***
— Джисон-а, а давай уедем? – неожиданно, после десятиминутной тишины, заговаривает Минхо, лёжа рядом с парнем у любимого берега реки на пирсе. — А куда ты хочешь? — Далеко-далеко, где нет никаких знакомых, где только мы вдвоём и никого больше; туда, где нам было бы невероятно хорошо; туда, где мы могли бы наконец отдохнуть, позабыв о каких-то своих проблемах и долгах... – Джисон наблюдает за говорящим Ли: за его сияющими глазами, за тёплой улыбкой и самим мечтательным видом в этот момент – Минхо прекрасен. Джисон замирает. Теряется в этих глазах, в которых сосредоточена целая его вселенная. Закончив говорить, Минхо понимает, что Хан всё время снова на него пялился, скорее всего, даже не слушая, из-за чего начинает заливисто смеяться. А Джисон и не против, потому что он влюблён поуши в эту улыбку, в морщинки в районе глаз во время смеха и в сам смех – такой родной и любимый.***
— Почему вы тогда так и не уехали? – Хёнджин действительно удивляется и не понимает, ведь Джисон сам всегда хотел уехать, а если вместе с Минхо - то хоть на край света. — Тогда... Минхо не смог. Сказал, что ему с семьёй нужно уехать по делам на недели две-три, поэтому наша запланированная на тот момент поездка не удалась.***
— Ты не врёшь? У тебя странный голос. – Джисон отлично может различить лишь по голосу Минхо – врёт тот или нет, или в каком настроении, пусть тот даже будет пытаться что-то скрыть. Уж слишком сильно уже они привязаны, настолько, что изучили друг друга с ног до головы. — Да, всё в порядке. Не волнуйся. – но Джисон не мог волноваться слыша слегка подрагивающий голос Минхо. Его действительно не было три недели и всё это время для Хана тянулось очень долго и мучительно. После приезда, Минхо всё равно вёл себя как-то странно и, в каком-то смысле, отдалённо. Джисону это безумно не нравилось. Он видел, что с Минхо что-то происходит, но тот постоянно лишь отнекивался, говоря, что он в порядке, просто дома проблемы, и Джисон верил. Верил, пока в один день не решил зайти за Минхо, но того не было дома, поэтому он успел поболтать с Миссис Ли и понять, что никаких проблем на самом деле нет. Джисон тогда был запутан и не понимал, куда тогда ездил Минхо и что же с ним происходит. Как бы Джисон не пытался, до каких бы ссор не доходило – Минхо лишь отвечал: "Верь мне, всё в порядке".***
— И что дальше? — Ничего. — Как? – спрашивает Хёнджин в недоумении. — Прошло какое-то время и Минхо сказал, что ему опять нужно уехать, но теперь он не знает на какое время, сказав, что у папиного брата серьёзные проблемы со здоровьем, а ему и его семье необходимо быть там. Ещё позже, я узнал то, чего точно никогда не ожидал услышать.***
Весна – самая прекрасная и романтичная пора - так всегда считал Джисон. Сессия наконец-то позади, радостно выходящий из здания парень направляется домой и решает по дороге позвонить Минхо, чтобы немного похвастаться. — Джисон? – слышит обеспокоенный голос миссис Ли и напрягается. — Здравствуйте, миссис Ли, Минхо занят? или его нет дома? – в ответ тишина, а волнение почему-то всё больше и больше начинает нарастать. — Ты не знал? — Вы о чём? – в ответ снова бесящая пауза. — Видимо, Минхо хорошо скрывал... — Миссис Ли, вы о чём?! – неожиданно громко спрашивает Джисон, боясь услышать продолжения. И не зря. — У Минхо депрессия, уже как третий год. – кажется, сердце сейчас буквально выскочит, а голова слегка начинает кружится от совсем неожиданного ответа. — П-подождите, вы серьёзно? – пытается как можно спокойней спросить Хан, хоть и совсем не получается. — Он сейчас на лечении, Джисон. Прошлый раз мы уезжали из-за того, что Минхо не могли перестать сниться кошмары, из-за чего он почти не спал, а в этот раз... – миссис Ли на несколько секунд замолкает и слышится тихий всхлип, — сэлфхарм. Раньше были только царапинки, и нам говорили, что с лечением это перейдёт, но после приезда обратно домой и через какое-то время это вернулось, но теперь это не царапины, а уже порезы. Порезы настолько глубокие, что последний раз Минхо потерял сознание и очнулся уже в самой больнице. – миссис Ли уже плачет, не стесняясь, но продолжает, – из-за этого мы и уехали снова, Джисон. Видимо, Минхо скрывал от тебя всё это, чтобы ты не волновался из-за него слишком сильно и не отвлекался от учёбы. Джисон давно дома, скатился по стенке вниз, не чувствуя каких-либо сил после услышанного, но, еле слышным, тихим голосом спрашивает. — Как он сейчас? — Он идёт на поправку. Медленно, но улучшения заметны. Мы не знаем, сколько ещё продлится лечение, но как только Минхо вылечится - мы вернёмся обратно. – перестаёт плакать, старается успокоится и продолжает, – только, Джисон, жди его. Скоро всё будет хорошо, слышишь? Он не может сказать тебе лично, но просил передать - он любит тебя и очень сильно скучает. – Хан бросает трубку не имея больше сил. Он сидит неподвижно на полу ещё несколько минут, а потом просто начинает кричать. Сердце продолжает бешено биться, в висках неприятно ноет, а в ушах звенит - всё тело ломит – кажется, Джисон сходит с ума. Он не ожидал таких новостей. Не ожидал того, что любимый человек мог скрывать целых два года депрессию, даже не намекая. Он не ожидал, что именно в их с Минхо жизни может произойти такой переломный момент. Джисону дико больно, настолько, что ощущение, будто душат, давя всё сильнее и сильнее. Хан задыхается. Задыхается в буре эмоций, чувств и всего прочего. Неужели это действительно сейчас происходит?***
— С того времени прошло больше полугода, Минхо звонил? — Только раз. Кажется, месяца три назад. Тогда он вернулся к родителям после лечения в другом месте и сразу же мне позвонил. С тех пор мы лишь переписываемся, потому что у него пока нет возможности разговаривать по телефону. — Но ему же намного лучше, да? — Говорят, что, если всё будет продолжаться также, как и в данный момент – он сможет вернуться сюда, домой. Ему намного лучше и, по словам его мамы и врача, он действительно идёт на поправку. – Джисон заканчивает говорить и, устав от разговора, ложится на песок также, как когда-то вместе с Ли, и прикрывает глаза. — Спасибо. — За что? — Джисон, после последнего уезда Минхо ты ничего нам о нём не говорил, а сам стал замкнутым. Мы так волновались за тебя, а сам ничего не говорил. Хёнджин рад. Рад тому, что, хоть и в раннее утро, но Джисон позвонил ему и, по приезду Хвана к нему, наконец-то решился рассказать об этом. А Джисон чувствует облегчение. Тяжело каждый день думать о том, как сейчас самое бесценное в его жизни себя чувствует, не стало ли хуже и в порядке ли он. Хан выговорился, и сейчас ему действительно легче. Ли Минхо или просто: центр вселенной Джисона. Тот, кто каждый день меняет его, дарит любимое тепло и улыбку; тот, кто заставляет меняться и ждать, не смотря ни на что; тот, кому Джисон принадлежит полностью, без остатка. Хан наблюдает за рекой, её волнами и, как всегда, думает о нём. Он скучает за этими глазами, в которых хочется утонуть, за любимой родинкой на кончике носа, за нежными и мягкими губами – за всем Минхо. Джисон настолько сильно скучает, что, порой, даже спать невозможно. Но он ждёт. Ждёт, потому что, очень скоро, уверен, увидит его и ощутит наконец-то то долгожданное счастье и свет, что Ли дарит каждую секунду всему, что его окружает. Он ждёт, потому что уже скоро наконец снова сможет сказать «я люблю тебя» и обнять Минхо настолько крепко, как никогда раньше. И больше Хан его точно никогда не отпустит.