Через несколько минут после звонка, людей возле школы практически не осталось. Ученики забежали в здание, спеша на урок. Родители, поспешно отведя детей, направились на свои рабочие места. Вскоре улицы опустели, лишь порхающие голуби и порывы ветра нарушали тишину. Тимофей курил, стоя за гаражами, когда к нему подошли трое парней. Один из них, белобрысый коротко стриженный подросток имел не по годам морщинистое рябое лицо, от которого разило алкоголем. Другой носил бороду без усов. Третий, намного старше остальных, держал банку пива. Пожав друг другу руки, они принялись раскуривать сигареты.
— А где Ден то? – спросил старший, отхлебывая пиво.
— Кто? – перебил бородач, делая затяжку.
— Да Денис Троянов, кореш мой, – Тимофей стряхнул пепел с сигареты, – в школе он, на уроке.
— А тебе разве не надо? У тебя ж контрошка?
— Да пофигу, как будто эти сраные формулы когда-нибудь пригодятся, – Тимофей сплюнул наземь, – если бы там учили, как от кредитов норм отмазываться, налоги скащать, чтоб бизнес не отжали и все такое, я бы не вылезал из школы.
— Это точно, – подметил белобрысый, чей голос от злоупотребления алкоголем и сигаретами уже становился скрипучим и хриплым, – у Вавана вот батю развели на какую-то срань, теперь без квартиры остались, чуть ли не бомжуют.
— А я про что, гайз!
— Ладно, мы сегодня вечером тусить идем? – сменил тему бородатый.
— Ага, можно у меня затусить, – Тимофей затушил сигарету о стену гаража и бросил бычок на асфальт, – родаки все равно в Америку опять свалили, ну или в Австралию, я хз куда там они бизнес поехали опять мутить.
— Кстати, а что там за телка с тобой тусит теперь? – старший потряс банку, убедившись, что в ней еще осталось пиво, затем сделал пару глотков, – ну эта, хромоножка, как там ее… Вы с ней мутите чтоль, или что?
— Не! – отмахнулся Тимофей, – новенькая просто. Увидел ее в начале четверти перед входом, стоит, боится заходить. Ну, я проводил ее, показал, что где, так с тех пор таскается за мной где только можно, еще и в вк написывает.
— Ну и норм, го тоже ее позовем на бухич?
— Не, нафиг, нормальная девчонка, не на пару раз попользоваться. Тем более ей и так херово, они с мамкой на машине разбились. Мамашку насмерть, а ей ногу повредило. Теперь вот живет с бабкой, которая бухает периодически и истерики закатывает.
— Охренеть просто, – бородатый сплюнул на пол, – а чего замутить с ней не хочешь?
— Ой, да ну нафиг! Все эти проблемы чужие решать, нытье вечно выслушивать, деньги тратить… Нахрен мне этот геморрой?
Собеседник лишь вопросительно пожал плечами, и в компании не на долго повисла тишина.
— Слышали, кстати, Чижа в армию забирают, – наконец прервал молчание белобрысый.
— Ого, он ж в универ вроде пошел?
— Так его числанули, родаки отмазывать отказались, вот и под призыв попал.
Пока парень в подробностях рассказывал, за какие пьяные выходки их друг был отчислен из ВУЗа, внимание Тимофея привлек подозрительный мужчина, медленно приближающийся к ним сзади со стороны ближайшего подъезда. Человек имел длинные курчавые волосы, носил кофту поверх футболки, однако ниже пояса он был полностью обнаженный. Его лицо обезображивали нарывы, проходившие узкой вертикальной полоской от вершины лба до низа подбородка, разделяя лицо надвое. Вторая полоса пролегала через все лицо поперек носа под глазами. Пересекаясь в переносице, полоски нарывов образовывали крест. В руках мужчина держал длинный кухонный нож, который, как и его одежда, были перепачканы чем-то темно красным. Тимофей, глядя на него, пытался осознать, что происходит, и найти хоть какое-то рациональное объяснение поведению незнакомца. Однако ничего, кроме глупого розыгрыша от передачи «Скрытая камера» он придумать не мог.
— Дядь, с тобой все хорошо? – неуверенно спросил Тимофей, делая пару шагов назад.
Остальные, обернувшись, тоже обратили внимание на подозрительного гражданина.
—
Чик-чирик! – прокричал незнакомец, не переставая наступать на них, безумно улыбаясь.
Подойдя еще ближе, мужчина свободной рукой ухватился за свой половой орган, принявшись трясти им.
—
Чик-чирик! – еще громче заверещал мужчина и окатил близстоящих струей мочи, сорвавшись на истерический хохот.
Белобрысый и бородач, принялись отряхиваться, неистово матеря и проклиная незнакомца. Старший же, через несколько секунд осознав происходящее, подошел к мужчине вплотную.
— Ты что это делаешь?! – грозно спросил он, беря сумасшедшего за грудки.
Тимофей собирался было тоже подскочить к психу, как вдруг заметил, что один из его товарищей морщиться от боли, держась за руку, куда попали капли мочи. Другой вовсе упал наземь, забившись в конвульсиях.
—
Чик-чирик! – не прекращая смеяться, незнакомец наотмашь полоснул ножом по горлу старшего. Захрипев и пытаясь зажать обильно кровоточащую рану руками, он повалился на асфальт. Внезапно, двое его товарищей залились истеричным смехом. Тимофей заметил, как на их лицах стали проступать те же кресты, образуемые скоплениями волдырей, что и у безумца с ножом.
Смахнув с бледного лица проступивший холодный пот, он кинулся со всех ног бежать по направлению к школе, матеря про себя все на свете. Услышав за спиной топот, сопровождающийся диким смехом и матерными выкриками, Тимофей ускорил темп. Молодой человек вбежал в здание школы, взлетев по лестнице и едва не снеся остекленные двери. На входе его попытался задержать молодой бритый охранник, одетый в черную униформу.
— Куда прешь! Урок начался уже! – грубо рявкнул мужчина, пытаясь схватить Тимофея.
— ВЫЗЫВАЙ МУСОРОВ! – запинаясь истерил парень, пытаясь отдышаться.
— Что? Ты чо?! – продолжал хамить охранник, удивленно выпучив часто моргающие глаза и выставив вперед голову, – ты как разговариваешь?!
За его спиной раздался звон разбитого стекла, сопровождающийся визжанием и бессвязными воплями. Не успел охранник обернуться, как на него накинулся крещеный без штанов. Опешив и закричав от неожиданности, мужчина попытался отпихнуть его, однако тут же получил удар в живот куском стекла. Несмотря на то, что осколок резал руки самому сумасшедшему, тот продолжал вгонять его как можно глубже в тело. Из раны обильно полилась кровь. Охранник, морщась и стеная, обмяк и принялся оседать на пол.
Но уже через несколько секунд на его лице начал проступать крест из язв, как и у прочих зараженных. Рот расползся в ехидной улыбке, и охранник принялся хохотать. Засунув пальцы в рану, он принялся раздирать и копошиться в ней, истерично вереща от удовольствия. На крики и вопли выглянула пожилая уборщица из подсобки, которая находилась недалеко от поста охраны. Принявшись ругаться на шум и грязь, она внезапно остановилась, осознав, что происходит. Один из крещеных, заметив уборщицу, с протяжным выкриком: «Сасать!», набросился на женщину.
Тимофей, выйдя из ступора, кинулся бежать по направлению к лестнице. За спиной он слышал жалобные вопли и мольбы о пощаде пожилой женщины, которые резко сорвались на крики боли, но уже через пару мгновений сменившиеся безумным смехом. Краем глаза заметив, как из кабинетов наружу выглядывают люди, в попытках узнать, что происходит. Тимофей собирался предупредить их и посоветовать спрятаться, однако его пересохшее горло смогло издать лишь сдавленный хрип. Решив не задерживаться и не сбивать дыхание, парень со всей скоростью побежал наверх.
Добравшись до третьего этажа, Тимофей постарался вспомнить, в каком кабинете проходит урок у его друга, Дениса. Сообразив, что сейчас у него русский язык, парень бросился налево, ища вторую дверь от туалета. Найдя нужный кабинет, Тимофей ворвался внутрь, едва не снеся двери. В классе стояла почти полная тишина. Пожилая учительница лет пятидесяти с морщинистым лицом в очередной раз объясняла, как следует писать сочинение на экзамене. Заметив влетевшего Тимофея, она застыла в изумлении, не зная, как на него реагировать.
— Денчик! Звони ментам! – прокричал он, заметив друга, сидящего на последней парте и старавшегося украдкой пялиться в телефон, – Там просто гребаный пиздец!
Весь класс уставился на него. Кто-то начал тихонько посмеиваться, другие в недоумении переглядывались между собой. Денис ошарашенно пялился на него, едва не уронив мобильник, лежащий на коленке.
— Тимох, ты это… Осади, что случилось то? – дрожащим голосом произнес тот.
— Алкидов! Ты что себе позволяешь, тварь такая! – крикнула наконец пришедшая в себя учительница. – Преступник гребаный малолетний! Урок мне сорвать решил!
Но Тимофей никак не реагировал на ее выкрики, продолжая твердить о необходимости позвонить в полицию. Денис безуспешно пытался узнать у друга о том, что с ним произошло. Видя, что никто не собирается никуда звонить, Тимофей попытался вытащить собственный смартфон. Однако его трясущиеся руки не смогли удержать телефон, из-за чего он полетел на пол.
— Гнилье! – в истерике орала учительница, подлетая к подростку и отвешивая ему пощёчину, – Я тебе еще раз скажу, гнилье! Мразь такая! Живо к директору!
Схватив сопротивляющегося Тимофея под шиворот, она потащила его к выходу. Однако в дверях она остановился, прислушиваясь к непонятным звукам, доносившимся снизу. Когда до нее дошло, что с первого этажа раздаются вопли и крики, женщина опешила, принявшись потерявшимся взглядом метаться с ученика на ученика. Через мгновения раздался треск интеркома под потолком у входной двери.
«Внимание учащимся! – взволнованным голосом затараторил директор, – прошу вас сохранять спокойствие и дисциплинированно проследовать…» Его речь прервал какой-то непонятный шум, напоминавший звуки борьбы, сопровождавшийся различными выкриками и возгласами нескольких человек. «
Петлю вам всем на шею! – голос директора сильно исказился, приобретя более скрипучие и резкие ноты, –
и кишки всем вспороть, чтоб выдавить говно! Гора дерьма! Гора дерьма! Гора дерьма!». Следом его речь окончательно перешла на визг, иногда разбавляемый матершиной.
Не прошло и секунды, как среди учащихся началась паника: под крики и вопли школьники ломанулись к выходу, сшибая парты, толкаясь и мешая друг другу. Учительница грубо приказывала всем вернуться на места, но ее практически никто не слушал. Лишь девушка в очках со светло-рыжими волосами по плечо, бледной кожей, веснушками на лице и голубыми глазами, постаралась прижаться к стене, дабы не стоять на пути паникующей толпы.
— Не бегите, успокойтесь, там же давка сейчас будет, затопчут! – пыталась она вразумить одноклассников.
Тимофей, придя в себя и послушавшись ее совета, тоже отпрянул в сторону, чтобы не быть сметенным бегущими. Денис не стал присоединяться к толпе, последовав примеру друга.
— Алевтина Захаровна, что происходит?! – взволнованно прокричала пухловатая блондинка в очках, оставаясь сидеть за первой партой.
Но педагог не реагировала на нее, продолжая кричать на паникующих учеников, которые, толкая и пихая ее, пытались пробиться к выходу. Через пару мгновений толпа уже вытеснила женщину в коридор.
***
Валентин несколько секунд пытался осмыслить сказанное директором по интеркому.
— Это еще что за хрень? Он там опять нажрался? — вполголоса удивленно пробормотала Елена Жанаевна.
Услышав крики в коридоре, большая часть школьников подорвались с места и бросились к выходу. Елена Жанаевна постаралась успокоить учеников, но видя, что это бесполезно, поспешила удалиться в сторону от паникующей толпы. Видя, что Борис, Дмитрий и Вячеслав с побледневшими перепуганными лицами тоже собрались бежать, Валентин ухватил двух ближайших к нему товарищей за одежду, стараясь удержать их на месте.
— Куда вы лезете, дауны! – стараясь перекричать толпу, Валентин говорил как можно громче, – Там сейчас давка начнется! Успокойтесь и пройдем, когда остальные растолкаются!
Сабрина, находившаяся в этот момент рядом, услышав сказанное, решила прислушаться к его совету. Учительница поддержала его, призывая остальных успокоиться и предотвратить давку. Илья с Александром тоже не поддались панике и принялись утихомиривать бегущих, однако их усилия оказались тщетны. У входа люди уже принялись толкаться, пытаясь протиснуться, мешая и отпихивая друг друга.
***
Спор между Марией и Алисой моментально прекратился, когда раздалось безумное сообщение директора по интеркому. Юлия вцепилась в девушку еще сильнее. А когда услышала вопли и верещание, доносящиеся по громкой связи, в полголоса заскулила. Вскоре раздались крики из коридора. Лицо Алисы побледнело. Она отступила на пару шагов назад, округлив глаза и слегка приоткрыв рот.
— Алис, что это? – ее подруга ухватилась за ее руку и принялась трясти, – что там творится?
— Насть, да откуда я знаю! – нервно завопила она, высвобождаясь из ее захвата.
Мария попросила Юлию отпустить ее, и та, извинившись, послушно подчинилась. Осторожно подойдя к выходу, девушка приоткрыла дверь.
В коридор со всех классов выбегал народ. Крики десятков школьников сливались в единую какофонию. Более сильные и большие расталкивали слабых, в надежде первыми прорваться к выходу. Однако в дверях, ведущих на лестницу, они сталкивались между собой. Никто не желал никому уступать. Все мешали друг другу. Началась давка. Лишь немногим удавалось прорваться сквозь толпу. Остальные вынуждены были бороться между собой за шанс выскочить. Тем временем сзади уже наседали те, кто не успел пробиться к дверям первым. Под напором задних рядов некоторые, стоящие впереди падали на пол, не имея возможности подняться.
Мария заметила, как пожилую учительницу английского с седыми волосами в сером свитере, несмотря на все ее просьбы и попытки угомонить толпу, буквально выпихнули в коридор, где она упала на пол. Но никто из учеников этого не заметил. Школьники буквально бежали по ней, игнорируя ее крики о помощи. После нескольких ударов ногами по голове и корпусу женщина затихла, а через пару мгновений под ней начала растекаться багровая лужа крови. Некоторые из учеников спотыкались о ее тело. Те, кому не удавалось удержаться на ногах падали на пол, разделяя ее участь.
«Охренеть, там и здоровые люди рискуют быть затоптаны, куда уж мне-то со своей ногой,» — мрачно подумала про себя Мария, решив остаться в туалете, дабы не пасть жертвой толпы. Все три девушки уже собрались у нее за спиной, пытаясь узнать, что происходит.
— Не надо туда идти, там уже давка началась, – Мария взяла за руку Юлию, которая уже было порывалась пройти в коридор, – давай переждем здесь, а потом попробуем свалить?
Лицо блондинки перекашивал испуг, глаза бешено бегали из стороны в сторону, но, тем не менее, Юлия утвердительно кивнула и осталась на месте. Анастасия попыталась распихать впереди стоящих девушек и выйти наружу, однако Алиса остановила ее, грубо порекомендовав прислушаться к Марии.
Тимофей осторожно вышел в коридор, когда большая часть паникующей толпы сместилась на лестничную площадку. На полу остались несколько человек. Кто-то из них, крича и стеная от боли, пытался ползти. Еще три тела лежали без движения. Внезапно крики, доносившиеся с лестницы, усилились, практически срываясь на визг и вопли ужаса. Подойдя к выходу с этажа, где еще толпился народ, Тимофей попробовал привстать на цыпочки, чтобы увидеть происходящее внизу. Со второго этажа, пронзительно визжа, бежали люди обратно на третий этаж. Те же, кто стоял выше наоборот напирали вниз, стараясь пробиться на первый этаж. Когда потоки людей столкнулись посередине лестничного пролета, началась ожесточенная давка.
Школьники, бегущие вниз, матерились и кричали, не понимая причину, почему остальные повернули наверх. Те же в ужасе оглушительно вопили, пытаясь распихать и пробиться обратно на третий этаж. Хуже всего приходилось тем, кто находился у перил или у стены. Их буквально раздавливали. Напор толпы снизу оказался сильнее, и людская масса резко сдвинулась наверх. Перила у окна, находившиеся между третьим и вторым этажом, не выдержали. С громким треском они выломались, разбивая стекло и падая наружу. Несколько человек вывалились в разбитое окно, остальные в ужасе принялись хвататься и упираться за что могли, дабы избежать их участи.
Внезапно откуда-то снизу в толпу что-то полетело, разбрызгивая красную жидкость. Присмотревшись, Тимофей понял, что это отрубленная человеческая голова, лицо которой украшал все тот же крест из нарывов. Школьники, окроплённые каплями разбрызгавшейся крови, принялись корчиться от боли, лица их искажала гримаса агонии, и вскоре на них начали проступать кресты.
Как только заражение завершилось, они накидывались на стоящих рядом, кусая их, пальцами выдавливая глаза, вырывая уши и творя прочие изуверства, сопровождая это безумным смехом, воплями и матершиной. Увидев это, Тимофей бросился обратно в класс, минуя все еще ругающуюся и кричащую Алевтину Захаровну, продолжавшую стоять у дверей.
