***
Майк наклоняется к Джейн, шепчет ей что-то на ухо, отчего та тихо смеется, прикрывая ладонью рот. Лукас шипит на них, чтоб не мешали смотреть фильм, а сам незаметно двигается поближе к Макс, ненароком задевая ее голое колено своей ногой. Все это — отношения, девушки — обходит Уилла стороной и кажется странным, совершенно непонятным. То, как Лукас стоически терпит замечания Макс в его сторону, как глупо улыбается, глядя на нее, и дарит маленькие подарки — знаки внимания, необходимые девушкам, по его словам, и столь важные в любых отношениях. То, как Майк не отрывает взгляд от Джейн, когда она что-то говорит, как стремится всегда узнать о ее самочувствии. Девушки Уиллу нравятся — правда, чисто эстетически. Макс, например, очень красивая, словно модель из подросткового журнала, которые Байерсам закидывают в почтовый ящик раз в неделю. Ее волосы интересно рисовать, апельсиново-рыжие на свету, в темноте они приобретают более глубокий и темный оттенок — чтобы подобрать именно такой, Уиллу потребовалось минут двадцать, но результат того стоил — нарисованные акварелью, пряди выглядели почти как настоящие. Портретов Джейн в скетчбуке Уилла было больше. Уилл рисовал ее в графике углем и тушью, когда находился дома, измазывался так, что чернила доходили до самых локтей, выделяясь на его собственной бледной коже; делал спонтанные карандашные наброски в школе и на улице, достигая идеального результата. И что бы он к ней не испытывал в разные моменты времени — раздражение, внезапная дружеская симпатия или совершенно искренняя жалость — ее эмоции были такими реальными, что их хотелось зафиксировать если не на фотографии, то хотя бы на бумаге. Незамутненные человеческими предрассудками мысли Джейн тут же обращались в эмоции, а эмоции в слова. Джейн редко врала кому-то, и временами сама не замечала то, как говорит нечто неприемлемое. Несмотря на все это, в скетчбуке Уилла были и зарисовки Лукаса, уснувшего прямо за столом в подвале Уиллеров, и широко улыбающийся Дастин, и мамино лицо, и сцепленные руки Джонатана и Нэнси. Но больше всего было изображений Майка. Уилл рисовал его часто и много, возможно потому, что знал его больше, чем кого-либо, и видел чаще. Упрямый изгиб губ, темные завитки волос и внимательный взгляд. Уилл мог нарисовать Майка даже если бы не видел его несколько месяцев — его лицо въелось в память и осело где-то на подкорке, из головы не выбросить, невозможно забыть. Уилл ловит взглядом каждую улыбку Майка, теперь уже не адресованную ему, вечерами перенося переживания на бумагу — рисованный Майк смеется, рисованный Майк не может сказать ничего обидного, обнажая постыдную правду. "Я не виноват, что тебе не нравятся девочки" Настоящий Майк делает это так просто, что становится до смешного обидно. Они почти не общаются, встречаются лишь на уроках и зависают с общими друзьями. Макс смотрит на Уилла так внимательно, что становится тошно, и Уилл старается выдавить из себя улыбку — выходит так себе, но он честно пытается. Джейн хмурит брови, прижимается к боку Майка и не понимает, в чем дело, и ее глаза настолько пропитаны детским любопытством и беспокойством, и как вообще можно испытывать к ней что-то плохое, с такими-то глазами, ну что же такое. Уилл выдыхает. По крайней мере, он точно уверен, что девочек ему нравится рисовать.***
Уилл — узкие кисти рук, мозоль от карандаша на указательном пальце, невысказанные желания.***
Уилл встречает Робин на автобусной остановке одним дождливым октябрьским днем. С ее коротких волос стекает вода, она кивает Уиллу в знак приветствия, хотя они никогда раньше не виделись, отряхивает шорты. Робин представляется и говорит: "Погода просто дерьмо", и Уилл, разумеется, кивает, совершенно не настроенный на дальнейший диалог. Следующие полчаса они проводят в почти уютном молчании, Робин делится с ним недопитым яблочным соком, и он берет его, слегка улыбаясь, и совершенно забывая про какую-либо брезгливость. Отпивает сок из прозрачной бутылки, чувствуя покалывание в указательном пальце правой руки — признак долгих часов, проведенных за рисованием. Дождь кончается, уступая место яркому осеннему солнцу; Робин щурится, глядя на него и машет Уиллу на прощание, уходя. Уилл машет вслед. Вторая их встреча происходит в недавно открывшемся кафе, название которого Уилл не потрудился запомнить. Робин недавно устроилась туда официанткой на пару со Стивом, как сообщает Дастин, и описывает Робин как "офигенно классную" и "реально, ребят, вы бы видели ее", чем дико выбешивает сидящую по соседству Макс, которая дает ему подзатыльник под дикий смех Лукаса. Робин приносит заказ: несколько видов газированных напитков, пять больших пачек картошки фри, гамбургеры и вафли для Джейн. Уилл сидит на стуле у прохода, Робин встречается с ним глазами, передавая ему колу со льдом, и подмигивает, по-доброму усмехаясь. Уилл ответно улыбается. Когда Робин уходит к следующему столику, на Уилла обрушивается шквал вопросов от "Откуда она тебя знает, чувак?" и "Почему ты нам не сказал?" и он прячется ото всех за ярко-красным меню, отпивая колу. Лукас трясет его за плечо, пытаясь разговорить, а Майк неприятно поджимает губы и отворачивается. И Уиллу хочется послать его ко всем чертям за такое выражение лица, и в то же время помириться, протянув ладонь. Вот только он не уверен, что Майку это действительно нужно, и их дружба давно пошла под откос, и потому Уилл отшучивается, чтоб ребята отстали, и все пытается не смотреть на Майка даже мимолетно, чтоб опять не нарваться. Допивает колу, хвалит новую прическу Джейн, выслушивает вместе со всеми ее историю похода в парикмахерскую, даже смеется над смешными моментами, но все же чувствует себя ужасно лишним в этой компании сложившихся парочек и Дастина, который влюблен в девушку онлайн, и хочет поскорее уйти. Поворачивая голову, Уилл замечает направленный на него взгляд Робин, которая протирает стаканы за барной стойкой. Она улыбается ему и слегка пожимает плечами, кивком головы указывая на ребят, и Уилл тоже ей кивает, безмолвно соглашаясь. Непонятно почему, кажется, что девушка, которую Уилл видит второй раз в жизни, понимает его как никто другой.***
Уилл — ночные кошмары, синяки под глазами от недосыпа, крики в пустоту.***
Уилл закрывает окно плотно и поправляет занавеску. С недавних пор он как-то особенно ценит тепло и хоть какую-то изоляцию от внешнего мира, хотя раньше, буквально год назад, окно оставалось слегка приоткрытым даже в холодную погоду, ведь Майк мог прийти в любой момент, мог крикнуть в оконную щель: "Это я, Уилл, не бойся", хотя с ним Уилл и так не боялся ничего, мог постучать, и его бы пустили. Сейчас этого нет, как нет долгих телефонных разговоров перед сном и кратких сообщений по старой барахлящей рации, есть только воспоминания, не дающие Уиллу отчаяться окончательно, и совместные фото, смотрящие со стен на него спящего. Уилл засыпает крепко, но просыпается посреди ночи от очередного кошмара, из горла вырываются только хрипы, и даже заплакать нормально не получается. Стены давят, очень хочется пить и одновременно блевать, но Уилл просто ложится обратно на подушку и жмурится изо всех сил, зная, что сон скоро придет. Не в первый раз. Утром маленькая кухня встречает Уилла запахом свежезаваренного кофе и оладий, Джойс ласково гладит его по щеке и печально вздыхает, отчетливо видя следы недосыпа. За столом уже сидят Хоппер, заедающий сосиску бутербродом, и говорящий ему стандартное на протяжении уже трех лет "Доброе утро, пацан", и Джейн, которая улыбается ему, вытирая крошки с уголков своих губ. Уилл садится рядом с ней, отпивает горячий кофе из чашки, и чувствует, как мир в прямом смысле перестает быть таким отвратительным. — Я иду в торговый центр сегодня часа в три, подумала, может кому-то что-то нужно? Хоппер прячет улыбку за чашкой, но у него плохо получается, и все замечают и умиляются его нелепой попытке: каждое проявление самостоятельности и социализации Джейн он воспринимает как личное благословение, и Уилл находит это воистину прекрасным. — С кем идешь? — интересуется Джойс, подкладывая в тарелку Уилла сразу два оладья. — С Майком? А потом она смущается. Трудно не заметить, что отношения Уилла с Майком уже не те, что прежде, и Джойс всеми силами пыталась не огорчать сына своими расспросами, так что Уилл ее не винит. — Нет. Я иду с Макс, а Майк… С Макс мне в последнее время комфортнее, она умная и веселая, а еще, на прошлой неделе, кажется, она обещала научить меня кататься на скейте… Уилл, до этого слушавший через раз, поднимает глаза и смотрит на Джейн в упор. — Мы расстались. Наверно, просто не мой человек, оказывается и так бывает, понимаешь? — Джейн снова улыбается, и ее улыбка не кажется вымученной или огорченной из-за разрыва отношений, и это греет Уиллу душу. Последнее, чего бы ему хотелось, это чтобы Джейн было больно снова. — Понимаю. Он говорит, ощущая, как становится в разы легче, будто он отпускает все то, что мучило его на протяжении года, вычеркивает все плохое разом. Джейн смотрит на его синяки под глазами, на его исхудавшее лицо, на почти дрожащие губы, и говорит: — У нас ведь все будет хорошо, это точно. Все будет.