Организованный досуг

На следующий день ситх дал Каилин как следует выспаться, потом сдал рабыню своим докторам-дроидам, приготовил для них ужин, но в целом его поведение ничуть не изменилось. А вот Каилин, напротив, куталась в накидки, стараясь не показать лишнюю часть тела, и очень смущалась. — Завтра на целый день отправляешься на спа-процедуры, — наконец вздохнул Дарт Сейт, которому поведение рабыни начало надоедать. — У меня какое-то время будут дела, я редко буду бывать дома. Но — мы потом наверстаем. *** В результате рабыня провела в спа не целый день, но четыре дня по несколько часов к ряду. Персонал спа, как и посетители, были людьми (проимперское заведение); персонал (и мужчины и женщины) были одеты в набедренные фартуки, посетительницы же ходили обнажёнными. В конце концов, это и, правда, помогло Каилин чувствовать себя более раскрепощенной, а спа-процедуры расслабили девочку. Еще она с удивлением принимала от посторонних знаки внимания, которых не знала прежде; причем не только от персонала заведения, но и от посетительниц — новость о том, что она рабыня ситха разлетелась быстро и заставила окружающих проявлять к ней почтение. Это было ново и… странно. Но приятно. *** Своего господина в эти дни Каилин почти не видела и с замиранием сердца ожидала, когда же он вновь придет в ее спальню. Впрочем… к этому ожиданию примешивалось еще какое-то новое чувство. Волнующее и приятное. Однако ничего не происходило. На шестой день господин сказал, что они задержатся на планете, и по тому переезжают из корабля в дом. *** Дом находился в одном из имперских кварталов города, это был двухэтажный, но не длинный особнячок, утопающий в зелени. Особняк охраняли имперские гвардейцы, в доме была не многочисленная прислуга. На верхнем этаже поселился Дарт Сейт и его рабыня, прислуга и деловые помещения находились на первом этаже. *** — Я хочу провести эту ночь с тобой, — заметил ситх за ужином на двоих. Девушка робко кивнула, но ее щеки вспыхнули. — Собери волосы так, чтобы твоя шея была открыта, и так, чтобы тебе было удобно лежать на спине. Рабыня покорно кивнула. *** Через час после ужина ситх зашёл за Каилин. Девушка, одетая в тонкий хитон, сидела на кровати и ждала своего господина, но Дарт Сейт покачал головой. — В этом доме есть специальная комната для любовных утех. Они прошли в другой конец второго этажа, в комнату, за такой же высокой дверью, как и остальные. Но вот внутри комната была необычной: без окон, с чёрными стенами, совершенно пустая, если не считать широченной кровати с массивными столбиками у одной из стен и нескольких деревянных балок, пересекающих комнату под потолком. Освещена комната была многочисленными свечами. — Разденься, — сказал ситх, скорее властно, чем грубо, подтолкнув рабыню вперед. Каилин робко, но покорно потянула за завязки, и тонкая ткань соскользнула к ногам рабыни. — Ты прекрасна, — ситх подошёл к девушке сзади, обнял ее за плечи, прижался носом к шее, вздохнул аромат своей собственности, нежно поцеловал в шею, от чего по телу девушки побежали мурашки. Ситх развернул девушку к себе и, сняв с пояса моток толстой и мягкой белой верёвки, стал связывать темно-коричневые запястья девушки. Потом Дарт Сейт потянул Каилин за собой на середину комнаты, поднял ее руки вверх и закрепил на крюк, свисающий с одной из балок. Оставив рабыню стоять посреди комнаты, ситх подошёл к стенной панели и достал из-за неё высокий вертикальный сундук на колесиках, вернулся к девушке и занялся творчеством. Сначала из сундука появилась метровая деревянная палка с кожаными петлями на концах. Палкой тут же были разведены в стороны и обездвижены ноги рабыни, кожаные браслеты обхватили ее щиколотки. Прекрасная и доступная со всех сторон Каилин стояла, опустив голову. Теперь ее положение было весьма неустойчивым, и девушка замерла, растянутая меж потолком и полом. — Я помогу тебе, — усмехнулся ситх, увидев смущение рабыни, и глаза девушки закрыла плотная повязка. Теперь крошка могла только гадать, откуда ждать… ласки. Ситх достал вибратор и нанёс на него немного крема — это вещество было слабее, чем первый афродизиак, рабыне нужно научиться самой получать удовольствие от игр, и постепенно вспомогательные вещества должны сойти на нет. Вибратор коснулся правого соска рабыни, и Каилин вздрогнула. Щекотание было приятным, но ситх сейчас преследовал иную цель — вибратор помог втереть крем в соски и клитор рабыни. Теперь было нужно лишь подождать. Ожидание Дарт Сейт занял приятным делом: виток за витком, белая верёвка стягивала изящное темное тело, поднимаясь от тонкой талии широкими петлями к груди, обхватывая ее, приподнимая и обрамляя. Ситх находил, что рабыне очень подходит такое одеяние, делает ее еще более волнующей, беззащитной, трогательной и притягательной. К тому моменту как последняя петля, захлестнутая через шею, была закреплена, Каилин уже тяжело дышала и мечтала, чтобы господин начал делать с ней что угодно, главное чтобы начал. И ситх, и, правда, проявил внимание: погладил фигуру девушки руками, потянул пальцами за соски. Девушка застонала, подалась вперед, почти теряя равновесие и повиснув на руках. Соски украсили прищепки, и Каилин вскрикнула. Ситх нежно целовал соски через прищепки, что приглушало боль, но при этом пальцы Дарт Сейта тянули и выкручивать прищепки, что вызывало волну резких ощущений. Ситх выпрямился, сгреб рабыню за волосы и страстно поцеловал; девушка ответила неумело, но тоже с большим энтузиазмом, кажется, грубость обращения ее перестала смущать. Ситх довольно отстранился, не выпуская волос, дал Каилин звонку пощёчину, после чего снова впился в ее губы, растерянные, замершие; и новая пощечина, а затем поцелуй — нежный, бережный. — Ты хочешь, чтобы с тобой поиграли? Чтобы вытрахали до забытья? — Да, да господин! — стыдясь и волнуясь, прошептала рабыня. Собственно… как будто у нее был выбор. И все же это признание было очень приятно услышать. Ситх отступил назад и достал из чемодана первый фалоимитатор, гладкий в меру длинный и широкий. Сначала Ситх лишь дразнил девушку, задевая ее клитор и половые губы, а потом резко и глубоко вошёл в раскрытое и истекающее смазкой влагалище. Девушка вздрогнула, а потом замерла, наслаждаясь грубыми толчками, но ситх не дал Каилин кончить, вынув и отложив игрушку. Теперь в руке господина появился стек с мягкой кожей на конце, и на девушку посыпались удары: сверху вниз на ее грудь, сжатую прищепками и от того уже болезненную от любого прикосновения; снизу вверх по ее раскрытой киске. Когда рабыня начала всхлипывать, ситх остановился и, снова взяв за волосы, нежно поцеловал девушку. — Тише, тише. Сейчас все будет хорошо. И девушка послушно закивала, раскрывая свои нежные губки для нового поцелуя. И снова между ног рабыни заскользил фалоимитатор… только значительно большего размера. Ситх двигал его плавно, нежно, не вводя глубоко, и рабыня снова тяжело задышала. Тогда господин надавил на игрушку, полностью введя ее в девушку, любуясь тем, как Каилин трепещет, словно бабочка пронзенная иголкой. Из-за широко расставленных ног, рабыня не могла даже напрягать мышцы влагалища и пытаться сопротивляться вторжению, и ситх просто брал ее, стимулируя вибратором клитор и грубо насилуя фалоимитатором. В конце концов, девушка не выдержала — ее стоны перешли в крик, сладостное всхлипывание, и Каилин повисла на верёвке изнеможденная экстазом. *** Ситх перенес рабыню на кровать, снова закрепил ее связанные руки над головой, пристегнув их к кольцу в спинке кровати. Ноги Каилин широко раздвинул и привязал к кольцам сбоку от кровати. После чего снял прищепки с опухших сосков и дал разрядку себе, наслаждаясь такой миниатюрной малышкой, так возбуждающе стонущей, а когда он проникал слишком глубоко, вскрикивающей или скулящей. Но господин целовал свою рабыню, шептал ей что-то нежное и снова входил так глубоко как мог. Нежность, боль и возбуждение, невозможность видеть и двигаться захватили Каилин, стирая границы реальности. Она… отдалась этому чувству и отдавалась своему господину, позволяя ему делать, что угодно со своим телом дальше: терзать его и возводить на новые вершины блаженства. Наконец Дарт Сейт оставил рабыню в покое и довольный лег рядом, гладя рукой ее торчащую грудь. Постепенно его движения из задумчивых стали настойчивыми, и вот сильные пальцы уже защипывали и выкручивали соски, сжимали нежную грудь. Каилин громко застонала. — Поиграем еще, — ситх не спрашивал, он сообщал. И ситх раскрыл в чемодане секцию фалоимитаторов. Сейчас его интересовали самые большие из игрушек, такие, что будут приносить сладостную пытку его рабыне, хотя после того как он ее сегодня, как следует, растянет, под конец вечера придётся брать ее, протискиваясь не в узкий канал, а свободно скользя по широкому туннелю… Ну что же, он принесёт ради Каилин такую жертву. И первая игрушка вторглась в нежное, сопротивляющееся тело. Рабыня застонала. Ситх склонился над очень теперь чувствительными сосками, покрывая их поцелуями, лёгкими покусываниями, заставляя девушку тяжело дышать, выгибаться и… принимать в себя игрушку все глубже и глубже. К стонам рабыни начали примешиваться поскуливания, но не один не хотел остановиться. Игрушка, резким толчком, вошла на полную длину, рабыня закричала, почти завизжала. — Малышка, ты такая громкая, это чудесно. Ситх сел перед раздвинутыми ногами своей собственности, и, стимулируя клитор вибратором, вынул огромную игрушку, только чтобы через секунду резко вогнать ее обратно. Вообще ситху нравилось смотреть, как половые губы поглощают что-то в себя, это выглядело… неизменно возбуждающе. Поэтому резкие толчки, призванные причинить боль, чередовались с медленным проникновением, дразнящим и возбуждающим его самого. И все же главной задачей было заставить рабыню кончить, хочет она того или нет. Изнасиловать девушку может каждый дурак, и только мастер может насиловать так, чтобы жертва «плыла» от множественных оргазмов. Умелым чередованием поцелуев, вибратора, шлепков и проникновений огромной игрушки, ситх добился от девушки, чего хотел. Под конец Дарт Сейт насиловал своим членом почти бессознательное тело. — Тебе понравилось? — прошептал ситх, касаясь губами губ своей рабыни. У девушки не было сил ответить или пошевелиться, она лишь смогла напоследок слегка сжать губами губы своего прекрасного мучителя, и коснуться его губ своим нежным язычком. *** Пришла в себя Каилин только к середине следующего дня, в своей постели. Дройд принёс девушке завтрак в кровать. На столике возле кровати стоял роскошный букет черно-красных цветов.