Тяжкое бремя

Страшное дело, по сути, питать ужасающего рода страсть к человеку, а в особенности когда ты - Богиня. Мне было страшно признавать, что я больше не смогу жить в одиночестве, познав, что есть настоящие теплые чувства к кому-то. Я была готова на любого компаньона, хотя где-то в глубине души я понимала, что никто и никогда не сможет заменить его. Лоуренса. Указательным пальцем провожу воображаемую линию на его щеке, а в ответ он лишь берет мою руку в свою и мягко подносит к губам. В этот момент все казалось таким прекрасным, и, наверное, непостижимым. В моей голове пролетали миллионы разных мыслей, но одна из них была для меня ужасной. Что же мы творим? Я понимала, что любовь к простому смертному до добра не доведет точно. Что же мне делать, когда он умрет? По сути, я должна буду найти ему замену. Но я боюсь. Мне страшны даже мысли о том, что когда-нибудь его тело превратиться в прах. Его душа отправится ввысь, в облака, а я останусь здесь, в ужасающем одиночестве и смутном времени мне придется забыться. Забыть о Лоуренсе. Но я боюсь, что не смогу. Я резко выдергиваю свою руку из рук Лоуренса. Нет, мне нельзя еще сильнее привязываться к нему. Он смотрит на меня в полной растерянности, но потом лишь отводит глаза в пол. Я снова надеваю маску веселья и беззаботности. И, потянувшись, бормочу что-то о том, какой хороший сегодня денек. Пожалуй, мне не стоило вообще с ним знаться. Если бы я никогда не узнала его, то, наверное, все продолжало бы идти своим чередом. Я бы гуляла среди пшеничных полей, расчесывала хвост, и маску беззаботного веселья надевать бы не пришлось - я была таковая искренне. Мы долго так стояли друг против друга. Я не знала что сказать и просто смотрела в окно, щурясь от яркого солнца. Я услышала, как он произнес мое имя. Повела ухом - хотя, конечно, я почти не верила тому, что это сказал он. Опять. На этот раз громче. Я уже уверенна, что это не мои фантазии. Я посмотрела на него. Взгляд, полный уверенности - он упорно глядит в мои глаза. Я напускаю на себя безразличный вид, хотя мне страшно отвести взгляд. Но все же я делаю это. Почти сразу чувствую крепкие руки у себя на запястьях. С грохотом он прижимает меня к стене, и, закрыв глаза, соприкасается со мной губами. Пожалуй, ему не стоило этого делать. Он не погасит огонь внутри, а наоборот - заставит его разгореться во всю. Я же стараюсь не поддаваться, закрыться, замкнуться, оградиться от всех этих ласк. Но бесполезно. Не сдержавшись, я закрываю глаза, тем самым показывая, что сдаюсь. Он, сразу поняв это, обвивает мою талию руками и прижимает меня к себе. Да, я дала слабину. Но я не виновата в том, что хочу хоть на минуту забыться в этих счастливых моментах. Пусть когда-нибудь он умрет, а я останусь здесь, на земле. Это мое тяжкое бремя - вечность. Но это будет потом, а сейчас я должна отдавать себя полностью, искренне веря в то, что когда-нибудь мы надоедим друг другу.