Вечер

      Свет в комнате был выключен. Лучи заходящего солнца вырисовывали на полу и краешке кровати силуэт оконной рамы.       Было тихо.       Нотти сидела, завернувшись в одеяло и высунув из-под него лишь часть ступни — так, чтобы она касалась ближайшего пятнышка света. Внимательным и напряжённым взглядом девочка осматривала мебель, одежду и книги, разбросанные по комнате. Всё было спокойно.       В приоткрытое окно подул ветерок. Нотти вздохнула и закрыла глаза.       На улице еле слышно шуршали листвой деревья и изредка рычали друг на друга проезжающие где-то вдалеке машины. Все эти звуки, казалось, отдалялись и становились тише с каждой минутой. В соседней комнате о чём-то переговаривались родители, но вскоре стихли и они.       Нотти открыла глаза.       Темнело.       Предметы в комнате начали сереть и терять очертания, погружаясь в тень. Пятно желтоватого солнечного света выцветало и отползало всё дальше от Нотти — она сжала пальцами ноги простыню, пытаясь удержать его, но тщетно. Неотвратимо приближалась ночь.       Нотти подтянула ноги к туловищу и принялась ещё пристальнее оглядывать комнату. Чем сильнее расплывались во тьме силуэты предметов, тем больше усилий прикладывала она, чтобы их опознать. Этот — стул. Этот — стол. Тумбочка. Рамка для фото. Книга. Чья-то шерсть...       Чья-то шерсть?.. Нотти дёрнулась. В голове её закрутились мысли. Нет, такого быть не могло... Это свитер? Это ведь он?.. Был брошен на стул ещё утром и с тех пор там и оставался?.. Нотти выпученными глазами вглядывалась в силуэт около минуты. Да, это был свитер. Лишь окончательно приняв эту мысль, Нотти позволила себе моргнуть. Комната показалась ещё темнее.       Снова начался пересчёт силуэтов: стол, стулья, книги... Часть мелких предметов окончательно растворилась в темноте, и с каждым новым осмотром список видимых Нотти вещей всё уменьшался. Когда он сократился до нескольких самых больших вещей (шкаф, стол, стул, ещё один стул, тумбочка), Нотти еле заметно вздохнула. Возможно, сегодня всё обойдётся?..       Нотти повернула голову налево и посмотрела в зеркало, закреплённое на одной из дверец шкафа (тот был слегка приоткрыт, чтобы она могла видеть забитые вещами полки и отмечать их в своём списке, пока это позволяло освещение). Собственное отражение придало Нотти немного спокойствия и уверенности. Она не могла видеть лица девочки из зеркала, и поэтому казалось, что та всё ещё вглядывается в самые тёмные уголки комнаты и даёт настоящей Нотти время передохнуть.       Щелчок!       Нотти вздрогнула и обернулась. Под дверью, ведущей в коридор, появилась тонкая полоса света и послышалось шарканье домашних тапочек: вероятно, кто-то из родителей вышел в туалет. Нотти стала прислушиваться.       Звук шагов отдалился. Щёлкнул ещё один выключатель. Скрипнула дверная ручка...       Затем всё стихло.       Нотти замерла. Не спуская глаз с полосы света под дверью, она ждала, когда звуки повторятся в обратном порядке. Ручка, выключатель, шаги — всё это, прямо сейчас...       Сейчас...       Было тихо.       Нотти не двигалась и, кажется, даже не дышала. Она пялилась на полосу света в ожидании какого-либо звука, но слышала лишь стук собственного сердца.       Свет под дверью начал медленно угасать.       «Нет, нет, нет, нет...» — зашептала Нотти, мотая головой, но какое-то исходящее изнутри чувство заставило её прекратить это и снова смотреть вперёд.       Тусклая полоса света задрожала, будто лампочка в коридоре начала мигать, и погасла совсем. Нотти осталась в абсолютной темноте.       Некоторое время она продолжала сидеть на кровати, смотря на тень в щели под дверью. Казалось, что та была темнее всех других теней в комнате и с каждой минутой уплотнялась, как будто собирала силы, чтобы ворваться в спальню.       Не сводя взгляд с этой тени, Нотти неуклюже выпуталась из одеяла и встала. «Что будет, если я открою дверь?» — спросила себя она. «Не узнаешь, пока не сделаешь этого», — ответил голос в голове.       В зеркале слева, на уровне глаз девочки-отражения, сверкнули две золотых искры. Нотти не обратила на это внимание — голос в голове и звёзды в глазах появлялись каждый раз, когда она была в опасности. И они были в сто раз приятнее тишины и темноты.       Ноги подкашивались. Нотти сжала кулаки и сделала шаг в сторону двери. И ещё один шаг. Третий шаг дался ей почти легко, но внезапно в коридоре послышался какой-то звук.       Клац.       Нотти застыла.       Клац, клац. Клац, клац, клац.       Так о паркетный пол стучат когти.       Клац, клац...       В голове Нотти раздался отчаянный визг, но сама она не смогла даже открыть рот. Нотти тут же пожалела, что начала двигаться к двери — сколько метров сейчас отделяет её от того, что находится за ней?..       Клацанье в коридоре остановилось. Нотти хотела верить, что исчезло и то, что его издаёт, но ей также казалось, что она слышит дыхание существа каждый раз, когда задерживает своё.       «Мы в опасности», — в отчаянии сказала она своему внутреннему голосу, надеясь на какую-либо помощь.       «В опасности», — задумчиво повторил голос и затих.       Нотти понимала, что дальнейшего ответа не последует, а стоять в абсолютной тишине — невыносимо, поэтому продолжила разговор сама:       «Мне страшно», — даже в мыслях её голос дрожал.       «Страшно...» — повторилось в её голове.       Клац.       Нотти почти подпрыгнула от страха. «Что мне делать?!» — в отчаянии спросила себя она.       «Сражаться».       Клац, клац...       «Я... Я не могу!!» — закричала Нотти на голос в голове. Из глаз её потекли слёзы.       Клац, клац, клац.       «Тогда беги».       Клац!       Нотти сорвалась с места, с грохотом уронив что-то, вскочила на прикроватный столик, с него — на подоконник и, резким движением распахнув окно, выпрыгнула на улицу. В грохоте падающих книг и горшков с цветами ей послышалось рычание.       Недолго Нотти падала вниз, не видя перед собой ничего, будто тонула в океане из чернил. Лишь у самой земли она смогла разглядеть траву и находящийся у дома тротуар. Раздался приглушённый хлопок, после которого Нотти на некоторое время зависла в воздухе и затем аккуратно приземлилась. Не оборачиваясь, она побежала вперёд по холодной траве, по дороге, не обращая внимание на то, что была босой...       Ближайшие к дому фонари предательски погасли, и Нотти бежала в абсолютной темноте, ориентируясь на свет и шум в более отдалённых кварталах. Лишь оказавшись там, она остановилась.       Несмотря на бег по не самому ровному асфальту, ноги не болели: Нотти осмотрела их и не нашла ни единой царапинки. Чувства, что её кто-то преследует, также не было — Нотти могла отдышаться, прислонившись к ближайшему фонарю, не опасаясь за свою жизнь. Не было и желания идти домой.       В окнах домов горели огни, светились витрины круглосуточных магазинов, на противоположной стороне улицы даже гуляли люди. Нотти свернула в ближайший переулок: ей не очень-то хотелось, чтобы кто-то заметил её, бегающую по городу в одной лишь пижаме. Впрочем, мало кто мог её заметить, когда она сама того не хотела...       В переулке находилась пожарная лестница одного из домов, — Нотти приметила её, гуляя как-то по городу — по которой можно было забраться прямо на крышу здания. Нотти давно хотела залезть на какую-нибудь крышу, но случая подходящего не представлялось.       Не производя лишнего шума, она поднялась по ступенькам наверх. Там было холодно, но при этом спокойно. Казалось, что, что бы ни угрожало Нотти этим вечером, оно не способно залезть сюда.       Нотти села на бортик крыши и свесила с него ноги — высота никогда не пугала эту маленькую девочку. Она смотрела на город, в противоположную от своего дома сторону. Привлекающие букашек фонари, ими освещаемые дороги, дома, подмигивающие светом окон — всё казалось таким родным, уютным и безопасным. И можно было сидеть на крыше и разглядывать это хоть всю ночь.       Сидеть и ждать утра.