Кровавый любовник

Вишес равнодушно оглядел зал, до отказа наполненный человеческими телами, хаотично двигающимися в такт грохочущей музыке, при этом не останавливая взгляд ни на ком. Мысли, словно загнанные в вольер дикие звери, блуждали в голове. В какой-то момент ему просто захотелось зажать ее руками и раздавить как грецкий орех, чтобы выкинуть все это дерьмо из нее, а лучше просто сдохнуть, потому что сейчас это казалось лучшим выходом из тупика, в который его загнали. Наверное, по другую сторону - в Забвении его ждало успокоение, хотя, зная свою мамочку, вампир в этом очень сомневался. Ему не будет покоя ни на том свете, ни на этом. Хорошо, что он послал Бутча и Фьюри подальше. Чужое сочувствие, даже вполне искреннее, - последний гвоздь в крышке его гроба. Судьба выставила счет, и никто не может изменить его гребаной доли. Лучшего подарка "любимая мамочка" не могла бы преподнести ему в день рождения. Медленно и верно в нем закипало желание свернуть чью-нибудь шею, почувствовать, как чужая жизнь покидает тело. Может быть, тогда станет легче? Но прежде чем вернуть парочку лессеров к создателю, Ви собирался нажраться в хлам. Убийство и алкоголь - плохое сочетание. Да, к черту все! Жестом подозвав официантку и заказав себе еще ГрейГуза, он снова равнодушно взглянул на танцпол. Толпа внизу жила отдельной жизнью, люди приходили сюда, чтобы оторваться от проблем, ждущих за стенами этой цитадели порока. Мимо проплыла белокурая человеческая шлюха, сверкая своими соблазнительными прелестями. Ви равнодушно проводил ее взглядом. Человеческие самки его не интересовали никогда, вызывая некое чувство брезгливости. Она проследовала к клиенту за соседним столиком, но, видимо, его тоже не интересовали ее услуги. Человек лишь покачал головой, отвернувшись к танцполу. Взгляд сам зацепился за него. Мальчишка, подобно ему самому, блуждал взглядом по залу, не останавливаясь, но все же казалось, что тот искал в этой беснующийся толпе кого-то особенного и не находил. Совсем юный, на вид ему вряд ли можно было дать двадцать один. Вчерашний школьник с поддельным удостоверением личности, явно попавший сюда обманным путем. Вишес скользнул взглядом по лицу незнакомца. Красивый человеческий самец, неудивительно что проститутка обратила на него внимание. Правильные черты лица, точеный профиль, бледная кожа, казавшаяся голубоватой в неоновом свете ночного клуба, длинные как у девушки темные ресницы, алые губы с идеальным изгибом, медные локоны в совершенном беспорядке, в этом он легко мог бы соперничать с Фьюри. Его можно было бы назвать через чур женственным, если б не жесткая линия бровей, сосредоточенный целеустремленный взгляд и проступающие изгибы мускулов под темно-синей дорогой дизайнерской сорочкой. Слишком красивый для человека. На самом деле, Ви мог бы поклясться, что мальчишка красивей, чем кто-либо из тех людей и вампиров, что он встречал за свои триста лет. Мариса и Голливуд, красивейшие из представителей его расы, рядом с ним казались бы просто серостью. Словно почувствовав его взгляд и услышав мысли, мальчишка напрягся. Вишес видел, как сжались в кулаки изящные пальцы. Руки не бойца, но музыканта, никогда не знавшие тяжелого труда и не державшие оружия. Хотя его изнеженность на самом деле была обманчива, в каждом движении чувствовалась опасная грация хищника, в любой момент готового к прыжку, чтобы перегрызть жертве горло. Незнакомец обернулся, и Вишес, не знающий страха в бою с врагом, почувствовал холодок, пробежавший по спине. Это был взгляд полный неутолимого голода, словно у пса, которого долго держали полуголодным на костях, а потом спустили с цепи. Черные глаза пожирали его целиком, алые губы изогнулись в кривой усмешке, обнажая ряд белоснежный ровных зубов. Вишес словно наяву почувствовал, как они эти идеальные зубы прокусывают его плоть и начинают пить, в брюках стало тесно. Он еще раз отхлебнул из своего стакана, отгоняя наваждение, а потом затянулся самокруткой. Он, гребаный извращенец, запал на человеческого юнца с необсохшим молоком на губах, который уже утром будет рядом со своей мамочкой учить уроки. Малыш явно пришел сюда для того, чтобы подцепить на ночь девочку определенного поведения и хорошенько оттянуться. Хотя с такой внешностью у него не должно быть проблем с ровесницами. Чертов испорченный богатый мальчишка, способный позволить заплатить себе за столик в VIP-секции! Его не должно быть здесь, точнее, он совсем не должен волновать Ви, потому что последний никогда не был склонен к педофилии. Одно дело хотеть Бутча, который был самым близким ему человеком на этой планете, а другое - незнакомого сопляка за столиком напротив, который определенно не понимает, во что вляпывается, даже если и пойдет с ним через пару минут в приватную кабинку. Ви почти кожей чувствовал, как он прижимает мальчишку к холодной кафельной стене в туалетной комнате, прокусывает бледную кожу, скользит руками по плоской груди, спускается ниже... Возбуждение темными парами завитало в воздухе. Нестерпимо хотелось почувствовать, какова на ощупь эта молочная кожа, и ощутить вкус алых губ. Вампир не мог отвести глаза, даже если б ему на голову упал метеорит или рядом села летающая тарелка. Неукротимая волна желания бурлила в его крови, доминант желал подчинить желанную человеческую зверушку. Официантка плавной походкой подошла к соседнему столику, влекомая флюидами, исходящими от сопляка, маняще виляя бедрами. Через секунду до ушей Вишеса донеслось: - Тебе что-нибудь принести, сладкий? На его столе не было ничего, даже стакана воды. Значит, он пришел сюда не для того, для чего сам Вишес зависает в этой обители греха. Вампир еще отхлебнул из своего бокала, обжигая горло огненной водой. Мальчишка поднял на нее свои глаза, так что девчонка открыла рот, дезориентированная, а потом инстинктивно чуть отпрянула, словно испугавшись чего-то. - Нет, спасибо, - спокойно произнес он. Глубокий баритон казался бархатным, чуть обволакивающим. Малолетний говнюк был полностью идеален, и Ви его совершенно постыдным образом хотел, чтобы этот голос произносил его имя. Наверное, сказывалось напряжение прошедшего дня или он просто тронулся умом. Ви уже сто лет никого так не хотел, за исключением Бутча, но это другое... Совершенно другое! У мальчишки тем временем зазвонил телефон, он, не смотря на экран, поднял трубку. Вишес превратился в сплошной слух. Наверняка мамочка хотела узнать, где пропадает ее ненаглядный отпрыск, или строгий папочка решил отчитать сынка, сбежавшего из дома. - Эдвард! - тоненький девичий голос обеспокоено зачирикал на том конце провода. Если б Вишес был обычным человеком, то никогда бы не расслышал их разговора, но на свое счастье он им не был. Эдвард... Странное имя, сейчас так не называют юнцов. Удивительно, но имя мальчишке шло. И никаких сокращений типа Эда и прочего. Только Эдвард. Ви уже смаковал его имя на вкус... Жесткое, немного старомодное, с терпким привкусом. - Элис, - спокойно отозвался Эдвард. Значит, подружка потеряла своего возлюбленного, пока тот решил поразвлечься с кем-то более доступным. - Не делай этого! - почти завизжала девчонка. - Я знаю, что... - Я просил не следить за мной, это ничего не изменит. - Эдвард, ты должен вернуться ради Эсми! Карлайл не переживет, если ты сорвешься... - почти умоляла она. - Бе... - Не произноси этого имени. Ты пообещала мне, - его голос стал твердым как стальной клинок. - Передай Эсми, что все будет хорошо. - Она начала что-то еще говорить, но Эдвард уже повесил трубку, снова взглянув в его сторону. Ви стало не по себе еще больше. Он хотел этого человеческого детеныша, явно сбежавшего из дома. В этих черных голодных глазах было столько тьмы и неудовлетворенного голода, словно все тайные помыслы Ви были для него открытой книгой, которую он читал без особых на то усилий. Взгляд человека, пережившего все что можно, старца, заключенного в молодое тело. Такого просто не может быть! Мальчишка встал и с грацией дикой кошки направился к выходу из VIP-зоны, окутывая вампира своим запахом: сладковатый, с резкими нотами чего-то знакомого и металлическим привкусом... крови? Вишес медленно погружался в черную пучину неутоленного желания. Ему срочно надо было проветрить мозг и отправить парочку лессеров на тот свет, пока он не наделал больших глупостей, решив настигнуть объект желания в темном переулке и грубо трахнуть. Ви посмотрел на проклятый кулон праймэйла, а потом запихнул в карман, вставая. Кинув несколько сотен за выпивку, он направился к выходу вслед за несостоявшимся любовником. Вампир быстро вышел через боковую дверь в переулок с целью найти врага. Должен был найти его. Молился Деве-Лето… Ви застыл. Вот черт. Чертовски уверен, что не станет больше молиться своей матери. Или употреблять эту фразу. Черт… возьми... Лессер был белее известняка, его бледные волосы, кожа и глаза — цвета мела. Большой, сложенный как игрок в регби, этот парень давно вступил в Общество, и Ви понял это не только по давно выцветшей естественной пигментации. Лессер по-деловому поднялся на ноги, поднял руки на уровень груди и кинулся вперед...* ***** Эдвард вышел из клуба, вдыхая пары ночного холодного воздуха, стараясь удрать подальше от этого бесконечного радиоэфира, сотнями голосов взрывающихся в его голове. Искать жертву в столь людном месте самая паршивая идея на свете. Всегда одно и то же. Секс, деньги, сомнительные удовольствия, секс... Мир давно погряз в трясине из порока и разврата, и Эдвард мог поклясться, что был точно таким же, как все эти люди в клубе, даже хуже. Он был убийцей по своей природе, жестоким и безжалостным, отчаянно жаждавшим людской крови. Много лет он сдерживал свои первородные инстинкты благодаря уважению к Карлайлу и его принципам. Отец дал ему, неблагодарному ребенку, слишком много, но Эдвард оказался плохим сыном, не следующим завету отца. Жажда в нем всегда одерживала победу над человечностью. Какого дьявола?! Больше ста лет он не был человеком! Последним лучом света, сдерживающим от погружения во тьму, была Белла и ее любовь к нему. Теперь ее нет, и темная природа взяла верх. Он никогда не был достоин этой девушки, поэтому Каллен ни разу не усомнился в правильности своего решения покинуть возлюбленную. Его девочка никогда не станет бездушным монстром, одержимым жаждой, подобным ему и его семье, что бы они о себе ни думали. Сейчас он официально открывал сезон охоты. Благодаря чтению мыслей вампир мог выбирать себе жертву из числа ублюдков, подобных себе. Качок за столиком рядом, отчаянно прокручивающий в уме порно-сцены с его участием, даже не представлял, насколько был близок, чтобы стать закуской на вечерней трапезе Эдварда. Если б не звонок вездесущей Элис, он бы завел его в темный угол, а потом вонзил зубы в бьющуюся вену на шее. К тому же этот любитель мальчиков с телом бодибилдера пах почти так же хорошо, как Белла. Нет, его кровь не пела для него. Ничто не сравнится с цветочным ароматом крови его возлюбленной. Она как дорогой хрупкий сосуд с самой ценной жидкостью на земле, который он охранял как зеницу ока, борясь с искушением вкусить запретного плода. Но резкий запах крови этого мужчины, смешанный с привкусом дорогого алкоголя и табака, манил зверя внутри Эдварда, заставляя бывшие слюнные железы вырабатывать яд с небывалой силой. Выпить его то же самое, что отведать дорогого коньяка столетней выдержки. Еще чуть-чуть, и Каллен не смог бы отказать себе в таком удовольствии. Вампир мог поклясться, что совесть потом его совершенно точно не мучила бы. Мужчины, женщины... Его желали не в первый раз, тысячи и тысячи грязных мыслей. Он видел, как сотни людей трахали его в своей голове сотнями различных способов. И каждый раз он с трудом сдерживал монстра внутри себя, который хотел злобно усмехнуться, а потом вонзить зубы в их теплую плоть, навсегда стирая мысли о себе из испорченных голов. Эдвард Каллен запахнул пальто, стараясь казаться человечней, но при этом не ощущая холода, потому что такие функции человеческого организма были ему недоступны. Как любовь и сострадание, на самом деле. Он просто удобно отключил их в данную секунду, намеренно выкинув осуждающее лицо Карлайла из головы. Он не охотился слишком долго, животная диета уже не могла утолить голода, древнего как этот мир. Вампир сглотнул яд и прислушался к звукам пустой улицы. Этот район Колдвелла кишел разным отребьем вроде наркодилеров среднего звена, уличных потаскух и представители местной шпаны, иногда устраивающих перестрелки ради раздела территории. Найти жертву среди кучи этого человеческого мусора не составит труда, чужие мысли сами приведут его к ней. Хотя, стоит признаться, кровь, разбавленная героином или зараженная гепатитом, просто отвратительна на вкус, но вряд ли человеческие вирусы способны передаться ему. Яд убивает любую дрянь в его венах. Этот городок, в котором Каллен оказался чисто случайно или по течению злого рока, атмосферой напоминал его родной Чикаго начала двадцатых. Эдвард был в своей стихии порока. Добыча не заставила себя долго ждать. Сутенер прессовал малолетнюю проститутку в ближайшем переулке. Он окинул девчонку беглым взглядом. Со стороны она смотрелась как его ровесница, может чуть младше. Выбеленные волосы, большие серые глаза, с тяжелым макияжем, поплывшим от слез. Мужчина был ниже ростом, но вдвое больше его по комплекции, он прижимал заточку к горлу девчонки. Секс, деньги, секс, героин, страх... Очередная банальность, Каллен чувствовал себя бесконечно усталым и старым. Эдвард намеренно громко откашлялся, привлекая внимание ублюдка к своей персоне. Мужчина обернулся, но его здоровенная рука все еще прижимала девчонку к шершавой стене. - Чего тебе, сосунок?! - спросил сутенер низким хриплым голосом. Когда-то давно молодой Эдвард Каллен чувствовал себя героем-освободителем, сейчас в нем не было ничего кроме пустоты и некой брезгливости, что приходится питаться отребьем вроде этого. Они были одинаковы в своей гнилой сущности. Он не делал обществу одолжение, просто все ближе приближал свою душу к адскому котлу. Умирать день за днем с каждой своей жертвой. Он слышал их мысли, чувствовал их страх, их грязная зараженная кровь бежала по его венам, сжигаемая ядом. Дьявол внутри требовал все больше и больше, и однажды наступит день, когда он преступит черту и прольет невинную кровь. Образ Беллы теперь не возникал в голове, чтобы вытащить его из пучины темного безумия. Белла была светом, а Эдвард жил во мраке вечной ночи. - Отпусти девчонку, - спокойно произнес вампир, делая ленивый шаг вперед. Губы сами изогнулись в улыбке. Это смеялась сама смерть, вселившаяся в его тело. Сутенер инстинктивно выпустил ее горло, девушка всхлипнула и попятилась назад. - Уходи быстро, не оглядываясь! Через пару утомительно долгих секунд он слышал нерешительный цокот ее каблуков, прерывистое дыхание и неровный ритм сердца. Ее мыслями овладевал первобытный страх, она не знала кто он, но чувствовала опасность, исходящую от своего "спасителя". Каллен им не был, если б она оглянулась, то стала бы аперитивом. В тайне Эдвард надеялся, что девчонка не вернется больше в древнему ремеслу, но, полностью изучив людей, он знал, что уже завтра она снова выйдет на улицу, и в следующей раз ей не уйти от него. Хищник и жертва мучительно долго сверлили друг друга тяжелыми взглядами, хотя на самом деле действо длилось не больше пары секунд, перед тем как Эдвард в мгновение ока настиг свой ужин, запечатывая в памяти чужой страх. Он хотел, чтобы тот испытывал, умирая, неземные мучения за все прегрешения. - К.. - попытался что-то сказать мужчина, но язык онемел от страха. - К-т-о-т-ы? – запинаясь, выговорил сутенер, чувствуя, как волосы зашевелись на голове, а потом начал шептать молитву. - Это не поможет, - спокойно произнес Эдвард. - Ничего не поможет. Хотя... Может быть, раскаяние облегчит твои страдания в аду. А именно туда ты и отправляешься первым рейсом. Прямо сейчас... - Его зубы сомкнулись на яремной вене, чужие мысли и страхи хороводом закружились в голове, алая жидкость ощутимо текла по стенкам горла, успокаивая пожар, уже давно бушевавший внутри. Эдвард разомкнул стальные объятия, и тело, все еще трепещущие, хоть сердце уже не билось, грудой мяса рухнуло к его ногам. Несколько мучительных секунд он смотрел на то, что сотворил, а потом вытер рот ладонью. Ублюдок все-таки раскаялся. Да, поможет ему Всевышний! Они еще встретятся в аду, вампир это точно знал. Оставив начавшее остывать тело, Эдвард побрел куда-то в пустоту ночи, бесшумными шагами ступая по асфальту, издалека напоминая прекрасного ангела или дьявола под ангельской личиной. Сеять смерть, вот его призвание. Мать, умоляя Карлайла спасти жизнь единственному сыну, обрекала его на вечные мучения, не имевшие начала и конца. Она продала его душу дьяволу. Как странно, но вампир совсем не мог вспомнить ее лица, только тепло руки, гладившей щеку на смертном одре. Что есть он? Для чего бродит по этой земле? Если Бог существует на самом деле, то, как мог породить абсолютное зло вроде него? Сотни вопросов так и останутся без ответа. Соленый бриз донес запах свежей крови, взрываясь в голове вспышкой внезапного прилива жажды, огнем обжигая горло. Эдвард остановился, вдыхая знакомый аромат. Он недавно отужинал, но меж тем как зачарованный шел по следу, гонимый зовом чьей-то крови. Внутренний монстр принял боевую стойку, готовый положить на лопатки любого, кто осмелится встать на пути к его единственному желанию. «МОЕ!» - кричало все его естество, полностью подавляя разум и остатки человечности. Свернув за угол, вампир остановился как вкопанный. Ему хватило лишь пары секунд, чтобы узнать в объекте желания того парня за соседним столиком, прокручивающего в голове порно-сцены с его участием. Странная штука жизнь. Вот и свиделись. Это будет даже забавно... Может быть, умирая, он будет думать о нем. Эдвард в мгновение ока оказался рядом, нависая над очередной жертвой своей жажды. Парня хорошо отделали. Каллен не был практикующим хирургом, но у вампира в запасе имелась парочка дипломов медика на полке. Отец хотел, чтобы сын продолжил его дело, но Эдвард всегда будет слишком юн и слишком одержим жаждой людской крови, чтобы по-настоящему заниматься медициной. Но этого вполне хватило, чтобы быстро оценить повреждения: пулевое ранение в сердце в придачу к многочисленным ссадинам и пробитой селезенке. Он уже одной ногой в могиле, так что, можно сказать, Каллен делает ему одолжение, обрывая страдания. Если быть откровенным, мужчину вполне можно было спасти двумя способами... Обратив, что вампир отклонил тут же как невозможное. Аромат пряной крови уже кружил голову, опьяняя, и Эдвард с трудом сдерживал себя, чтобы не припасть губами к открытой ране и начать пить. Он становится слишком зависимым. Почти как с... Нет, он не будет вспоминать о ней сейчас. Гребанный мазохист! Задержав дыхание, он пытался уловить мысли мужчины, но тот был в отключке и, казалось, практически ни о чем не думал в забытье. Счет шел на секунды... Мобильный в его кармане разорвал тишину ночного города. Решение, решение... Казнить нельзя помиловать. Эдвард точно знал, где поставит запятую. * - Отрывок взят из книги Дж.Р. Уорд "Освобожденный любовник" Глава 16