и вялости, выглядел Сяо Чжань бесподобно. Ван Ибо не переставал любоваться возлюбленным. В дизайнерском костюме и узком галстуке он смотрелся великолепно, а дорогая рубашка из тонкого сукна выгодно подчёркивала медовый оттенок кожи.       «Гэ, как можно быть настолько потрясающим и настолько утомлённым?» — Ван Ибо пришлось на пару мгновений задержать дыхание, так как сердце от созерцания «спящего красавца» зашлось быстрым темпом, а сознание принялось усиленно придумывать вариации на тему пробуждающего ото сна поцелуя.       Между тем, комфорт возлюбленного и его здоровье по-прежнему имели доминирующее значение для Ван Ибо, потому он решил сдержать порыв немедленно кинуться тому на шею с поцелуями: «Так, надо завязывать. Гэ действительно стоит дать отдохнуть».       «Хе-хе, ничего не меняется, — Ван Ибо прикусил нижнюю губу и криво усмехнулся. Они с Сяо Чжанем давно были вместе, а его реакции ничуть не изменились, как не успокоилось и сердце. Оно, будто впервые, каждый раз пускалось в галоп, стоило увидеть возлюбленного. — Я люблю его сильнее с каждым днём. Я сошёл с ума?»       — Будешь чаю, гэ? — Ван Ибо рассудил, что с его стороны нечестно вот так пялиться на, как показалось, задремавшего возлюбленного, потому он поспешил ретироваться в кухню. В том было верное решение: ни грамма уверенности в собственной стойкости у Ван Ибо не было. Справиться с желанием присоседиться к Сяо Чжаню на диване и вцепиться в него всеми конечностями оказалось сложно.       — Да, пожалуйста. Зелёного, — голос Сяо Чжаня из-за спины послышался сдавленным, тягучим.       «Ну вот, Чжань-гэ, очевидно, упахался вусмерть, — Ван Ибо понял, что в ощущениях не обманулся. — Ничего, весь вечер впереди. Сегодня ляжем отдыхать раньше».       Ван Ибо привычной рукой засыпал заварку в посуду и залил кипятком. Комната мгновенно наполнилась богатым ароматом чайных листьев, а взгляд Ван Ибо смягчился. «Никак не думал, что мы настолько похожи», — он засмотрелся на чайник тонкого фаянса перед собой.       Когда они только переехали в новую квартиру, вместе по каталогам и интернет-магазинам выбирали предметы обихода. Чайный сервиз из шести предметов приглянулся Ван Ибо, так как чай он любил и ценил. Хотя от покупки он отказался из-за стоимости. Не то чтобы у них случились проблемы с деньгами или была нужда в экономии. Просто Сяо Чжань к чаю относился ровно. Только на съёмки брал с собой термос с настоем из зелёных листьев. Напиток, Ван Ибо знал не понаслышке, хорошо освежал и тонизировал. Однако для возлюбленного чайная посуда не представлялась интересной. Дорогой сервиз же для себя одного Ван Ибо брать не захотел и о том не печалился. Тем не менее, он обнаружил приглянувшийся чайный комплект в одной из коробок со следующей доставкой заказанных товаров. Сяо Чжань объяснил, что ему посуда понравилась, так что он с удовольствием будет участвовать в чаепитиях Ван Ибо.       Подобных теплых моментов и нежностей между ними случалось немало. Некоторые были почти незаметными, другие звучали ярко. Они составляли счастье Ван Ибо, ведь касались и Сяо Чжаня тоже.       — Чай скоро будет готов, гэ, — Ван Ибо поставил небольшой поднос на столик и всё-таки опустился рядом с любимым на диван. — Надо подождать пару минут: листья должны завариться.       — Как скажешь, Ибо, — Сяо Чжань чуть приоткрыл глаза, мягко ему улыбнулся и вновь смежил веки. Только в этот раз больше не выглядел отстранённым: его ладонь наощупь нашла руку Ван Ибо и принялась оглаживать.       Прикосновение оказалось исполненным столь трепетными чувствами, что Ван Ибо пришлось длинно выдохнуть, сдерживая дрожь. Всё его существо немедленно откликнулось на ласку. Чего уж кривить душой? Он хотел Сяо Чжаня, соскучился по нему за истекшие сутки, но тот был после работы утомлённым. Потому Ван Ибо принуждать бы не стал.       Он расслабился и раскрыл ладонь, подставляя её под нежность. Пусть так, хотя бы немного, но он желал насладиться возлюбленным: «Гэ серьёзно стоит подумать о своём тайм-менеджменте. Нагрузка слишком велика». О том, что у него самого рабочий график едва ли не по швам трещал каждый день, Ван Ибо предпочитал не думать. Он был молод и силён, как вол, так что и пахать мог столько же.       Ван Ибо притиснулся к плечу возлюбленного и тоже позволил глазам отдохнуть. Было приятно вот так, рядом, в тихом единении считать минуты отдыха. Ван Ибо улыбался, чувствуя прикосновения любимых ладоней и понимая, что делит этот момент с ним. Сяо Чжань же гладил его, точно ощущал физическую потребность прикоснуться, зарядиться его энергией. Ван Ибо готов был отдать возлюбленному всё, что имел. То же, чего у него пока не было, он вполне мог в самом ближайшем будущем получить. Для него не существовало ничего невозможного!       Внезапно очень близко к его лицу прозвучал голос Сяо Чжаня:       — Знаешь, Бо-ди, по дороге домой в машине я заснул.       Ван Ибо не услышал, когда возлюбленный поднялся, но, открыв глаза, обнаружил, что тот пристально смотрит на него. Взгляд Сяо Чжаня раскрашивали сумрачные образы, природу которых Ван Ибо разгадать никак не мог.       — Здорово, что удалось чуть отдохнуть, — от близости любимого человека у него дыхание перехватило. Сяо Чжаня в подобном странном состоянии он видел нечасто. Быть может, то вызвано томностью момента?       — Пха-ха, не совсем, — медленная улыбка растянула губы Сяо Чжаня. Глаза его вспыхнули яркой искрой. — Мне снился сон. Весьма занимательный, кстати.       — Что же тебе снилось? — Ван Ибо ощутил, что тонет в этом взгляде. У него никак не получалось отвести глаз от возлюбленного. Хотя, честно, он и не пытался.       — Как и всегда: ты, — ладонь Сяо Чжаня скользнула выше по его руке, коснулась груди и шеи Ван Ибо. — Мы занимались любовью.       — О! — Ван Ибо, наконец, всё понял.       Сяо Чжань приехал не просто утомлённый после работы, но впечатлённый завораживающими образами привидевшегося сновидения.       У художника-Сяо Чжаня, Ван Ибо знал достоверно, воображение обладало неиссякаемыми ресурсами, потому фантазии случались крайне интересными. Хотя, жаль, они нечасто касались их интимной жизни. Ван Ибо был бы не против воплотить в жизнь каждую из них!       «Это наверняка оттого, что мы трахаемся каждый раз, стоит друг друга увидеть», — он расплылся в улыбке. Сердце в его груди взволнованно сжалось.       — Как же мы это делали? — Ван Ибо облизал пересохшие губы. Предвкушение наполнило его существо трепетом. Тело откликнулось мгновенно: под ширинкой с каждым вздохом становилось всё теснее.       — Я это делал, Бо, — Сяо Чжань наклонился к нему ближе, но от губ, требующих поцелуя, сбежал: нежным поцелуем отметился на его виске. — Я имел тебя, а ты мне отдавался.       — Ха-а, — Ван Ибо длинно выдохнул. Мурашки маршем прошлись вдоль его позвоночника и осели в пояснице. — Я не против, гэ. Если ты меня о том спрашиваешь. Знаешь же, что я всегда готов.       — Знаю, — теперь дыхание и губы Сяо Чжаня согревали его линию волос, — и действительно спрашиваю. Я бы хотел попробовать так, как это было во сне.       «Боги! Да гэ сегодня в ударе!» — Ван Ибо подставлялся под нежные поцелуи, нежился в подаренной ласке. Останавливаться совершенно не хотелось, несмотря на весьма чувствительный зуд под жёсткой застёжкой.       «Зачем же я дома джинсы надел?» — он пожалел, что из всех своих домашних комплектов выбрал тот, что состоял из пусть мягких, но джинсов и футболки.       Ван Ибо даже на миллиметр не желал отстраняться от возлюбленного, но сидеть боком было неудобно. Пришлось сместиться. Мимолётный взгляд Ван Ибо оказался на удивление удачным: из-под ресниц он разглядел возбуждение партнёра. Он сам только начинал наслаждаться трепетной пульсацией в промежности, а вот у Сяо Чжаня там всё топорщилось так, словно колом стояло уже давно.       «И как он умудряется сдерживаться в подобном-то состоянии? — Ван Ибо в очередной раз восхитился выдержкой и воспитанием возлюбленного. Тот не накинулся на него с порога, а сперва спросил разрешения. — Обожаю тебя, гэ!»       Признаться, Ван Ибо никакого возбуждения в приветственных объятиях у партнёра не заметил: «Хотя он наверняка по этой причине так быстро сбежал из прихожей». Подобные мысли ещё больше усугубили его нетерпение. А раз с Сяо Чжанем всё было хорошо и тот сам был не против разврата, Ван Ибо сдерживаться нужным не посчитал. Он потянулся к пряжке ремня возлюбленного:       — Сделаем это, Чжань-гэ! Прямо сейчас!       — А ты знаешь, как это было? — Сяо Чжань сверкнул на него улыбкой и съехал ниже по дивану.        — Ты мне расскажешь!       В том Ван Ибо ничуть не сомневался. Он поспешил сдёрнуть с себя домашнюю футболку и основательно принялся за одежду партнёра. Однако его руки остановили, едва он сумел расстегнуть одну-единственную пуговицу.       — Я лучше покажу, — Сяо Чжань перехватил его ладони в свои и поднёс к губам.       С каждым поцелуем, что доставался его пальцам и ладоням, Ван Ибо чувствовал, что теряет последние остатки ума, ещё не влюблённые в Сяо Чжаня. Он весь, без остатка, принадлежал этому человеку. Образ Сяо Чжаня был выжжен в душе, сердце и на теле Ван Ибо. Теперь же Сяо Чжань соблазнял даже те крохи разума, что предназначались для работы.       — Как гэ снилось? — голос Ван Ибо прозвучал хрипло. От переполнявших эмоций он осип.       — Верно, как мне снилось, — Сяо Чжань в последний раз поцеловал костяшки пальцев Ван Ибо, закинул его руки себе за голову, на спинку дивана, и, наконец, привлёк в поцелуй.       У Ван Ибо дыхание оборвалось: вдруг показалось, что они впервые в жизни целуются. Странно, но в том был факт! Эти ощущения случались нередко и усугублялись каждый раз, встречая страсть партнёра.       Голова у Ван Ибо закружилась, когда ладони Сяо Чжаня он почувствовал под своими ягодицами. Те притягивали ближе и одновременно тянули домашние штаны вниз, к коленям. Возлюбленный явно с трудом сдерживался.       Ван Ибо же всегда был понятливым мальчиком, потому поспешил помочь: он сам высвободился из одежды. В следующее мгновение Сяо Чжань его почти поднял на руки и посадил себе на бёдра.       — Я хочу, чтобы ты оседлал меня, — жаркий шёпот прозвучал в поцелуй. — Принял глубоко внутрь и позволил насладиться. Открылся мне.       — Гэ-э, — Ван Ибо разрывать поцелуй не хотел, но хотел и послушать жаркие речи любовника. Тот нечасто баловал его своей развратностью.       — Во сне я видел тебя распалённым, — каждое слово Сяо Чжань перемешивал поцелуем, а ещё не забывал о главном.       Ван Ибо чувствовал прикосновения возлюбленного на своих ягодицах и дальше, у тугого колечка сомкнутых мышц. Сяо Чжань поглаживал аккуратно, точно просился впустить, но пальцы его чуть подрагивали, выдавая нетерпение:       — В экстазе ты двигался на мне сам, насаживаясь на всю длину.       — Ох! — на фантазию Ван Ибо тоже не жаловался, потому нарисованные образы показались ему крайне привлекательными.       Его собственное возбуждение налилось ещё большей силой, а ягодицы подставились под ищущие пальцы.       — Тогда возьми меня, гэ, — Ван Ибо кончиком языка обвёл контур губ возлюбленного. — Возьми так глубоко, как хочется. Так, как было во сне.       — М-м, Бо-о! Ты потрясающий, — Сяо Чжань судорожно втянул воздух, толкнулся пальцами глубже.       Ван Ибо почувствовал, как поддались напору мышцы и разошлись стенки ануса. Он загорелся желанием любимого человека и сам воспылал в ответ. Его тело жаждало Сяо Чжаня. Терпение они оба потеряли где-то в начале фантазий о сновидениях. Хотелось быстрее ощутить близость, пусть даже это подразумевало боль.       — Гэ, — Ван Ибо качнул бедрами, насадился на пальцы любовника сам и не сумел остановиться. После первого проникновения случилось второе, дальше — третье, после — четвёртое, на пятом Ван Ибо не утерпел. — Я хочу сейчас…       — Да, мой Бо, сейчас мы это и сделаем, — Сяо Чжань дышал рвано. Он мазал поцелуями по щекам, скулам, подбородку, горлу Ван Ибо и двигал пальцами внутри него так, словно едва справлялся со страстным порывом.       Ван Ибо же осознавал только удовольствие: эти пальцы его царапали изнутри, трахали без грамма нежности. Когда вместо одного в нём оказались сразу три пальца любовника, Ван Ибо не понял, знал только, что и этого мало.       — Нет, гэ, прямо сейчас! Вот так, сразу! — он упёрся руками в спинку дивана за головой Сяо Чжаня и чуть приподнялся. Пальцы возлюбленного немедленно выскользнули из него, а по телу Ван Ибо в ответ прошлась дрожь.       Он хотел бы пояснить, что не может ждать, пока его разработают, что и так всё офигенно, но пальцев ему недостаточно. Ван Ибо хотел почувствовать в себе возбуждённую и каменную плоть любимого человека. Но объяснять всё это, хорошо, не требовалось: Сяо Чжань понимал его без слов. Тот только прикусил очередной судорожный вздох и теснее сжал его бёдра, насаживая на себя.       У Ван Ибо перед глазами полыхнуло, когда возбуждённый член вошёл в него. Мышцы отозвались болью, но та показалась сладкой, ведь растеклась вдоль спины удовольствием.       — Да-а-а! — сиплый стон Ван Ибо порезал слух необычным звучанием, зато сознание откликнулось ликованием. Его возбуждение нашло выход!       Теперь Ван Ибо получил то, чего хотел. С медленным давящим движением он смял губы Сяо Чжаня поцелуем, а после откинулся назад, подставив под ласку чувствительную шею. Ван Ибо ощущал себя победителем: он точно лучший в мире приз получил. Возлюбленный был в нём глубоко, пылал желанием и дрожал от нетерпения.       Восторг накрыл Ван Ибо с головой, а его бёдра решили, что достаточно ждали. Они точно собственное сознание обрели, позабыв о владельце. Плавные скользящие движения сами собой обратились нервными скачками. Ван Ибо поднимался над любовником высоко и вновь опускался, с усилием вдавливая в себя каменную плоть. Почувствовать член Сяо Чжаня ещё глубже хотелось неимоверно.       — Боги, Ибо! Н-г… о-ох…       Ван Ибо впитывал вздохи и стоны любовника всей кожей, они звучали слаще, чем музыка. Потому он и не сбавлял темп: двигался всё быстрее.       Вдруг Ван Ибо почувствовал, что потерял опору. Его вновь приподняли над диваном: в следующем движении вниз он сумел захватить лишь половину плоти любовника.       — Гэ?! Что ты делаешь?.. — глаза Ван Ибо резко распахнулись. Показалось, что удовольствие у него внезапно отняли. На мгновение стало обидно. Однако в следующий момент член любовника вошёл в него до упора, да так, как никогда прежде.       — А-А! — Ван Ибо не сумел сдержать удивлённого крика. Его поясницу прострелило болью. — ГЭ!       — Да, вот так, ещё глубже, — Сяо Чжань глядел на него пьяными от возбуждения глазами. Его губы оставляли почти случайные поцелуи на коже. — Именно так хотелось, мой Бо…       — ОХ! — Ван Ибо поражённо охнул. Боль первого глубокого проникновения продлилась на второй толчок, а в следующем разлилась странным болезненным наслаждением. — Н-Х!       Теперь стоны свои Ван Ибо слышал негромкими вскриками. Далеко не сразу он осознал произошедшее, а когда понял, пришёл в неописуемый восторг. Сяо Чжань держал его колени высоко на предплечьях. Так получилось раскрыться полностью, позволить проникнуть в самые глубины.       «Это же гэ хотел!» — разумная мысль в трепещущее сознание Ван Ибо проникла почти случайно и тут же упорхнула в сердце. Это последнее всегда готово было принять любое желание возлюбленного. А раз тот хотел его максимально глубоко и тесно, Ван Ибо готов был отдаться.       «Потому что таково и моё желание, гэ!» — пьяная улыбка удовольствия широко растянула его губы и сорвалась в долгий стон. Ван Ибо ещё сильнее откинулся назад: доверился любовнику целиком и полностью. Теперь он спинки дивана касался лишь самыми кончиками пальцев. Зато так получилось закинуть ноги на плечи возлюбленного.       — Бо! Аккуратнее! — сильные руки Сяо Чжаня тисками сжались на его бёдрах в попытке удержать от падения.       — Хи-хи, не бойся, гэ! Я не упаду! — Ван Ибо внутренне ликовал. Двигаться он почти не мог, зато чувствовал жар любимого человека глубоко в себе. — Поможешь мне? Хочу тебя! Н-г-х…       Ван Ибо не следил за дыханием, но воздуха в лёгких не хватало, а ещё сильно сводило спину. Но, поразительно, не болью — удовольствием! Оно, как топкое болото, затягивало на дно.       — Скорее, Чжань-гэ, двигайся же! — Ван Ибо попробовал чуть приподняться. Получилось с трудом. Он едва ли существенно сместился, а новая волна ощущений накрыла с головой.       — Понял, сделаю, — голос Сяо Чжаня прозвучал напряженно.       Ван Ибо почувствовал влажное касание языка на своей икре, а после любовник под ним чуть прогнулся.       — А-м-н-х! — острый спазм сотряс Ван Ибо до основания. Показалось, что он в этот момент ног лишился!       — Ибо, прости… м-н… я больше не могу сдерживаться, — фразу Сяо Чжань произнёс ему куда-то в щиколотку.       В следующий момент Ван Ибо ощутил, что возлюбленный скользнул ещё ниже по дивану, а дальше уже не сумел остановить свои бедра.       — Гэ! Гэ! Н-Х! Ти…ше! Гэ! — Ван Ибо в испуге распахнул глаза, правда, ничего увидеть не смог. Перед глазами потемнело.       Резкие, почти грубые толчки, быстрые движения на рваном ритме — Сяо Чжань трахал его голодно, жадно.       — Бо! Потрясающе! Ох!.. Г-х! Ты мой! — он словно бы забылся в наслаждении.       Ван Ибо чувствовал боль. Он претерпевал удовольствие. Наслаждение, что началом имело взаимные чувства, объяло сперва его разум, а после заполонило тело. В этот момент Ван Ибо отчетливо понял, каким образом осознаёт себя тряпичная кукла, надетая на руку пошившего её мастера. Сяо Чжань владел им безраздельно, так, как позволено было иметь лишь часть себя.       — ГЭ-Э! М-М-М! — оргазм Ван Ибо родился в слепых глазах, разучившихся видеть кого-то кроме возлюбленного, отозвался в разуме и сознании, помнивших лишь одно имя, самое любимое, скользнул в горло, сорвавшись криком удовольствия, рассыпался жемчугом в сердце, перламутром оттенив искреннее чувство, и осел в месте, где соединялись их тела, а жар удовольствия партнёра растекался густой влагой.       — ИБО! — имя Сяо Чжань прошептал пересохшими губами так, точно прокричал, зато после выпустил из захвата его многострадальные бёдра.       Напрасно, потому что больше Ван Ибо ничего не поддерживало. В падении он насадился на член любовника на предельную длину, и в этот раз показалось, что оглох от накатившей боли, густо разбавленной удовлетворением:       — …!              ***       — М-м, — Сяо Чжаня всё ещё сотрясала дрожь удовлетворения, потому Ван Ибо рассудил, что говорить тот пока не в состоянии.       — Чай остыл, гэ, — в этот раз Ван Ибо ощущал себя бабочкой, распятой булавками на демонстрационном стенде. Ног своих, спины и даже рук он не чувствовал. Только в плечах и затылке кололось слабостью, а ещё горели, точно обожженные, горло и бёдра.       «Надо бы почаще у гэ провоцировать сны», — Ван Ибо по-глупому радовался неприятным ощущениям, ведь это означало, что любимый человек совершенно забылся в своей страсти.       О том, как же ему завтра объясняться с Лю Чаном, стилистом и косметологом по поводу расцвечивающих кожу засосов, он даже не думал. В конце концов, он был Ван Ибо, а значит, никому и ничего не должен…       Ну, кроме возлюбленного, конечно. Этот оказался исключением из всех правил его мира.        Тягучая улыбка растянула мышцы лица Ван Ибо. Эти последние, странно, тоже откликнулись болью: «На лице тоже отметины? Ничего страшного…»       — …я заварю свежий… — Ван Ибо тихонько хмыкнул и смежил веки. Сидеть вот так, широко раскинув ноги по дивану и телу Сяо Чжаня, было неудобно, но вставать он категорически не собирался. — Только позднее…       Куда-то ему в шею и волосы прозвучал тихий смех:       — Договорились…       — Гэ, мы его выпьем?       — Непременно.       — А в следующий раз, Чжань-гэ, ты поделишься со мной своим сновидением? — Ван Ибо даже говорить не хотел, но губы сами произносили слова.       — Определённо, — отвечал ему Сяо Чжань с очень похожей интонацией. Он, видимо, тоже наслаждался моментом. — Но только если ты вновь заваришь для меня чай.       — О том не переживай, гэ, — Ван Ибо блаженно вздохнул и потёрся щекой о кожу любимого. — Я готов это делать всю оставшуюся жизнь.       — Тогда моя жизнь — это и есть самый сладкий сон, — Сяо Чжань ласку поймал ладонью и притянул ближе для поцелуя, ведь именно так должны заканчиваться самые замечательные сновидения.