*Fire Alef за штурвалом*
— Питахайя, давай-ка ближе к делу. Установи уже тренировочные кольца! Абрикос, отпусти сейчас же ленивца, он тоже жить хочет! — Но он пушистенький! — обиженно прогудел Абрикос. — И милый! Почему у вас всех есть ленивцы, а у меня нет! — Потому что они тебя боятся! — покровительственно сказала Карамбола, поглаживая трех нежно-кремовых ленивцев. Они доверчиво льнули к хозяйке и довольно урчали. Личи тяжело вздохнула. День только начался, а ученики уже успели изрядно вымотать ей нервы. Вот почему мир такой несправедливый? Папайе поручили обучать пятерых хорошеньких и послушных драконих, Тапир вообще как банан в масле катается — у него всего трое спокойных драконят. А ей за что такое наказание? Когда королева Ореола решила организовать курсы учителей, юная и неопытная Личи записалась одной из первых. Во-первых, она вдоволь наслушалась рассказов подруг про все прелести обучения маленьких дракончиков, а во-вторых, все старшие наперебой говорили, что застенчивой буке Личи просто необходимо преодолеть свою стеснительность. А где, как ни на ответственном учительском посту, можно раз и навсегда избавиться от страха публичных выступлений и новых знакомств! — Питахайя, да поставь ты наконец эти кольца! — Зануда! — Питахайя показала наставнице язык и добавила громким шепотом: — Мне кажется, ты самая настоящая старая обезьяна, которая случайно превратилась в дракона! Личи зарычала и покраснела с переливами в черный. Питахайя гаденько захихикала, довольная тем, что вывела наставницу из себя. Карамбола, спокойная, как удав, с интересом уставилась на Личи. Несчастная учительница замерцала всеми цветами радуги, отчаянно пытаясь придать чешуе более-менее нормальный оттенок, а в идеале — вернуться к изначальному светло-розовому с голубым. — Почему этот гадкий ленивец опять убежал? — Приветики! С дерева спикировала взрослая радужная, на лету меняя маскировку на рыжевато-желтый окрас. — Ну-ка, кто хочет сладеньких персиков от тетушки Папайи? — Я! Я! Я! — наперебой закричали драконята. Папайя изящно взмахнула крыльями, и корзинка с персиками упала с ветки. Питахайя и Абрикос с визгом ринулись за ней. Карамбола грузно вспорхнула и полетела за друзьями. — Так-то лучше! — довольно улыбнулась Папайя. — Небось уже жалеешь, что вообще взялась кого-то учить? — Ага. Интересно, отказаться можно? — Неа. У королевы Ореолы сейчас других дел хватает. Кстати, про королеву. Летела я сегодня мимо дворца, — Папайя понизила голос, — а навстречу несется Тапир. Видите ли, не по нраву ему, что в столовой одних ночных кормят. Ну он по доброте душевной им в запеканку опарышей и подкинул… — Да ты что?! — ахнула Личи. — Не перебивай, подружка. Так вот, пришла Ореола с этим своим Потроховником и говорит: хочу, мол, перекусить. Повариха рада стараться, дала им компотика из ягод, а Тапир-то эти ягоды сам собирал, знает, что там половина уже сопрели — для ночных ведь, гадов этаких, смысл напрягаться? Повара запеканочки всем кладут, Ореола вся из себя гордая, ест аккуратненько, и вдруг как глаза выпучит! И давай отплевываться! А Потроховнику плевать на опарышей, ест и не морщится, представляешь? — Ты это серьезно? — А то! Съел, добавки попросил и еще сказал, что в опарышах много витаминов. А потом такое началось! Не поверишь! — Да что может быть хуже? — Ореола сказала, что ночным нужна экскурсия по лесу! А Тапир, чтоб у него крылья отвалились, возьми и брякни: «Да хоть подружек моих возьмите, они девочки хорошие!» Личи позеленела от страха. Не надо быть ночным, чтобы догадаться о дальнейшем развитии событии! — И Ореола выбрала тебя! Представляешь? Теперь тебе надо к ней слетать, да побыстрее, пока Часы Солнца не наступили! Личи пообещала себе, что при встрече оторвет Тапиру хвост.***
— Личи, ты еще очень молода, но твой друг порекомендовал тебя как рассудительную и спокойную дракониху, — Ореола задумчиво погладила ленивца и продолжила: — поэтому я хочу поручить тебе ответственное задание — провести небольшую экскурсию и урок по полетам сквозь листву для ночных. — Да, Ваше Величество, но, возможно, есть кто-то по… по… — Постарше? Поверь, я тоже начала вести активную общественную жизнь в юном возрасте. — Я не совсем это имела в виду, Ваше Величество… Может быть… — Поопытнее? Не волнуйся, ты отлично справишься. — Я хотела сказать, кто-то покрупнее? А то эти ночные… я их побаиваюсь. — Ах, это. Не волнуйся, тебе не надо работать с взрослыми. Ты должна просто показать лес драконятам. Их всего шестеро, самые старшие ненамного взрослее твоих учеников. «Нет. Нет-нет-нет! — подумала Личи. — Только не драконята! Ух, Тапир, попадись только мне!» — Ночные — славные ребята, — успокоила ее Ореола. — Не все, конечно, но в каком племени нет своих разгильдяев? Вот, познакомься, отличный ночной! Из-за ширмы высунулся довольно крупный (во всяком случае, по сравнению с Личи) дракон. Он приветливо улыбнулся, но у радужной сердце ушло в пятки. Это же тот самый Ореолин телохранитель, которого Тапир накормил опарышами! — Здравствуйте, Потроховник. Я много слышала о Ваших… ммм… деяниях, — робко сказала Личи. Ночной захохотал, запрокинув голову. «Ну все, — пронеслось в голове радужной, — мне конец». — Меня зовут Потрошитель, крошка! — отсмеявшись, представился ночной. — Ты не бойся, а в случае чего — плюй ядом! — Как тебе не стыдно! — возмутилась Ореола. — Радужные не используют яд в боевых целях! — Не скажи, моя сладенькая, — весело заявил Потрошитель. — Посмотри — у этой повадки настоящей убийцы! Убийцы мошек и комариков! От стыда Личи захотелось провалиться сквозь землю.***
Драконят, как и обещала Ореола, было пятеро. Все, как на подбор, тощие и какие-то заморенные. Самый маленький деловито обгрызал туканью косточку. Трое подростков перешептывались о чем-то своем. Среднеразмерная драконесса лет пяти брезгливо отряхивала лапы, а крупный верзила-шестилетка с зеленоватым отливом задумчивым взглядом провожал двух ленивцев и периодически облизывался. — Ой, смотри, Вечерница! — пискнул мелкий драконенок, заметив радужную. — Еще один ходячий фрукт! — Фру-у-укт? Верзила повернул голову и плотоядно уставился на Личи. Радужная сглотнула и пошла в наступление: — Меня зовут Личи, и я ваш экскурсовод на сегодня! — Экс… что? — Кур? Нам дадут кур? — заинтересовался вечно голодный шестилетка. — Нет. — Тогда в чем смысл? — грустно протянул ночной. — Я научу вас летать в нашем дождевом лесу! — Если ты еще не заметила, мы все летать умеем, — презрительно фыркнула ночная драконесса. — Ну что ты, Вечерница! Радужные учатся летать только в семилетнем возрасте, — заумным голосом сказал фиолетово-черный подросток. — Вообще-то, — начала Личи, — мы учимся… Хряп! Малыш с хрустом разгрыз кость и прицельно швырнул в ленивца хрящик. Пушистые зверьки обиженно закопошились на ветке. — И первое правило нашего леса — не трогать ленивцев! — А кто сказал, что он их трогал? — невинно улыбнулся фиолетовый. Личи поняла, что пора проявить твердость. — Не обижайте ленивцев, если не хотите проблем! Стало тихо. Она приободрилась и продолжила: — А теперь давайте представимся. — Преставимся? Давайте, давно хочу! — с энтузиазмом согласился еще один подросток, с синевой на крыльях. — Не преставимся, а представимся. С буквой «д». — Можно и так! С буквой даже лучше! — Чур, я первый! — Я ви-и-и-ижу, — замогильным голосом провыла драконесса, — что мы все подо-о-охнем от твоей болтовни-и-и-и! — О, великий королевский провидец, я падаю ниц перед Вашей прозорливостью! — Меня зовут Чернокрыл! — гордо заявил малыш и сбил метко брошенной косточкой манго. — О, жрачка! — обрадовался верзила. — Разрушитель! — крикнул желающий преставиться драконенок. — Испепелитель! Второй драконенок, похожий на Разрушителя как две капли воды, выхватил манго прямо из-под носа шестилетки и с наслаждением схрумкал его. — Мы братья, если что. — Во имя Трех Лун, она не настолько тупая! — раздраженно хмыкнула драконесса. — А кто-нибудь с нормальным… э-э-э… не таким кровожадным именем у вас есть? — со слабой надеждой спросила Личи. — Меня зовут Задумчивый, — представился шестилетка. — Он однажды двоих радужных поджег, — доверительно сообщила драконесса. — Я думал, они уже дохлые! Что ж мясу-то пропадать? Я-то откуда знать должен, что эти пестряки дрыхнут вечно? — Я Вечерница, — драконесса изящно расправила крылья, — вижу ваши мысли и судьбы, как летучая мышь треногу в пещерной тьме! — Не треногу, а дорогу! — поправил ее третий подросток. — Совсем уже уроки Метеоры забыла? Учись! Я Философ, и мне ведомы все тайны драконьих помыслов и душ! — Душ? Тебе самому бы не помешал душ! — прыснул Испепелитель. — Теперь, когда я знаю ваши имена, давайте начнем занятие! Личи мысленно уже со всеми попрощалась. «Если я выйду живой из этого кошмара — брошу преподавание к гнилым апельсинам!» — поклялась она самой себе. Радужная повела подопечных (которые никак не хотели подопекаться) к тренировочной поляне. — Ух ты! Качели! Чернокрыл ринулся к снарядам и сбил с ветки так и не закрепленные Питахайей кольца. Задумчивый улегся в гамак преподавателя и задумчиво поковырял когтем в зубах. — Смотрите, вот это — лианный лабиринт. На каждой веревке есть бубенчик. Надо пролететь через него так, чтобы было тихо. — Пролететь через бубенчик? Срочно вызываю бригаду дракомантов, пусть уменьшат меня! — завопил во всю глотку Философ. — Не вьюжься, радужная покажет нам, как это делается. — Драконесса заботливо приобняла его крылом. — Ой! Ой! Личи обернулась на крик. Из-за дерева на поляну спикировала мелкотравчатая ночная. — Королева Ореола ждет нас! — Да какая она королева! Так, пустомеля, — презрительно фыркнула Вечерница. — Пойдемте скорее! — Ты кто будешь вообще? — грозно спросил Задумчивый. Все, надоело! Эти ночные — в каждой бочке затычка! — Хватит уже! — заорала Личи. — Сил моих больше нет! Веди к королеве, ночная, я ей скажу, что отказываюсь от всех учебных часов! — Уря-а-а-а! — завопила ночная и сменила черный окрас на лиловый в зеленую крапинку. — Что? Питахайя?! — Йуху-у-у-у, никаких уроков! Никаких колец! Никаких полетов! Личи отодвинула ее крылом и, снеся под корень лабиринт, помчалась к резиденции Ореолы. Ночные, гомоня и толкаясь, продирались через заросли следом. — Пропади оно все пропадом! Видеть больше не желаю этих мерзких надменных морд!*Asmadei_Steamwerk перехватывает управление*
— Пропади оно всё пропадом! Видеть больше не желаю этих мерзких надменных морд! — Личи взяла крутой вираж на скорости, приблизительно, 118 миль в час. — Постоянно. Они постоянно лезут не в своё дело. Что-то перевирают, искажают, пародируют. Саркастичные, циничные, эгоистичные, вечно голодные, бесшабашные, беспринципные… Аргх! От удивительно сильного удара ни в чём не повинная ветка дерева с громким хрустом отломилась от ствола и, пролетев с треть километра, рухнула на землю. Радужная, не сумевшая удержать баланс от удара крылом, отправилась следом. — Вот дьявол! — Личи попробовала двинуть крылом. — Больно. Дракониха совсем не знала, что делать дальше. Что говорить, куда идти. Если вернуться в деревню — засмеют: преподаватель по полётам врезалась в дерево. Уникальный случай. С другой стороны, она была в ярости и не могла контролировать себя, а это, конечно, может послужить хорошим оправданием. — Ну ладно. Не время сидеть и ныть, надо спасаться от этого сумасшедшего дома. Раз возможности летать я лишилась, значит пойду пешком. — Она попыталась встать. — Что?! Ещё и лапа? — Левая передняя лапа чисто на рефлексах взметнулась вверх и прижалась к телу. — Да ещё и передняя. Ну, зашибись! Радужная резко выдохнула и бессильно опустила нетравмированное крыло. — Ну ладно… Боевой запал сошёл на нет. Теперь хотелось только одного: побыть одной. Желательно, подольше. Наедине с собой и своими мыслями. А мысли были невесёлыми. «С какой стати меня переклинило на Ночных? Тут уж, кто виноват, так это Питахайя. Ночные, вроде как, по-своему, хотели эту экскурсию посмотреть». Сзади раздался треск веток. — А вы что тут делаете? — От неожиданности неопытная преступно настроенная группировка малолеток резко затормозила в воздухе, натыкаясь друг на друга. — Я вас зачем на тренировочную поляну привела? А? Правильно, отрабатывать полёты. Так, чтоб пролететь тихо. Вот и идите, отрабатывайте. А то толпятся тут. — Ну ладно-ладно, чего так орать. Валим, ребята, мы, походу, свободны. — Шестилетка распахнул крылья и взял так называемый «резкий старт». — Ау, чёрт! Почему кругом деревья? Я ненавижу деревья! Столб огня, вырвавшийся из его пасти, лишь чудом не зацепил ничего из растительности и не устроил уменьшенную копию Великого Пожара. — Поздравляю, теперь ты и наш новый препод — товарищи по несчастью. — Вечерница посмотрела на своего соплеменника с нескрываемым сарказмом и тщательно скрываемой нежностью. — В каком это смысле? — Личи приподнялась. — Я в полном порядке, вообще-то. Аукх! Блин! — Вот именно — в полном. Для Радужных же обычное дело, когда полкрыла разнесено в мясо, а вся перепонка буквально залита кровью. — Я? Где? Что? — Личи притянула крыло. — Что ты мелешь?! Тут всего лишь маленькая царапинка. Просто ветка неудачно попалась. — Только тут дракониха поняла, что сморозила. Всё. Теперь точно конец — загнобят. — Мракокрад всемогущий! И эта растяпа собиралась нас учить летать! — Вечерница явно желала вывести из себя несчастную Радужную, которой и без того уже было тошно. — Эй! Ты что? — Философ вдруг не на шутку испугался. Мордочка его приняла серьёзное и затравленно-обречённое выражение. — Ты что, не в курсе, что если позвать демона по имени, то он воплотится неподалёку от этого места? — Ой, да я тебя умоляю! В крайнем случае, скажу, что я сектантка из особо верных ему, нет? — Помощь точно не нужна? — осведомился Задумчивый. Шум, гвалт и гам, создаваемый Ночными, просто давил на уши и мозг. Личи понимала, что ещё чуть-чуть — и ей окончательно станет плохо. — НЕТ! — вырвался из неё дикий вопль. Суета НочноКрылов сошла на нет. — Нет, не нужна, — гораздо спокойнее продолжила дракониха, — Самая лучшая помощь для меня будет идеально отработанное упражнение, ясно? — Вполне. Но, к сожалению, ваши требования — невыполнимы, уважаемый преподаватель. — Философ явно издевался. — Коли уж даже вы, несомненно, мастер пилотажа и полётов сквозь верёвочки, пропороли своё несчастное крылышко веткой, то куда уж нам, простым смертным такому научиться? — Ядовитый сарказм в каждом слове просто выводил из себя. «Нет, Ночные, определённо, тоже виноваты, — решила Личи, — как бы им намекнуть, что с меня хватит?» — Товарищи, вы своего соплеменника не хотите отвести к медикам, чтоб они его крыло осмотрели? — Э… да, наверное, — переглянулись все. Резко смолкшие Ночные с наигранным трагическим видом, придерживая крыльями притворно стенающего Задумчивого, удалились. Актёрского мастерства им было не занимать. Ну, по крайней мере, в гротескном изображении похоронных процессий. — Ф-фух, слава Всевышнему, я снова могу побыть в тишине. — Личи рухнула на землю без сил и удобно вытянулась — так, чтобы повреждённые крыло и лапа были в расслабленном состоянии. Её уже не волновало, как она будет добираться домой. Главное, что она наконец-то могла отдохнуть от раздражающих выходок НочноКрылов. Прошло энное количество времени. Может, пять секунд. Может, полчаса. Главное, что Личи стало неуютно. Радужная повернулась на бок и несколько кривовато поднялась с приятной и тёплой земли. Осмотрелась. Нет, всё верно. Стойкое ощущение, что за ней кто-то следит. Внимательно наблюдает. Что-то не то… — Эй, кто здесь? Что тебе нужно? Покажись? — В ответ лишь тишина. Только резкое колыхание кустов на краю полянки. — Та-ак, понятно. — Радужная резко замерцала цветами, привлекая внимание. Немного подумала, и решила провернуть необычный фокус: с напрягом, со скрипом, но она начала дублировать сказанное письменной речью, окрашивая определённые чешуйки здорового крыла в контрастный цвет. — Покажись. Выйди на свет. Если ты пришёл или пришла с миром, то тебе нечего скрываться и бояться. Ну же! Кусты зашевелились. В сумрачной полутьме вечернего леса показалось, будто ветви раздвинулись сами собой. Приглядевшись, однако, Радужная увидела любопытную и доброжелательно настроенную мордашку Ночной. «О боже, опять! — пронеслось в голове у драконихи. — Кто на этот раз? Питахайя? Абрикос? Не, Абрикос вряд ли. Тут явно самочка действует». — Привет? — с какой-то странной, вопросительной интонацией задумчиво произнесла Ночная. «Точно, Питахайя!» — Так, а ну прекрати ломать комедию! — Личи так увлеклась морализаторством, что просто не замечала удивлённо-шокированного взгляда Ночной. — На этот раз меня не проведёшь! Быстро смени всю вот эту муть чёрно-зелёную на нормальные цвета! Питахайя! Я кому сказала? Личи посмотрела на Ночную, чисто физически не понимающую — как это, менять цвет? Так… Странно. Чёрно-зелёный окрас у Ночных очень редок, поэтому Питахайя не могла бы его так тщательно изобразить. Да ещё и вот эти вот серебристые чешуйки возле глаз. Никогда ещё Радужная не видела ничего подобного. Нигде. К тому же выражение крайнего удивления и испуга очень трудно подделать. Ночная по-настоящему была изумлена происходящим. — Прости… Я думала… Просто моя подруга одна очень любит играть, меняя цвета и притворяясь Ночной. Кстати, а ты что тут делаешь? — Личи всмотрелась повнимательнее. Хм, на вид, Ночной было где-то года три-четыре, не больше. Странно, вроде, все несовершеннолетние драконята племени — учопали к целителям. Да и… Пухловата она для Ночной, они все после вулкана совершенно тощие. — Я — уже ничего. — Ночная распахнула крылья, собираясь взлететь. — Стоять! — Проснувшийся недавно командный голос был сейчас очень к месту — ещё секунда и незнакомка скрылась бы в кроне деревьев с ловкостью, неподвластной даже самой Радужной. Однако, настигнутая властным окликом преподавателя по полётам, Ночная послушно зависла в воздухе. — Как тебя хоть зовут-то? — продолжила Личи гораздо мягче. Всё-таки, четыре года — это такой возраст, когда многое можно спустить с лап. — Лу-Лу-Луновзора. — Запинаясь, выдавила незнакомка. — Хм… Луновзора. А как твою маму зовут? И папу? — Мама… Тайна? — Взгляд, полный непонимания. — Папа? — Понятно, значит, в племени Ночных царит сплошная безотцовщина. Уже третий знакомый, у кого нет родителя мужского пола. Ну ничего, разберёмся. Слушай, не поможешь мне дойти до деревни, Луновзора? — Деревни? — В глазах НочноКрылки загорелся ужас. Так, что-то тут нечисто. — Да, тут недалеко. Просто видишь — крыло и лапу тут случайно зашибла. «Только бы не прознала, только бы не прознала». — Про что? Королева Ореола? Ночные? Тайна? Нет! — Ночная сделала очередную попытку улететь, оставив Личи совершенно одну, но резко остановилась в воздухе, плавно спланировала к ней, ловко маневрируя меж стволами деревьев, приземлилась рядом и, уткнувшись носом в больную лапу, спросила: — Очень больно? — Да нет, но идти не могу. И лететь, кстати, тоже. — Абсолютная правда — ни идти, ни лететь она не могла. Боль была просто адской. Возможно вывих, а возможно и хуже. Но сейчас важно добраться до деревни, а там уже лекари решат — что и как делать. — Если не знаешь направления движения, я подскажу, ладно? — Личи умоляюще посмотрела на Луновзору. — Пожалуйста. Ночная молча подошла и, аккуратно подняв и поставив на три лапы, приобняла крылом. — Показывай. Путь до деревни описывать смысла нет, так как он сводился, в основном, к маневрированию меж деревьями и форсированию препятствий в лице ручьёв и поваленных стволов деревьев. Личи и Луна (пусть будет, всё же Луной, так привычнее) добрались до деревни уже к ночи, когда окончательно стемнело.****
Уже вплотную подойдя к деревне, Луна поняла, что выхода нет — или раскрыть свои способности, или …. А что «или» она ещё не успела придумать. Но, в общем, картина объявления в населённом пункте Радужных представлялась ей совершенно не радужной. Скорее, Ночной, или Земляной. Но не Радужной — точно. — Ох, дошли, спасибо, дальше я уж сама куда-нибудь и как-нибудь. А тебе, дорогая, — Личи проворно схватила её за крыло, оставшись стоять лишь на двух задних лапах, — спешить некуда. Лучше постой тут рядом и подожди немного. Луна покорно осталась. Любое движение отдавалось болью в крыле, сжатом лапой Радужной, как тисками. — Эй, ребята! Я знаю, что вы здесь. После исхода Ночных по-любому кто-нибудь да дежурит на входе-выходе деревни. Хватит мимикрировать, проявляемся. — Рядом с ней, через плавно сошедшую от ушей до хвоста волну всех семи цветов радуги, появились два Радужных. — Что ты кричишь, Личи? Поймала первую в своей жизни нелегально пытающуюся свалить до ближайшего места охоты Ночную? Так отпусти ты её, чай, добычи в лесу не убудет. Хватит на всех. — Добродушно-ленивая усмешка стражника дала понять ясно — всерьёз её тут не принимают. Ну что ж, Игуан, мы с тобой ещё повоюем в словесных баталиях. — Да погоди ты со своими насмешками. Потом. Тут дело срочное. Слышал что-нибудь о Тайне? — О тайне? — Ох уж этот насмешливый тон, неужели он не понимает, что каждая секунда на счету? — Ну то, что её никому разглашать нельзя. Так же, что это разновидность информации. Или ты какую-то конкретную тайну имеешь ввиду? — Да, представь себе. — Личи почувствовала, что снова начинает закипать. Да что ж за день сегодня такой. — Я имею ввиду какую-то конкретную Ночную по имени Тайна. — Ну, положим, знаю. Хорошая дракониха, пару раз с ней доводилось сталкиваться. Вежливая такая. Слегка, правда, не в себе, но ей простительно. У ней муж на Вулкане помер. Вот кто бы мог подумать, что у такого Провидца может оказаться такая жена? А что? — Да вот это вот чудо считает, что она её дочь. — Погоди. Она её. Тайна — вот этой вот малолетки? — Игуан! Хватит тупить. Естественно, что вот эта вот малолетка, её, кстати, Луновзора зовут, считает, что она, подчёркиваю, МАЛОЛЕТКА, то бишь, Луновзора, дочь Тайны. — А-а-а… — задумчиво протянул стражник. — Ну и что? Дочь, так дочь. От Провидца у ней, кстати, ничего нет. Видимо, супружеская верность Ночных — сущий вымысел. — Не о Провидце, — почти перешла на свой недавно открытый «командный крик» Личи. — Можешь ты её позвать сюда, чтобы разобраться? — Да запросто. — Он расправил крылья. — Чили, чувак, постой за меня на посту, ладно? Стражник зацепился за ветку хвостом, раскачался и, оторвавшись от неё, расправил крылья. Личи осталась с Луновзорой и вторым стражником. Впрочем, состав этой компании сохранялся недолго. Не прошло и полчаса, как Игуан вернулся. Да не просто с Тайной, а с Тайной, Потрошителем и Ореолой. Едва только заметив Луновзору, Тайна почти запаниковала. Выражение мордочки «О Всевышний, всё раскрыто, явка провалена!» красноречиво говорило о том, что рассказы Луны о своём происхождении, по крайней мере, наполовину правдивы. — Так, что тут происходит? — зевнула Королева, имевшая очень заспанный вид. — Какого ради было необходимо меня поднимать посередь ночи и тащить чёрт знает куда? — О, малышка-радужная? — Потрошитель посмотрел на неё удивлёнными глазами. — Ты таки задержала кого-то из моих соплеменников? За какие грехи? Личи кратко изложила ситуацию. — Понятно, — вздохнула Ореола. — Тайна, что скажешь? — Ваше величество, понимаете, обстоятельства сложились так… — Можно без титулов и привычной всем НочноКрыльской витиеватости. Я очень хочу спать. — Так точно, ваше величество. Постараюсь излагать кратко и по делу. Если совершенно коротко, то… — Тайна рухнула перед лапами Ореолы. — Умоляю, пощадите!!! — Кого? За что? Почему? Ты можешь объяснять кратко и внятно? Тайна поднялась. Выглядела она, мягко говоря, виновато. — Понимаете… Мой муж, Провидец… — Про-овидец?! — яростно передёрнулась Ореола. — Шокирующее признание… — выдал Потрошитель. — Можешь не продолжать, я знаю его прекрасно, — уже спокойнее продолжила королева. — Отвратительный субъект! — Кто бы спорил, ваше величество, — вздохнула Тайна. — Так вот, мой муж был слишком увлечён идеей порабощения Радужных. Но не это главное. Главное то, что он был против и вообще… — Ночная помолчала, собираясь с мыслями. — В общем, вышло так, что у меня появилась маленькая тайна. Под стать имени. А моему «замечательнейшему» супругу совершенно не нужно было знать о нашей дочери, то бишь, о моей «маленькой тайне». Ну и… Я и решила, что если я спрячу яйцо в Дождевом лесу, то ни племени, ни Луновзоре, моей дочери, от этого не убудет. Она с самого рождения тут — первоклассно летает меж деревьями, умеет охотиться и вообще — прекрасная и милая девочка. Не судите строго, но… Я не хотела, чтобы она познала ужасы вулкана, как другие, и поэтому… — Поэтому не разрешаешь ей видеться со своим племенем? — Ореола устало вздохнула. — Креативно. Впрочем, ладно. Преступления, как такового, нет. Наказаний и изгнаний назначать, вроде как, не за что, так что…. Все спать, всё свободны. Кроме тебя. — Она указала когтем на Потрошителя. — Ты будешь делать мне массаж крыльев. — Понял-принял, — вытянулся по стойке смирно телохранитель. — Эм, последняя просьба… — Тайна выглядела совсем побитой. — Да ладно, пусть сама выбирает, где жить — среди своих или там, где была до этого. Её право. Спать, я кому сказала! — Так точно… — пробормотала Тайна, удаляясь. — И не важно, что тут, как бы, моя дочь, а нормальные Ночные спят днём. Сумасшедший дом, а не лес какой-то! — Что-что-о-о? — Ореола снова зевнула. — Ладно, разрешаю тебе проводить её до… Где она там существовала всё это время? — В пещерке, недалеко отсюда. Так точно можно? — Валяй, твоё право. Но я — спать. И наслаждаться массажем крыльев. Потрошитель, — Ночной гордо приосанился, — пойдём! Королева и телохранитель удалились. — Мне кажется, или она испытывает к нему гораздо больше чувств, чем стремится показать? — задумчиво пробормотала Тайна. — Мне кажется, или это точно не дело какой-то Ночной, которая совершенно не умеет выбирать себе пару? — Личи решила понаглеть. Раз уж сегодня такой сумасшедший день, то почему бы и нет? — Дорогая… — Тайна осуждающе посмотрела на свою собеседницу. — Шла бы ты спать, как тебе приказала наша королева. — Ну ладно-ладно, — устало выдохнула Личи. Издеваться над Ночной так, как над ней издевалась мелочёвка, практикуясь в сарказме, у Радужной уже просто не было сил. — Аух! Чёрт! Лапа! Крыло! — Инструктор вновь осознала, что совершенно не может двинуться с места. — Давай помогу, бедолага. — Игуан подставил крыло, чтоб она могла опереться, и они вдвоём удалились вглубь деревни. — Ну что, Луна? Пойдём домой? — Тайна улыбнулась. — Сейчас ещё не время тебе показываться среди нашего племени. Рано. Да и… Дома привычнее, разве не так? Луновзора кивнула. Спорить не было смысла. Тайна всегда говорит одно и то же, приводя одни и те же аргументы. И всегда, как ни странно, даже думает о том же в такие моменты. Провидец, жестокость условий Вулкана, общее состояние НочноКрылов как племени и тому подобное. На следующий день, когда надо будет отсылать списки поступающих в Академию Яшмовой Горы, Ореола, конечно, вспомнит о Луновзоре и впишет её имя, решив, что Ночная слишком долго прожила одна в лесу и что ей нужно начинать выходить в свет. Тайна будет, конечно, недовольна таким решением, но не пойдёт против воли королевы. А сейчас ещё ничего не подозревающие об этом, обе Ночные неторопливо прогуливались пешком до пещеры в Дождевом лесу, ставшим одной из них домом. Прогуливались, обсуждая всё, произошедшее за то время, пока они не виделись. Прогуливались, разговаривая на самые разнообразные темы и наслаждаясь моментом. Прогуливались…