Наследие Лары Доррен

      Войдя в главный зал и передав раненного Весемиру, Ламберт по просьбе самого Райнхарда побежал за рюкзаком, где хранилась полноценная аптечка. Держась за старого ведьмака, он медленно сел на скамейку и опёрся спиной o стол. Боль заставляла держать одну руку в районе раны, одновременно с этим продумывая дальнейшие действия. Пока что всё складывалось относительно хорошо, бинт уже успел стать багряным. Это означало, что скорее всего артерии и внутренние органы не задеты, догадку подтвердил Эскель стоявший рядом, вместе со своим учителем.       — Внутренние органы не задеты.       — Откуда такая уверенность? — Скривив лицо от боли и на мгновение прикрыв глаза, Райн поднял взгляд на стоявшего рядом ведьмака.       — От тебя не смердит, как от падали.       — Кто на тебя напал?       — Не знаю, оно было похожа на то, как ты описывал утопца, разве что больше напоминало женщину, чем мужчину.       — Водная баба, — Вслух, подтвердил для себя своё предположение Весемир, а затем взял рюкзак у вернувшегося Ламберта.       — Достаньте снизу красную коробку с белым крестом и дайте её мне, — Получив аптечку Райнхард сразу же вколол себе обезбаливающие. — У этой твари ядовитые когти? — Ответа не последовало, собравшихся отвлекла Йеннифэр быстрым шагом пронёсшаяся через весь зал.       — Какого чёрта здесь происходит?! Что с тобой?! — Присев на одно колено, рядом с ним, гневным голосом спрашивала она то ли у него, то ли у окружающих.       — Водная баба, получил когтями по животу.       — Ему надо лечь, oтнесите его к Ламберту в комнату, — приказал Весемир.       На мгновение у Райнхарда появилось желание покорчить из себя героя, отказавшись от помощи, но боль напомнила ему о состоянии, в котором он находится и желание моментально пропало. Медленно перенеся его в слабо освещенную комнату, обставленную без лишних излишеств только с одним столом и шкафом, ведьмаки положили его на кровать.       Йеннифэр одним движением руки создала и пустила под потолок яркий шарик, осветивший всю комнату. Выглядела она так же, как и всегда, лишь на несколько мгновений в глазах всё таки блеснула так превосходно контролируемое и скрываемое волнение. Остальные смотрели на всё абсолютно спокойно, они видели такое уже кучу раз, да что там, они и сами так лежали. Правда доставалось им обычно от кого-то покрупнее водной бабы. Через несколько секунд, Весемир зашёл в комнату с тазом, наполненным водой, белой тряпкой и бутылкой, по всей видимости содержащий внутри какой-то спирт.       — Рану надо промыть, продезинфицировать, а затем зашить.       — Спасибо, чем продезинфицировать у меня есть, — Слегка приподнявшись на локтях, ответил Райнхард. — Кто-то из вас умеет зашивать раны?       — Они умеют, но магия здесь справиться лучше. Эскель, принеси мне сумку со знаком в виде двух крыльев на вьющийся основе. Oна у меня в комнате, в сундуке, недалеко от камина, — Кивнув, ведьмак вышел из комнаты.       — Йеннифэр, ты уверенна мы сталкивались с такими ранами куда чаще и …       — И лечить её собрались крепкой водкой, да старыми нитками. Весемир, я благодарна за вашу помощь, но это не яд архиспоры, а по факту просто глубокая рана, нанесённая острым предметом. Так что будьте так добры, покиньте помещение мальчики, и не мешайте мне, — отмахнувшись приказала она.       Райнхард размышлял, что делать дальше и в принципе был полностью согласен с чародейкой. Рана была резаной, ПХО* не нужно. Да и вряд ли он смог бы самостоятельно сделать всё необходимое. «С магией и уровнем развития их общества, зашивать раны и обрабатывать их они явно умеют», — проводив взглядом вышедших ведьмаков и кивнув им, он перевёл его на Йеннифэр присевшую рядом с ним на одно колено.       Оставалось лишь следить за её действиями и не мешать. Сначала она аккуратно избавилась от перевязки и небрежно швырнула остатки бинтов в сторону, обнажив рану. От груди через весь торс тянулись три линии разрезанной плоти, всё ещё кровоточащие там, где кровь не успела засохнуть. Чародейка что-то тихо и неразборчиво прошептала, а из её ладони начал струиться приглушённый, тёмно-голубой свет. Проведя рукой над всем телом несколько раз, она отстранилась.       — Артерии и внутренние органы целы.       — Мне сказали, — С лёгкой улыбкой, не чувствуя боли ответил Райнхард. Через мгновение в комнату вернулся Эскель с сумкой.       — Спасибо, больше помощь мне не понадобиться, — Бросила, даже не повернувшись, и уже начав копаться в сумке Йеннифэр.       — Как скажешь, — Пожал плечами ведьмак и вышел из комнаты.       — Тебе нужно обезболивающие? — Спросила чародейка, раскладывая на столе разнообразные флакон и подняв один, покрутила его что-то проверяя.       — Уже вколол. Кстати, может быть лучше, воспользоваться моими средствами?       — Думаешь они эффективней? — Дезинфицирую руки полотенцем, Йеннифэр вопросительно взглянула на него.       — Думаю да, и скорее всего безопасней.       — За безопасность не беспокойся Если воспользоваться моим методом от раны не будет и следа через пол месяца, в худшем случае.       — Всё для чего не требуется магия, возьми у меня.       — Чем у тебя можно заменить тряпку?       — Ватой, но смысла в этом нету.       Кивнув и снова присев на одно колено рядом с кроватью, Йеннифэр принялась промывать рану. Вода, как и ткань постепенно стали красными, обезболивающее уже давно подействовало поэтому ничего не чувствуя, он просто наблюдал за действиями чародейки. Закрыть глаза и заснуть, ему сейчас мешала только неуверенность в средневековой медицине, помноженной на магию. Однако, пока что всё было настолько хорошо, насколько могло быть в данной ситуации. Дезинфекцию Йеннифэр проводила при помощи какой-то розовой жидкости и пары заклинаний, хоть она и не подавала виду, однако по капелькам пота на лбу было видно, процесс лечения отнимает много сил.       — Знаешь, Йен, ты могла бы претендовать на титул самой красивой медсестры, — Сказал он в очередной раз посмотрев на неё, легко улыбнувшись.       — Я, конечно, нечеловечески красива, но сейчас если ты не заметил, я занята тем, что пытаюсь понять, как лучше сшить вместе пару твоих частей. Будь, так добр не отвлекай меня, — Молча согласившись с её доводами Райнхард откинул голову и расслабился, изредка поглядывая за действиями чародейки.       Где-то через полчаса Йеннифэр закончила и облегчённо вздохнув начала собирать вещи. Она стояла к нему спиной, в своём обыкновенном чёрно-белом платье или в магической иллюзии, выглядящей как платье, разницы не было. Когда ей приходилось наклоняться складывая баночки в сумку, прядь её волос падала на лицо, заставляя на секунду отвлечься и лёгким движением руки, убрать их обратно.       — Спасибо, и прости меня, — Произнёс он смотря на неё.       — Ты идиот, Райнхард, — Ответила чародейка даже не поворачиваясь. — Где ты вообще смог найти водную бабу? Хотя в этом проклятом замке и его окрестностях чего только нету.       — В каком смысле проклятом?       — К счастью, пока ещё в переносном, — Йеннифэр подошла к нему с очередным флакончиком и слегка придержав ему голову, помогла выпить содержимое с достаточно сомнительными вкусовыми свойствами, после чего снова вернулась к столу.       — Наткнулся возле озера, хотел искупаться. Хех, Весемир уверял, что это абсолютно безопасное место.       — Нет, я все понимаю, ладно еще ты, юнец в неизвестном для тебя мире, но Весемир…       — Да уж, я умею найти приключений.       — Не сомневаюсь, — Она перекинула сумку через плечо и подошла к двери. — Отдыхай, через пару часов я зайду к тебе.       Дверь захлопнулась, оставив Райнхарда наедине с самим собой. С маленьким магическим светильником под потолком. С запахом сирени и крыжовника. Однако физическая усталость была слишком сильной, чтобы о чём-то думать, и он просто уснул.       Спустя пару часов звук, открывающийся двери, разбудил его. Заставив мысленно, проклиная всё на свете открыть глаза и поднять голову. Маленький шарик под потолком почти потух, но и его света хватало, чтобы понять кто сейчас сидел рядом с ним на кровати, вновь ладонью аккуратно проводя над раной.       — Сможешь подняться наверх?       — Смогу, но это будет очень трудно, моя комната…       — Первые несколько дней, ты будешь спать в моих покоях, — Перебила его чародейка, а Райнхард вновь легко улыбнулся и откинувшись уставился в потолок.       — Йен, ты, конечно, отличная компания, но…       — Но я не собираюсь постоянно бегать через весь замок, тратить значительные силы на постоянное создание порталов или лишний раз контактировать с и так раздражающими меня ведьмаками. Так что не ной и вставай, — «А что если я откажусь?», хотел было спросить он, но передумал и скривив лицо от боли встал с кровати, одной рукой придерживая повязку на животе как будто это могло что-то дать, а второй опираясь на Йеннифэр.       Убедившись, что Райнхард крепко стоит на ногах она отпустила его и подняв обе руки вверх, перенесла их в свою комнату заклинанием. Оказавшись в комнате, чародейка помогла ему прилечь на кровать, стоявшую недалеко от камина. Сначала, Райнхард захотел завязать какой-нибудь диалог, но усталость снова напомнила о себе и он провалился в сон.       В очередной раз причиной его пробуждения стала черноволосая чародейка, а точнее её голос. Йеннифэр обращалась к полупрозрачной проекцией некой женщины с заострёнными ушами, особенно ярко выделявшимися со спины. Этой женщиной была Ида Эмеан аэп Сивней, легендарная эльфийская Ведунья Aen Seidhe.       — Я столкнулась с одним проклятием, оно было наложено на диалекте Старшей Речи, которого я не знаю.       — И как звучит это проклятье?       — Va fail, elaine - caed’ mil, folie! Glaeddyv dorne aep t'enaid, bunn'droh ithne i'yachus, — Эльфка медленно попятилась назад, а затем выдохнув ответила на вопросительный взгляд чародейки.       — Это Laith aen Undod. Я слышала эти слова в легендах. В тех, что без счастливого конца.       — Сможешь помочь мне?       — В известной степени. Здесь нужна формула Агнес из Гланвилля в соединении с обратным треугольником Эльдара. Но я не поручусь, что этого будет достаточно.       — Спасибо, Aen Saevherne*. Va fail*. — Йеннифэр уже потянулась к мегаскопу, видимо желая его выключить, но Ведунья её остановила.       — Наш разговор ещё не окончен, — Она отошла от мегаскопа и кивнула.       — Наступит век Меча и Топора, век Волчьей Пурги. Придет Час Белого Хлада и Белого Света. Час Безумия и Час Презрения, Tedd Deireadh. Час Конца. Мир умрет, погруженный во мрак, и возродится вместе с новым солнцем. Воспрянет он из Старшей Крови, из Hen Ichaer, из зерна засеянного. Зерна, кое не прорастет, не проклюнется, но возгорится пламенем. Уцелеют лишь те, что пойдут за Ласточкой. Ласточка — символ весны, избавительница. Она отворит запретные двери, укажет путь спасения. И возвестит возрождение мира. Ласточка, Дитя Старшей Крови. А потомкам ее предстоит править в новом мире, — У эльфов считалось высшим неуважением перебивать собеседника, а потому она хоть и сама прекрасна знала пророчество, внимательно всё выслушала и только потом спросила.       — Ида, думаешь я не знаю пророчество Итлины?       — Не сомневаюсь, но понимаешь ли ты? — Она сложила руки на груди в ожидании продолжения поучений от знающей, которые могли оказаться весьма кстати сейчас. — Старшая Кровь может начать Час Конца… Или отсрочить его. Помни об этом, Йеннифэр аэп Венгерберг. Ибо ты можешь повлиять, возгорится ли зерно пламенем, — Учительским тоном закончила свою тираду Ведунья.       — Спасибо за совет, Ида. У меня есть, ещё один вопрос. Я владею эльфийским не в совершенстве, но правильно ли понимаю, что в данном случае переводить ‘Weddien’ как потомки не совсем верно?       — Да. Не все конструкции эльфийского языка можно в точности перевести на ваш, одним словом. Слово 'Weddien' обозначает эльфов или людей, которые идут в следующем поколении от начала рода, относительного того чей это 'Weddien'. Теоретически более точным переводом был бы потомок Лары Доррен в следующем поколении после Zirael. Разумеется, что если из всех живых существ, в чьих жилах течёт кровь Лары осталась только Ласточка, вполне допустимо переводить это как потомки.       — Ясно, ещё раз благодарю за помощь, Aen Saevherne. Va fail. — Положив руку на живот, чародейка сделал небольшой поклон.       — Va fail, — Сделала такой же поклон эльфка, после чего Йеннифэр выключила мегаскоп.

***

ПХО* — Первичная хирургическая обработка раны. Aen Saevherne*— Знающая или Ведущая.