Crossed Badlands Крещеные на выпускном

      Надежда Александровна шла впереди банды крещеных. Прямо позади нее шагали Петух и Наталья. Остальные плелись вокруг медленно катящейся газели. Они двигались к окраине города и к вечеру планировали добраться до торгового центра, адрес которого вызнали у Елены Жанаевны. Вокруг было тихо. Ни людей, ни зараженных. Из некоторых окон валил густой дым. Ветер катал мусор по дороге. На пути то и дело попадались растерзанные трупы. Госпожа крещеных воображала, как будет насиловать своего сына. Как будет рвать и терзать его плоть. Ведь кто, кроме нее, сможет позаботиться о Денисе? Он наверняка там один трясется, прячется и боится. Но когда мамочка доберется до него, ему больше не придется ссаться в штаны. Он получит толику той великой благодати, которой Надежда обладает сама. Уже не будет ни боли, ни страха, ни нужды. Только наслаждение. Бесконечное и такое сладостное. А всем те, кто попробуют встать на пути лишь станут новыми игрушками для развлечений. Уж она то покажет сыну, как стоит отрываться. Госпожа крещеных ухмыльнулась. По любому Денис сейчас вместе с этой училкой, а даже если нет – та все расскажет. Из ближайшего переулка послышались вопли крещеных, которые пытались перекричать громкую музыку. Надежда Александровна подала знак всем остановиться. Затем она приказала шагать на звук. Во дворе стояла пожарная машина со включёнными мигалками. Вокруг нее носились с десяток зараженных. Они прыгали, улюлюкали и бесновались. Все глядели куда-то вверх. Скорее всего их привлекали окна третьего этажа, где то и дело мелькали люди. Громкая музыка, судя по всему, тоже шла оттуда. – Эй, хуепуталы! – крикнула зараженным Надежда Александровна, – чего тут творите? – Петушканы сидят там, – лысый крещеный дед указал на те самые окна, – не отпирают! Нам не попасть туда! – А ну! – госпожа ехидно ухмыльнулась, – сейчас все сделаем! Она еще раз глянула наверх. Окна были старые, еще стеклянные с деревянными рамами. Затем Надежда Александровна взяла кувалду у одного из своих людей и приказала следовать за собой. Банда зараженных обогнула дом. У торца была старая проржавевшая пожарная лестница. Надежда усмехнулась, вспомнив, как выжившие школьники попытались бежать через окно. Эта идея понравилась госпоже крещеных, поэтому она решила попробовать их план. Она приказала остальным добыть веревку или что-нибудь похожее. Зараженные разбрелись по округе. Вскоре Петух вернулся с отрезанным мотком пожарного шланга. Госпожа удовлетворительно кивнула и повелела карабкаться на крышу. Когда они оказались наверху, Надежда Александровна перегнулась через перила, прикидывая, где находятся нужные окна. Затем она приказала привязать один конец шланга к вентиляционной трубе, а второй обмотала вокруг талии. Госпожа крещеных перехватила кувалду поудобнее, перелезла через перила и принялась медленно спускаться по стене дома. Своим слугам она повелела крепко держать шланг и медленно стравливать его вниз. Надежда преодолела шестой этаж. Уже приблизилась к пятому. Вдруг ее нога соскользнула. Госпожа крещёных выпустила из рук кувалду, чтобы обеими руками ухватиться за шланг. Та полетела вниз, с грохотом шмякнулась на асфальт. Сама крещеная все же сумела удержаться. – А ну аккуратнее там! – гаркнула она во все горло своим подчиненным, переводя дыхание. Затем госпожа зараженных вновь поставила ступни на стену и продолжила спуск. Наконец, Надежда Александровна добралась до нужного этажа. Окна были прямо под ней. Хоть оружие и потеряно, но крещеную это не останавливало. В ее голове созрел новый план. Женщина оттолкнулась от стены и полетела прямо в окно. Ее тяжелые ботинки с легкостью пробили стекло, которое посыпалось с громким звоном. Госпожа крещеных успела сгруппироваться и перекатиться. Затем она выпрямилась и хищно осмотрелась. Небольшая комнатка оказалась довольно скудно обставленной: лишь ковер на полу, куча ящиков и пара чемоданов. Очевидно, прежние хозяева собрались съезжать. Из соседней комнаты долбил сабвуфер. Играла какая-то попса. Вдоль стен стояли пятеро ошарашенных пожарников. В следующий миг один из них с громким воплем кинулся на Надежду, занося над головой топор. Но та резко прыгнула на него и вцепилась в древко. – Привет! – усмехнулась госпожа и плюнула пожарному в лицо. Он завизжал, закрыл лицо руками и рухнул на пол. Мужчина истошно мычал, бился в конвульсиях. Остальные в ужасе отпрянули. А зараженная бросилась на еще одного огнеборца. Она прыгнула, схватив руками за плечи. Ногами обхватила талию. Впилась в губы. Тот не выдержал и, громко мыча, завалился на спину. Надежда разрывала ему рот зубами. Просовывала внутрь язык. За спиной послышался вопль. Госпожа крещеных резко перекатилась в сторону. А туда, где секундой ранее была ее голова, пожилой пожарный обрушил огнетушитель, разбив лицо своему напарнику. Надежда вскочила на ноги и плюнула себе в ладонь. Пока дед не успел выпрямиться, та хлопнула ему ладонью в рожу, размазывая слюну. Он взвыл. Попытался вытереть лицо. Но госпожа крещеных ударила его локтем по затылку, и тот рухнул на своего товарища. На зараженную бросился еще один пожарный, вооруженный молотом. Но Надежда ловко ударила его по яйцам. Тот сжал ноги. Нагнулся. Открыл рот в беззвучном крике. Госпожа крещеных ухватила его за волосы, притянула к себе и принялась жадно облизывать. Вдруг музыка из соседней комнаты прекратилось. Последний оставшийся молодой пожарный резко обернулся на дверь, но потом снова уставился на Надежду. Он трясся и выставлял перед собой обрезок трубы. – Не подходи! – истерично кричал парень, несколько раз махнув палкой, – я тебя убью! Убью! – Да, да, обязательно! – госпожа крещеных расхохоталась, – только назад обернись! Пожарный отрицательно помотал головой, плотно сжав губы. Но в следующий миг его коллега, у которого на лице уже сиял ярко-красный крест из нарывов, раздробил ему затылок ударом топора. Остальные заразившиеся накинулись на труп. Стали срывать одежду, истошно блея. – А ну, хватит! Шагайте за мной! – громко приказала Надежда, смачно хлопнув себя по бедру. Затем она подошла к входу в другую комнату. Крещеные покорно семенили за ней. Дверь оказалась закрыта. Тогда госпожа зараженных потребовала ее выломать. Обратившиеся пожарные с хохотом кинулась крошить дерево ломами и топорами. Спустя пару мгновений от двери с треском отлетел приличный кусок. А после крещеные и вовсе смогли продавить ее внутрь комнаты. Надежда Александровна растолкала слуг и первой ворвалась в помещение. Это была уютная спальня с большой кроватью, зеркалом во всю стену и парой тумб. У стены громко плакал маленький ребенок, завернувшись в одеяло. У окна стоял стул, на котором был большой сабвуфер. Около него на коленях сидела заплаканная женщина с растрепанными волосами. – Не бойся, мой маленький! Не бойся, малыш. Сейчас мама все починит, музыка заиграет, и ты не будешь слышать эти ужасные звуки снаружи! – она постоянно нервно бормотала себе под нос, а потом принялась лупить сабвуфер и сорвалась на визг, – ну давай же, говна кусок, работай! Наконец, незнакомка заметила крещеных. Она удивленно похлопала глазами. А потом с воплем бросилась к сыну. Но Надежда Александровна накинулась на нее и повалила животом на кровать. Сама госпожа крещеных уселась ей на спину. Женщина пыталась вырваться, дергалась и трепыхалась. Однако зараженная оказалась сильнее. – А вы что там встали? А ну налетай! Трахайте ее как следует! – Надежда хлопнула пленнице по заднице и начала стягивать с нее штаны. К ним тут же подскочил один из пожарных, радостно и безумно хихикая. Он принялся хватать женщину за бедра. С высунутого изо рта языка капала слюна. Зараженный тоже стянул с себя брюки и засадил пленнице. Та истошно завопила. Задергала ногами. Но Надежда крепко сидела сверху и удерживала ее. Еще один пожарный подбежал к ребенку и, яростно хохоча, стал рубить его топором. Кровь и куски плоти летели во все стороны. Сама госпожа крещеных подумала, что музыка из сабвуфера не хило привлекает других зараженных. Это долбоебы слетаются на нее, словно мухи на гниющий труп. А это может быть полезно. Ведь для поимки ее сына может понадобиться гораздо больше членов.