Сон бабочки

      Сон Ноя несомненно была неотъемлемой частью Семьи, но всегда находилась как-бы вне Её. Может быть оттого, что Ноям не снятся сны? Кто знает. Во всяком случае, так повелось ещё с мига их рождения, мига, когда Сон осознала себя и Цель своего существования, равно как и существования всей Семьи.       Родиться лишь для того чтобы однажды убить целый Мир. Дико? Жутко? Отвратительно? Для людей, возможно. Для Палачей - абсолютно естественно, как дыхание. В конце концов, они то знают, что уничтожают не Суть, а только оболочку, что из раза в раз возрождается обновлённой из руин и пепла. Они слышат, как Мир сам молит их об этом.       А люди... Какое им вообще должно быть дело до людей, чья жизнь по сравнению с их подобна жалким мгновениям, хотя это не отменяет того, что иногда кто-то из Семьи и прошлых Палачей всё же привязывался к смертным. Да и Мир, как ни странно, любил людей, терпя их до самой крайней планки, когда те начинали брать уже гораздо больше, чем отдавали сами, или успевал восстанавливать Мир. Иначе Палачи уничтожали бы человечество ещё где-нибудь в средневековье, а то и в каменном веке.       Итак, Сон всегда была далека от Семьи, общаясь, в живую, разве что с Адамом, да Мудростью, к которому изредка приходила в наведённых, искусственно созданных ей самой снах. Ревас, конечно же, могла связаться таким образом и с любым другим Ноем, но попросту не видела в этом смысла. Она была, несомненно, крайне занята. Ревас собирала сны.       Порой Ной была практически не способна осознать то, что породило человеческое подсознание, особенно если то были люди творческих профессий: писатели, художники, музыканты. Их сны были особенно драгоценны, и Ревас со всей возможной бережностью собирала их отражения, превращая в легкокрылых бабочек, что в любой момент были готовы воплотить заточённую в них сладостную грёзу, либо наистрашнейший кошмар в реальность. С несколькими из таких людей она даже провела весьма много времени, коллекционируя их фантазии, пока всему не наступал вполне закономерный конец.       Помимо этого, Сон общалась ещё и с прошлыми Палачами. Они конечно тоже не видели снов, но могли рассказать много интересных историй о старом Мире. Их также было четырнадцать, они также были Семьёй, но словно бы что-то утратили. Целостность быть может? И Ревас видела причину, оседающую серебристыми искрами безумия в глазах их Главы и её верного рыцаря. Как жаль, что тогда Сон не задумалась над тем, что способен вытворить сошедший с ума Палач, и каким образом это способно коснуться её Семьи.       Ревас, Сон Ноя, Апостол без номера, никогда не была по-настоящему близка к Семье, буквально и фигурально. Именно это её и спасло.       Спасло, когда окончательно обезумевшая Хеелал, поддерживаемая Алгером, погубила свою Семью, заточив большую часть в кристаллы, сковав и силу, и волю. Спасло, когда безумцы пришли за Ноями, уничтожая их физические оболочки, и искажая саму Сущность и Память.       Именно тогда Ревас впервые пожалела, что никогда не была близка с Семьёй, пожалела, что осталась жива, что помнила всё. Жалела, что не добила то существо, назвавшееся Сердцем и породившее перед развоплощением ещё около ста осколков. И плакала без конца, ощущая внутри мерзкую, сосущую, холодную пустоту там, где когда-то были нити связи.       Ненадолго слёзы остановились, когда она почувствовала новое рождение Адама, когда восстанавливались нить за нитью порванные узы, но невольно заплакала вновь, осознав, что, да, это Семья Ноя, её Семья, но не та. Сон с отчаянием всматривалась в их искалеченные Сущности, разорванную на клочки и частично утерянную Память, понимая, они больше не слышат Мира, потеряли, исказили изначальную Цель.       И, о, как ярко, должно быть, горела в ней надежда, когда, наблюдая за пятыми воплощениями своей Семьи, Ревас заметила крошечные признаки восстановления.       Что же, Сон подождёт.       После того, что она в ярости сделала с Хеелал и Алгером, те, скорее всего, ещё не скоро восстановятся (как жаль, что не удалось прикончить их раз и навсегда), а когда это всё же произойдёт, единственное, что останется этим двоим - залечь на дно, тёмное и глубокое, как бездна тихоокеанских впадин, ибо свою изначальную Суть они бесповоротно утратили, равно как и способности ей даруемые. Так что, за безопасность Семьи в ближайшее время можно не беспокоиться, в этом времени, как и ещё пару следующих веков, не найдётся разумных и не очень созданий, способных причинить им по-настоящему серьёзный вред.       А пока, можно продолжить то, чем Ревас занималась изначально, страшно даже представить сколько интересных снов было упущено за эти несколько веков, что буквально пронеслись мимо абсолютно незамеченные. Кажется у людей даже парочка крупных цивилизаций повымерло. И она пропустила такое?! Немыслимо!       Серокожая девушка в странных для людей белых одеждах остановилась прямо посреди весьма оживленной улицы древнегреческого полиса, совершенно не обратив внимания на косящую взглядами и нервно перешёптывающуюся толпу прохожих, и что-то гневно кричащих возничих, едва успевающих свернуть в сторону, чтобы не задавить "глупую женщину", и внезапно вскинула вверх сжатые в кулаки ладони, словно гладиатор в победном жесте.       Решено! Ревас отныне будет не только собирать сны, но и изучать постепенно взрослеющий Мир. Семье, во всяком случае Адаму, потом точно будет интересно послушать её истории (иного выбора, кроме как слушать, у них и не будет). Да и избежавших заточения предшественников найти точно не помешает, они как раз должны были уже переродиться. Где-то в разных уголках земного шара одновременно чихнуло четыре человека.       А ещё, среди людей, кажется, встречались иногда индивидуумы с интересными способностями. Маги?        Денбора как-то раз рассказывала, что в старом Мире у них были похожие, но они назывались эсперами.       Девушка начала радостно прыгать, что-то тихонько попискивая с несколько безумной улыбкой на лице, заставив прохожих и вовсе в страхе шарахнуться куда подальше (а вдруг заразная?!), образуя вокруг буферную зону.

Трепещи, мир, по твою душу выдвигается Сон Ноя!