Мастер Поттер

Старый заброшенный дом. Окна его заколочены, с крыши осыпается черепица, а фасада почти не видно за буйно разросшимся плющом. Все владельцы усадьбы вскоре покидают его, едва успевши заселиться, ведь после трагической смерти первых хозяев, в доме поселилось что-то зловещее. Несколько лет поместье не подавало признаков жизни. Пока однажды бывший садовник первых хозяев не увидел в окне отблеск огня в камине. Он тихо пробрался в дом, вооруженный палкой, чтобы разогнать бездомных (а это, наверняка, были они). В щели полуоткрытой двери он смог разглядеть спину темноволосого мужчины, склонившегося над креслом и что-то тихо говорящего в него. - «Прекрасно, мало того, что бомж, так еще и псих»! – подумал садовник. Он перехватил покрепче палку, чтобы быстро и эффективно вырубить ей сумасшедшего, тихонечко приоткрыл дверь, надеясь, что тихий скрип не привлечет внимания психа. Но тот обернулся. - Доктор?... В трех тысячах световых лет от старого особняка мальчик по имени Гарри Поттер вздрогнул и проснулся. *** Огромная арена на сто тысяч мест. Воздух вокруг нее пропитан пряным запахом всевозможных сладостей, оглушен воем дудок болельщиков и людскими голосами. Гарри был не самым большим фанатом квиддича, да и какого-либо спорта вообще. Однако, как будущий властелин магической Британии, он обязан выходить в свет, тем более, если речь идет о событиях мирового масштаба. Да, Гарри снова вернулся к мечте о покорении волшебного мира. Но теперь не только, чтобы утолить жажду власти. Гарри хотел защитить представителей своей расы в том случае, если Мастер вновь захочет захватить Землю, а волшебники покажутся ему отличным материалом для создания своей беспрекословно подчиняющейся армии. - Это Виктор Крам! – вдруг воскликнул сидящий по правую руку от Гарри Драко Малфой. Именно от последнего Поттер и узнал о чемпионате мира по квиддичу, и именно благодаря его семейству, которое так же здесь присутствовало, Гарри получил возможность наблюдать за игрой в VIP-ложе. На середину арены вылетели представители команд-финалистов, среди которых были болгары и их юная звездочка – Виктор Крам. Глядя на хищное лицо ловца, Поттеру с трудом верилось, что кто-то в здравом уме мог придумать ему такое ласковое прозвище. - Знаешь, - обратился юноша к своему светловолосому другу, - для радужной мечты половины магического мира он какой-то… не очень. – По субъективному мнению Гарри крючковатый нос и очень густые черные брови к понятию сексуальность даже не приближались. - Его любят не за внешность, - фыркнул Драко. – Он самый молодой и талантливый ловец последнего столетия. - Да? О, будет очень обидно, если сегодня во время игры он погибнет, - сказал Мастер. Да, один из последних Повелителей времени так же присутствовал на матче. В последнее время он очень часто появлялся в компании богатейших и влиятельнейших семей волшебного мира. Делал он это, дабы протоптать почву для будущего восхождения Гарри на трон владыки магической Британии. Ведь чем больше у тебя последователей, тем быстрее произойдет твой подъем по «карьерной» лестнице. Да и впервые в жизни Мастер добивался чего-то не для себя, а для другого человека. Это было по-своему волнительно и интересно. За прошедшую пару месяцев Мастер стал выглядеть более чем презентабельно. Бомж-наряд сменился дорогим черным костюмом, отросшие волосы легли в аккуратную прическу, а некогда неухоженная щетина превратилась в симпатичную коварную бородку. Да, именно так, по мнению Гарри, и должен выглядеть злой властелин. И теперь он всякий раз вздыхал, как влюбленная школьница, стоило Мастеру появиться на горизонте. Нет, теперь уже не Мастеру. Папе. - В каком смысле «если»? – скептически изогнул бровь Гарри, услышав последнюю фразу отца. - В правилах посещения матча нигде не указано, что нельзя приносить с собой ручной противотанковый гранатомёт. А что не запрещено, то разрешено. - А-а-а, - с улыбкой протянул Гарри, - так во-о-о-т что было в коробочке, на которую ты утром попросил применить Редуцио. - Надеюсь, ты знаешь контрзаклятие? – подмигнул ему Мастер. - Само собой. А дашь по толпе пострелять? - А зачем, ты думаешь, я с собой его брал? - Помогите, - простонал Драко, который слышал каждое слово безумной семейки, тихо сползая вниз по креслу. *** Финальный матч был достаточно захватывающим и кровавым, чтобы Мастеру и Гарри не пришлось использовать оружие, дабы добавить мероприятию изюминки. Сделать интересным парочка решила вечер, когда одна половина зрителей будет праздновать победу ирландцев, а другая – успокаивать нервы после поражения болгар. Но что-то, как обычно, пошло не так. Сидя в роскошной палатке Малфоев и поедая устриц с белым вином, волшебники и Повелитель времени вдруг почувствовали запах гари и услышали шум нарастающей паники. Выглянув наружу, они увидели, что многие палатки горят, люди в панике пытаются сбежать куда-то в лес, отовсюду слышатся звуки, похожие на выстрелы. Творилось настоящее безумие! - Самое время для гранатомёта! – хлопнул в ладоши Мастер, а затем повернулся к Гарри. – Я пойду в другую часть поля, буду там панику усиливать. А ты… Ну, ты знаешь, что делать. И стоило спине Мастера затеряться в толпе, как Гарри с напускным ужасом подбежал к кучке француженок и на их родном языке воскликнул: - Боже, дамы, какие огромные крысы у вас под ногами! Громко взвизгнув, девушки бросились врассыпную под аккомпанемент злобного смеха Гарри. И веселье продолжалось бы еще очень долго, но вдруг кто-то резко сбил юношу с ног, он больно ударился головой и потерял сознание. Гарри пришел в себя, когда поле опустело, остались только сгоревшие палатки и почерневшая земля. Потирая шишку на голове и бурча под нос проклятия на латыни, Гарри поднялся на ноги. Он понятия не имел, куда ему идти, чтобы найти Мастера или хотя бы Малфоев, но одно он знал точно – место преступления нужно покидать сиюминутно, даже если не ты его совершал. Вдруг внимание мальчика привлек звук чей-то твердой неровной поступи. Кто-то шел к центру поля, и неуемное желание находить приключения на свою пятую точку не дало Гарри иного выхода, кроме как пойти и узнать, чьи же это шаги. - Мортмордре! – услышал Гарри мужской крик. Голос показался ему невероятно знакомым. Темное мрачное небо осветила зеленая вспышка, вскоре принявшая очертание жуткого черепа, изо рта которого выползала змея. - Стильно! – хмыкнул Гарри, с уважением и восхищением глядя на небо, а потом перевел взгляд на человека, произнесшего заклинание. - Серьезно? – шокировано воскликнул он. – Доктор, это ты устроил тут огненно-кровавую баню? Тебя что, папа покусал? Куда делись твои гуманизм и «жопу порву, но защищу человечество»? Или ты пришел тут всех спасать, но опоздал? Иронично, что Повелитель времени умеет опаздывать. Но мужчина, к которому обращался Гарри, едва услышав и увидев его, тут же бросился в лес, будто бы испугавшись мальчика. Поттер хотел было броситься за ним, как послышалась целая серия хлопков, и человек двадцать волшебников, возникнув прямо из воздуха, окружили его. - Во-первых, презумпция невиновности, во-вторых, я ничего не скажу без своего адвоката, в-третьих, я еще несовершеннолетний, - спокойно сказал Гарри, подняв руки вперед ладонями. В том, что мальчик тут не при чем, Барти Крауч был не совсем уверен, особенно с учетом их последнего разговора с Дамблдором, но улик против Гарри действительно не было. И, да, он ведь вправду несовершеннолетний. *** Доктор не чувствовал себя настолько нашкодившим школьником, даже когда девятьсот лет назад был нашкодившим школьником. Гарри и Мастер ходили вокруг Повелителя времени и очень осуждающе на него смотрели. Новая спутница Доктора, Донна, благоразумно пряталась за системой управления ТАРДИС и старалась не отсвечивать. - Ты уверен, что тебя вчера не было там? – в очередной раз спросил у друга детства Мастер. - Абсолютно! Вчера вечером мы пили коктейли и спасали Агату Кристи от гигантской осы. - Гарри, пометь в ежедневнике, сегодня нужно слетать в прошлое и натравить на Агату Кристи гигантскую осу… Да шучу я! – закатил глаза Мастер, увидев, как напрягся и разозлился Доктор. – И все же, почему человек, которого Гарри видел вчера, был твоей абсолютной копией? - Ну, не прям абсолютной, - замялся Гарри. – У него было такое осунувшееся неухоженное лицо и безумные глаза, что не понятно, то ли на его глазах родился малыш-чужой, то ли он сидел в тюрьме и там его трижды в день пускали по кругу. Но зато у него был крутой кожаный плащ! - Крутые кожаные вещи я не ношу с моей последней регенерации, - почесал подбородок Доктор. – А значит это только одно. Ты или увидел меня в будущем, или это был не я. - Оригинал? – спросил у Доктора Мастер, задумчиво сощурив глаза. - Вполне возможно. - О чем вы? Какой оригинал? – спросил у мужчин Гарри. - Видишь ли, мой мальчик, - ответил названному сыну Мастер, - когда Повелитель времени регенерирует, ТАРДИС не может придумать ему новую уникальную внешность, не только потому, что не умеет. Возьми тех же людей – семь идентичных на семь миллиардов! Уникальных внешностей во Вселенной просто не осталось. И посему ТАРДИС просматривает все человекоподобные лица, которые только существовали, существуют и будет существовать, и дарит Повелителю времени то, которое посчитает наиболее подходящим в данный момент. Проще говоря, регенерирующий Повелитель времени принимает внешность какого-то другого существа, которое и зовется оригиналом. - Да, особенной, уникальной внешностью наш вид обладает только в момент рождения и до своей первой регенерации, - подтвердил слова Мастера Доктор. – Потом нас уже никогда не назвать единственными и неповторимыми. - И есть такая вероятность, - продолжил названный отец Гарри, - что свое нынешнее лицо Доктор когда-то позаимствовал у волшебника, которого ты вчера и увидел. - Какое ужасное совпадение! – воскликнул Поттер. – Одного мне Доктора было выше крыши, теперь их двое. Как мне теперь их различать? - Ну, один из нас, определенно, вменяемый, – предложил такой вариант решения проблемы Доктор. - И это не ты, - усмехнулся Мастер, отчего Доктор шутливо набросился на него с кулаками. Гарри тяжко вздохнул. С тех пор, как папа сдружился со своим давним врагом, он стал как-то несерьезно относиться ко многим вещам. Мальчику все чаще казалось, что они с отцом больше не понимают друг друга. Наблюдая, как дурачатся Повелители времени, Гарри мысленно похвалил себя, что не рассказал Мастеру ни о своем странном сне с участием не-Доктора, ни о том, что по пробуждению у него дико болел шрам. Во-первых, мальчик был уверен, что Повелитель времени опять несерьезно отнесется к его проблеме, а во-вторых, он ужасно боялся, что он отнесется к ней слишком серьезно. И вообще, он, Гарри Поттер, уже большой мальчик, ему целых четырнадцать лет! Пришла пора самостоятельно решать свои проблемы. И откуда только у него эта раздражающая способность магнитом притягивать к себе неприятности? А ведь завтра еще и начало учебного года… *** Распределение первокурсников на факультеты успешно завершилось, и началась долгожданная трапеза. Фантастическая по вкусу и внешнему виду пища исчезала со столов с ультразвуковой скоростью. Гарри, наевшись до отвала (а ведь еще даже не подали десерт!), повернулся к гриффиндорскому столу, чтобы поинтересоваться у Гермионы, как она провела лето, но увидел, что ее тарелка и столовые приборы чистые, а она выглядит все такой же голодной. - Села на диету, да? – спросил у нее Гарри. – Теперь питаешься воздухом? Девочка повернулась к другу, едва ли не возгораясь от гнева: - Гарри, ты знаешь, что вся эта пища – следствие рабского труда эльфов-домовиков? У них нет ни отпусков, ни отгулов, ни даже заработной платы, что уж говорить об уходе на пенсию! - И поэтому ты решила заморить себя голодом, чтобы они себя чувствовали не только уставшими, но еще и бесполезными? – уточнил мальчик. – А ты, я посмотрю, та еще сволочь! Хвалю! - Ты ничего не понимаешь! – раздосадовано воскликнула Гермиона и отвернулась. Гарри лишь пожал плечами. Он давно знал, что местные повара работают исключительно за крышу над головой, и какой-либо социальный пакет для них не предусмотрен феодальным строем магического мира. Почему только это так расстроило Гермиону? Наоборот, радоваться должна! Хоть где-то еще сохранились лучшие традиции прошлого. Неожиданно, словно выжидая удачный для этого момент, под самый яркий и оглушительный раскат грома в зал вошел человек. Внешность его была, мягко говоря, запоминающейся. Все лицо было испещрено рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Искусственный голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки. Гарри восхищенно выдохнул. Он обожал странного вида жутких персонажей. Особенно, если они еще и его будущий преподаватель защиты от темных искусств. А то, что этот грозный мужчина его будущий учитель, Гарри был уверен на сто процентов, хотя бы потому, что преподаватели ЗОТИ стабильно ежегодно меняются. Проходя мимо Гарри, жуткий человек окинул его долгим напряженным взглядом. В ответ мальчик подарил ему сияющую улыбку. Он был уверен, они подружатся. - Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм. - Грюм? – вздрогнул сидящий рядом с Гарри Забини. – Грозный Глаз Грюм? - Он охотился на наших родителей раньше, - тихо прошептал Гойл, чтобы никто, кроме близ сидящих, его не услышали. – Опасный тип. Отец говорил держаться от него подальше. Что он делает в нашей школе? - Привносит в наше милое Средневековье нотку стимпанка, - пожал плечами Гарри, с интересом рассматривая металлическую ногу профессора. - Студенты, - обратился к ученикам школы профессор Дамблдор, когда Грозный Глаз сел за положенное ему место и накинулся на еду. – В ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать в нашем любимом учебном заведении чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников. Эта новость возымела необычайный ажиотаж среди учеников. Зал просто взорвался детскими голосами, то довольными этой новостью, то напуганными, то объясняющими несведущим одноклассникам суть турнира. Гарри, который в кои-то веки понимал, о чем идет речь, радостно захлопал в ладоши: - Шикарно! Я одержу победу на турнире, и вечная слава достанется мне! - Спешу тебя разочаровать, - фыркнул Малфой. - Принимают участие только студенты седьмого курса. Те, кому нет семнадцати, могут даже не пытаться подать заявку на участие. Гарри беззаботно пожал плечами. - Значит, мне остается только полагаться на свое будущее. Друзья Гарри с непониманием взглянули на него, ожидая разъяснений, но тот уже набросился на шоколадный пудинг, совершенно не желая раскрывать кому-либо свои карты. *** - Профессор Дамблдор, - Гарри пулей влетел в кабинет директора, едва не врезавшись в клетку с фениксом и не сбив с ног уходящего профессора Хагрида. – Директор, я требую отмены проклятия, наложенного на место преподавателя ЗОТИ! - Гарри, рад тебя здесь видеть, - сказал Дамблдор, скрывая невероятное удивление. Впервые Поттер по собственной воле пришел в его кабинет. Обычно мальчик старался держаться от его апартаментов, и от него самого подальше. – Для начала хочу сказать, что коль уж проклятие до сих пор не снято, значит, так просто снять его даже я не могу, - скептический взгляд Гарри жирно намекал, что он не верит ни единому слову директора. – Но позволь узнать, отчего ты так неожиданно заинтересовался его разрушением? - Я хочу, чтобы профессор Грюм остался у нас преподавать навсегда! Он невероятный! – Гарри едва ли не подпрыгивал на месте от восторга. – Представляете, сегодня он учил нас убивать! Дамблдор подавился лимонной долькой. Когда он приглашал Грюма преподавать в школе чародейства и волшебства, он рассчитывал, что тот немного припугнет мальчика, и последний станет менее активно устраивать в школе безумие и хаос. К тому, что Грозный Глаз произведет на Гарри Поттера обратное впечатление, его жизнь не готовила. *** Делегации Шармбатона и Дурмстранга предстали перед учениками и профессорами Хогвартса ярко и пафосно. Француженки лебединой походкой в окружении бабочек проплыли через главный зал, заставляя мальчиков постарше давиться слюной и прижимать руки к паху. Суровые болгары очень сурово устроили очень суровое фаер-шоу. Последним выделили место за слизеринским столом. К счастью для Драко, всеми любимый и обожаемый Виктор Крам сел рядом именно с ним. - Крэбб, Гойл, - обратился к мальчикам Гарри, как к единственным из списка его друзей, чье внимание не переключилось на знаменитого ловца. Ибо отвлечь их от еды не способен даже Крам. – Вам не кажется, что этот ирод заморский слишком много себе позволяет? Мои люди должны любить только меня. Но Пэнси пускает на него розовые слюни, Драко и Забини смотрят на него, как будто он целую планету их именами назвал. Это что за беспорядок? - Ну, это же Крам. – пожал плечами Гойл. – Он крутой. - И знаменитость, - вторил ему Крэбб. - А я разве не крутой? Я не знаменитость? – возмутился Поттер. – Я приручил кошку Филча! Я заставил гиппогрифов поклониться мне! Я наследник Слизерина! Да я, в конце концов, Волдеморта в младенчестве убил! - Но тебя-то мы каждый день видим, - пожал плечами Гойл. - В таком случае, - сквозь зубы прошипел Гарри, - совсем скоро вы этого Крама вообще больше никогда не увидите. Виктор Крам неосознанно поёжился. Из неоткуда взялось странное ощущение, что в стенах Хогварста он неизбежно погибнет. *** Пришло время выбора участников Турнира. Все эти дни, отведенные на подачу заявок, Гарри даже не подходил к Кубку. И вообще как будто избегал той комнаты, где он находился. Но отчего-то на сегодняшней церемонии он сидел с такой гримасой самодовольства, словно Кубок его уже выбрал, осталось только обозначить конкурентов. - Терзают меня смутные сомнения, что эта церемония без эксцессов не пройдет, - пробормотала Гермиона, глядя в чьи-то конкретные зеленые глаза. Гриффиндорка уже давно прописалась за слизеринским столом, за свой возвращалась лишь в первый и последний учебный день. Виктор Крам, сидевший напротив Гермионы, бросал на нее странные косые взгляды. Тот самый обладатель конкретных зеленых глаз усмехнулся. - Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Гермиона очень недоверчиво сощурила глаза. Альбус Дамблдор произнес речь, после чего пламя в Кубке вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. - Чемпион Дурмстранга – Виктор Крам! Зал взорвался аплодисментами, а Гарри непонятно крякнул, то ли разочарованно, что этому выскочке достанется еще больше любви и славы, то ли радостно, что его неожиданную кончину можно будет списать на несчастный случай во время соревнований. Из Кубка вновь вылетела бумажка с именем. - Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! И снова зал оглох от аплодисментов, в этот раз перемешавшись со вздохом обожания со стороны всех юношей от четырнадцати и старше. Белокурая девушка, самая красивая из всех француженок, гордо продефилировала в соседнюю комнату, куда минутой ранее удалился и Виктор Крам. Снова Кубок загорелся красным и выплюнул имя последнего чемпиона. Директор поймал бумажку и застыл с нечитаемым выражением лица. Он медленно перевел взгляд с имени на одного конкретного студента за слизеринским столом. Ученики Хогвартса быстро догадались, о ком идет тишина, и уже все, кроме ничего не понимавших шармбатонцев и дурмстранговцев, палили в сторону знаменитого четверокурсника. - Гарри Поттер, - наконец, нашел в себе силы произнести Дамблдор. Лицо Гарри, которое и так грозилось треснуть от довольной улыбки, засияло ярче рождественской ёлки. Он горделиво поднялся с места, будто не на деревянной скамейке сидел, а на царском троне, и, не удостоив даже взглядом преподавателей и представителей Министерства Магии, высокомерно проследовал в комнату ожидания. Тишина в главном зале была практически осязаемой, разве что где-то в глубине хаффлпаффского стола искренне плакал Седрик Диггори. *** Гарри совершенно не был смущен ни недоверчивыми взглядами Виктора и Флер, ни разозленными директорами других школ, ни озадаченными организаторами турнира. Лишь бродивший маятником по комнате Дамблдор слегка его раздражал. - Гарри, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя? – спросил мальчика директор Хогвартса. - Ни в коем случае, - фыркнул Гарри. – В таких важных вещах глупо полагаться на сторонних лиц. - Неужто ты сам бросил имя? – удивился профессор. – Но наложенное на Кубок возрастное ограничение… - Легко преодолевается, если тебе семнадцать лет. - Но тебе же четырнадцать! – воскликнула МакГонагалл. - Пока что, - подчеркнул мальчик, и было в этом уточнении что-то зловещее. - Это противоречит правилам турнира, - воскликнул Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта. – Да, Барти? – тут же обратился он к главе Департамента международного магического сотрудничества. - Кхм, в правилах написано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире, - привычным брюзгливым тоном сказал Барти Крауч. – Да и пламя в Кубке уже погасло. Больше имен оно не выдаст. - Значит, мальчик участвует, - не требующим пререканий тоном воскликнул Бэгмен. В этот момент что-то хрустнуло. Лицо Гарри все же сломалось от улыбки. *** С той злополучной церемонии избрания чемпионов Турнира Трех Волшебников в школе воцарилась странная атмосфера. Студенты Шармбатона с ужасом смотрели на Гарри и обходили его стороной, ведь насколько могущественным нужно быть магом, чтобы обмануть Кубок, да еще и заставить его выбрать тебя. Болгары с уважением смотрели на мальчика – по тем же причинам. Студенты Хогвартса, за исключением слизеринцев, провожали Поттера ненавистными взглядами, кричали ему в спину обидные прозвища и носили значки с провоцирующими надписями. Но Поттера это абсолютно не задевало. Черный пиар – это тоже пиар. Лишь слизеринцы полностью поддерживали своего чемпиона и едва ли не на руках его носили. В сложившейся ситуации, по мнению Гарри, все было прекрасно. Особенно его порадовало интервью в «Ежедневный Пророк», после печати которого одна половина магического мира схватилась за сердце, другая стала скандировать имя будущего Темного Лорда. Ибо мальчик в красках расписал Рите Скитер, что именно он будет делать с другими чемпионами во время турнира, и как долго будут искать их части тела по Запретному лесу. *** - Прежде чем отрабатывать устойчивость к непростительным заклятиям, необходимо освоить сам навык их применения, - сказал Грозный Глаз, медленно прохаживаясь вдоль класса. Шел очередной урок защиты от темных искусств, на котором большинство детей уже поседело, Невилл приобрел нервный тик, а Гарри назвал учителя вторым по крутости после Мастера, - Начнем с простого «Империуса». Встаньте в пару с тем, кто вас больше бесит, и по очереди тренируйтесь. - Но профессор, - воскликнула Гермиона, побледневшая от перспективы применения магии, за которую упекают в Азкабан, да еще и в стенах школы. – Эти заклинания нельзя использовать! Тем более на своих одноклассниках. Мы должны отрабатывать защиту от этих заклинаний, а не наоборот! - Лучшая защита – это нападение, - отмахнулся от девочки, как от назойливой мухи, Грюм. – И напоминаю, что Авада – единственное заклинание, от которого, к сожалению, нельзя защититься, посему отрабатывать его не будем. Ну, а тот ученик, который все же решит попробовать от него спастись, и стать вторым Гарри Поттером, может на мои уроки больше не приходить. - Что, и экзамен будет «автоматом»? – спросил счастливый, не просекший фишку Рон. - Не уверен, - пожал плечами Грозный Глаз. – Но индивидуальное жилище метр на метр у него точно появится. - Так Уизли в таких условиях и живут! – засмеялся Малфой. Сидящие позади него Крэбб и Гойл загоготали. - А, вот и обнаружилась первая пара, - просиял профессор. – А чтобы тебе учителя перебивать неповадно было, блондинка, первым заклинание применять будет рыжий. И попробуй мне не противостоять «Империусу»! Гарри мечтательно вздохнул. До чего же сумасшедший волшебник! Ругается, кидается в детей мелом, заставляет их отрабатывать друг на друге запрещенные заклинания. Просто мечта! Его обязательно нужно познакомить с Мастером! Отцу нравятся шизанутые. И когда Гарри станет Министром магии, он обязательно назначит Грюма на какую-нибудь должность! Как насчет Министра образования?... *** Пришло время первого задания Турнира Трех Волшебников. Все чемпионы уже находились в палатке, специально для них отведенной. Флер Делакур сидела на стульчике и пыталась побороть обморок. Крам был непривычно напряжен. Лишь Гарри беззаботно раскачивался на своем стуле из стороны в сторону и плевал в потолок. В палатку вошли организаторы Турнира и директора. В руках Людо был небольшой красный мешочек из шелка. Бэгмен-то и сообщил, что первым испытанием будут драконы. Гарри подавился воздухом, а вот остальные чемпионы выглядели испуганными, но нисколько не удивленными. - А я смотрю, кто-то уже в курсе всего, - зашипел на них мальчик. – Вот же крысы подлые. Питеры Петтигрю заморские. Ладно-ладно, я запомнил. После первого тура ходите, оборачивайтесь. В эту секунду Гарри просто ненавидел своих конкурентов, но еще больше – самого себя. Все это время он надеялся, что однажды под подушкой найдет листочек с детальным описанием предстоящего на турнире и его планом действий, подложенный тем же человеком, что бросил его имя в Кубок. Но инструкции не было! А Гарри не знал, как сражаться с целым драконом! Мальчик поспешил себя успокоить. Если этот человек не оставил ему подсказки, значит знал, что Гарри и сам сможет справиться. Нужно лишь включить логику и воображение. Чемпионы достали из мешочков миниатюрных драконов, с увеличенными версиями которых им предстоит сразиться. Флер достался валлийский зеленый, Краму – китайский огненный шар. Гарри достал венгерскую хвосторогу. - А со сколькими хвосторогами мне придется драться? – на всякий случай уточнил Гарри. - С одной, конечно, - удивленно воскликнул Бэгмен. - Шикарно, - довольно произнес Гарри, и на его устах расцвела дьявольская улыбка. Узрев такую реакцию мальчика, вконец побелевшая Флер испуганно вцепилась в Виктора Крама. Тот на всякий случай вцепился в нее. Рита Скитер тут же их сфотографировала и уже начала писать скандальную статью о любви между двумя участниками турнира. Озадаченные поведением Гарри организаторы покинули палатку, пожелав участникам удачи. Первой пошла на бой готовая вот-вот свалиться в обморок Флер Делакур, а Гарри снова раскинулся на своем стуле. У него уже родился примерный план действий. Главное, чтобы все прошло, как по маслу. В противном случае маслом станет сам Гарри. Плавленым. Флер и Крам справились со своим заданием, настала очередь Гарри. В загоне его ждала огромная хвосторога, обхватившая передними лапами золотое яйцо и определенно готовая за него убивать. С трибун на мальчика и зверя смотрели сотни лиц, десятки репортеров, и Поттер хотел совершить триумф, чтобы во всех газетах говорили именно о нем, а других чемпионов отодвинули на задний план. И Гарри знал, как это сделать. Он поднял глаза к небу. На его лице застыла блаженная улыбка, увидев которую, все, кто ставил на проигрыш Гарри, ринулись менять свою ставку. - Кажется, мне подсуживают, - самому себе сказал Гарри, - разместили арену прямо под ним. А пока народ пытался понять, о чем мальчик, собственно, говорит, Гарри щелкнул пальцем и произнес: - Акцио: пульт управления. По трибуне прошелся вздох удивления и восхищения – надо же, четырнадцатилетка умеет колдовать без волшебной палочки, да еще и манящее заклятие знает. А в руки Гарри рухнула какая-то маленькая штука с переливающимися кнопочками. От возбуждения юноша запрыгал на месте: - Ох, сейчас будет мясо! Отключаем фильтр невидимости и антигравитационные барьеры! Все произошло очень быстро. Хвосторога даже огнем ради приличия в мальчика плюнуть не успела. Сначала над ней появилась огромная тень, которая накрыла не только ее, но и всю арену, чудом не коснувшись трибун. Затем она стала стремительно приближаться. И с задорным гулом космический корабль «Титаник» рухнул прямо на дракона, оставив вокруг себя кровавое месиво. Трибуны синхронно вскрикнули, где-то грузно грохнулся в обморок Хагрид. Лишь Грозный Глаз Грюм засмеялся и захлопал в ладоши, оценив столь эффектный и нестандартный способ борьбы с огромным чудищем. Золотое яйцо, чудом уцелевшее при таких обстоятельствах, прикатилось прямо Гарри в руки. Мальчик поднял его, поклонился зрителям, послал пару воздушных поцелуев и удалился с арены. И лишь на полпути к шатру он вдруг осознал, что восторг Грозного Глаза ему кое-что очень сильно напомнил… *** - Я всегда мечтал поиграть в американский футбол, - как-то во время обеда сообщил друзьям Гарри. – Он, конечно, не такой жесткий, как квиддич, сломать все кости разом вряд ли получится, но я все же хочу, чтобы мы поиграли. Соберем команду и бросим вызов болгарам! – на последней фразе Гарри как-то плотоядно взглянул на Крама. - А ты расскажешь нам правила? – спросил Забини, заинтересованно рассматривая стол и пытаясь определиться между сочным стейком или курицей гриль. – И чем мы будем играть? Гарри с гордым видом поставил на стол то, что должны было служить мячом. Среди его товарищей воцарилась гробовая тишина. - А ты уверен, что золотое яйцо дракона предназначено именно для этого? – первым нарушил напряженное молчание Малфой. - Да какая разница? – фыркнул Гарри. – Главное, что будет весело. А кому-то еще и очень-очень больно… Матч, вопреки желанию слизерницев, болгар и здравому смыслу, все же состоялся. Игра была действительно жесткой, ведь когда тебе в лицо летит золотой шар, а не какой-то дутый мячик, избежать травм просто невозможно. Да и главный зачинщик соревнования сразу превращал матч в охоту за Крамом, стоило драконьему яйцу оказаться в его руках. Именно в такой момент, когда Поттер в очередной раз запустил прицельный заряд Краму в затылок, а тот, благодаря отработанной за годы квиддича реакции, успешно увернулся, яйцо грузно шлепнулось на камень и раскрылось. Звук, донесшийся оттуда, напоминал целый оркестр вилок по стеклу, которым аккомпанировал рой чаек, а дирижировала обезумевшая обезьяна. На землю упали и схватились за уши все студенты Хогвартса, находившиеся в радиусе километра. Лишь Гарри спокойно подошел к яйцу, дважды прослушал издаваемое им аудиосообщение, и, убедившись, что хотя бы у половины сраженных этим звуком пошла кровь из ушей, закрыл яйцо. Вздох облегчения пронесся по полю. - Что это было? – простонал пришедший в себя Драко. - Послание на а-а-а-а-а-а-айском языке, - совершенно спокойно ответил Гарри. – Мы с Мастером уничтожили их нацию как раз перед моим поступлением в Хогвартс. Но как они тогда смогли записать послание? Они что, научились у далеков возвращаться, даже если уничтожен последний их представитель? Да и сообщение какое-то странное. Что-то про час, за который что-то под водой умрет. Не нравится мне это. Как бы не оказалось так, что а-а-а-а-а-а-анцы прячутся в нашем Черном озере и хотят напасть оттуда, когда я ослаблю бдительность. Ну, что же, папа и профессор Грюм всегда говорили, что лучшая защита – это нападение. На следующий день на Черном озере прогремел ужасающий взрыв. Гарри был расстроен, а-а-а-а-а-а-анцев в озере не обнаружилось. Организаторы Турнира Трех волшебников были в ужасе – все тритоны и русалки погибли, больше некому проводить второй тур, и теперь нужно срочно придумывать другое задание. И в дополнение ко всему, был объявлен Святочный бал. *** - Если Святочный бал не будет похож на классическую кавказскую свадьбу с пальбой в воздух и похищением самых красивых девушек, я туда не пойду, - объявил своим друзьям Гарри, развалившись на скамейке во дворе школы. Рядом вальяжно сидел Малфой, тут же на траве обустроились остальные ребята. Не хватало только Гермионы, но она уже через двор спешила к ребятам. - У тебя нет выбора, - сказала Пэнси другу. – Ты – чемпион, а чемпионы идут на праздник в обязательном порядке. Они открывают бал! А кого ты, кстати, пригласишь? - Пока не знаю, - пожал плечами юноша. – Есть несколько вариантов, не могу выбрать лучший. Паркинсон гордо выпятила грудь, искренне веруя, что в этом списке значится и ее имя. - Меня больше другое интересует, - подключился к разговору Забини. – Где ты раздобыл этот корабль, которым раздавил хвосторогу? - Всего лишь папин подарок на день рождения, который всегда тут был припаркован, - пожал плечами Гарри. – Забыл просто вам об этом сообщить. - А он что, и сейчас там же в воздухе висит? – уточнил заметно побледневший Блейз. - Да. На скамейке воцарилось гробовое молчание. Каждый пытался переварить полученную информацию, как мог. А Гермиона уже почти подошла к скамейке со слизеринцами, как вдруг перед ней вырос Виктор Крам. На своем ломанном английском пригласил ее на Святочный бал. Гарри не успел вставить по этому поводу комментарий, Гермиона не успела осознать произошедшее, как вдруг между чемпионом и девушкой вырос красный от злости и смущения Драко. - Никуда она с тобой не пойдет! – рассержено воскликнул Малфой, тыча Краму пальцем прямо в грудь. Проходящие неподалеку студенты замерли, не скрывая заинтересованных взглядов. Гарри довольно присвистнул. А сам Драко с каждым произнесенным словом становился по цветовой гамме все больше похожим на помидор. – Ты не знаешь ее так, как я. Ведь ты же такой… А она… И вообще!... Короче, Гермиона, - Драко обернулся к девушке, практически сгорая от смущения. Кажется, от него даже пар пошел. – Пойдешь со мной на бал? Гермиона застыла с нечитаемым выражением лица. Было в нем и неверие в происходящее, и восторг, оттого что мировая знаменитость и самый красивый парень в школе (и это ни в коем случае не ее мнение, а статистика!) пытаются добиться ее общества на Святочном балу. Впервые в жизни Гермиона почувствовала себя настолько крутой и красивой. Изо всех сил скрывая смущение и дикую радость, она скрестила руки и обратила задумчивый взгляд в небо. - Хм-м-м, меня приглашает на бал чемпион Дурмстранга, всемирно известная личность и просто красавчик, с которым я открою бал и долгое время буду в центре внимания. И парень, который весь первый курс издевался надо мной, потому что я магглорожденная, весь второй – игнорировал, и только на третьем курсе стал считать за человека. Думаю, выбор очевиден. Драко заметно поник, а Крам победно выпятил грудь. - Знаешь, Малфой, я пойду с тобой на Святочный бал, - хитро усмехнувшись, сказала Гермиона, отчего тот едва ли не взорвался от счастья. – Но только при одном условии. - К-каком? - Твой отец об этом узнает! Где-то на скамейке ультразвуком засмеялся Гарри Поттер. *** Даже в самом безумном сне он не увидел бы ничего подобного. Бесконечное ничего, полное света и красок, а в его центре кружились камни, дым и мириады крошечных песчинок, которые собирались вместе, превращаясь в нечто большее. Во что-то, что однажды станет огромным и живым. - Я не… Это невозможно, - едва шевеля губами, сказал он. В его глазах застыли восторг и ужас, радость и страх. Его руки дрожали так, что норовили вот-вот оторваться от дверного проема, за который держались, и мужчина неизбежно бы рухнул вниз. - Но это реальность, – улыбнулся другой, тот, который привел его сюда. – Рождение планеты Земля. Рассеянные в воздухе пыль и камни. Даже солнечной системы еще нет. Действительно, не верится, что это однажды станет домом для миллиардов людей, растений и животных. Твоим домом. На негнущихся ногах мужчина отошел внутрь корабля, не смея оторвать глаз от развернувшейся под ним картины. На его глазах застыли слезы. - Так странно, - молвил он. – Мне вдруг показалось, что вся моя жизнь, все мои проблемы, все мое горе – это такая мелочь. Моему миру так много лет, его так много… Я такой маленький на фоне… всего. Женщина, стоявшая в глубине корабля и молчаливо наблюдавшая за происходящим, улыбнулась. Уж она-то знала, что сейчас чувствует молодой человек, сама когда-то давно была на его месте. Мужчина чувствовал себя разбитым. С каждым новым вдохом его внутренний мир рушился и рождался вновь. Раньше ему казалось, что он знал и видел все, он был уверен, что его жизнь – самое важное, остальное – пустяки. Но сейчас он вдруг понял, что и до него было что-то, и было очень долго. И после него что-то будет, и так же продлится многие годы. Он лишь песчинка во времени. Как и тот, кому он вверил свою жизнь. Мужчина сел на пол и обхватил голову руками. - Что же мне теперь делать? - Помочь нам, - другой мужчина присел на корточки напротив него. Их взгляды встретились. - Я дал клятву, - покачал головой первый. - Да, проблема. Я все-таки приверженец того, чтобы клятвы сдерживались. В прочем, если хорошо подумать, можно сделать так, чтобы ты выполнил свое обещание, но немножко по-другому. - О чем ты? - У меня тут кое-какой план родился… - А если он не сработает? - В смысле? Конечно, сработает! Просто верь мне. Я – Доктор.