Наше лето

Сынмину, на самом деле, и так хорошо. У него в жизни все в порядке и все идёт своим чередом. Так, как должно идти. У него порядочная семья и идеальная успеваемость у школе. Но только так совсем не хочется,и почему-то с каждым днем, сидя за кучей учебников, Сынмину безумно хочется просто бросить все и пойти гулять. Кататься на скейте, лазить с друзьями по заброшкам и ходить на ночёвки, играть в бутылочку и иметь самое счастливое лето. За окном яркое солнце,самый разгар каникул, а Сынмину до дрожи в коленях хочется провести это лето как-то по другому. У Хёнджина летом все именно так, как показывают в американских сериалах. У него вон, тусовка своя есть, он ходит с друзьями в бары, катается на скейте, делает кучу трюков, а заканчивается это все как всегда побитыми коленками, усталой улыбкой и искрами в глазах. Он на учебу давным давно забил, и просто наслаждается всеми прелестями жизни. Старенький скейт в руках, побитые коленки, яркое солнце в глаза и довольная улыбка. Хёнджину для счастья, наверное,больше ничего не нужно. Сынмин выходит из дому с очередной книгой в руке и садится на лавочку возле дома. В голову безумно печёт, но дома оставаться просто нет сил. Он почти полностью погружается в чтение, но слышит насмешливое: —А я думал летом даже такие, как ты отдыхают. Сынмин с недоумением поднимает взгляд и видит его. Парень закладывает за ухо выбившуюся прядь выжженых дешёвой краской волос и улыбается очень хитро. В руках скейтборд, а на коленях дурацкие пластыри с мстителями. —А я думал, что такие как ты не используют дурацкие детские пластыри. —Заткнись. —Только после тебя. —Справедливо. Сынмин уже хочет начать читать ,но чувствует, что рядом с ним плюхается чье-то тело, а после очень нагло тычется носом в книгу. —Ты что тут забыл? —Просвящаюсь, вообще-то. —Идиот. —Приятно познакомиться,а я Хёнджин. —Точно идиот. Сынмин уголками губ улыбается,и пытается начать читать, но чужое дыхание над ухом не даёт сосредоточиться. —Чего тебе ещё? —Имя, сладкий. Сынмин чертыхается про себя, но имя говорит. —Сынмин. —Сынмин-а.—шёпотом. —Что? —Как книга то называется? —Вино из одуванчиков. —Чего.. —Ты не знаешь Рэя Брэдбери? —Теперь знаю. Они сидят так около двух часов,и просто читают, наслаждаясь тишиной. Сынмин про себя тихонько пищит, потому что у него наконец-то появился хоть какой-то знакомый. И Сынмин готов поклясться, что эта встреча—одна из лучших в его жизни. А потом Хёнджин голову на его плечо кладёт, и тихонько сопеть начинает. Время близится к вечеру, а Сынмин считает себя самым счастливым. В следующий раз они встречаются во дворе, когда Сынмин решил прогуляться. Конечно, один, ведь друзей у него немного и все поразъезжались, оставив Сынмина одного на все лето. Сынмин видит Хёнджина издалека. Всё с теми же дурацкими,но до безумия милыми пластырями, растрёпанными волосами и книжкой Рэя Брэдбери в руках. Хёнджин подходит к Сынмину и смотрит в глаза, а у Сынмина все внутри переворачивается от этого взгляда. —Я тебе тут книжку принёс. —Я её уже читал. —Да что ты вообще не читал? —Не знаю. Хёнджин устремляет взгляд в пол, и вдруг слышит тихое: —Хён. —М? —Научи меня кататься на скейте. Сынмин падает уже раз десятый, а это он ещё даже не поехал. Хёнджин заботливо ловит его, каждый раз не уставшая говорить, какой же младший неуклюжий тюлень и о господи, зачем он вообще согласился его учить. Сынмин все-таки едет. Не с первой попытки, конечно же, (Даже не с двадцатой, если честно) но едет. Уже к вечеру он спокойно катается, почти без помощи Хёнджина, а последний довольно смотрит на Сынмина, приговаривая, что он сразу в младшего поверил. Сынмин громко ржёт, а у Хёнджина внутри все сладко-сладко тянет и он тупить жёстко начинает, погружаясь в свои мысли. Сынмин кричит, а после валится со скейта прямо на старшего.Они с ором и матами падают на асфальт, а Хенджин Сынмина прижимает к себе сильно, так сильно,что аж даже пугается. Но отпускать младшего почему-то совсем не хочется. Может он влюбился, а может просто идиот. Но все-таки пубертат это тебе не хухры-мыхры, гормоны через край лезут, и сопротивляться этому Хёнджин вообще не собирается. Сынмин хитро щурится, а после тянет тихое: —Хочешь сказать, что не хочешь, чтобы я поцеловал тебя сейчас ? —Какого чёрта? —Заткнись. Сынмин целует совсем неумело, а Хенджин от этого только ещё больше умиляется, и сильнее к себе парня прижимает. (Куда сильнее, Хенджин?) —Ты плохо целуешься. —А ты покажи, как правильно. —Обязательно,но может.. сначала встанем с асфальта? —Когда это тобой двигал здравый смысл? —Действительно. И они целуются до позднего вечера, иногда пиная друг друга, потому что неудобно, вообще-то. Сынмин обижается, потому что «вообще-то, хён, это моя любимая футболка», а Хенджин клятвенно обещает, что купит ему новую. Новую футболку ему не купили, но зато теперь у Сынмина есть футболка старшего, которая теперь постоянно будет напоминать ему о самом лучшем лете.