Ролли

Слэш
NC-17
Завершён
2587
автор
Размер:
18 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
2587 Нравится 102 Отзывы 375 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
О чём должен мечтать и чего хотеть приличный кролик из семьи фермеров со стажем в много поколений? Правильно! Он должен хотеть всего себя отдать семейному делу, заботиться и волноваться лишь о том, будет ли засуха в этом году, и не налетит ли саранча, уничтожая всё на своём пути. Но Ролли был не такой, не обычный. Белая ворона среди многочисленной родни, так сказать. И нет бы тихонечко сидел себе и мечтал о несбыточном, он заявлял о своих желаниях и планах, как только понял, что количество капусты, картошки и морковки, собранных за сезон, его совсем не интересуют, а вот цены на рынке, куда этот самый урожай везут — очень даже. Отец настаивал, чтобы Ролли, как и старшие его пять братьев, окончил сельскохозяйственный колледж, ну чёрт с ним — так хочешь учиться, иди в аграрную академию за высшим образованием! Но Ролли всегда дружил с математикой и, окончив школу с отличием, покинул родную провинцию, тишком от родителей подав документы в институт бизнеса и права. Фермером он себя не видел и не желал видеть, как бы неловко ему ни было перед родичами, эта жизнь была его, и мечта в ней имелась. Да ещё какая! Кролик-акселерат с фермы, по-подростковому тощий и нескладный, мечтал увидеть себя хозяином роскошного заведения, если не в центре мегаполиса, то уж не на выселках точно. Да такого, чтобы ресторан свой, и танцзал, и шоу-программа, такого-претакого, куда и семью привести не стыдно, и предложение своей паре в нём сделать можно, и вообще отдохнуть на славу. Вот тогда бы его родичи наконец поняли, что Ролли — не поехавший на всю голову полоумный мечтатель! Кроль не просто фантазировал, он из шкуры рвался, чтобы воплотить свои желания. Первый год в большом городе оторванный от семьи Ролли переносил очень тяжело. Нужно было учиться и как-то кормиться, благо хоть жильё предоставлялось институтом. Отец очень обиделся, что Ролли практически сбежал, и ничего про чаяния и желания своего отпрыска слышать не желал, потому что место порядочного кролика — на ферме среди ботвы и подрастающей пшеницы, ему дОлжно жениться, наплодить крольчат и состариться где родился, как отцы и деды. Нечего воздушными замками голову забивать! Как известно, когда закрывается одна дверь, открывается другая, так и Ролли пришла помощь с совсем уж неожиданной стороны. На улице кроль встретил Пана, своего друга детства. Он не видел медведя уже несколько лет, и неуклюжий панда-подросток, которого за глаза называли Пончиком, сильно изменился. Он вытянулся и заматерел, там, где раньше топорщился нежный пушок, теперь росла густая шерсть, а добродушная улыбка сверкала на солнце белизной крепких клыков. Старшие родичи Пана, дед с бабкой, соседствовали с родительской фермой Ролли. На их относительно небольшом участке ютилась пасека и грядки с пряными травами и специями, естественно, медвежонка «ссылали» к ним на всё лето, сначала одного, а после с мелкой и до ужаса приставучей сестрой, от которой Ролли и Пан — сообщники по играм и проделкам — терялись как могли. Потом Пан вырос и приезжать стал реже, а после один за другим ушли старые панды, как и бывает в крепких парах. Маленькую ферму продали, и кроль потерял своего детского друга из вида. Пан, встретив на улице бледного от недосыпа и качающегося на ветру тощего Ролли, за лапу приволок его домой. Старшие панды смышлёного, разумно рассуждающего крольчонка-соседа знали и встретили радушно. Потеряв тепло своей семьи, Ролли обрёл его в другой, с существами даже не своего вида. Мама-панда поставила ультиматум: «Как хочешь, но на ужине ты должен присутствовать каждый день! Учёба учёбой, но растущим мальчикам нужно хотя бы раз в день полноценно питаться!» Ролльке было и совестно, и в то же время так хорошо в тепле чужой семьи, где его любили, хоть он и не родной. Кроль часто оставался, засидевшись допоздна, и ночевал на раскладном диванчике в комнате друга, помогал чем мог, в основном на кухне. У Пана, видимо, от деда с бабкой передалось, оказалось какое-то мистическое чутьё на всякие ингредиенты и добавки, на возможные сочетания. Друзья экспериментировали, поражая всё медвежье семейство кулинарными изысками. На последних курсах института Ролли начал подрабатывать в придорожном кафе на выезде из города. Не самая успешная забегаловка отчаянно нуждалась в порядке, но старому барсуку-хозяину дело уже наскучило, и он взял на работу студента, сначала себе в помощь, постепенно всё больше и больше сваливая обязанности на него. А Ролли только в радость было! С новеньким красным дипломом института молодой управленец принял на себя все полномочия и взялся наводить лоск в отданном под его администрирование кафе. Барсук только лапой махнул: «Хоть спали, всё равно застраховано!» — и предался своим пенсионерским радостям. Следующие два года Ролли жил на работе самым буквальным образом — в маленькой комнатке за кабинетом. Это было насыщенное и очень увлекательное время. Именно в этот период Пан, частенько приезжающий в кафе помочь, да и просто поболтаться от нечего делать, как-то смешал пару коктейлей дальнобойщикам, жалующимся на то, что выпить охота, но спиртного в рейсе нельзя. Градуса в них не было ни капли, зато терпкость и суровая самцовая горчинка пришлась по вкусу. Пойло «Уставший дальнобойщик» стало модной новинкой, и многие водители заезжали не только выпить, но и перекусить. Пан, не шибко инициативный и не знающий куда себя деть после колледжа, обрёл постоянную работу, барсук привычно махнул лапой: «Крутитесь как хотите!» — вот они и раскрутились, постепенно вкладывая в захудалое заведение свои силы и вырученные не всегда легально средства. Ролли выгнал старых лентяев из кухни, взял двух резвых братьев-енотов, Пана поставил на раздаче и напитках, а через пару лет выкупил у прежнего хозяина ненужную ему собственность. С Паном, верным другом и вынужденным единомышленником, чего они только не пережили! И прессинг конкурентов, и бандитские разборки, периодически затрагивающие придорожные территории, и нападки чиновников. Силовая поддержка целого медведя, хоть и бамбукового, оказалась бесценна в стычках, да и братья-еноты — вполне боевые и бедовые — в случае опасности хватали что потяжелее и выскакивали из кухни на подмогу. Хоть Ролли и был хозяином вставшего на ноги успешного кафе для водителей и путешественников, но всё равно собрал «Совет четырёх», когда решался вопрос, стоит ли двигаться дальше? Накопленных бережливым Ролли средств при условии продажи кафе хватало чтобы приобрести, оформить и начать поднимать на ноги клуб в одном из старых кварталов города, недалеко от нового центра с многоэтажками. Зверики почесали макушки. Енотам было пофиг, Пан тоже за любой кипиш, кроме голодовки. Ролли решился взяться за новый «квест» и шагнул обеими лапами в мечту. Так их команда приобрела новый рабочий дом и расширилась, а Пана отправили на курсы барменов, чтобы всё было официально и специалист с лицензией. Ролли лучился счастьем, потому что он не просто двигался к заветной цели, она почти осуществилась. В его жизни была только одна почти пустая ниша — личная жизнь. В ней всё было не шибко радостно. Потому что интеллектуал Ролли оказался оригиналом и в этой области и очень сильно отличался от сородичей. Дело в том, что он был не очень охочим до секса — нет его, и не надо! Потому что ему совсем не нравились самочки, любых видов, а нравились представители своего пола, и это ещё полбеды — в современном мире никого таким не удивишь. Ролли нравились крупные, властные самцы. Хищники, если конкретно. С крупными ему не везло, а из хищников в памяти остался волчок-студент, с которым они бурно и без обязательств периодически схлёстывались на протяжении учёбы в институте, и росомаха-дальнобойщик, любовник «придорожно-кафешного» периода. С росомахой, зрелым и грубоватым, Ролли было кайфовей всего, но кроль совсем не желал становиться вечной «портовой жёнушкой». Хотелось определённости, а не чтобы заезжающий раз в пару недель любовник загибал его в кабинете или унылой личной комнате, трахал по-быстрому и смывался. Потом выяснилось, что у росомахи семья и дети, что, в общем-то, было вполне предсказуемо. Влюблённость сошла на нет, оставив горький осадок обиды. Прочие мимолётные и малочисленные интрижки можно пересчитать по пальцам двух лап, и вспомнить о них было нечего. Да и не до интима — личное дело отнимало всё время. Признаться честно, Ролли и в Пана был немножко влюблён в подростковом возрасте, когда эротические фантазии только начинали оформляться в чёткие пристрастия. Пятнистый мишка, хоть и не хищник, но мальчик крупный, только очень уж спокойный. Такой не рыкнет властно, не ухватит за загривок, показывая, что место Ролли, как у самочки, под ним задницей кверху. И дружбу портить неловким щенячьим сексом не хотелось. А потом и вовсе увлечение затихло, не начавшись толком, дрочить на почти брата — это извращение какое-то! Дела в клубе шли в гору. Со временем что-то подремонтировали, что-то заменили, штат сотрудников более-менее устоялся, появились постоянные певцы, музыканты, комики и прочие чудики для тематических вечеринок. Ролли был в своей стихии, планируя, договариваясь, закупая и организовывая чёткую работу заведения. Пан верным другом, молчаливой скалой рядом, флегматично протирал стаканы и разгружал ящики с провизией. Геолокация у клуба была приличная, почти в центре города, и кроме мелких свар подвыпивших гостей, которые обычно решались своими силами, угроз заведению извне не поступало. Ролли расслабился и даже худо-бедно помирился с роднёй. Кроль не до конца простил, что его бросили на произвол судьбы, даже не пытаясь протянуть лапу помощи, хотя бы сказать слова поддержки и одобрения, но частое пребывание в семье панд научило его если не всепрощению, то смирению. В конце концов, для него всё неплохо вышло в этой жизни. Когда к ним в бар стал захаживать гепард, Ролли сначала насторожился — не наезд ли это, мало ли кто адвоката заслал? Потом просто заинтересованно поглядывал на самца, такого вальяжного и грозного одновременно, цивилизованного в своём стильном костюме и эротично-дикого. Явно гепард был птицей высокого полёта, и ловить кролю там нечего, тем более страшно же, когда такой здоровый! Зато хоть глазами поесть можно, и так весь клуб бегает на него посмотреть, даже поварята из кухни. Хищника всеобщее внимание не смущало, он и ухом не вёл, хотя всё замечал. Гепард вился у стойки бара, и Ролли оставалось либо посочувствовать Пану, либо порадоваться за друга. Если учесть, что нечастые интрижки флегматичного мишки были исключительно с самочками, то скорее второе. Гепард по имени Гер оказался настойчив. Чрезвычайно. Кроль взялся было переживать за мишку, но тот виду не показывал, что страдает от ненужного внимания. Иногда даже порыкивал на излишне наглого ухажёра. Пану-то что, он и сам самец немаленький, с гепардом вровень и пошире будет. Потом Ролли начал замечать, что друг принаряжаться стал и ходит всегда расчёсанный, опрятный, слышал, как Пан у официантов-белочек вызнаёт, какой шампунь лучше и что они для укладки используют. Кролик впервые видел, чтобы его друг кем-то настолько заинтересовался, но с разговорами не приставал, потому что Пан этого не любил, когда про личное, и если хотел сам, то рассказывал, когда время придёт или совет нужен будет. Хотя какой совет — Ролли сам холостяк и в связи с полным отсутствием личной жизни почти снова девственник. Кроль мог проявить к другу только искреннее моральное участие, поддержку и выслушать, что вскорости, как в их клуб начал заходить гепард, и понадобилось. Смена закончилась, вход в клуб заперли и повесили табличку, работники разошлись, только Ролли ещё возился в кабинете, пытаясь выгнать себя на улицу, чтобы, пройдя пару тёмных кварталов, очутиться в своей маленькой, уютной, как нора, квартирке. Гремя пустыми вёдрами, ушёл последний вомбат-уборщик, и кроль привычно прошёлся по пустым залам, с гордостью осматривая свои владения. Зашёл на служебную территорию. Свет в раздевалке для персонала горел, видимо, кто-то забыл выключить. Ролли сунулся внутрь, а там Пан перед зеркалом в полный рост крутится, втянул в себя живот и всё что можно, пыхтит, рассматривает и в фас, и в профиль. Пока кроля в отражение за спиной не увидел, так и сопел, вывалив кончик языка от усердия. — Чего ты тут? — нарушил молчание кролик. — Ролька, скажи, только честно! Я очень толстый? — продолжил своё занятие панда. — Пан, ты чего? — Да так… — вздохнул друг-медведь. — Это из-за гепарда? — проявил догадливость Ролли. — У вас было что-то? — А, — махнул чёрной лапой Пан. — Было-не было, хрен поймёшь… — Пойдём! — поманил на выход кроль, прихватив из холодильника мишке медового, а себе тёмного пива. Друзья устроились на крыльце заднего входа. Где-то за стенкой, в палисаднике соседнего двора, пиликали сверчки, и если не обращать внимание на удаляющийся шум сирены, можно было представить, что они снова сидят, как когда-то в детстве, на ферме старых панд и потягивают на двоих украденную у отца Ролли бутылку медовухи. — Так что у вас, было что-то? — порядком отпив из своей бутылки, привалился к дружественному мягкому плечу Ролли. — Да так, — абстрактно повёл лапой с бутылкой Пан. — Полапали друг друга… А теперь он слинял. Уже пару дней не приходит, зараза! Не пойму я его. То как клещом энцефалитным укушенный скачет вокруг, то вот так… — вздохнул медведь и ткнулся другу мордой в макушку, по-родному приятно, по-братски. Пробухтел тихо: — Может он, как пощупал меня всего, так и понял, что я ему не нравлюсь? — Пан, ничего ты не толстый! Ты пушистый и большой, ну, конституция у тебя такая, и если этот пятнистый не понимает, то и нахрен его! — вскинулся Ролли. Ему было физически больно слышать столько неуверенности и грусти в голосе вечно спокойного и довольного окружающим миром друга. — Эх, Ролька! Только ты меня и понимаешь… — вздохнул тяжело панда. — Ладно! Херня всё это, пройдёт! — Пончик! — толкнул локтем в бок кроль. — Ты только не кисни! — А по уху? — улыбнулся медведь, позволяющий поминать детское обращение только Ролли. — Догони сначала, громила! — подскочил кроль и смешно выставил розовый язычок посерединке приподнятой верхней губы. — Угу, вот мне делать нечего! Пойдём лучше, провожу, а то ещё украдут красу шоколадную, кто на нас орать будет и всех строить? — Ой, да кому я нужен! — возвёл медовые глазки к звёздам Ролли. — Мне нужен! — Пан сгрёб кроля за шею и притянул к себе, так что чуть очки с Ролли не упали, привычно погладил по прижатым к затылку длинным мягким ушкам. — Всё будет хорошо! И ведь не соврал бамбуковый мишка! У него всё наладилось, а Ролька от души был рад за друга. Объявился его гепард, всё разрешилось благополучно — Пан обрёл свою пару и счастье, Гер теперь стал у них в клубе местной достопримечательностью, что привлекло ещё больше клиентов из травоядных.

***

Непоседливый Ролли долго почивать на лаврах не мог, и как только его клуб занял устойчивую достойную нишу на рынке отдыха и развлечений, принялся планировать дальше. Очень хотелось расшириться, но для этого нужны были средства гораздо большие, чем имелись в загашнике. Кроль носился со своей идеей, советовался с финансовыми консультантами и Паном, потому что и хотелось, и страшно было, только друг с его здоровым пофигизмом и суровой самцовой уверенностью мог сказать: «Не парься, Ролька! Лучше сделай, что хочется!» Потом вмешался Гер, и Пан совершенно естественным образом превратился в бизнес-партнёра. Естественно, начали возникать неприятности и сложности разного анамнеза и степени решаемости. Нужно сказать, что к эпической битве на заднем дворе Ролли был совсем не готов. Он и против Зефа был, но Пан убедил, что можно закупаться натур-сырьём с большой выгодой для себя, напитки-то лицензионные, только добыты немного не по закону… Желание сэкономить и подвело. Спасибо, разрешилось всё для них и клуба благополучно. Очень помог адвокат-рысь, которого Гер притащил. Ролли знал, с чего такие блага за просто так — суперпрофессионала Геру вручил его друг и начальник. Кроль понимал, что это, конечно, из-за того, что в бизнесе участвует Пан, а его любимый гепард всеми силами старается помочь, и был благодарен за неравнодушие. Ссадины и царапины, полученные в бою, почти зажили, оставив урок и зарок не связываться больше с нечистыми на руку поставщиками, Ролли успокоился и нырнул в привычный водоворот дел, гоняя новых поваров и дрессируя официантов, как в очередной раз в его жизни появился нервирующий фактор. Опасность кроль почувствовал, как только вышел в барный зал. Народу было, как всегда в вечер пятницы, не протолкнуться. Шум, музыка, смешение запахов самых разнообразных существ. Привычно угадывалась тяжёлая нотка Гера, он был где-то у стойки, как всегда. Но общий фон перебивала ещё чья-то тревожная властная горчинка. Ролли завернул за стойку спросить у друга, всё ли в порядке, в этот момент крупный парняга-зебра с подружкой антилопой отошли, открывая обзор, и кроль обратил внимание, кто сидит рядом с гепардом. Этого просто не могло быть! Рядом с Гером, небрежно поставив локти на столешницу, сидел самый настоящий лев. Да ещё какой! Не лев, а львище! Не дикий, как из саванны, этот был цивилизованный, в костюме и развязанном галстуке, лентой свисающем с мощной шеи, но когда он перевёл взгляд жёлтых глаз на Ролли, тот очень испугался. Инстинкты — великая вещь, порой играющая дурную шутку с цивилизованными сапиенсами! Кроль прижал уши к затылку и лопаткам, хвост его оттопырился и замер, сигнализируя об опасности, а сам он нырнул под стойку бара. Только места там оказалось маловато. — Ролли, ты чего? — голос Пана сверху был до нельзя удивлённым. — Выходи! — Ага, когда он уйдёт! — пропищал кроль прикрыв голову лапами для надёжности. Проклятый тяжёлый запах хищника забивался в ноздри и вводил в транс. — Ролька, — прошептал Пан, нырнув к нему, — это босс Гера, ты чего? Неудобно же… Ты боишься, что ли? Да, бля! Он спокойный, зуб даю! Минутку, мы салфетки собираем, рассыпались, — крикнул медведь двум удивлённым хищникам с другой стороны деревянной конструкции и, вслепую нашарив полную салфетницу на столешнице, утащил к себе. Лев с удовольствием осмотрел торчащую из-за угла маленькую задницу, обтянутую чёрными джинсами, в прорези которых торчал забавный молочно-шоколадный хвостик пупочкой, и невольно облизнулся: похоже, он удачно зашёл! А уж когда из-под стола восстал Пан, вытягивая за собой хозяина заинтересовавшего хвостика, и вовсе расплылся в клыкастой улыбке, от которой кроль ещё больше затрясся. Пан сразу определил, что Ролли «закоротило». Друг дрожал, как осиновый лист на ветру, то приподнимая ушки, то вновь прижимая к спине. Медведь приобнял кроля для успокоения и, кашлянув, представил: — Ролли, это Леон, начальник Гера, он любезно поделился с нами адвокатом. А это Ролли — хозяин клуба, мой друг и партнёр. Лев вместо всяких там расшаркиваний, положенных в приличном обществе, рыкнул: — Лапу убрал! Пан понял, что это, видимо, ему и поспешно выпустил кроля, лишая того поддержки. Ролли качнулся и ухватился за стол, а лев как ни в чём не бывало улыбнулся, сверкая бликами на клыках: — Очень приятно, зайчик! — К-кролик! — поправил Ролли, борясь с предобморочным состоянием. Зависла неловкая пауза, зверья вокруг, собравшегося поглазеть, прибавилось. Лев не моргая смотрел на вытянувшегося в рост окаменевшего кролика, а Гер переглядывался с Паном: «Что за хрень происходит?!» Момент разрушил су-шеф, позвавший босса на кухню по важному вопросу. Ролли, воспользовавшись случаем пробормотал: «Простите-извините!» — и только его хвостик Леон и увидел. «Однозначно удачно зашёл!» — подумал хищник ещё раз. Лев выпил парочку коктейлей, за которыми, собственно, и зашёл в сие заведение, уж очень панда, избранник Гера, был на них умел, промокнул салфеткой жёсткие усы и, улыбаясь чему-то своему, так что вибриссы встопорщились, откланялся. Гер и Пан ещё раз переглянулись, а кроль, изображающий на кухне бурную деятельность, буркнул: «Мы не будем говорить об этом!» На следующий день, когда основной зал ещё был закрыт, персонал вёл подготовку к приёму посетителей, а Пан и Ролли засели в кабинете со счетами, к ним постучал осёл, одетый в комбинезон службы доставки. Пытаясь удержать одновременно и огромный букет, и планшет с бланками, он скосил глаза на сопроводительную запись: — Букет для шоколадки! — рапортовал осёл и еле удержался, чтобы не добавить: «И-А!» — Шоколадка — это он, — Пан первый пришёл в себя, двинулся к двери, кивнул на застывшего у стола кролика и забрал посылку. — Давай распишусь. Осёл ушёл, а Пан, ничуть не смущаясь, вытянул карточку из накрученного витиеватым способом вокруг морковок душистого горошка: — Самому очаровательному кролику! — продекламировал он, вручая букет в лапы обалдевшему Ролли. — Знакомый приём. Ой, чую, Леон у Герки консультировался, как охмурять травоядных. Жди теперь икебаны из капусты и композиции из кабачков, — заржал Пан.

***

Всю следующую неделю Ролли чувствовал, что если на него не охотятся, то сидят в засаде и высматривают, так точно. Лев приходил каждый вечер, вроде бы с Гером, они устраивались у бара, цедя коктейли, потом перемещались за столик и отдавали должное расширившемуся меню из рыбных блюд. Леон вёл себя… Никак не вёл! Делал заказ, трепался с Гером и иногда с Паном, попадающим в загребущие лапы гепарда, бывало зависал в ноуте или телефоне, но стоило только Ролли появиться в зоне видимости, как за ним тут же начиналась пристальная слежка. Кроль появление льва в клубе чувствовал сквозь стенки и пространства, забитые зверьём. Воздух вдруг становился по-особенному насыщенным и тяжёлым, обволакивал Ролли и заставлял трепетать его аккуратный хвостик, а ушки — настороженно приподниматься. Букеты доставлялись ежедневно, но сам Леон, кроме вежливого приветствия или кивка гривастой головой, ничего не предпринимал, только глазами ел, и это нервировало. Впрочем, Ролли и сам не мог ответить через некоторое время, нервировало ли? Фруктово-цветочные композиции поступали ежедневно. Первые дни кролик не желал портить красоту, и букеты оставались увядать нетронутыми, но очередная доставка выглядела настолько аппетитно, а молодая морковочка, торчащая заострёнными свечками-хвостиками вверх, даже на глаз казалась сладкой… Чтобы было не страшно разрушать гармонию, Ролли позвал Пана, вместе с ним и схарчили. — Пан, а чего он вообще? — кивнул кролик на остатки упаковки и рассыпавшиеся мелкие цветочки. — Леону, наверно, твои коктейли нравятся, вот он и ходит… — Ага, конечно. Такому занятому хищнику делать больше нечего, таскаться сюда за нашим пойлом и вкусняшки слать, — не до конца прожевав, хмыкнул панда. — Тогда рыба нравится! На неё последнее время большой спрос, вон даже наш адвокат зачастил за рыбкой на ужин! — Не, его не рыба интересует, — протянул Пан и демонстративно осмотрел друга от лап до кончиков ушей, — я бы сказал, его интересует дичь. — Пан! Вот не надо так ухмыляться! Мне не смешно, между прочим! Лев — это не шутки! — Ролька, — нагнал серьёзности на морду Пан, — тебе это… Ну, если Леон совсем не в дугу, давай я Геру скажу, чтобы он потактичней своему боссу сказал, что тебе такое внимание и на хвост не упало? В принципе, друг-медведь и сам уже почти собрался со львом поговорить, настроился, видя, как Ролли по-своему же клубу от стенки к стенке передвигается, как ниндзя-обезьяна. Нужно было эту шоколадную принцесску из беды выручать, Ролька же кроль серьёзный, ему всякие интрижки не по душе. Но длинноухий удивил: — Если Леону так нравится, пусть ходит! — румянец проступил на кроличьей мордочке возле носика, да такой, что видно стало сквозь короткую шерстку. — Для нас реклама, все дела… — Угу, все дела… — медведь решил не вмешиваться, раз его друга всё устраивает.

***

Леон продолжал ходить каждый вечер, и Ролли согласился с Паном, что он лев занятой. После ужина Гер со своим босом частенько раскладывали на столике документы и ноутбуки. Неизменным оставалось только одно — за кролем всё так же неотрывно следили, стоило только тому высунуться из кабинета на общественную территорию. Теперь уже Ролли крутился перед зеркалом, приподнимая ушки и оттопыривая пуховочку хвостика, пытаясь понять, как смотрится со стороны. Обычный вроде. Только длинный и тощий. Коричневой масти, как и все в его семье, короткошерстный — заурядный. Как может такой привлечь? Тем более льва? Пан по-доброму посмеивался над другом и строил гримасы, стоя за спиной кролика, когда тот вертелся у зеркала. — Нет. Всё-таки не пойму, чего Леон к нам таскается… Может, ему кто из официантов нравится, они у нас симпатичные — зайчики и белочки… — не отрываясь от разглядывания, тянул Ролли. Действительно, у них были замечательные официанты. Расторопные и шустрые, весёлые, такие, что у посетителей глаз радовался, и они оставляли побольше чаевых. Кроль как строгий хозяин не приветствовал блядства среди персонала и уж тем более проституции, так что лёгкий флирт — пожалуйста, но если уж до секса доходит с одним, вторым, третьим… Работники знали, что заведение не секс-профиля и за места свои держались, тем более зарплата хорошая. Парочки иногда образовывались, как в коллективе, так и с посетителями, куда ж без этого, но блядству Ролли всегда объявлял бой. Официанты-бельчата обычно были посерьёзней и хвостом крутили без особого умысла, а вот зайчики — за ними нужен глаз да глаз. Зайцы — миниатюрные и милые, любящие секс и эксперименты, раньше Ролли гордился, что он не такой, он серьёзный, может, немного скучный со стороны, спокойный и рассудительный. Сейчас Кроль жалел, что не может, как зайцы, отринуть страхи и с головой нырнуть в приключение, грозящее перерасти в эротическое. — Я у своего порасспрашивал, — Пан развалился на диване в кабинете Ролли и вдумчиво выбрал грушу в вазочке, — у всех кошачьих хищников повадки одинаковые, сначала они охотятся, круги нарезают, дают к себе привыкнуть. Ну, не такие они, чтобы сразу трахаться потащить, хотя весной всё может быть, — хмыкнул панда о чём-то своём. — Так вот, с тобой, Ролька, эта система действует. Ты же, когда впервые Леона увидел, чуть в обморок не грохнулся, а сейчас уже даже здороваться с ним научился и не заикаться. Не за выпивкой он сюда таскается, не за рыбкой и уж, тем более, не официантов наших полапать. К тебе он ходит! — Да глупости всё это! — отмахнулся Ролли, почувствовав, как горят ушки от смущения и потаённого желания. Осмотрел себя в отражении ещё раз — ни меха, ни мяса! В его возрасте кролики-самцы обычно уже заматеревшие, нагулявшие подкожного жирка, а он всё такой же тощий, и размер одежды как с института был, так и не изменился. Кроль поправил ремень на строгих брюках, одёрнул чёрную жилетку, надетую поверх белой рубашки. Некогда ему ерундой маяться! Пан, желая продемонстрировать, что не глупости вовсе, то приобнимал Ролли, то лапу на плечо укладывал, то на ухо что-то шептал, и всё это на глазах у льва. Неизменный предупреждающий рык и ворчание хищника заставляли вздрогнуть всех находящихся поблизости, на что медведь только хмыкал и строил другу многозначительные гримасы. А Ролли и хотелось верить, и страшно было. Он-то сам никогда бы ко льву не присматривался даже, слишком крупный и грозный самец, но сладко помечтать и подрочить на него никто помешать не мог.

***

Очередной вечер в клубе шёл своим чередом, звери веселились — пятница, вечер, самое оно. Гер и Леон сидели за своим столиком, обсудив принесённые бумаги, они отдавали дань местным рыбным блюдам, Пан уехал к поставщику, а Ролли курсировал по клубу, проверяя, всё ли в порядке. В танцзале было душно из-за разгорячённых тел, и откуда-то сладковато тянуло травкой. Кроль скривился недовольно и, подозвав к себе охранника-зубра, попросил, чтобы тот нашёл курильщика, вежливо объяснил недопустимость и изъял запрещённый продукт. Ролли свернул в коридор, ведущий мимо туалетов к спецпомещениям, и тут на него налетел, словно ураган, упитанный серый самец, проталкивая на служебную территорию и закрывая дверь. — Привет, Ролька! Друзей не узнаёшь? — гаркнул волк, тряся в своих лапах кролика, как плюшевую игрушку. — Дик, это ты? — кроль поправил съехавшие очки и внимательно присмотрелся к волку. Точно! Это был его институтский товарищ-любовник. — А кто же ещё, морда твоя ушастая! — оскалился от радости волк. — А ты всё такой же! И жопка такая же аппетитная! — Зато тебе семейная жизнь на пользу, я смотрю, — вежливо улыбнулся кроль. Ему было неприятно, что старый знакомый не разжимает лап и стоит слишком близко, так что из пасти разит выпитым и оттенки псинячьего запаха забиваются в чувствительный нос. — Да вот, видишь, раздобрел! — хлопнул себя Дик по животику под рубашкой. — Слушай, Ролли, а ты тут работаешь? — Управляющим, — соврал кроль, отчего-то именно перед Диком не хотелось хвастаться, что он здесь хозяин. — М… — протянул волк. — Значит, и местечки укромные тут знаешь. Пойдём, молодость вспомним! Ролли сглотнул и упёрся обоими лапами в грудь упитанного волка. Как Дик раньше мог нравиться, осталось загадкой. — Ты же женат! — кроль безуспешно пытался вывернуться. — Ой, да подумаешь! Она всё время с пузом ходит, как сунешься, рычит. Четвёртого ждёт. А мне так хочется ласки. Помнишь, как мы зажигали? — Дик! Я не хочу! — Ролли испугался не на шутку: удерживать напирающую подвыпившую тушу становилось всё труднее, да и блеск глаз волка не внушал оптимизма. — Ну, чего ты упираешься? Один же опять, умник, от тебя никем не пахнет. Самому небось охота. Вечно ты, как целка, пока уговоришь! Р-р-р! — разозлился волк, щелкая зубами в конце каждого слова. — Дик! Я сказал «нет»! — Ролли оттолкнул от себя волка. Весь ужас ситуации заключался в том, что из-за громкой музыки его не услышат в зале, а в этот коридор слишком редко заходят служащие, только когда что-то понадобится из кладовой длительного хранения. — Сучек нужно воспитывать и ломать! — оскалился в гримасе волк. Он был настолько страшен, ощетинившийся, со злыми глазами, что Ролли забился в угол, закрыл лапками голову и затрясся от страха: физическая часть разборок была совсем не его сильной стороной, за неё отвечал Пан, если что. Когда кроль открыл глаза в следующий раз, всё уже было окончено. Дик неопрятным меховым мешком лежал на полу, скулил и пытался выползти из-под тяжёлой лапы льва, прижимающей его к полу. — Крольчонок, ты как? — рыкнул Леон, и Ролли как-то сразу понял, что скажи он «плохо», и волка ничего не спасёт от суровой расправы. — Н-нэ-н-р-мально, — заикаясь, протянул кроль, пытаясь не сползти по стеночке на пол. — Понятно! — рыкнул лев и, подняв за шкирку скулящего волка, на фоне его мощного тела смотрящегося мелковато, потянул прочь из коридора, специально прикладывая того мордой об дверной косяк. — Если ты ещё раз приблизишься к МОЕМУ кролику, я тебя на клочки порву и пуфик сделаю, — ласковым голосом пообещал Леон. В шумном зале лев всучил подвывающего от страха волка быку-охраннику, приказал вышвырнуть и не пускать больше. Бык даже вопросом не задался, чего это лев тут командует, тема ухаживания хищника за их хозяином уже давно была обсуждена всем коллективом вдоль и поперёк. Леон вернулся в слабо освещённый коридор, отлепил Ролли от стены и, прижав к себе, начал наглаживать лапой по спине и подрагивающим ушам. Кроль был испуганный, немного помятый, но не тронутый волчьей лапой и языком. Убил бы псину! — Ну всё, детка, его больше нет! — лев замурчал — негромко, только для трясущегося Ролли — и уткнулся в макушку между смешно растопыренных ушек. Кроль прижался ко льву, впитывая тепло и силу более крупного самца, и, довольно выдохнув, замер, зарывшись носиком в мягкую соломенно-золотистую шерсть над вырезом расстёгнутой рубашки. Так и стоял, пока его мягко не подтолкнули под подбородок вверх, вынуждая поднять голову, и не лизнули в удивлённо приоткрытые губы. Леон лизался, тёрся своей большой мордой о Ролли, а тот совсем не боялся, ну вот ни чуточки! Потому что лев не требовал ничего, только ласкался, даря удовольствие, но не напирая. Именно в тот момент, когда кролик совсем расслабился и начал резво отвечать, пытаясь облизать в ответ, в коридоре появился пыхтящий бобёр с пустыми ящиками, и момент единения оказался разрушен. — Тебе ещё работать? — не отрывая взгляд от тёмно-медовых глаз, спросил Леон, и получив утвердительный кивок, отодвинул от себя Ролли, подтянул его галстук, пригладил широким движением шёрстку на голове и, легонько пройдясь по до ужаса привлекательному хвостику лапой, отпустил. — Иди, крольчонок! Бобёр — трепло, рассказал коллективу, что видел, как хозяин со львом зажимается, но Ролли не замечал шушуканья за спиной, он улыбался чему-то и ходил весь в своих думах. В двенадцать ночи кроль собрался домой, оставив заведение на администратора, на улице его поджидал Леон, сидя за рулём своего шикарного авто: — Садись, малыш, подвезу! Ролли был серьёзным кроликом, интеллектуалом и умницей, но именно сегодня, когда он впервые оказался в сильных, но нежных лапах царя разумных зверей, ему хотелось быть до ужаса несерьёзным и позволить этому шикарному самцу всё, что тот пожелает. Короткая дорога закончилась до обидного быстро — Ролли жил в паре кварталов от клуба, кроль не знал, как дальше себя вести, и нервно крутил пуговицу на жилете. — Пригласишь к себе на полночный кофе? — прищурив жёлтые глазища, вкрадчиво спросил Леон. — У меня нет кофе… — ляпнул кроль и тут же захотел оттаскать себя за уши: с ним же флиртуют, к чему правдивые ответы?! — А я и не пью кофе по ночам, — приблизил клыкастую морду впритык к моське Ролли Леон и лизнул того в нос. Кроль приоткрыл ротик, давая шершавому языку пробраться внутрь, и зажмурился от удовольствия. Сильные лапы опустились на бока, обтянутые плотной тканью, и Ролли, более себя не контролируя, обнял льва за шею, поглаживая длинную гриву на затылке. Ушастый откуда-то наверняка знал, что не захоти он звать хищника к себе, Леон просто потискает и уедет, не будет настаивать — это особенно возбуждало и придавало смелости. — Думаю, если хорошо поискать у меня, то мы непременно найдём кофе… — шепнул Ролли в круглое львиное ухо, и это была его последняя связная фраза этой ночью. Леон басовито рыкнул и перетащил кролика к себе, пятясь выбрался из авто и, посадив Ролли на талию, с удовольствием накрыл лапой вертлявый хвостик вместе с половиной ладной жопки. Снова принялся лизаться широко и мокро, предварительно стянув с балдеющего кроля очки и сунув себе в карман пиджака. — Показывай, куда идти? А то мы сейчас порно-сеанс для твоих соседей устроим. Прибалдевший Ролька только махнул на свой подъезд и снова обмяк в сильных лапах. Его с детства никто не носил — уж слишком был высок, но сейчас на фоне льва кроль смотрелся компактно. Пиликнула сигнализация машины, Леон с ношей забрался по лестнице на второй этаж даже не запыхавшись и открыл дверь отобранным у постанывающего в его лапах Ролли ключом. Льву было не до гостевых экскурсий, достаточно того, что в помещениях витал запах чистоты, желанного кролика и больше никого — убивать ненужных конкурентов сейчас было некогда. В одной из двух комнат обнаружилась спальня с совсем не львиных размеров кроваткой, но Леону на это было пофиг, главное, что кровать пахла исключительно Ролли. Вытряхнутый из одежды кроль смотрелся ещё более соблазнительно, с раскинутыми в стороны стройными лапами и торчащими, как возбуждённые антеннки, ушами. Лев облизнулся и, встав у кровати, стащил с себя пиджак, а следом за ним рубашку. У кролика от львиного стриптиза потянуло низ живота сладкой судорогой, и член, до этого стыдливо выглядывающий головкой из мехового мешочка, предстал полностью. — Мррррр… Какая очаровательная морковочка! — басовито протянул Леон и облизнулся, бессовестно рассматривая, что торчит у кроля в паху, неприкрытое короткой шёрсткой. — Не нравится — не ешь! — смутился Ролли, прикрываясь лапами с короткими ноготками. — Очень нравится! — уверил лев и, расстегнув брюки, спустил их вместе с бельём, струсил с себя и замер у кровати, покачивая тяжёлым налитым членом. — О-о-о-у! — протянул Ролли, визуально оценивая масштабы. — Не бойся, детка! — Лев гибко скользнул на кровать и накрыл собой кролика, притёрся к нему своей тяжёлой меховой тушей, осторожно, чтобы не задавить ненароком. Сильный гибкий хвост с пушистой кисточкой бил по кровати, выдавая нетерпение, но сам он сдерживался. — Я буду делать всё медленно и аккуратно! — пообещал хищник, лизнув висок с переходом на ухо и потёрся членом, пачкая предсеменем шёрстку на животе Ролли. У кролика от той самой ауры сильного самца, подавляющей и побеждающей, раздвинулись лапы в стороны, а голова запрокинулась сама собой, по воле инстинкта открывая беззащитное горло. Леон с утробным рычанием принялся вылизывать его, смачивая слюной, не прекращая тереться всем собой о стонущего Ролли. Лев нижней частью сполз с кровати, чтобы удобнее было ласкать крольчонка между лап, и закинул его тонкие ножки себе на плечи. Дальше Ролька только стонал и выгибался. У кролика закружилась голова, когда Леон, обслюнявив его всего спереди, перевернул на живот, приподнимая за бёдра. Лев замер, любуясь красивейшим зрелищем — Ролли, всегда такой серьёзный, деловой, сдержанный, распластался на кровати кверху очаровательной попкой, оттопырил распушившийся хвостик, как бы приглашая, и стонал, прикрыв глаза от удовольствия, а его очаровательная тугая дырочка подрагивала от нетерпения и желания. Леон был околдован этим маленьким кроликом с первого взгляда и нюха, но после того, как увидел Ролли вот таким сексуальным и жаждущим, лев понял, что это не просто желание, это то самое, что порой сводит вместе совершенно разные виды. Хищник ткнулся мордой в пуховочку хвостика, потёрся, оставляя свой запах, осторожно, чтобы не поранить, прихватил клыками за упругую ягодицу, покрытую коротким коричневым мехом, а вторую принялся мять, немного покалывая когтями. Ролли зашёлся в протяжном стоне и ещё сильнее оттопырил хвост, прогибаясь в спине не хуже кошки. Леон принялся зализывать место укуса, перебираясь в ложбинку ягодиц, пока не сосредоточил своё внимание исключительно на колечке ануса, твёрдых яичках и текущей морковочке члена. Вылизав до блеска поджавшиеся яички, лев ввинтил шершавый язык во всхлипывающего Ролли и принялся методично растягивать тугие мышцы, то ослабляя напор, то нападая с новой силой. Решив, что уже можно, хищник, подтянувшись, накрыл своей тушей взвизгнувшего кроля и медленно въехал в размоченный слюной и расслабленный ласками канал. Ролька заскулил, разрываясь между чувством боли и такого же острого наслаждения, и замер чучелом, боясь вздохнуть лишний раз. — Детка, — рыкнул ему в ухо Леон, — какой же ты узкий! Давно не было? — Очень, — пискнул смущённый кроль и уткнулся носом в подушку. — Сладкий крольчонок! Не бойся. Расслабься. Я осторожно, — принялся довольно тарахтеть над ним Леон, лаская затылок, настороженно прижатые к голове чуткие ушки, загривок. Лев вылизывал холку так приятно и сладко, так властно прихватывал, немного царапая клыками кожу, что Ролька совсем забылся, разнежился под самцом и сам подался на его член. Поёрзал туда-сюда, привыкая к крупным габаритам в своей непривычной к приключениям дырочке, и, сладко выдохнув, обмяк. Леон понял команду правильно и, не прекращая покусывать шоколадную шкурку на загривке, принялся за дело, втрахивая скулящего кроля в трясущуюся и жалобно скрипящую кровать. Тяжёлые волны наслаждения под рокот льва накатывали на Ролли с каждым мощным движением в его растянутой попке, член болезненно дёрнулся, когда кроля завалили на кровать и придавили сверху в полную силу. Ролька взвизгнул и излился, чувствуя, как всё внутри выкручивает сладко и томно, получив желанную разрядку. Леон двинул последний раз бёдрами, вдолбился кролю в самую его суть и слил накопившуюся в мешочках сперму куда-то глубоко в загадочный внутренний мир. Раскат львиного рыка ещё гремел у Ролли в ушах, когда его, осоловелого от пережитого, перевернули на спину и принялись неторопливо вылизывать. В какой момент он заснул, сам не понял. Леон был более чем доволен, осматривая утомлённого их игрищами кролика. Лев, как большая кошка, покрутился на узком ложе, свернулся крУгом, устраивая Ролли в лунке, образованной своим телом и широкими лапами. Весь кроль своей аппетитной поджарой фигуркой не поместился, потому нижние лапки и ушки свисали наружу, Леон, засыпая, подумал, что в следующий раз крольчонка нужно заманивать к себе в логово, вот где места хватит развернуться. Утром Ролли проснулся от того, что его что-то щекочет по самому носу. Мягкое и приятно пахнущее, но такое настырное, что спать дальше не было никакой возможности. Кролик приоткрыл глаза и тут же их зажмурил. Получалось, что всё то безумно эротическое, привидевшееся во сне, не привиделось вовсе… Нос щекотала грива прижимающегося во сне Леона, а неудобно сбившаяся подушка была ничем иным, как его лапой. Ролька потянулся, в заднице заныло, он ойкнул и чуть не свалился со своей кровати: делить её с таким крупным партнёром оказалось делом трудным. Леон поймал завозившегося кроля, прижал лапой к себе, не открывая глаз, провёл по спине вниз. Потеребил-приласкал хвостик и причмокнул Ролли на ухо: — Детка, давай полежим ещё, суббота же. На глаза кролю попался львиный хвост с кисточкой, покоящийся на боку, длинноухий его пригладил кончиками пальцев: «Ну, полежим так полежим». Естественно, спать уже не хотелось, кроме того, Ролли чувствовал, что и Леон уже не спит, просто глаза ещё не открывает. — Как ты понял вчера, что мне нужна помощь? — тихонько спросил кролик, этот вопрос занимал его больше всего. — Почувствовал, что ты кого-то боишься, но не меня, и мне это очень не понравилось. Теперь ты весь пропах моим запахом, и никакая шавка к тебе не сунется, — уткнулся в шею Ролли лев. — Значит, бояться теперь мне нужно только тебя? — уточнил кокетливо Ролли. — Зачем же бояться, детка? — Леон только что вроде бы почти спал, но одним рывком кролик оказался под ним. — Не нужно бояться! Нужно уважать, почитать, как своего самца. Слушаться… — Иногда слушаться, — деловито поправил Ролли, прежде чем язык льва оказался у него во рту. До ленивого утреннего секса у них не дошло, уж больно у кроля с непривычки в попке тянуло, а мучить его понапрасну Леон не собирался. Он вообще был крайне ленив и вальяжен с утра, и лишь некоторые его части желали близости, потому Леон вручил инициативу Ролли в лапы, а сам растянулся на спине, подставляя под почесушки меховой живот и гордо торчащий налитой член. Кроль замер над ним, удивлённо рассматривая. Значит, не показалось вчера. Член был большой, красивый и до ужаса привлекательный, это Ролька прочувствовал вчера в полной мере, но то, что на головке у львиного достоинства имеются неровные разноразмерные выступы-шишечки, оказалось сюрпризом. Кроль что-то такое припомнил из звериной физиологии, но вблизи видел впервые, Пан, зараза, мог бы просветить по дружбе… Ролли на пробу лизнул головку с одного бока, потом с другого, сверху одобрительно заворчал Леон, и кролик совсем осмелел, принимаясь за член, как за любимое мороженое, да так разохотился, что, пока его не потащили вверх, ничего не видел и не слышал. Лев уложил Рольку на себя, сдвинул его инстинктивно разъехавшиеся лапки вместе и зажал свой член между бархатными кроличьими ляжками, зарычал от удовольствия и начал интенсивно двигать бёдрами, немного подбрасывая лёгкую тушку на себе. Ролли поплыл от такого необычного эротического массажа членом льва своих яичек и от того, что скромное кроличье достоинство тыкается в мягкий золотистый мех, трётся о твёрдые мышцы под ним. Когда Леон сжал пупочку хвостика, Ролька не сдержался и, всхлипнув, кончил, забрызгивая льва аж до подбородка. Хищник натянул на себя кроля последний раз и выстрелил семенной жидкостью, орошая ложбинку между короткошерстными ягодицами. Лев довольно вытянулся, поглаживая обмякшего Ролли, одной лапой по бархатным ушкам, а второй втирая свою сперму так, чтобы даже вымытый кроль пах им исключительно и однозначно. — Доброе утро, детка! — зевнул с прирыкиванием Леон и чмокнул крольчонка между прядающих ушек. — Больше не будешь от меня бегать? — Убежишь от тебя, как же… — счастливо выдохнул Ролька, зарываясь носиком в гриву под челюстью льва. — Больше не буду!

***

В клуб Ролли попал ближе к вечеру. Леон долго не мог его отпустить, да и кроль не то чтобы сильно рвался, тем более, что уже выдал все указания администратору по телефону. Лев обещался быть, как только решит пару своих вопросов. Пана Ролька видел мельком и не успел поделиться последними новостями, а потом пришёл Леон, и всё стало второстепенным, потому что большое начальничье кресло в кабинете оказалось до ужаса удобным и не скрипело, приняв на себя вес крупного льва и весьма довольного жизнью кролика. Панда, заглянувший в кабинет без стука, ойкнул, увидев обжимающуюся парочку. Ролли спиной почувствовал его обалдевший взгляд и решил, что поговорят они позже. Уж Пан должен его понять, вон как со своим Гером милуется — в подсобку иногда зайти стыдно, что там творится! Друг-медведь не только понял и горячо поддержал Ролли, но ещё и искренне порадовался. И стал кролик совсем довольный жизнью, ну, почти совсем… Когда Леон заманил своего пугливого кроля в шикарный блестящий пентхаус на страшной верхотуре с совершенно неприличным количеством комнат и кроватью нескромного королевского размера, совсем не это смутило Ролли, он и сам был отнюдь не беден, хотя и не настолько богат. Его смутили многочисленные фото львят и двух львиц класса люкс, шикарных, как с обложки журнала. — А кто это? — спросил кроль указывая на завешанную фото стену в гостиной. — Мои дети и жёны — прайд, — буднично ответил Леон, не отвлекаясь от смешивания коктейлей. — Ты женат? — опустил ушки растерявшийся Ролли: в душе он понимал, что такой шикарный самец просто не может быть один. — А я тогда зачем? Хотя чего там спрашивать: «Зачем?» Для развлечения, ясно же… Теперь нужно собрать себя в кучу и валить из этого львятника. Ролька сделал робкий шажок к выходу, пока лев не видит, ещё один и даже развернулся, но дальше ничего сделать не успел — на него напрыгнули и повалили на плюшевый диван: — Куда собррррался? — рыкнул Леон, и тяжёлый хвост недовольно стукнул по спинке дивана. — Ты не свободен, а я так не хочу и не могу, — отвёл глаза кроль и расслабился под тяжёлым телом. Пусть лев сейчас не выпустит, и Ролли ничем противостоять ему не сможет, да и не захочет, наверно. Но! Потом всё равно уйдёт. — Глупый крррольчонок! Кто сказал, что несвободен?! — Но дети же, жёны… — Да, у меня пять львят и две бывших жены, они все живут в нашем клановом поместье за городом. Они — мой прайд, моя семья. Что не так? — не понял Леон. — Кому-то же нужно передать корпорацию, нужны наследники. Вот ты кому свой клуб отдашь? — Не знаю ещё, — растерялся кроль. — Думал, продам, когда надоест, и перееду на юг доживать, или племянникам, если кто-то толковый подрастёт и интерес проявит. — Вот! А я так не могу — просто продать. У меня корпорация, семейный бизнес, его передавать нужно. На данный момент я выполнил свои обязательства перед старейшинами клана — наплодил наследников, они вышли милыми и умненькими. Знаешь, Ролли, я очень люблю своих львят и уважаю их матерей, но самое прекрасное в моей устоявшейся жизни — что прайд живёт не со мной. Я их, конечно, навещаю, наставляю, балую, иногда ругаю за дело, но жить в этом бедламе — уж уволь. Так что, малыш, я полностью свободен и как честный лев хочу сделать из тебя честного кролика! Ролли не знал, что сказать на это предложение, потому для начала просто ответил на уже привычные лизания, позволяя гибкому настойчивому языку хищника всякие безобразия. Про «честного кролика» он ещё подумает, нужно только в себя от радости прийти.

***

Рысь-адвокат по имени Рос буквально растаял от удовольствия: такого божественного тунца, запечённого с пряными травами, он не ел раньше. А уж поверьте, Рос был гурманом и всё, что касалось его обожаемой рыбы и её готовки, знал на пять. Естественно, он захотел поблагодарить повара, сотворившего этот шедевр. После того как рысь сделался постоянным адвокатом заведения, вход на служебную территорию ему был открыт, перехватив одного из снующих туда-сюда официантов, он попросил позвать к нему повара-волшебника, а сам остался ждать у кухни в техническом коридоре. Вытирая лапы о полотенце, к нему вышел енот в поварском костюме и фартуке. Росу хватило одного взгляда и трепета вибриссов, чтобы, взрыкнув, ринуться на замершего зверика и, подхватив его под хвостом, прижать к себе. Разве можно ошибиться при встрече с парой?! Енот опешил, отбиваться не стал, повис тряпочкой в сильных лапах и напряжённо принюхался. «Прикольно!» — подумал полосатый. Больше пары лизательных, чисто с ознакомительной целью, движений Рос сделать не успел. Сбоку на него налетел второй енот и пребольно стукнул скалкой по голове, так в лапах рыси оказалось целых два енота, одинаково пахнущих и идентично, вплоть до самой мельчайшей полосочки, выглядящих. Рос ещё раз жадно принюхался к обоим, братья-еноты синхронно втянули воздух блестящими чёрными носиками и кивнули друг другу: «Берём!» Их проворные лапки пробежали по всему торсу рыси под строгим пиджаком. Поднялись вверх, каждый со своей стороны огладил по треугольному уху с пушистой чёрной кисточкой. — Я Ен! — А я Чен!
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.