Still, My Wild Heart, For Adventure Shall Come Soon

Тайлер никогда не мог понять, как люди были такими удовлетворёнными, оставаясь на одном месте. Они растут, выпускаются из школы и обосновываются на одном месте. Это давало ему чувство застоя и отсутствия какого-либо роста. Слишком много чего-то одного. Чего-то повторяющегося, скучного, монотонного. Тайлер хотел уехать. Он хотел встать со своего крыльца и пойти прямо по всему миру. Ему было всё равно, имелись ли у него хоть какие-то деньги, он просто не хотел быть там, где он находился. Те же самые люди каждый день, пустые и бессмысленные приветствия, выходящие из его рта при встрече кивающих в его сторону прохожих. Он смотрел в пустынную улицу напротив его дома, притягивая колени ближе к груди. Спокойные постукивания дождевых капель, ударяющихся о машины и жестяные дренажные трубы, вместе с мыслями заполняли его голову. Это было раннее утро. Не достаточно ранее, чтобы солнце выглянуло из-за горизонта, но хватало для того, чтобы небо окрасилось до светло-синего оттенка. Граница между ночью и днём. Холод окутывал Тайлера, как одеяло, и заставлял его содрогаться каждые несколько минут. Тайлер чувствовал, как мурашки зарождаются в его груди, прежде чем пройти через его плечи и полностью всё тело. Он сопел и вытирал нос рукавом. Улица напротив его дома искушала его, шепча обещания отнести его куда-то, где он никогда не был. Во что-то новое и захватывающее. Но в тоже время она лишь отводила его в места, которые он знал. Пустой парк, находящийся в трёх улицах отсюда, отмеченный скудными воспоминаниями лучшего времени. Времени до того, как Тайлер почувствовал зуд под кожей от жажды приключений. Вспышка осветила небо, крадя взгляд Джозефа от дорожного покрытия. Вдалеке просвистел поезд, отвлекая внимание от дождя. «3 утра» подумал Тайлер. Он издал смешок от недоверия и покачал головой. У него была настолько скучная рутина, что он знал время, благодаря этому поезду. Ему здесь было скучно. Тайлер встал и дрогнул ещё раз, крепче ухватившись за свою рубашку. Теперь холод его не беспокоил. Тайлер его приветствовал, ведь он приносил что-то новое в его обычно слишком жаркий город. Стоило ему подумать о приключениях, другая вспышка молнии прошлась по небу. Приключения. Путешествия. Америка, Европа, Азия и всё между ними. Он думал о людях, какими были их истории. Мечтали ли они о приключениях тоже? Фонарный столб поморгал, и Тайлер посмотрел через улицу, новые мысли и сомнения, зарождающиеся в его сознании. Была ли его охота к перемене мест такой нездоровой? Может, ему следовало радоваться тому, где он находился? Следовало быть благодарным за то, что он так хорошо знал каждую трещинку и щель улицы? Или за то, что он мог вам сказать, сколько ям на его улице было заполнено на протяжении лет, и сколько – не было. Должна ли его рутина утешать его? Остальные казались счастливыми, живя так. Нет, у него было право чувствовать себя по-другому. Он никогда не был дальше одного штата от своего родного города. Он никогда не путешествовал в экзотичные и интересные места. Нью-Йорк и Калифорния казались сказками. Сказками, которые продолжают существовать лишь в его снах. Его мысли разветвлялись дальше, пока он продолжал думать, дождь вокруг него едва останавливался. Он не знал, какими были его мечты, какие у него были амбиции. Когда одинаковые лица спрашивали одинаковые вопросы «Что ты изучаешь в школе? Чем ты хочешь заниматься после выпуска? Думал ли ты о профессиях, которые тебя интересуют?», он не мог ответить ни слова. Он любил спорт, искусство и музыку, но ничего из этого не казалось реальным. Он помнил, как его родили говорили ему, что художественная школа – это пустая трата времени и денег. Он помнил, как ему говорили, что он начал играть в баскетбол слишком поздно, чтобы стать кем-то. Он помнил, как его друзья смеялись над ним при упоминании его страсти и стремления к музыке. Он помнил каждый раз, когда его подавляли, даже не осознавая этого. Он помнил, когда все сомнения «достаточно ли я хорош» начали формироваться в его голове. Может быть, была и другая причина, почему он хотел сбежать. Может быть, у него была иллюзия, что если бы он выбрался, то смог бы оставить все эти мысли позади. Вычистить его внутреннюю сущность и убрать оболочку того, кем он должен быть. Пустой сосуд, готовый снова стать кем-то целым. Может быть, поэтому приключения так сильно его привлекали. Вставать в новом месте каждый день. Ему всё равно, был ли кто-либо рядом, или всего лишь он и одежда на его теле. Хотя кто-нибудь рядом был бы обнадёживающим. Ветер подул мимо него, шептал через его волосы и колол кожу через дырки на его рубашке. Тайлер заменяет дыхание ветра своими замёрзшими пальцами, убирая волос с лица. Он вздрогнул, когда его холодные руки прикоснулись к затылку. Слишком холодно. Он положил одну ладонь под колено, заманивая её в пространство между ляжкой и икрой, а другую – поднёс ко рту. Он дыхнул на свой закрытый кулак, благодарный за мгновенный прилив тепла. В глубине его души всё ещё гостил холод. Ритмы дождя вернули воспоминания, пока он продолжил пытаться отогреть руки. Он вспомнил, как сбегал из дома несколько лет назад, как следующим утром его мама кричала на него за это. Он вспомнил, как сидел в машине его друга, включая музыку настолько громко, насколько позволяли старые изношенные колонки, как сердцем пел свою любимую песню. Он вспомнил, как плакал на крыльце после того, как ему разбили сердце, когда он был молодым и наивным. Как правило, он помнил хорошее. Он вспомнил пустые обещания его бывшему лучшему другу. Обещание путешествовать. Вот когда было посажено это семя. Когда мальчик с выцветшими розовыми волосами смотрел с ним на звёзды и дал обещание создать группу и сделать себе имя, чтобы они наконец смогли сбежать из этого проклятого города. Семя было посажено, а затем его оставили гнить, но вместо этого, оно расцвело, и на его месте появилось дерево, которое медленно душило Тайлера изнутри. Ветви переросли, начали протыкать путь к Тайлеру и бросать тень, слишком тёмную для того, чтобы позволить чему-либо ещё вырости внутри него. Он жаждал надежды на приключения до зуда под кожей. Зуд, который усиливался с каждым днём, медленно переходил в ожог. Ему нужно было уехать до того, как начнётся пожар и убьёт всё внутри него. Может быть, однажды этого будет достаточно, чтобы убить и его самого. Тайлер снова услышал поезд, теперь дальше, но он всё равно звенел в его голове. Свист угас, и он сфокусировался на дожде и на том, как по-разному он звучал, когда ударялся об асфальт, о капот старой машины его отца, о ломающуюся деревянную балку над его головой. Он сфокусировался на том, как температура снаружи стремилась уменьшить тепло внутри него. Это никогда не работало. Он никогда не мог фокусироваться достаточно долго. Тайлер вытер слезу с его лица, его руки до сих пор были холодные, несмотря на его попытки согреться и ещё более холодное ощущение на его сырых щеках. Он расстроенно проворчал, когда вторая слеза проследовала за первой. Его лицо болело от грубого фланелевого материала рубашки, но он продолжал протирать его. Он не хотел чувствовать себя таким ничтожным. Всё, что он должен был делать, это соответствовать этому городу, и тогда бы он идеально вписался. Нашёл бы летнюю работу где-нибудь на автозаправке или в продуктовом магазине, накопил бы достаточно денег, чтобы съехать из родительского дома и пройти через очередной год в колледже. Нашёл бы кого-то и был бы с ним, пока бы не решил обосноваться в доме в квартале от того, в котором вырос. Приспособился бы к реальности, видеть те же самые лица день за днём. Приспособился бы к этому жалкому оправданию жизни. Но тайлер не хотел подчиняться. Он хотел бунтовать и срываться, показывать этому месту, что оно не может его задушить и заставить принять форму того, что не было для него создано. Он бы заработал деньги своим собственным способом. Он бы наконец накопил на покупку паспорта и рюкзака и путешествовал с чем угодно, что влезло бы туда. Он бы вышел прямо из города и не оглядывался назад. Тайлер улыбается своему плану, всё ещё онемевший, с болью, которая кормила дикое дерево, росшее внутри него, но планы помогли. Заставили всё ощущаться более реальным. Вдохновили его. Он быстро встал на крыльце и с надеждой взглянул на улицу. С надежной, что однажды дорога отведёт его в новое место, где его ещё не было. Возможно, это случилось бы скоро, если бы он был удачливым. Но он не был. Пока что всё, что он мог делать, это повернуться на каблуках, через скрипучую дверь выйти из здания, которое он называл домом, и завернуться в много одеял в попытке заглушить шум дождя, который эхом распространялся в его груди. Пока что он мог смирится с тем, где он был. Без амбиций, без плана, не включавшего в себя побег. Пока что он засунет себя в жизнь, которая будто не принадлежала ему. Он надеялся, что отсутствующее чувство того, что он не принадлежал этому месту, не убьёт его до того, как он сможет уехать. Глубоко вдохнув, он прошептал своему бьющемуся сердцу остановиться. Остановиться до того момента, когда приключения практически не прийдут. Но пока что он должен спать в месте, в котором находится, и надеяться, что когда-нибудь сможет ему принадлежать.