***
Валентин, взяв деревянную швабру, расположился поодаль от остальных выживших. Он отсоединил древко и сделал разрез на одном из ее концов. Следом Валентин разломал пластмассовую ручку найденного ранее ножа. Затем он установил лезвие ножа в пропил на древке и закрепил его с помощью пары штифтов и нескольких металлических хомутов. У него получилось небольшое примитивное копье. Для надежности Валентин замотал место крепления лезвия с помощью изоленты. Внезапно он услышал, как громко хлопнула входная дверь. Обернувшись, Валентин увидел рыдающую Марию, которая, хромая, неслась через все помещение. Проследив взглядом за девушкой, Валентин потерял ее из виду, когда она скрылась за стеллажами. «Интересно, что такого случилось? Посралась с кем? Алиса вроде бы здесь, – молодой человек осмотрелся и заметил девушку в компании Анастасии, – хотя ладно, хрен с ней, мое-то какое дело?» Он пожал плечами и вернулся к своему копью. Пока юноша любовался изготовленным оружием, остальные заканчивали завтрак. Алина ничего не ела и сидела на ящиках в стороне от всех. Она подперла покрасневшие щеки и изредка поглядывала в сторону одноклассников опухшими от недосыпа и плача глазами. После вчерашней сцены, что устроила Алиса, она откровенно боялась смотреть остальным в глаза, не то, что подходить к ним. Наверняка, теперь все ее ненавидят, и будут сторониться. Злиться на Алису, опозорившую ее перед всеми, у Алины не хватало ресурса. Девушку слишком сильно вымотали переживания за родителей и за свою жизнь, чтобы тратить оставшиеся нервы на противостояние с Алисой. Внезапно к ней подошла Полина. Алина встрепенулась, испуганно глядя на девушку, но та лишь улыбнулась и подсела рядом. – Привет, меня Полина зовут, у тебя все хорошо? – она старалась говорить как можно мягче и дружелюбнее. – Да вроде все нормально… – недоверчиво ответила Алина, слегка отстраняясь в сторону. – А как тебя то зовут? – Полина глядела собеседнице прямо в глаза, слегка улыбаясь. – Алина… – девушка бормотала тихим голосом, осторожно глядя исподлобья. Собеседница протянула ей руку. Школьница несколько секунд колебалась, но потом все же вяло пожала ее. – Ты хоть поешь, а то наверняка голодная! – Полина достала из-за спины стаканчик йогурта и пластиковую ложку. Алина поблагодарила ее и робко приняла еду. Она уже собирался открыть йогурт, как к ним внезапно подбежала Клавдия. – Ты что делаешь с моей дочерью?! Совратить ее решила! – она нависла над Алиной, уперев руки в бока. Девушка попыталась оправдаться, но Клавдия грубо перебила ее, не дав раскрыть рта. – Пошла вон отсюда, шлюха! – прокричала женщина, указав пальцем в сторону, – и не смей больше к моей дочери подходить! Алина тут же разрыдалась, бросила на пол стаканчик йогурта и, закрыв лицо руками, побежала прочь. – Мама, как ты можешь!? – попыталась возразить Полина. – Так, а ну-ка помолчи на мать! Мала еще! – не дала ей договорить мать и направилась прочь. Клавдия взяла несколько бутербродов и положила их на блюдце. Затем она принесла тарелку с едой своему сыну, который продолжал спальном месте. – Мишенька, на покушай, ты ж совсем не ел ничего! – затараторила женщина и принялась тыкать мальчику бутербродом в лицо. В ответ он лишь издал несколько невнятных звуков. – Да что же такое-то! – Клавдия коснулась щеки сына, а затем резко отдернула руку. Ойкнув, женщина принялась ощупывать лоб Михаила. – Господи, да он же горит весь! – истошно закричала она и принялась выискивать глазами мужа, – Ваня! Ваня, иди сюда быстрее! Ребенок заболел! Огромный мужчина тут же подскочил к жене, которая не переставала кричать и требовать от него исправить ситуацию. Но мужчина лишь разводил руками, не зная, что сделать. – Он заражен! Он обратится! – Алиса завопила, указывая на ребенка пальцем. Выжившие тут же встрепенулись. Послышались крики, ругань и визг. Все моментально отпрянули от ребенка в сторону. Клавдия тут же принялась кричать и поносить Алису, заверяя остальных, что ее сын просто заболел. – Зараженные обращаются практически мгновенно! Он точно не станет одним из этих тварей! – вмешалась Карина. — Вот именно! Так что закрой хавальник! – не унималась Клавдия, крича на Алису. Их перепалку прервал вошедший в помещение Николай. – Так, а ну молчать всем! – его лицо перекосилось, поскольку сержант уже был на взводе из-за стоящих на дежурстве школьников. – Ты что такое говоришь! Мишечка заболел! – Клавдия чуть не подпрыгнула, а затем замахала руками. – Клав, замолчи, что ты делаешь! – ее муж постарался обнять женщину, чтобы та успокоился, а сам обратился к полицейскому – да тут у сына температура поднялась. Но это не та болезнь с крестами, клянусь! Тот осмотрел мальчика. Действительно, лоб был горячий. Сам ребенок вялый, слегка покашливал. – Так, а есть тут врач? Или, может, кто знает, что с ним? – Николай обернулся и обвел взглядом собравшихся вокруг людей. Алиса, видя сердитое лицо сержанта, не решилась повторять свои умозаключения. Карина, напротив, предположила, что ребенок заразился ОРВИ из-за ослабленного иммунитета и проведенной ночи в холодном помещении. Грузчики, Валерий и Виталий, поспешили в подсобку на поиски лекарств. Однако им удалось найти лишь упаковку таблеток от желудка и половину пачки обезболивающего. – Надо срочно найти что-нибудь, еще не хватало, чтобы остальные заразились! – громко заявила Карина. – Ты права, эпидемия нам сейчас нужна меньше всего, – Николай задумчиво почесал подбородок, – тут в паре километров есть заправка, и там находится аптека. Можно будет добраться туда. – Ваня, слышал! – Клавдия подскочила и начала трясти мужа, – давай быстро в аптеку! – Так, спокойно, он никуда не пойдет, – остановил ее Николай и осмотрел помещение. Сержант обратил внимание на Валентина, который никак не реагировал на происходящее и проверял прочность закрепления лезвия своего копья. Николай тут же подошел к нему. – Так, а ну-ка ты! Отправишься в аптеку. – С чего это? – Валентин поднял глаза, – я никуда не пойду. – Вы что с ума сошли? – возмутилась Елена Жанаевна, – вы хотите ребенка отправить на смерть? Пусть лучше взрослые… – А ну молчать! – гаркнул Николая, поворачивая голову к учительнице, – так, Сосаки, Хуесаки или как тебя там, во-первых, тут до аптеки идти минут десять, ничего с ним не случится. А во-вторых, повсюду носятся толпы зараженных уебанов, и если они попрут на нас, то нам нужны будут все здоровые мужики дабы их остановить. Если не сможем – передохнем тут все. Понятно ли это? На удивление Елены Жанаевны, полицейского поддержал Петр Самуилович. Он посчитал, что гораздо разумнее послать на недалекую вылазку кого-либо из учеников, чем ослаблять защиту убежища и подвергать опасности всех остальных. Вдобавок, учительница увидела на себе презрительный взгляд Клавдии, которая наверняка не горела желанием жертвовать мужем, и также предпочла бы отправить старшеклассника. Елена Жанаевна не решилась продолжать спор. Она молча посмотрела в пол и отошла назад. В конце концов, что она, слабая женщина, может против толпы мужиков? Вот был бы ее муж здесь, наверняка бы помог отстоять ученика. А так, остается только молиться, лишь бы с Валентином ничего не случилось. – Так, теперь ты, – Николай вновь обратился к Валентину, – ты тут спал? Еду жрал? Будь добр отрабатывай. Не хочешь – пошел нахер от сюда и выживай как хочешь! – сержант резко указал рукой на дверь. Юношу тут же охватил страх, и он почувствовал, как пот проступил у него на спине. Валентина не привлекала перспектива оказаться одному за пределами крепких стен. – Ну ладно, – пробормотал он, опуская глаза, – но один я туда не пойду! – Прекрасно, бери корешей своих и давай, – Николай похлопал его полечу, – тут идти то всего ничего. Двадцать минут пешком или пять минут бегом. – Валя, тебе надо противовирусное найти, антибиотики, а также что-нибудь для иммунитета. Например эхинацею! – затараторила подбежавшая к нему Карина. – Антибиотики-то зачем? Они ведь бесполезны против вирусов, – Валентин безрадостно посмотрел на девушку. – Как зачем? Чтобы не развилась вторичная инфекция! – неожиданно Карина обняла Валентина, – постарайся вернуться живым, ладно? – Эм… Хорошо – тот, растерявшись, стоял пару секунд раскинув руки, но затем похлопал Карину по полечу и отстранился. Он не знал, как реагировать на прилив нежности Карины. Ведь, по сути, сейчас он первый раз в жизни обнялся с девушкой. Но что это значило? «Неужели, я ей нравлюсь? Да ну, нет, не может быть. Не поверю, – молодой человек с недоверием покосился в след школьнице, – может, ей что-то надо? Хотя вряд ли, она же ничего не сказала. Тогда, наверное, это она от страха? А, с другой стороны, сейчас это не важно!» Затем Валентин направился к Борису и Вячеславу, кучковавшимся в углу. – Так, а ну оба встали и пошли со мной! – парень жестом велел им подняться – возражений даже слушать не хочу. Один в аптеку я не пойду. – Но, как же? Выходить? Тебя же вроде одного послали… Мы же не можем… – Борис робко мямлил, пялясь в пол. – Ладно, как скажешь. Сейчас скажу этому менту, что вы отказываетесь идти, и вас выпиздят отсюда. Будете одни выживать там на улице. – Валентин сложил руки на груди и грозно уставился на одноклассников. Вячеслав округлил глаза, из которых проступили слезы. Его затрясло и он сразу же согласился. Борис, видя отсутствие поддержки, тоже подчинился Валентину.Часть 25
6 июля 2020 г. в 12:52
Наконец Мария кое-как сумела открыть дверь, пару раз чуть не выронив тарелку. Когда она сумела выбраться на улицу, то почувствовала, как прохладный ветер обдувает ее ноги, которые едва закрывала до середины бедра коротковатая юбка. Но школьница не обращала на это внимания. Она осмотрелась и увидела справа на крыше двух сидящих на раскладных стульях молодых людей.
Мария, тяжело выдохнув, медленно пошла вперед. Кожа на ее руках и спине покрылась мурашками. В голове она прокручивала, как лучше подать бутерброды парню, который ей так сильно нравится. Тот же совсем ничего не ел. А если откажет? Но делать нечего, отступать уже поздно. Когда школьница подошла ближе, до нее начали долетать обрывки фраз. Лишь возле лестницы она смогла услышать разговор молодых людей.
– Ну Алиска, конечно, охренительная телка, тут даже без вариков! – Тимофей говорил громко и радостно, – как ты вообще такую отхватил? Она ж самый сок!
– Да на вписке у нее тусили – Григорий отвечал ему более спокойно, – ну и там, слово за слово, сам понимаешь, того самого. Так-то она девчуля ничего так, в постели мега огонь, только заносит ее иногда.
– Без обид пчел, но я рили тебе завидую! – Мария услышала, как Тимофей делает несколько смачных глотков пива, – у нас ж в школе больше таких нету. Насьтка еще есть, но она тупая. Вот прям просто как дерево, – парень постучал по чему-то гулкому.
– Да ладно, а как же Юлька? – возмущенно возразил Григорий, – я думал это она самая охренительная телка? У нее ж сиськи огонь, фигура шик! Я б такую часами драл бы!
– Да ты прикалываешься? Эта корова? – во все горло расхохотался Тимофей, – да она ж жирная!
– Ты гонишь, где она жирная? Я бы ее сиськи обработал только так бы!
– Перестань, через пару лет у нее все обвиснет! Да и вообще, любая баба, которая весит больше сорока пяти килограмм – долбанная жируха!
Услышав это, в груди Марии екнуло. Она едва не выронила тарелку, но все же смогла взять себя в руки. Как можно так говорить про Юлю, будто про вещь? Она же не кукла какая-то, а живой человек! И разве Юля толстая? Она же выглядит шикарно! Да и разве дело во внешности? Она добрый и замечательный человек! Не в силах пошевелиться, Мария лишь стояла, широко раскрыв глаза и пялясь в землю перед собой, и продолжала слушать беседу двух молодых людей.
– Хованского чтоль насмотрела? – усмехнулся Григорий, – не, по мне Юлька шикарная баба! Вот раком ее нагнуть и в задницу засадить – вообще кайф будет!
– Фу, какая гадость! – Тимофей громко сплюнул, – никогда не понимал в чем прикол анала.
Мария облегченно выдохнула. Она пришла в ужас от слов Григория. Как можно девушке пихать член в зад? И зачем? Это же мерзость и извращение! Но хорошо, что Тимофей не такой. Быть может, все еще не так плохо?
– Да вообще у вас в классе девчонки прикольные! – на этот раз Григорий говорил как-то мечтательно и смакуя каждое слово, – вообще, в идеале со всеми, бы попробовал! Вот прям раком выставить в ряд и отодрать по очереди! Классно же!
– Ну, это тебе так кажется. У нас же тут фрик на фрике, а не норм бабы! Сабрина, вот, вообще качиха – шпалоукладчица! Зинка какие-то стрижки стремные все делает, как лезбуха, рили. Каринка еще, ой! Эта вообще на крысу похожа!
– А как же эта девочка, ну как ее… – Григорий задумался на секунду, – ну эта, с ногой поврежденной, с которой ты тусишь постоянно?
Сердце Марии забилось с невероятной скоростью. Ей казалось, что секунды растянулись и длятся бесконечность. Девушка не смела даже дышать, дабы уловить каждое слово, которое произнесет Тимофей. Сейчас все решится.
– Знаешь, ну такое себе… Вот если ей чуть жира сбросить, ебальничек подправить, там губки сделать, нормально покрасить, постричь, одеть поприличнее, загореть, макияж приличный сделать, тогда еще что-то более-менее нормальное может получиться.
Тарелка выскользнула из руки Марии и полетела на асфальт, разбившись в дребезги. Слезы брызнули из глаз девушки и та, закрывая лицо рукой, что было мочи заковыляла обратно ко входу в магазин. Девушка не обращала внимания на боль в ноге. Ее буквально разрывало изнутри. Она поверить не могла, что Тимофей думает про нее такие ужасные вещи. Неужели его волнует только внешность и мода? И как только она могла восхищаться таким мерзким человеком?
– Ты слышал, что там было? – Григорий обернулся, услышав звук бьющейся посуды.
– Да похеру, упало что-то, не парься – не оборачиваясь, Тимофей махнул рукой, отхлебнул пиво, а потом посмотрел на товарища, которая до сих пор пялился куда-то назад, – ну, хочешь глянь поди, если тебе так интересно.
– Не, нахрен – Григорий повернулся вперед, сделал затяжку и выдохнул густой поток дыма, – ну, а чо ты тогда с этой телкой-то возишься так?
– А что мне делать, помирать ее бросать? – усмехнулся Тимофей, – типа если мне ее трахать стремно, это ж не повод бросать умирать ее. Никто не заслуживает так вот сдохнуть.
– Понятно, – кивнул головой Григорий, щелчком выкидывая сигаретный бычок.
Их разговор прервал скрежет стремянки, по которой кто-то карабкался наверх. Обернувшись, молодые люди увидели Николая, нависшего над ними с перекошенным лицом.
– Вы чо, уроды, тут устроили! – гаркнул он, резко поднимая Григория за шиворот, – я вам что сказал делать?! А ну встали оба!
– Так мы ж…
– Молчать! – сержант вырвал из рук Тимофея банку пива и зашвырнул ее в сторону леса, – да вы тут в конец ебу дали!
Крича и матерясь, Николай ногами сбросил оба стула вниз. Григорий с побледневшим лицом глядел на полицейского, не смея пошевелиться.
– Еще раз вы подобное устроите на посту, и… – Николай занес кулак, грозясь ударить Тимофея по лицу.
Тот инстинктивно отпрянул, закрывая голову.
– И мало не покажется! – в последний момент сержант остановился, опуская руку.
Тяжело дыша, он еще раз окинул взглядом обоих провинившихся, и, сплюнув наземь, спустился вниз.