самое дорогое

      Ёжик не помнит, что было до этого всего. Лишь маленькие смутные обрывки воспоминаний, из которых сложно собрать полную картину. Как будто всегда так и было, как сейчас: маленький уютный домик на берегу моря, и много кактусов, и книга с коллекцией разноцветных фантиков. Бесконечно сменяющие друг друга дни, холодные и тёплые, иногда совсем жаркие, одно и то же местечко, изученное практически полностью. Он знает тут каждую травинку, каждый камешек и каждую тропу. Но от этого оно не становится хуже. Может, даже наоборот — ещё роднее. Ему тут хорошо.       И с Крошем так же. Сколько здесь Ёжик, столько здесь и Крош. С первых слов, когда они ещё «р» не выговаривали, с первых совместных синяков, полученных во время игр, передряг и трудностей, с первых самых весёлых и счастливых моментов, когда кажется, что сердце готово из груди выпрыгнуть. Ёжик знает Кроша как облупленного, но тот тоже не становится от этого хуже. Потому что он уже неотъемлемая частичка его, Ёжика, жизни.       У него немногое здесь есть: какие-то старые вещи, которые не хочется выкидывать, потому что лень, пресловутые колючие кактусы, занимающие половину места в комнате, та самая коллекция фантиков, которую Крош долго-долго заново выискивал, много книг про приключения, коробки всякие и красивые рамки на стенах. Перед сном он всегда заваривает чай, перед этим разбудив всех в соседних домах свистом чайника, включает маленькую лампу и садится на свою мягкую кровать, закрывая глаза и улыбаясь. Что же ещё нужно для счастья? Может, некоторым — что-то большее. Только он никогда ни на что не претендовал. Возможно, он скучный и неинтересный, и своего мнения у него нет, зато есть радость от маленьких, не таких уж и значительных событий, спокойствие и какая-то, что ли, гармония. Но если бы пришлось, он даже это не назвал бы самым дорогим. Ему было бы сложно, но он отказался бы от всех этих вещей, из которых состоит его быт, благодаря которым он чувствует себя в маленьком стеклянном шарике.       Он ни за что бы не отказался от Кроша. Тот врывается в его дом посреди ночи, постоянно ест морковь во время разговора, плюясь в Ёжика, бегает вместо ходьбы и очень много кричит. По-другому он уже не умеет. Но Ёжик от этого чувствует тепло на душе и немного умиляется, только не показывает. Например, Крош к нему часто приходит во время грозы и засыпает где-нибудь на стульчике, пока Ёжик печёт пирожки, и смешно похрапывает, приоткрывая рот. У него тогда выглядывают два больших передних зуба, из-за которых он на кролика похож. Это забавно. И ещё у него две прядки волос торчат вверх, как ушки. И лицо такое, ну, миловидное и восторженное, хотя сам он вымахал, чуть ли не на голову выше Ёжика, в плечах как шкаф, и вообще. Спортом же занимается. Конечно, совсем не то, что Ёжик. У Ёжика странные колючие волосы, за которые он и получил кличку, круглые очки на пол-лица, нос картошкой и сутулые плечи. Вот по Крошу сразу видно, что красавец: спина ровная, как палка, сильные руки и длинные ноги. И не скажешь, что сущий ребенок характером. Иногда хочется слюнявчик дать. Ну, а Ёжику всё равно некому пытаться понравиться. Ему же и так хорошо. И кого там волнует, как он выглядит.       Крош болтает что-то о своей пропавшей моркови и тащит Ёжика на полянку, крепко схватив за худое запястье. Ёжик смирно идёт за ним, пропускает монолог мимо ушей и смотрит на чистое небо над головой и греющее всё это солнце. Трава сейчас зелёная и мягкая, на ней приятно лежать, и они это и делают. Одну особо длинную травинку Крош суёт себе в рот, закладывая руки за голову и жмурясь от солнечных лучей, счастливо улыбаясь. Ёжик проводит пальцами по лепесткам ромашек и откидывается на спину, прикрывая глаза. Так легко сейчас заснуть, впадая в дневную дрёму.       — Знаешь что, Ёжик? — внезапно говорит Крош.       — М? — лениво отзывается тот.       — Я вот раньше уехать отсюда хотел. Это ведь даже деревушкой не назовёшь, нас и десяти человек нет. А теперь так подумал… — почесывает щёку. — Что никуда я от тебя не уеду.       — В смысле? — открывает глаза Ёжик, недоумённо смотря на него. — А как же твой спорт? И соревнования? И вообще, ты же хотел, того, покорять большой город.       — Да какой город, ёлки-иголки, — выплевывает травинку изо рта. — Ты же тут без меня не проживешь. Знаю я тебя, Ёжик, уткнёшься в свои нудные книги без картинок, забудешь на свежий воздух выходить, станешь отшельником. Оно тебе надо, что ли? Я лучше тут, с тобой поживу. Здесь же хорошо. По-родному, так сказать. И с тобой совсем не скучно будет.       Ёжик смотрит на него пару секунд, затем медленно поворачивается обратно, глядит в голубое небо. Улыбается. Значит, они вдвоём ещё надолго.       И это действительно хорошо. Потому что он бы отказался от всего, но не от Кроша. Крош у него, наверное, самое дорогое. Даже если он об этом пока не знает.