Difficile

Этим утром Джек был необычайно потерянным и нервным, так что почти пропустил мимо ушей явно не единожды отрепетированную речь Дэниела по поводу его опоздания. — ...хорошо, что я сказал тебе прийти на полчаса раньше, а то опоздал бы на саму встречу, — Сиви сверился с наручными часами, бросив в сторону друга подозрительный взгляд. — Имей в виду, Келлер обещал за эту сделку нехилую премию и, возможно, даже повышение. Так что соберись и не смей всё запороть. Я слышал, их исполнительный директор та ещё стерва, поэтому придётся хорошенько постараться убедить её подписать контракт. Джек рассеянно кивнул, спрятав руки в карманы идеально выглаженных брюк, и окинул взглядом небоскрёб, являющийся офисом компании «Dominic» и в свете солнечных лучей играющий отражением тысяч стеклянных окон. Мысли парня были далеки от предстоящих непростых переговоров, да и, честно говоря, ему было на них совершенно наплевать. — Идём, — слегка толкнув друга в плечо, Дэниел поправил лацканы дорогого пиджака и вышел из машины, беззвучно хлопнув дверью. У Эйвери возникло искушение заблокироваться внутри салона, но искусно вздёрнутая бровь быстро осадила этот неблагородный порыв, и парень с тяжёлым вздохом выбрался наружу. Их встретила приветливая девушка, у которой на бейджике значилось «Кейтлин Кларк». Она же указала им направление в комнату для совещаний и любезно предложила брошюру о компании. Сиви зачем-то взял целых две, ну и ладно. Лифт был большим и останавливался едва ли не на каждом этаже; Джек безразлично встречал и провожал взглядом людей. Они вышли на двадцатом этаже: Дэниел сразу принялся оглядываться по сторонам, его друг — массировать виски пальцами. Чёртова мигрень. — Здравствуйте, — к ним подошла ещё какая-то девушка, которую Эйвери едва удостоил полувзглядом. — Как я понимаю, вы представители компании «Justice Brothers»? — Совершенно верно, — улыбнулся Дэниел, напуская важный вид. Джек честно держался, чтобы не закатить глаза. — Идёмте со мной, переговоры начнутся через несколько минут, — девушка свернула в один из коридоров, жестом приглашая следовать за ней. Джек случайно заметил знакомую вроде бы татуировку, оплетающую запястье, но не мог быть уверен, поскольку хозяйка татуировки оставалась в кабинете, держась рукой за дверной косяк, словно собиралась уходить, но передумала. Он было шагнул туда, чтобы проверить, но Сиви схватил его за рукав и потащил за собой, попрекая рассеянностью и безответственностью. В комнате для переговоров было ровно восемь человек, включая их двоих. Пожав присутствующим мужчинам руки, они сели на предназначенные для них места. Пока Дэниел непринуждённо поддерживал разговор на тему пользы сотрудничества для обеих компаний, Эйвери окинул комнату скучающим взглядом, толком не задерживаясь ни на чём конкретно. — Мы кого-то ждём? — невпопад поинтересовался он, потирая подбородок. — Да, мисс Ричардс будет с минуты на минуту, — ответил мужчина в синем твидовом костюме. Джек ленивым движением слегка ослабил узел галстука на шее. — У неё удивительная хватка и профессиональное чутьё, её вклад в развитие «Dominic» сложно переоценить. — Нам уже не терпится познакомиться с такой выдающейся личностью, — усмехнулся Сиви, пальцами отбивая ритм по глянцевой поверхности стола. Дверь тихо отворилась, приковывая внимание всех собравшихся к вошедшей девушке. Джеку показалось, что он на секунду забыл, как дышать. Красный невероятно шёл ей, волосы были собраны наверх, открывая взору изящную шею, босоножки на невысоком каблуке подчёркивали утончённость маленьких ступней. Парень едва смог прогнать навязчивый образ того, как они тонут в золотистом горячем песке, как их подобострастно облизывают пенистые волны океана. — Прошу прощения за опоздание, джентльмены, — её голос пустил волну дрожи по спине Эйвери, частично возвращая его в реальность. Юноша впился взглядом в её хрупкое запястье, украшенном чернильными поцелуями, и окончательно убедился в том, что происходящее — не плод его воспалённого воображения. Дэниел вежливо отвесил ей какой-то комплимент, и девушке польщённо улыбнулась, совсем не обращая внимания на Джека, угрюмо сверлящего её взглядом. Единственной её реакцией была безразлично вскинутая бровь, после чего она увлечённо вступила в переговоры. И просто... Да какого чёрта? Сиви что-то горячо доказывал, активно жестикулируя, пока Джек полностью абстрагировался. Он проследил за прядкой, упавшей на лицо девушки и ниже, к шее, где красовалось маленькое, но яркое пятнышко. Неужели не заметила? Или нарочно не стала скрывать? События вчерашнего вечера пронеслись перед глазами ярким калейдоскопом: пляж, окрашенный красками заходящего солнца, девушка с босыми ногами, растрёпанными ветром волосами и вздёрнутым носиком, усеянным веснушками. Разговор, крики чаек, её смех, а потом... Он не знал, как так получилось. Лишь обнаружил в воспоминаниях, подёрнутых сладкой туманной дымкой, свою квартиру и спонтанный, но, безусловно, самый яркий секс в его жизни, хотя он определённо не мог причислить себя к девственникам. Дерьмо. Джек обратил внимание на насмешливую улыбку девушки лишь когда Сиви ощутимо пнул его голень под столом. Вот говнюк. — Что? — без капли смущения переспросил он, замечая озорные огоньки в глазах, окаймлённых густыми ресницами. — Вы были сегодня не очень разговорчивы, мистер Эйвери, — подметила девушка, невзначай касаясь уголка губ языком. — Так вот, напоследок мне хотелось бы знать ваше мнение относительно того, какую пользу каждой из компаний принесут партнёрские отношения. Задумчиво пожевав губу, Джек всё же ответил: — «Dominic» получит надёжного поставщика уникального продукта, а «Justice Brothers» — партнёра с мировым именем и безупречной репутацией. Справа от него Дэниел облегчённо выдохнул, а девушка одобрительно улыбнулась, приподняв уголки губ. — Контракт будет составлен в течение недели. С вами свяжутся. Спасибо, что пришли. Все оживлённо зашумели, поднимаясь со своих мест. Сиви зацепил кого-то из акционеров, высказывая восторги по случаю заключения сделки, и Джек, воспользовавшись моментом, выскользнул в коридор вслед за девушкой. — Ничего не хочешь объяснить? — достаточно грубо бросил он ей вдогонку, и она остановилась, поворачиваясь к нему с лёгкой улыбкой на губах. — Вас интересует что-то конкретное, мистер Эйвери? Она ещё и издевается. — Да, — почти прошипел юноша. — Какого хрена ты сбежала сегодня утром? Она опустила глаза, негромко усмехнувшись. — Во-первых, не сбежала, а ушла, чтобы подготовиться к важной встрече, — деловито поправила она, разглаживая ткань брюк на бедре. — А во-вторых... Не помню, чтобы я когда-то что-то вам обещала, мистер Эйвери. Он открыл рот, чтобы возразить, возмутиться, возможно, заткнуть её поцелуем, вспомнить жгучий вкус этих губ, но в коридор начали выходить остальные участники переговоров. — Прошу извинить, — девушка едва коснулась его руки, быстро прощаясь и уверенно исчезая в конце коридора. Что ж... Он принял этот вызов.

***

Это не должно было повториться. Если копнуть глубже, то Моника и вовсе надеялась больше никогда не пересекаться с этим парнем. Та нелепая случайная встреча на переговорах стоила ей нескольких десятков, если не сотен, нервных клеток. Профессиональная выдержка чуть не треснула по шву под давлением стыда и смущения, и для себя девушка решила, что чем реже она будет видеть причину своего внутреннего диссонанса, тем лучше. Впрочем, даже такая решительность не могла избавить её от необходимости посетить праздничный корпоратив по случаю заключения контракта между компаниями «Dominic» и «Justice Brothers». Это было бы вопиющим неуважением к приглашённым инвесторам. Моника любила свою работу, но в последнее время всё чаще ненавидела некоторые обязанности, которые на неё накладывала занимаемая должность. Как бы там не было, встреча с Джеком была неизбежна, и девушка морально подготовила себя к тому, чтобы игнорировать любые его попытки завязать разговор, но... Кажется, что-то пошло не так, иначе что она делает обнажённая в чужой кровати, в чужой комнате, которая с предыдущего раза осталась в память мутными, смазанными образами? Девушка тихо вздохнула, обречённо прикрыв глаза. Почему она всегда наступает на одни и те же грабли? Можно было бы сказать, что во всём виноват алкоголь, хотя, если быть честной с самой собой, Моника понимала, что не была пьяна и вполне контролировала свои действия. Алкоголь, возможно, заставил её чувствовать себя более раскованной и беззаботной, но не настолько, чтобы не отдавать отчёт своему поведению. Признать то, что она действительно хотела этого было не так сложно, как принять это. Электронные часы на прикроватной тумбочке показывали начало первого, и, настороженно прислушиваясь к размеренному дыханию у себя за спиной, девушка неохотно выскользнула из согревающих объятий юноши и зябко повела плечами, поёжившись от контраста температур. Одежда была разбросана по всей комнате, и первым делом Моника начала искать своё бельё. Красивое вечернее платье глубокого бордового цвета теперь казалось ей безвкусным и вульгарным, но выбирать не приходилось. С ручки кресла свисала впопыхах брошенная рубашка, и, не удержавшись, девушка поднесла её к лицу, жадно вдыхая исходящий от ткани запах, одновременно мягкий и мужественный. Наверное, она могла бы сравнить его с тёплым осенним утром, когда лужи после ночного дождя ещё не успели высохнуть, но солнце светит ярко-ярко, наполняя воздух влажным теплом. С сожалением отложив рубашку, Моника потянулась к ручке двери, но застыла, остановленная тихим хриплым голосом: — Снова сбегаешь? Нерешительно обернувшись, она столкнулась с прямым непонимающим взглядом Джека. Он выглядел уязвлённым, и это странным образом задевало девушку. Она не хотела причинять ему боль. «Но всё равно причинила, и продолжаешь причинять», — услужливо напомнил внутренний голос, заставляя её скривиться. — Мне действительно пора, — Моника пробормотала очередное глупое оправдания, невольно отступая и натыкаюсь на дверь спиной. — Что не так? — требовательно спросил юноша, запуская пальцы в растрёпанные кудри и оттягивая их у корней. — Объясни мне, я просто не могу понять! — Всё так, — она покачала головой, а голос сорвался на шёпот. — Тогда в чём дело? Если для тебя это просто способ приятно провести время, то так и скажи, — Джек горько усмехнулся, качая головой. В его словах сквозила неприкрытая боль. — Это неправда, это... — запнулась девушка, не зная, что сказать. Она и сама затруднялась дать определение всему происходящему. — Ты ни в чём не виноват, проблема во мне. — Боже... — он устало потёр глаза, не сдержав ядовитого фырканья. — Так сложно сказать правду? К чему эти клишированные отговорки? На языке появился привкус горечи. Девушка могла ожидать чего угодно, но не обвинения во вранье, и это больно ударило по её самомнению. — Хочешь знать правду? — на удивление спокойно поинтересовалась она, проглотив скользкий ком в горле. — У меня есть ребёнок. Дочь. Ей пять лет. Джек поперхнулся изумлённым вздохом, неверяще округлив глаза, но она продолжила: — Поэтому я не начинаю ни с кем отношений. За себя я не волнуюсь, даже разбитое сердце можно склеить, но Лотти... Не хочу, чтобы моя дочь страдала, если моему парню однажды надоест играть в семью. Мне жаль, Джек. Весь следующий день она убеждала себя, что поступила верно, хотя часть её истошно вопила, что в этот раз всё иначе и это решение — колоссальная ошибка. Работа совершенно не лезла в голову, и Моника справедливо рассудила, что может позволить себе уйти с работы пораньше и провести время со своим ребёнком. В кои-то веки. Девушка попросила секретаря составить и выслать ей расписание на завтра и, попрощавшись, с чистой душой покинула рабочее место. Она выбирала между такси и автобусом, когда случайно заметила его на стоянке. Он был одет во всё чёрное, как и в их первую встречу, и опирался на капот машины, лениво блуждая взглядом по парковке. — Что ты здесь делаешь? — Жду тебя, — безмятежно ответил Джек, облизывая губы. — Я много думал над твоими словами и понял, что для меня они ничего не меняют. — Я... — девушка смутилась и опустила взгляд на его кроссовки. — Предлагаю обсудить всё по пути, — мягко предложил он, протягивая ей руку. — Тебе ведь пора забирать Лотти из школы? — Как ты?.. — непонимающе нахмурилась Моника. — Мама частенько поручала мне забирать младшую сестру, — Джек улыбнулся. — Едем? Немного колеблясь, она выдохнула: — Да.