POV Занзас
Шоссе, это как женщина. Хороший байк — мужчина. Когда колеса катятся по асфальту, это секс. Любому байкеру нужен классный байк, а в придачу к нему бабу. Она типа талисмана. Свой талисман я встретил на дороге. Она шла по раскаленному асфальту. Солнце пекло ей спину. Ковбойская шляпа хорошо смотрелась на длинных пепельных волосах. До сих пор перед глазами стоят те длинные ноги, бледная кожа, серые глаза. Ее оскал заставлял внутри меня содрогнутся какой-то хрени, о которой пишут великие поэты любви. Белая футболка промокла от пота, рюкзак цвета хаки протертый до дыр. Если посмотреть со стороны, то кажется, идет она так уже долго. Она была идеальна. Я не мог не остановиться. Я припарковал своего мустанга на обочине и наблюдал за ней в зеркало. Когда она была напротив меня, я позвал ее. Она прошла мимо. Когда я позвал снова, она лишь бросила на меня взгляд, полон презрения. Откуда, то презрения взялось я не знаю. Я еще сделать ничего-то и не успел. Пройдя шесть метров от меня, она остановилась. — До Калифорнии подвезешь? — По пути, садись. Когда она взмостилась поудобней, я невольно улыбнулся. — Ты держаться не будешь? — Я уже. Смотрю на ручонки, которые вцепились в седло. — Детка, ты уж прости, но ты улетишь, как одуванчик с моего коня, если будешь так держаться. Она ничего не сказала, продолжая так сидеть. «Ну как хочешь» Только я завел мотор и мой Харлей Дэвидсон доставил горячий оргазм асфальту, она схватилась за мой торс. «Сладкий котенок, ха, диковат, но приручить можно» Вот так мы и гнали в Калифорнию до самого заката, ощущая приятное чувство свободы и риска. Солнце почти село, и я остановил мотоцикл на обочине. Моя киса смотрела на меня озадачено. — Ссать хочу. Я далеко не уходил. Слез и сразу за ширинку. Моя дама против не была. Я стоял к ней задом. — Ты в конкретное место едешь? — В «Кровавый павлин» — Ох, детка, много совпадений у нас. Я туда же еду. — Знаю. — Да? — Я застегнул ширинку. Подошел вплотную к утонченной талии. — Откуда? — В конце лета там всегда выбирают новичков в банды. Так что если байкер в конце лета едет в Калифорнию, то он едет в «Кровавый павлин» — А ты много знаешь, имеешь какое-то отношение к нам, байкерам? Она больше ничего не сказала. Но голос был спокойный, тихий. Слушал бы и слушал. «Кровавый павлин» это паб. Место, где собираются байкеры. Здесь полно пива, табака, шлюх. Вечно задымленное куревом помещение, рок в колонках, удары бильярдных шаров, пена из пива течет, временами хорошее месиво. Это все — «Кровавый павлин» Заправляет этим чумовым местом полу баба полу мужик. Его зовут Луссурия и с ним лучше дружить. Сегодня он летал от стола к столу в желтом бальном платье. Назови его геем уйдешь мертвым, психом — покалеченным. Но не дай Боже тебе сказать ему, что он красавчик, затянет в подсобку. — Скуало, детка! Не могу поверить своим глазам, ты ли это. — Я не настолько изменился, чтобы спрашивать. — Да-да, все такой же красавчик. А ты с другом? А, Занзас, не признал, богатым будешь. — Если бы так. Хлестни мне пивка. Падаю возле барной стойки на стул, подзываю рукой свою спутницу. Можно подумать, что она не охотно ко мне идет, но это только внешне. Бабское, понимаете, нужно поломаться, типа я недотрога. Я же понимаю. — Чего тебе? — Ты в кого такая дерзкая, в мать или отца? — В твою тетю. Говори что нужно. Я прикоснулся к длинным волосам и резко потянул их на себя. — Значит Скуало, не очень-то имечко для девушки. Твои родители видно шутники. Тонкие полоски бровей нервно подергивали. Кулаки так и сжимались мне врезать. Странные нынче бабы пошли. — Ты…, да ты… — Скуалушка, я только окна заменил недавно. После слов обеспокоенного павлина акула расслабилась. Бездонно серые глаза уставились на меня, вгоняя в пучину морской пены. — Спасибо, что подвез меня, в честь моей признательности пиво которое ты сегодня выпьешь за мой счет. Тощие руки вырвали прядь волос из моих цепких лап. Длинные ноги так и хотели увести хозяйку подальше, но не так все просто. Я вцепился в талию и притянул ее ближе к себе. Не вставая, мои губы могли прошептать ее ушам все секреты, если бы они были. — Я предпочту кое-что другое. Моя рука скользнула под майку, я удивился, нащупав пресс. Но еще больше удивился тому, как все это время спокойный человек вдруг превратился в разъяренного монстра. — Врооой! Ты чертов ублюдок. Хорошо, что с моей реакцией все отлично, а то первый летящий стул в меня уже забрал бы мою жизнь. — Ты совсем ебанутый, иди дружков себе подобных клей, я к вам не принадлежу. — Ты чего несешь? И с чего это ты такая истеричная? Секса давно не было? — Ты блядский подонок, уебу на месте глазом не успеешь моргнуть. Захотелось бы мне секса, снял бы себе бабу. — Положила бы ты этот диван на место, смотри, пришибет еще. Постой, бабу? Лесбиянка что ли? А я голову ломал, почему ты на мой шарм не клюешь, а тебе оказывается, другую наживку подавай. Тут диван в меня полетел. А еще следом соседний диван, стулья, столы, бильярдные кии, которые были обещаны засунуться мне глубоко в жопу. За ними шары бильярдные и сам стол тоже полетел, и все в меня. И мелочи приходилось полетать. Книги, газеты, монеты, цветочные горшки, посуда, обувь, байкеры. Байкеров было много, они все летели и летели в меня как ядра из пушки. Пиво лилось за края, музыка играла, окна вышибло напрочь, настенные часы стали, байкеры по мотоциклам, Луссурия над окнами рыдает, два бармена Фран и Бельфегор под барной стойкой в карты кидаются, а моя прелесть разложилась на полу с набитой шишкой на лбу и рядом упокоенный разбитый пивной бокал. Да, люблю я все-таки это место.POV Скуало
Значит, иду я себе такой по дороге, солнце печет, пот течет, но я иду. Подкатывает байк, да какой, Харлей Дэвидсон. Я мимо прохожу, а сам херею от него, так прокатится хочется, решил рискнуть и что, теперь еду на крутом байке рассекая ветер. Да я, блядь, крутой. В «Кровавом павлине» я просек, что мой байкер маленько не лады с головой. Но у нас здесь психованных полно, взять хотя бы Бельфегора — бармена нашего. Но этот не такой, он…, как бы это сказать, немного Луссурия. Я баб люблю, поймите, перекаченные байкеры не мой типаж. Даже если у них крутой байк. Утром я пошел первым делом умыться. Привел себя в порядок и вернулся в комнату, она была на втором этаже паба. Как же я пересрал, когда этот ублюдок на моей постели лежал. Думал, что мой час пришел, все, собирай свою душеньку и вали на небеса. — Ты какого хрена здесь делаешь? Ухмыляется хрыщь старый, я бы ему улыбку поправил. — Высуши волосы малыш, а то заболеешь. — Комната Луссурии коридором дальше. Я открыл дверь приглашая его выйти, да побыстрее. Он соскочил с кровати и пошел ко мне, как я думал на выход. Но нет! Он закрыл дверь рукой с громким хлопком, при этом прижав меня к ней. — Ты бессмертный? Он мне не ответил, только прикоснулся губами к моей шее. Я тут же собрался нанести смертельный удар, но мой противник оказался слишком силен. Раньше такого не было, я всегда мог постоять за себя. Но сейчас мне не хватает сил даже на то чтобы оттолкнуть его. Он крепко сжал мои руки и кончики пальцев начали синеть от того, что кровь туда не поступала. От злости на самого себя я слишком сильно прикусил губу, из нее потекла кровь. Занзас, так, оказалось, зовут моего нового знакомого, облизал мне рану, исследовал каждый миллиметр моего рта, каждую впадинку моей шеи. Его руки скользили по талии. Я не хотел осознавать это, но было приятно. Рукой он скользнул к спортивным штанам, оттянул резинку и нырнул внутрь. Я не хотел, оно само, но когда он прикоснулся к моему члену, я издал легкий стон. Занзас остановился, его глаза наполнились ужасом. Я не понимал, что не так, но упускать такой момент не стал. Когда противник замешкался, я нанес удар, из его носа потекла кровь. Он поднял руку к больному месту и вытер алые капли. — Что это? — Что? — В штанах, что там? — Член, кретин! На этом я его больше не видел. Не знаю, куда он подался и что делает, но он ушел. Я никогда не думал, что буду мечтать о мужских руках. Но я частенько после этого фантазировал, и приводило это дело к эрекции. Злясь на себя за ебучие мысли, я воздерживался, как наказание. И надо было ему вернуться через четыре месяца, как раз в самый пик моих воздержаний.POV Занзас
Моя королева дороги оказалась мужиком. Мое сердце разбилось на осколки, и я уехал. Я долго ездил как одинокий волк, думая, что не так со мной. Я трогал мужской член и меня это не тревожило. Меня волновало то, что мне казалось я не смогу жить без этого женоподобного засранца. Я был шокирован своей слепотой и поэтому сбежал. Думал, что если буду ездить на своем коне, то дряные мысли меня покинут. Но, нет. На каждой дороге я представлял себе ту первую встречу. Длинные ноги, хоть и тощая, но апетитная задница, волосы словно соткал паук, мокрая от пота футболка, притягательный запах сигарет и духов. Если углубиться, то вижу перед собою бездонные, серые глаза, тонкие губы, припоминаю их вкус смешанный с кровью. Руки нащупывают талию…, и тут я резко останавливаюсь перед самым обрывом. Мои фантазии до добра не доведут. Нужно с этим разобраться, поэтому спустя четыре месяца я возвратился в паб «Кровавый павлин». Первое, что я увидел, когда вошел это высокого, привлекательного парня в белой хлопчатой рубашке с закатанными рукавами который наливал пиво за барной стойкой. Его волосы были собраны в хвост и только сейчас я заметил что его уши проколоты. Оголенная шея так и манила. В паху стало тесно. Я собрал в свой член все силы и направился к барной стойке. — Пиво мне. Серые глаза уставились на меня с таким трепетом, что захотелось повалить его прямо сейчас, нагнуть и вставить без предварительных ласк. Он отвел глаза ничего мне не сказав. Я заметил как дернулся его кадык. Пока он наливал мне пиво я наблюдал за его движениями: отточенные, плавные. Его руки были на вид бархатные, а пальцы длинные как у пианиста. — Фран, замени меня я выйду. Он вытер руки в полотенце и скрылся за углом. Я достаточно ждал чтобы пойти на его поиски, целых пять минут. Я не нашел его на первом этаже, поэтому поднялся на второй. Я решил в первую очередь зайти к нему в комнату, она была не заперта. Я зашел без стука и был рад этому. Если б я постучал то не увидел того что увидел. Мой сладкий ласкал себя с таким старанием, что я не мог ему не помочь. Он испугался когда я сзади прикоснулся к его руке, что дрочила. — Какого… — Тихо, а то оторву. Я убрал его руку и заменил своей. Он прикусил рубашку и закрыл глаза. Его ресницы подрагивали, а зубы сильнее вцепились в ткань. Наверное, он старался не стонать, но это у него не получалось. Я был слишком хорош. От моей руки он кончил через пару минут испачкав себе живот. Я укусил его за ухо и потянул за колечко сережки. — Понравилось? — Зачем вернулся? — Соскучился. — Чепуха. — Правда. Он встал и собрался уйти, но я схватил его за руку. — А я? — Что ты? — Я на пределе. — Это моя вина? — Чья же еще. — С ума сошел, я не стану тебе дрочить. — Я и обидеться могу. — Да пошел ты. Он дернул руку, натянул штаны и вышел из комнаты, я не успел расстроится как он вернулся и повалил меня нависая надо мной. — Один раз и только. Я не знал, что на это ответить. Слишком уж моя пассия была резка в переменах настроения к этому нужно еще привыкнуть. Тот один раз был не один. Я начал учиться понимать его. Его намеки, его повадки, его настроения. Знал, когда нельзя подходить, когда можно и когда нужно. Мне нравилось наблюдать за ним когда он работает и ловить на себе его взгляд. Он никогда не подходил и не говорил, что хочет меня, он намекал. Если смотрит на меня и трогает волосы значит требует ласки, его нужно обнять. Если прикасается к губам или прикусывает их значит хочет целоваться если при этом потирает шею, значит он зовет меня и мы идем с ним на второй этаж. Я выучил эти маленькие непримечательные жесты и мне нравится, что знаю их только я.POV Скуало
Когда я его увидел понял, что моему воздержанию пришел конец. Я еле долил ему пива и свалил как можно быстрее к себе. Я был почти на пределе когда он меня застукал. Я не слышал как он зашел, только ощутил его дыхание сзади и руку которая мне дрочила. Только кончив я понял всю сложившуюся ситуацию. Мне стало стыдно и захотел сбежать. За дверью я не смог объяснить себе почему меня тянет обратно. Чертыхнувшись я влетел в комнату и мы провели потрясающе время вместе. Это было впервые у меня, не знаю как у него. Я думал на этом все, но ситуация складывалась так, что мы заканчивали день в одной постели. Я и заметить не успел как я стал его, а он моим. Из-за моей гордости я никогда не говорил ему, что хочу его, но он это понимал сразу как только я о нем подумаю. Как он это делает я не знаю, но это приятно. Нас как будто связали. Он каждый раз удивляет меня своей проницательностью. Думаю, я не смогу без него, а он без меня. Теперь я его талисман.