Наследие

Она была ужасной матерью! Я не рассказывал, как она чуть не сменяла меня на трёх свиней? На трёх! А я был красивым ребёнком, умел жонглировать. Я стоил минимум пять свиней. <...> А что уж говорить про имечко? Фергус! Похоже не венерическую болезнь, ничего смешного. Сверхъестественное (Supernatural) Кроули (демон)

Этим миром правят хаос и безумие, порождающие великих людей и чудовищ. Мировое правительство, Ёнко и Революционеры — трёхглавая гидра, пожирающая сама себя, борясь за единоличную власть. Откуси одну голову — породи две новые. Эта битва будет длится вечность… За иллюминатором в капитанской каюте бушевал шторм, а вся не прикрученная к полу мебель «гуляла» по каюте, скрипя и подпрыгивая. Лишь одно кресло, под весом сидевшего в нём человека, не двигалось с места. В этом кресле сидела женщина, укутавшись по самый нос в пушистую и пропахшую табаком белую шубу. Она не боялась шторма и не волновалась за свою команду, слишком часто они все прочувствовали морские капризы. Но вот ей, с недавних пор, корабельный врач запретил покидать каюту во время буйства природы или мало мальски опасного сражения. — Тц! — скинув с плеч тяжелую шубу, женщина встала с кресла, пнув катящийся в её сторону глобус. — Я капитан или нет? Какого хера я в каюте зад протираю, пока все веселятся? Взгляд невольно опустился вниз и её зад вернулся в прежнее положение, а шуба снова спрятала от её взора огромное пузо. Ну вот какого хера этот никак не вылазит? Сука, семнадцатый месяц! Этот сучёнышь сидит в ней почти полтора года и покидать её бренное тельце не торопится! Если этот паразит не вздумает родится до конца этого месяца, то она сама выколупает из своего пуза! Взгляд метнулся в сторону шкафов, но память услужливо подкинула что все её табачные и алкогольные запасы были безжалостно выброшены за борт ещё в тот день когда команда узнала о её положении. — Блядство… Как же она это ненавидит… Из неё получилась слишком ужасная мать, что доказано двумя предыдущими её отпрысками. Первенец смотался на вольные хлеба, а второй паршивец рванул следом. Оба свалили, а муженёк лишь пожимал плечами, мол сама виновата. Это она виновата? Каролина никогда не хотела детей. Вся её жизнь вылепила из неё существо непригодное к материнству. Она — пират, одна из Ёнко, мать вашу! Она живёт и дышит не ради своих карапузов. Да, она их родила, добросовестно выкормила своей грудью и терпеливо растила, заботясь о их здоровье… Но, когда появилась возможность спихнуть их на чужую голову, она их скинула муженьку и уплыла в закат, забыв как страшный сон. Она плохая мать… Сейчас, так особенно… Когда нормальные беременные бабы трясутся над своим пузом — она на всех парах мчится через шторм спасать жизнь чужому ей человеку. Человеку, что для неё дороже её собственных детей. Она плохая мать… — Эх, рома мне… — где-то над её головой грохнуло что-то большое и тяжелое. — Почему я не мужик? Не парилась бы с бритьём ног и подмышек… Не рожала бы клопов и не сидела бы тут с пузом, когда другие развлекаются… Сукааааа… — Капитан Каролина, — в каюту ворвался Крыса, тщедушный мужик, что обычно не покидает воронье гнездо. — Там вас кличут. — И кто там такой дерзкий? — Шанкс, госпожа… — Шанкс, да? — скорчив кислую мину, она махнула Крысе. — Пускай сам сюда тащит свою задницу. Док запретил мне покидать каюту во время шторма. Крыса умчался, хлопнув дверью, а Каролина уставилась в иллюминатор за которым всё ещё бушевала стихия. И что Рыжему от неё нужно в этот раз? Они двое слишком долго и хорошо знают друг-друга, что просто лишает её возможности послать этого однорукого в пешее эротическое. Шанкс, её лучший друг и собутыльник ещё со времён Роджера… Всего того алкоголя, что они вдвоём разделили за все эти годы, хватит что бы наполнить все купальни в замке Шато на Пирожном острове. Шикарный мужчина, в которого она бы влюбилась, не будь он ей ростом до пупка. — Пупсик, я знаю, что ты по мне скучала! — дверь в её каюту повторно грякнула об стену, отчего женщина лишь зажмурила глаза в тщетной попытке не злится на идиота. — Сорян, я случайно… О, вот это пузо! Старания кока или твоей дылды? — Чего припёрся, Рыжий? — Так ты же меня в каюту позвала! — Шанкс, ты припёрся мне нервы делать? — Пупсик, тут такое дело… — с лица Рыжего сползла дурашливая улыбка. — Разворачивай корабль. — Не стану, Шанкс, — глаза женщины опасно сверкнули, а воздух в помещении зазвенел от еле сдерживаемого гнева. — И если я сейчас услышу ещё что-то в этом духе то ты вылетишь за борт. — Пфф, я не фруктовик и прекрасно плаваю! — А я тебе этот фрукт скормлю. Для тебя, дорогой мой, не жалко. — А у тебя есть ненужный фрукт? — Ага, парамеция. Фрукт Пука-Пука… — Это что же за фрукт? — Этот фрукт придаёт пукам цвет и приятный запах. — Ты меня разыгрываешь? — Ничуть, — протянув руку к столу, она достала с нижнего ящичка маленький розовый фрукт с завитушками. — Забавно, да? Я его в покер выиграла. Хотела Овену скормить, но вспомнила что он и так фруктовик. — Каролина… — Шанкс, я не шутила, что скормлю тебе эту хрень и пущу на корм морским королям. — Там опасно. — Рыжий, кто тут из нас однорукий недоумок, я или ты? — встав с кресла, Каролина переступила через перевёрнутый стул и повисла над Шанксом. — Я плыву туда и мне не нужно ничьё позволение для этого. Ни твоё, ни Доффи с Росси, ни даже Катакури с его чокнутой семейкой. Я плыву туда и устрою резню. — Как на Мариджоа? — Если не хуже. Она замолчали и, тихо матерясь, Шанкс плюхнулся на диван у стены. Каждый думал о своём. Шторм всё так же неистово бился о борт её корабля, а мужчина наблюдал за своей подругой и думал о том что та устроит там, куда она плывёт. Какие жертвы в этот раз принесут её бзики? В прошлый раз, когда она целенаправленно плыла убивать, и убивать много, то «малость» полетела кукухой. Чем в этот раз для неё выльется этот кровавый поход? — Дыру во мне не протри, Рыжий, — буркнула женщина, садясь обратно в осточертевшее за месяцы кресло. — Я тебе не музейный экспонат. — Каролина, ты ждёшь ребёнка, — в который раз взывал к её разуму Шанкс. — Вон пузо как у Лаки Ру! — Цыц! Не взывай к тому чего у меня нет, Рыжий, и вали обратно на своё корыто. Видит бог, он пытался. Вставая в дивана, нарочно громко охая и стеная на женскую глупость, он всё же бросил украдкой взгляд на маленький дьявольский фрукт в руках подруги. Та заметила взгляд Рыжего и бросила ему в руки. — Считай взяткой за невмешательство, — хмыкнув, она достала с кармана какую-то фотографию и швырнула её следом. — Кстааати… Он таки умудрился поймать одной рукой и фрукт, размером с абрикос, и помятую фотографию, где он недвусмысленно прижимал к себе симпатичную молодую девушку, которая, раскрасневшись, пучила на него глаза. Краска схлынула с лица, а бровь неистово задёргалась, чувствуя жестокую подставу. — Ещё раз… — на лице Каролины Донкихот проступила кровожадна ухмылка дружелюбного крокодила-людоеда. — Ещё раз ты подкатишь свои яйца к моей дочурке, то звать меня ты будешь «тёща». Мы друг-друга поняли, Рыжий? — Я-аа б-был п-пьян, Каролина… Я е-её даже не узнал! Когда я видел её до того дня, то она была пятилетней почемучкой! — А сейчас ей всего семнадцать и мне слишком рано становится бабулей! Пшел вон с моего корабля, донжуан херов! И советую тебе найти в свою защиту более веские аргументы. Эту фотку мне вручил Крекер и сказал, что ЭТО уже увидел её отец, а Катакури тебя ой как недолюбливает! — Ты хотела сказать «ревнует»? — Вооооон! Вслед убегающему Рыжему полетело всё то к чему достала её рука, а именно килограммовые фолианты с книжных полок. Чёртов Рыжий... Злобы на него не хватает... Под рёбрами резко садануло и, поморщившись, Каролина уселась обратно в своё кресло. Ладонь ласково погладила то место, куда пришелся удар маленькой ножки. - Что, тоже Рыжий подбешивает? Ну-ну, малыш, тише... Такими темпами на всех нервов не хватит... Тише, малыш... Тебе и без того не повезёт появится на свет через меня, а ты тут ещё и нервишки себе палишь... Всё хорошо... Мама тебя защитит... Она плохая мать. Но она старается быть лучше.