Импровизация - это мое все

      – А потом та девчонка облила Альберто Голубой лагуной! Представляешь? – Мэтт активно жестикулировал на соседнем стуле, но я только отмахнулся.       – Да-да, забавная история.       – Брат, ты меня совсем не слушаешь! – Кажется, голос моего экранного парабатая недовольный. Не могу определить это точно из-за шума, но на всякий случай придется выдать развернутый ответ.       – Голубая лагуна, Альберто. Хорошо поплавали? – Мои мысли были далеки от разговора.       – Дом! Ты меня совсем не слушаешь! – И в следующую секунду я слетаю со стула, благо выпивка стояла на барной стойке.       – Эй, что за дела? – Я наконец перевожу свой взгляд на брюнета, который с ангельским видом сидит с кружкой пива в руке и покачивает левой ногой в такт громкой музыке клуба. – Что за агрессия? Напился – веди себя прилично!       – Ты снова витал в облаках и не слушал меня. – Мэтт надул губы, но уже через секунду его лицо озарила широкая ухмылка. – А ведь уже весь бар понял, на кого ты глазеешь. Все, кроме того конфетного красавчика.       Мэтт кивнул мне за плечо, я обернулся и увидел голубоглазого блондина, который танцевал рядом с Кэтрин. Пока что он касался только ее рук, позволяя ей кружиться, но с каждым разом он придвигался к ней все ближе, а Кэтрин, мать ее, позволяла ему это, поощряя его улыбками.       – Что будем делать? Испепелим его взглядом? – Я вздрогнул, поскольку совсем забыл о Мэттью, пока он с издевкой в голосе не напомнил о себе.       – У меня есть идея получше, – я одним глотком выпил остатки виски в своем стакане и тряхнул своими волосами. – Ей нужен блондин? Она его получит. Тем более, со мной ей будет безопаснее.       – Да ты романтик, – протянул мне вслед Мэтт, но я его уже не слышал, пробираясь между танцующими настолько аккуратно, насколько мне позволяло количество выпитого алкоголя. И я чуть было не опоздал, потому что красавчик вовсю водил своими ладонями по рукам рыжеволосой. Кажется, Кэтс уже и сама забила тревогу, на мгновение я уловил испуг в ее глазах, а потом увидел в них облегчение. Она мне рада. Это уже хорошо.       Кэтрин, кружась, довольно ловко проскочила мне за спину и взяла меня за руку. Парень попытался обойти меня, но моя свободная ладонь уткнулась ему в грудь.       – Свободен, – холодно процедил я, большим пальцем успокаивающе поглаживая руку Кэтс.       – Сам свали! – Красавчик скинул мою руку, но вот отодвинуть себя я уже не позволил. Он зло посмотрел на меня, перевел взгляд на наши сплетенные руки и ухмыльнулся. – Ну и забирай! Такое, – он произнес это слово особенно гадко, – мне даром не нужно! – Я сделал небольшой шаг вперед, и парень улетучился. Что ж проблемой меньше. После глубокого вдоха я повернулся к рыжеволосой девчонке.       – Спасибо, Дом! – Она широко мне улыбнулась.       – Будь аккуратнее, я не всегда окажусь рядом в удачный момент. – Она чуть нахмурила брови, отвела взгляд, а я мысленно начал ругать себя за этот родительский тон. Да и вообще, что я несу?       – Да, извини, я, пожалуй, пойду, – пролепетала она, пытаясь сделать шаг назад, но моя рука лишь крепче сжала ее ладонь, притягивая ее обратно.       – Ну нет. Я же не убийца веселья. Давай танцевать. – Есть! На лице девушки снова появилась улыбка, а я резко дернул ее за руку и закружил. Она громко засмеялась, а я выбрал момент, когда она окажется ко мне спиной и притянул ближе к себе. Сгреб ее в охапку, как ребенок держит огромного медведя, позволяя себе насладиться запахом ее волос. Положил руки на ее талию, начиная присваивать ей свой ритм. Чувствую, как она начинает расслабляться в моих руках и послушно повторяет мои движения; подавляю в себе желание найти взглядом того парня, чтобы показать ему, что он лузер. Сейчас важно, что я делаю и что она позволяет мне делать.       Поддавшись импульсу, провожу носом по ее шее, чувствую, как она вздрагивает и кладет голову мне на плечо. Одна ее рука сжимает мою у себя на талии, а вторая зарывается в мои волосы. Я лишь крепче прижимаю ее к себе и стараюсь не думать о том, какая же у нее соблазнительная шея. Провожу кончиками пальцев по ее руке (черт, я понимаю, почему тот блондинистый извращенец пытался это сделать), чувствую, как ее кожа покрывается мурашками. Она чуть сильнее тянет меня за волосы, а я сжимаю ее бедро, отчего ее и без того короткое платье поднимается еще выше.       Так, Дом, тихо. Тут все и так непросто. Я медленно отстраняюсь от нее, не прекращая танца и не обращая внимания, как все мое тело бунтует против этого решения и холода, обдавшего мою грудь, как только рыжеволосая перестала ее согревать своей близостью.       Я до сих пор не знаю, с кем встречается Кэтрин: с Люком, с Уиллом или еще с кем. Ладно, я даже не знаю, встречается ли она вообще с кем-нибудь. Но я знаю, как она действует на меня, и я бы обманул себя, если бы сказал, что мне это не нравится.       …Съемки 1-го сезона       Когда пришла пора снимать первый поцелуй, Сара впервые появилась на площадке. Мы с Кэт оба волновались, Тодду не нравился ни один дубль, мы снова и снова целовались. Кэт много смеялась, тянулась ко мне ближе, а я лишь ворчал и постоянно оглядывался, ища глазами Сару. Но зачем себя обманывать? Целовать Кэтрин было очень приятно.       Съемки серии про параллельную реальность была богата на импровизации. Мне нужно было целовать Клэри довольно долго, прерывая ее слова. После первого поцелуя меня немного занесло. Кэт что-то говорила по тексту, а я не понимал, зачем сейчас нужны слова. "Заткнись и поцелуй меня". Такие простые слова, так понравившиеся Тодду, взялись непонятно откуда, но главное - что я снова мог коснуться ее губами.       Когда снимали танец на вечере Валентина, нам сказали играть влюбленных, но не уточнили, как. Мы медленно перетаптывались с ноги на ногу. Потом Кэт потерлась носом о мое лицо, и меня снова перемкнуло. Я прижал ее ближе к себе, поцеловал в щеку, и, прикрыв глаза, зарылся носом в ее волосы. И снова я получил одобрение от режиссёров и продюсеров и взбучку от Сары.       Съемки 2-го сезона       Душераздирающая сцена. Джейс умирает на руках у Клэри. Честно говоря, я не большой любитель подобных моментов. Ну скажите, пожалуйста, какой умирающий будет так красиво лежать да еще и пытаться что-то говорить? И Кэт передо мной так обворожительно красива; ожесточенный бой с ее «отцом» ничуть не испортил ее укладку. Одергиваю себя, внушаю, что это всего лишь красивое кино. Стараюсь вжиться в роль, зажмуриваюсь и глубоко вдыхаю. Слышу команду режиссера, открываю глаза и вижу заплаканное лицо Кэтрин. Она так красива сейчас! Она действительно стала лучше играть, и на миг мое сердце сжимается от той боли в ее глазах.       Раньше я смеялся, когда умирающий герой признавался в своих чувствах ревущей над ним девушке, но сейчас «Я тебя люблю» слетает с моих губ само собой. Кэтрин замирает на мгновение, но уже через секунду ни на шаг не отходит от требований режиссера и сценариста…       Какая-то парочка рядом танцует так, что не остается никаких сомнений: они под кайфом. В один момент парня заносит, и он неловко толкает Кэт. Это выдергивает меня из моих воспоминаний, и я благодарю свою реакцию за то, что успеваю поймать Кэтс. Между нашими лицами всего несколько сантиметров, и у меня перехватывает дыхание от этой близости. Медленно я поднимаю руку и касаюсь ее щеки, наблюдая за тем, как затрепетали ее ресницы от моего прикосновения. Мне хочется растянуть этот момент. Я снова теряюсь в ощущениях, как всегда, когда ко мне приходит вдохновение от ее присутствия. Именно из-за нее и родились все те импровизации, которые создатели сериала приписали моему таланту. Я чувствую небольшую слабость, начинает сводить живот. Мне мучительно хочется ее поцеловать, и я начинаю приближаться к ней.       – Дом… Дом, что ты делаешь? – Реакция должна меня остановить, да? Но я ощущаю, как ее тело реагирует на меня, как ее голос дрожит, как она сама тянется ко мне. – Что… Что мы делаем?       Я улыбаюсь, когда между нашими губами почти не остается пространства.       – Считай это импровизацией.       Напряжение только нарастает, но я сознательно оттягиваю момент поцелуя, мне хочется насладиться моментом. С упоением ощущаю себя мазохистом с ноющим низом живота, когда заставляю себя досчитать до пяти и только потом легко кусаю ее губу. Руки Кэтрин сжимаются на моих плечах, и поцелуй сразу перерастает в безумство.       Перед тем, как мысли окончательно покинут мою голову, я думаю о том, что Кэтрин – единственная, из-за которой мне хочется импровизировать.