Демон битв

Его никогда не забавляли шумные мероприятия. Веселье, праздники не для него — слишком строгий, слишком хмурый. Он находил себя лишь в сражении, жил в бою. После распада Онивабан и гибели друзей только медитации успокаивали его душу. Больше четырёх лет он не держал в руках мечи. Он забросил их в дальний угол своей комнаты, чтоб не видеть, не касаться. Не стать снова тем, кем был. Не стать тем демоном битв, для кого сражения были дороже счастья дорогих ему людей. Но как можно забыть то, чем занимался всю свою жизнь с самого её начала, с юности? В его памяти снова просыпается то заглушенное чувство. Дрожащей рукой он хватает кодачи, крепко сжимая рукоять. Его руки ещё помнят холод стали, а сердце ноет от воспоминаний. В спешке, чтоб никто не встретился на выходе из Аойи*, Аоши надевает свой костюм, что лежит в коробке на полке в шкафу. Ещё по возвращению Мисао убрала его туда, сложив бережно и аккуратно. Выбегая из комнаты, не захлопнув даже двери, окашира* вздрагивает. —Ты куда? — раздался за спиной знакомый до боли женский голос. Обернувшись, мужчина ловит на себе строгий девичий взгляд. Взгляд той, ради которой он продолжает жить. Аоши молчит, склонив голову и пряча глаза под чёлкой, чтоб девушка не заметила его холодный блеск в глазах. В его душе по-прежнему не утихает страсть к сражению. Мисао знает это и потому боится, что он вновь оставит её и отправится на поиски новых сражений. —Что ты задумал? — голос девушки дрожит — она замечает кодачи в его руке. — Твоё доверие ко мне слишком хрупко. Но я не позволю себе натворить глупостей. Мне нужно время. —Время!? Ты и так целыми днями один! Ты все ещё избегаешь меня? Мне 20. Сколько ещё подрасти, чтоб стать достойной твоей любви!? Подойдя к нему ближе, Мисао смущённо опустила глаза. Мягко положила руки ему на грудь и нежным голосом, чуть слышно, спросила: — Ты всё ещё сомневаешься в себе? — Нет. —Так не мучай себя, забудь! — её мягкий тон сменился более твёрдым и строгим. — Я всё давно простила. И я скоро стану твоей женой,—девушка улыбнулась и в надежде увидеть улыбку в ответ, пытается поймать взгляд, что так надёжно скрыт под волосами. Ему нечего ответить. Всё давно решено. Она это знает. Так к чему эти бессмысленные допросы? Не дожидаясь ответа, повернувшись к нему спиной, Мисао уже готова уйти. Но тут она чувствует на себе его тяжёлые руки — Аоши обнимает её за плечи и склонившись, целует в шею, шепча в полголоса: — Айштеру*. Отдернув руки с её плеч, он уходит. Без слов. Молча. К чему пустые объяснения. Он всё сказал, что хотел. Мисао ощутила лёгкость. Она смотрит ему в след, не решаясь сказать ни слова, а из глаз невольно бегут слёзы. Смахивая их, она улыбается, ведь услышать "люблю" из его уст для неё большое счастье. В бамбуковом лесу сегодня ветренно. Сильный ветер клонит зелёные кроны к земле. Серые тучи затянули всё небо, закрывая тёплый солнечный диск. Недавно прошёл дождь, но даже холодные капли, что сыпались окашире за шиворот при каждом взмахе мечей, не отрезвляли его. Аоши со всей дури срубает бамбуковые деревья один за другим до тех пор, пока за спиной не вырисовывается небольшая лесная полянка. Не так-то просто изжить из себя воинский дух. Не убивать же всех подряд, чтоб умерить свой пыл. Для этого и бамбук вполне сгодится. В полночь Аоши вернулся. Ступив на порог Аойи, он прошёл в свою комнату. —Хм.... — ухмыльнулся окашира, открыв дверь. А на его футоне, свернувшись калачиком, мирно и сладко посапывая, спала Мисао. Возле её изголовья, тихо колыхаясь, догарала свеча, освещая своим тусклым светом полупустую комнату. Опустившись перед ней на колени и осторожно, чтоб не разбудить, Аоши укрыл её одеялом, как когда-то это делал раньше, укладывая маленькую девочку спать. Теперь же эта девочка выросла и скоро станет его женой. Из-за холодка, что веяло от его сырой одежды, Мисао проснулась, поежившись спросонья. —Ты весь промок! — вскрикнула девушка, вскочив с футона, — снимай скорее! Заболеешь же! — торопясь, Мисао стала сдергивать с него костюм, не обращая внимания на неловкость сложившейся ситуации. — Аоши, ты не спишь? У тебя свет горит. — ничего не подозревая, открыл дверь Окина. — п-п-ростите... я, кажется, невовремя. — заикаясь, он хихикнул, прикрыв рот рукой. —Дедуля! — Мисао взглянула на свои руки, краснея и осознавая, что она делает, — Это не то, что ты подумал! — крикнула девушка в своё оправдание. — Да, да, я всё правильно понял! — засмеялся старик, вытаращив глаза на Аоши, — все мы были молодыми, — старый воин вышел, закрывая за собой дверь. Смущенная до краски на щеках, Мисао отдернула руки. —Зачем же? Не уходи. — остановил её Аоши, взяв за руку, — садись. Девушка растерялась. Она не знала радоваться ей или же бояться. —Побудь со мной, — ответил мужчина, почувствовав её напряжение, — так осточертела эта пустота...