***
Они вышли в поле. В глаза ударил яркий свет. Посмотрев под ноги, Житняков увидел, что земля усеяна белыми цветами. Это они освещали всё вокруг. Смерть быстро и уверенно шла вперёд. Михаил следовал за ней. Впереди возник силуэт. Житняков начал старательно вглядываться, пытаясь различить очертания. Это был человек. Он стоял на коленях, опустив голову, не двигаясь. Перед ним была как бы черта — кто-то вырвал с корнем цветы, и эта проредь образовывала линию. «Это же Цой», — наконец узнал Михаил. Он хотел остановиться, но Смерть не сбавляла шаг, нужно было идти. Всё чаще и чаще стали попадаться стоящие на коленях люди. Это были музыканты. Одних Миша узнавал, других видел впервые, кого-то вовсе не успел рассмотреть. Показалось, что слева промелькнул Горшенёв. И перед каждым музыкантом были вырваны цветы, каждый стоял на коленях перед этой чертой. Шли долго. Смерть ускорила шаг. А может, просто так казалось, но Житняков начал отставать. Ноги становились всё тяжелее, каждый шаг давался с трудом. Было ощущение, что он идёт навстречу сильному-сильному ветру, сбивающему с ног, мощь которого нельзя преодолеть. — Подожди!.. — Житняков с трудом протянул руку. Смерть, не оглядываясь, продолжала идти вперёд. Сделав ещё несколько шагов, Миша не выдержал и опустился на колени. С удивлением увидел прямо перед собой черту из вырванных цветов. «Неужели…» — подумалось вдруг. Он чувствовал смертельную усталость. Но что-то было не так. Не так, как в жизни. Он долго прислушивался к себе и, наконец, понял. Его сердце не билось. Не зная, как объяснить подобное, Михаил поднял голову и увидел стоящую над собой Смерть. Она подошла незаметно, давая музыканту ещё немного времени на осознание, прежде чем исполнить то, что должно свершиться. Вокалист понял, что надо бороться. Тратя последние силы, он начал порываться встать, но тяжесть сковала его, прижала к земле. Смерть неторопливо приблизилась. Её рука легла на горло жертвы и легонько сдавила. У вокалиста перед глазами побежали круги. Они становились всё ярче и ярче, сжимались, растягивались, пульсировали… Вдруг, в одно мгновение, они исчезли. Вместо них начали мелькать кадры. Они то становились ярче, то размывались. Были слышны голоса, звуки, музыка… Вся жизнь в кадрах. Вот когда можно увидеть всё от начала и до конца, всю жизнь за одну минуту. Михаил уже не помнил и не осознавал, что стоит на коленях, в бесконечном поле, усеянном белыми цветами; что над ним наклонилась Смерть и держит его за горло. Он не видел этого, не чувствовал. Он проходил заново свой жизненный путь, и удивлялся лишь тому, как быстро сменяются кадры. Время шло. Оставалось всего 15 секунд, по истечении которых наступит необратимое… — Стой! — раздалось где-то вдалеке. Смерть встревожено прислушалась. Со всех ног, топча белые цветы, к ним спешил Владимир. За ним показались остальные. Они бежали по полю, махали руками, кричали, кричали… От удивления Смерть опустила руки. Мир застыл в сознании вокалиста. Картинка замерла. — Стой… — только и смог вымолвить Холстинин, подбегая. Дубинин растерянно переводил взгляд со Смерти на стоящего на коленях Житнякова. Максим едва сдерживал слёзы. Попов молча стоял, опустив голову. — Что вы здесь делаете? — строго спросила Смерть, — Уходите. Это не ваша черта. Она снова протянула руки к вокалисту. — Нет… — Владимир отчаянно жестикулировал, не в состоянии подобрать нужные слова. Вдруг Дуб резко оттолкнул Володю и выступил вперёд. — Отпусти его… Оставь меня здесь, а его отпусти… — Нельзя, — спокойно перебила его Смерть, — Так предрешено и так должно случиться. Он дошёл до черты, до своей черты. Он должен остаться здесь, так же, как и все они. Смерть указала на тех, кто замер в этом поле. Арийцы стояли молча, ровным строем, не шевелясь. У всех по щекам текли слёзы. Поднявшийся ветер смахивал слёзы, сушил глаза, трепал распущенные кудри… Виталий вновь попытался что-то сказать. — Нельзя, — Смерть подняла бровь, показывая, что разговор окончен. Её рука вновь коснулась Михаила, и, повинуясь её велению, истекали последние секунды. — Возьми… Возьми всех! — вдруг воскликнул Сергей, дико глядя на неё, — Всех нас вместо него одного! — Но это невозможно, — Смерть снова убрала руки, давая отсрочку. — Ваше время ещё не пришло. Ему вы не поможете. — А если мы переведём его через эту черту? — Удалов напряжённо вглядывался в лицо Смерти. Ждал ответа. — Он умрёт всё равно, но и вы останетесь здесь вместе с ним. Подумайте. Ваша жертва будет бессмысленна. Вы не вернёте его. Вы можете ещё жить, творить, радовать людей. А его судьба зависит не от меня. Он уже мёртв. Осталось только закончить. Но на этот раз Смерти не суждено было довершить своё дело. Холстинин сделал шаг вперёд. Смерть посторонилась. — Мы перейдём все вместе, — тихо, но твёрдо сказал Володя. Дубинин во все глаза смотрел на друга, потом молча кивнул. Попов серьёзно взглянул на Холстинина, потом взял его руку, пожал. Максим спокойно улыбнулся. Выбор был сделан. Миша почувствовал, как его поднимают с колен. Картинка перед глазами исчезла. Он увидел друзей. — Ты только держись, я прошу… Сделай шаг… Я прошу! — говорил Володя, поднимая его. — Я не могу… У меня не бьётся сердце… — только и сумел прохрипеть Житняков. Он едва дышал. Смертная сущность противилась. Михаил упал снова. Его подняли, поддерживая, убеждая не сдаваться. Смерть стояла в стороне, скрестив руки на груди, насмешливо смотрела на людей, пытающихся преодолеть непреодолимое, изменить то, что предрешено. Ребята встали в ряд. Положили руки друг другу на плечи. Это движение изменило всё. Миша почувствовал, как к нему вернулись силы. Он снова жил. Он чувствовал своё сердце. Оставалось сделать последний шаг — шаг в вечность. — У вас ещё есть время уйти, — в последний раз предупредила Смерть. — Нет. Мы остаёмся. С этими словами арийцы медленно качнулись вперёд. Вспыхнул свет. Раздался грохот. Земля и небо слились воедино. Яркое-яркое пламя охватило место, где стояли музыканты. Ничего нельзя было различить. Свет бил отовсюду. Потом резко погас. Всё погрузились во мрак. Когда пелена рассеялась, и поле вновь наполнилось сиянием, среди цветов остались стоять пятеро. Неподвижно. Положив руки на плечи друг другу, как на финальном поклоне во время концерта. Всё кончилось.***
Больничная палата, где лежал Житняков, вдруг опустела. Врачи не могли понять, в чём дело: человек в состоянии клинической смерти, и вдруг исчез. Только на постели лежал букет белых полевых цветов. Никто не обратил внимания на цветы. Их уже хотели выбросить, но одна медсестра забрала себе. И скоро заметила одну странность: цветы не вяли. А если где-то поблизости играла музыка — начинали шевелиться в такт и легонько светиться. Вместе с тем обнаружилось исчезновение и остальных музыкантов группы. Никто не знал, где они. Никто не видел, как они выходили из студии, а если и выходили, то куда ушли?.. Были организованы масштабные поиски, которые, однако, ни к чему не привели. Арийцы как в воду канули. Только цветы, белые цветы… В студии нашли четыре букета. Когда поняли, в чём дело — бросились искать оставшийся. Думали, что пропал бесследно. Но всё-таки нашли — медсестра узнала и принесла. Получился большой букет…***
Когда всеобщее смятение улеглось и боль утихла, люди приходили посмотреть на эти цветы. Только лишь посмотреть. В комнате, где они стояли, всегда играла музыка. Цветы качали головками и внимательно слушали. Ни один не завял, ни один не засох… Цветы, которые любят рок. Чистые души ребят…