***
Обида, злость, боль, заставляет идти вперед, заглушая страх, тоску и печаль. Нет, Дин не любил жестокого отца, почти не помнил мать, единственного светлого человека, а мачеха его и вовсе не волновала. Была ли это судьба? И был ли он ошибкой? Любила ли его мама, скучала ли, почему приходила так редко, даже, когда он жил в хижене со служанкой, куда пропала потом. Сотни раз, тренируясь с мечом на ристалище он мечтал об ответах, вымещая ярость на соломенных куклах. Конь Лир, подаренный матерью еще в пять лет, но, каким-то чудом не отобранный отцом, два небольших меча, необычной формы, черный плащ, да почерневший медальон. Пожилая служанка отдала все это, вместе с корявым рисунком, слабо напоминающим карту. То, что ему оставила мать. Еловые ветки цеплялись за волосы, ноги затекли, холодный ветер убивал последнюю надежду. На месте, отмеченном крестом, не было ничего кроме кучи веток. Темнота, волчий вой и яма. И вот он уже летит вниз, скатываясь кубарем по скользкой земле, пересчитывая косточками какие-то уступы и наконец, приложившись головой о холодный каменный пол. Лай собак или волчий вой, последнее, что услышал Дин, проваливаясь в темноту.***
Вредный гномик упрямо долбил по вискам. Дина тошнило, хотелось пить. Из последних сил он открыл глаза и осмотрелся. Свет факелов освещал темные стены, играл в витражах. Потолок напоминал звездное небо. А гобелен изображал странного вида молодую и очень красивую девушку, по-мужски сидящую на вороном коне, сжимающую в одной руке до боли знакомое оружие, обогренное кровью, а другой ласкающая взмыленного коня. Темные локоны даже в хвосте достают до поясницы, цепкий взгляд и нежная улыбка, а еще брызги крови, на руках, плаще, боках лошади. С боку от нее, на ветке, привалившись к стволу дуба спиной, сидел парень. Та же темная одежда, нетипичный изогнутый меч, мальчишеская улыбка и влюбленный взгляд. Этот контраст завораживал, одновременно вгоняя в ступор. Дин перевел взгляд на стул, где увидел воду, а еще свой плащ, точнее мамин, точно тот, что с картины. Но не успел он вздрогнуть от удивления своей докадкой, как голос глубокий прозвучал за спиной. Он не понял, как дверь открылась, как в комнату вошел мужчина. Его взгляд выворачивал душу, пригвоздил к месту . Он не был старым, не был и молодым. Он пугал и притягивал. Хищник. — Ну здравствуй, нежданный гость, я Верин, хозяин этого, кхм, дома, как вас звать? — мягко, но требовательно. — Кто вы, кто на этой картине? — Здесь вопросы задаю я. — мальчика это разозлило, а не испугало. — Дин, просто Дин. — кажется, это забавляло Верина, особенно раздражение, он не боялся его. Тут в комнату вошли еще два человека, они поклонились мужчине. — Господин, что прикажете делать с мальчишкой? Вы же знаете правила, любой, кто найдет вход, должен быть казнен. — под тяжелым взглядом он замолчал. — Или принят в ряды Теней, разве ни так, Алик? — он повернулся к мальчику, — Ну чтож, добро пожаловать в нашу семью. Одевайся, Алик, дай ему форму и накорми. Кло, за мной. — Вы те самые убийцы? — Не вы, а мы, ах да выбора у тебя теперь нет. Как хорошо быть знаменитыми наемниками, не находишь? .***
Верин вышел, парень в капюшоне последовал за ним. — Ты не убил мальчишку, друг мой, тут точно должен быть подвох. Только недавно уехал, а уже в пролете. — Это был акт альтруизма. — капюшон слетел, а бровь иронично изогнулась. — Кло, неужели тебя совсем нельзя провести? Впрочем, а ты бы смог убить своего сына? Единственное, что осталось от нее. — Как, у Элен сын, но... Ты уверен? — Дай ка подумать, плащ, мечи, медальон, у него ее глаза и черты лица. Ах да, оказывается у Ская тоже был сын, чудесный, как и его отец. — Ты сейчас про коня или все себя нахваливаешь. Но что ты с ним будешь делать? — С конем? — С ребенком, Боги, ребенок получил ребенка. Ты же знаешь, что по традиции, Элен дочь десятого главы, ты стал одинадцатым. Но если мальчишка станет твоим приемником, то будет обязан... — убить меня, я знаю.