Очевидно

Мучительно открывать глаза утром в понедельник. Особенно когда вчера была попойка с Хованским. Особенно когда он “не пьет”. Особенно когда ты Игорь Линк, и в литрболе продувал даже первокурсникам из своего универа. Он открывает глаза и видит потолок. Монотонно гудит компьютер, который, кажется, работает так уже вторые или третьи сутки. В комнате душно и темно. Титаническими усилиями Игорь поворачивает голову вправо и старается сфокусировать взгляд на циферблате часов. Полдесятого утра. Игорь не пьет. Игорь - хороший мальчик. И Игорь искренне не помнит, что было до того, как они с Юрой надрались. Ну и ладно. Звонок гудящим эхо отзывается в голове Линка, и он шарит по полу в поисках телефона. - Игорь, Игорь, новая игра с понями вышла! Игорь! Шум в трубке. Или в голове. Почему-то даже трудно сообразить что-то ответить. И Линк просто стекает с постели в ванную, собирая по пути одежду, еще вполне носибельную. Еще пятнадцать минут проходят в коматозных поисках ключей. Они совершенно неожиданно находятся в постели. Видимо, выпали из кармана кенгурухи вчера. Почему-то звуки улицы кажутся приглушенными, смешанными с ругательствами в голове. К счастью, солнце осело в задымленных облаках и не резало глаза ярким светом. То, что надо. Только бы у Хованского было пиво... * * * Юра мучительно не спал всю ночь. Линк почему-то в его компании совершенно быстро наклюкался, хотя Хованский выпил мало. Игорь говорил о нереализованности, о телках, о ненависти к лету. И никогда он не говорил так много и так серьезно. Но Хованскому было наплевать. Почему-то наплевать на Игоря Линка и его проблемы. В тот вечер было действительно хуево. Потому что незадолго до того, как к нему присоединился Игорь, Хованский яростно размахивал руками и вопил на Илью, через скайп пытаясь передать свое негодование и донести до общества в лице до безобразия серьезного Мэддисона свою мысль. - Что значит “Ксюха ушла”? - То и значит. Собрала сумку и уехала, - Илья смотрел куда-то вбок, видимо, формулируя здравую мысль. Было видно, с каким трудом ему это дается. - Она вернулась от какой-то там подружки. Вернулась, а тут этот.. Чай пьет. У нас на кухне. Хованский сразу просек, что за “этот” распивал чаи у Ильи на кухне. - Ну, они с Вихлянцевым мило так поболтали, обсудили какую-то киношку. Потом Руслан забрал свой чемодан и упидорил к Дозеру. Ксюха его до дверей проводила. Скромно так собрала сумку и села на кухне. Ну, я к ней, мол, что стряслось, а она говорит: “я позвоню, как доберусь”. - И ты ее не остановил, обмудок? - “Не делай из меня дуру, Илья. Все же в порядке. А Усачеву передавай привет. Приготовьте котлеты, их из морозилки вынуть и прожарить надо”. Это лютый пиздец. Хованский злился на то, что Мэд променял Ксюху на Усачева. Блять, это даже звучало стремно. Однако лезть в их дела не хотелось. Это с Ксюхой было вчера. А сегодня он звонит и просит.. чего? Понимания? Совета? На заднем плане Хованский слышит звон телефона Ильи. Тот странно косится на мобильный. -Все-все, ясно. Звони, если что. Илья кивает и они одновременно сбрасывают звонок. Он знает, что уже так легче. Потому что это не “Хованский разрулит”, тут не школьникам советовать мазь от прыщей и диеты, а друга поддержать в пиздец какую трудную минуту. Да и советчик из него неважный, но зато слушать или пиздеть не по делу, а в качестве отвлекающего маневра - всегда пожалуйста. Юра, недолго думая, звонит Линку, дабы не пить в одиночку и отвлечься от этих дурацких мыслей о том, что скоро все скатится в жопу. Игорь приезжает быстро и с улыбкой вваливается в комнату. Вчера. Все это было вчера. Они пьют; Линк пьет много и почти не замолкает, а Юра решает не рассказывать о Мэддисоне и Усачеве. В конце-концов, это их дело. И что такого, что он теперь “по парням”? Один хрен, мозг ебут отменно и бабы, и мужики. Вторые только в том случае не ебут, если еще не умеют. Или если человек “свой”. Как Игорь. Сидит, морщится от дольки лимона и как-то неуклюже откидывается на спинку кресла Юры. А потом как-то так выходит, что они слишком близко, и жмурится теперь Хованский - у Линка кислые от лимона губы. И Игорь уже заткнулся. Это не непривычно, а очень правильно - сейчас. Совсем неудобно сидеть на Юре сверху - ноги затекают. Они друг друга сверлят одурманенными взглядами, а от света люстры у Хованского блестят губы и он их на автомате вытирает тыльной стороной ладони. Целовать - правильно. А провоцировать, это.. - Это лишнее. И они опять на своих местах - Юра на диване, Игорь в кресле. Как будто только что ничего не произошло. Только воздух слишком намагничен для них обоих. Потом Линка Хованский сажает в такси и расплачивается за него. По возвращении в душный уголок, который он привык звать домом, заваливается спать. * * * Утром, запив сонливость ненавистным кофе, Хованский снова звонит Линку. Тот странно дышит в трубку, но весомых поводов для переживания не дает. Он скоро будет - можно не сомневаться. С этим разобрались. Теперь Мэддисон. - Илюха, Илюха... - качает головой Юра, когда не обнаруживает друга в скайпе. Страшное дело, но хочется, чтобы у Мэда сложилось хотя бы с этим хуесосом. Хотя он совершенно не понимает, чем Усачев может нравится. И как из-за него можно маяться пиздостраданиями уже которую неделю. Даже за линейкой время тянется мучительно долго. Игоря нет спустя полчаса с момента звонка. Спустя час. А через полтора он стучится в дверь. На пороге - мокрое от ебучего ледяного дождя существо с Раптором под мышкой. - Я думал, твой табор уже унесло на крыльях свободы. Там, небось, и телефон-то зарядить негде. - Уснул в маршрутке. - Эй, пиздить у лучших друзей игрушки - некрасиво. Мамка не учила разве? - Юрка смотрит на Раптора, отчаянно пытающегося сбежать куда подальше от кутерьмы и мокрых Игоревых рук. - А, он, это.. В прихожей, в общем, был. Пытался преодолеть баррикаду из обуви. Линк прошел в комнату и сел на диван, укутавшись в одеяло по самые уши. - Значит, убежал вчера, когда я тебя провожал. И становится дико неловко. Всем. Хованскому - потому что было то “вчера”, и обжигающие губы, и то, что это все от алкоголя; потому что он не заметил отсутствия Раптора ночью. Линку - потому что не помнил вчера. Юра же не педик какой-нибудь. Сосаться с парнями - это гадко. Фу таким быть. А Игорь просто сам нарвался. Он сидит сейчас и смотрит на него в упор. Неловкое “что?” вырывается у них одновременно, и Линк улыбается. - Ну и где новая игра с понями? Я пилял к тебе полтора часа и промок ради этой игры. Хованский падает рядом с Игорем, замотанным в одеяло, и весело говорит: - Нет, ты ехал сюда, чтобы побыть в компании такого охуенного меня. - Самоуверенно, Юр, - он подбирает колени и смотрит на Хованского. - Мм.. В компании охуенного Раптора? Юра решает, что Линк слишком свой, чтобы оставаться снаружи. На улице слишком дождливо и уныло. Не то, чтобы обои в его комнатушке были менее унылыми. Просто в этих стенах произошло так много, что съехать отсюда было бы более, чем нереально. Вопрос тонет в молчании. У Илюхи все наверняка в порядке. Усачев же теплый и мягкий, как баба. Он его спасет от пиздостраданий. Все будет хорошо. Даже на улыбку пробило. - Линк, а Линк, - он улыбается и поворачивается влево, подпирая ладонью щеку. - Оставайся у меня. Игорь думает спросить “зачем?”, но это было бы слишком просто. - А надолго? Хованский пожимает плечами и падает на спину. - Пиво скоро закончится. Сгоняешь. Они лежат так и смотрят в потолок. В окно барабанит дождь. Юра знает, что Игорь согласен. - Ты меня вчера поцеловал - вдруг вспоминает Линк. - Да неужели? Всегда хотелось засосать экзотического горячего парня, - Юрка смеется, но от этого только спокойнее. Шутит - значит, все в порядке. И Игорь никуда не уедет. И больше никто не будет винить алкоголь в том, что очевидно без него.