Потомок Евы

Дела проходили гладко, игра создавалась с особой тщательностью, чтобы не допустить ошибок, вместо того, чтобы их потом исправлять. Лора тоже была в ударе и придала очертания уже двум «нипам» и трём «мобам». Очертания были неплохими, но мы совместно пришли к выводу, что это не был их окончательный вариант. Сера с головой окунулась в науки, что предположительно пригодятся ей в будущем, поэтому её мы не трогали. Удивительно, но многие учились даже на каникулах! К примеру Мина ходила к репетитору и возвращалась домой в то же время, как если бы не было каникул, поэтому многие друзья были заняты. Создавать чат для обмена идеями по поводу игры-песочницы я не стал, ведь Сера была занята, а если бы записями занимался кто-то другой, было бы неприлично всё отдавать ей, когда она освободиться… Конечно и я мог всё записывать, или просто сохранить чат, но лучше, когда все принимают участие, чем простое прочтение прошлых переписок. Вскользь упомянув при Мине о том, что у неё нет каникул, я понял, что её можно попросить задуматься о вооружении! Она явно в свободное время придумывает десятки способов провести надо мной пытки, поэтому если направить её фантазию в нужное русло, можно получить интересное оружие с замысловатыми отрицательными эффектами. Ясное дело, что все идеи не смогут уместиться в одной игре, но лучше уже сейчас их собирать и не для одной игры, а для базы данных, которую впоследствии можно будет использовать и для других игр. Проводить все каникулы перед компьютером мне совсем не хотелось, поэтому я старался больше спать и отдыхать на следующий день, после рабочего. Песня, которую я взялся склеивать как будто упёрлась в стену… Среди часов наших с Джи записей, осталось всего три варианта и к сожалению наша первая запись не вошла в эту тройку, оставшись четвёртой… Три варианта песни начинали сводить меня с ума, каждая по-своему была хороша, но чем-то они всё же отличались, и я не мог понять, чем! Испробовав десятки разных параметров настройки звуков, я так и не разобрался… Чтобы разобраться чем отличаются мучающие меня три практически идентичные песни, я решил спросить совета у девушки сёты. Она в меру таланта зарекомендовала себя не только девушкой с красивым голосом, но и консультантом по музыкальным вопросам, ведь однажды уже помогла с мотивчиком для игры, которую озвучивала вместе со всеми. Загрузив музыку на телефон, я собирался было звонить и просить совета, но ненадолго завис из-за мыслительного процесса, глядя на телефон. И ведь действительно, я слушал музыку только с компьютера, на котором работал, почему бы не прослушать её и с других устройств! Начал с того, что перепробовал несколько наушников, прослушивая всё заново на компьютере, потом на телефоне, музыкальном проигрывателе, для которого пришлось записать песни на диск и закончил на телевизоре. Звук на всех устройствах был разный… Где-то хуже, где-то почти такой же, как на компьютере… Но благодаря взгляду с разных сторон, смог кое-что приметить! В итоге советов не потребовалось ведь я выжал всё из себя и меня начала раздражать наша с Джи песня… Как и рассчитывал, я сделал песню настолько чистой, что даже при прослушивании с телефона, посторонних шумов почти не было! Будучи наконец удовлетворённым, я перестал изгаляться над песней и над собой, закончив наконец редактировать и постоянно что-то исправлять. Закончил я чуть позже чем рассчитывал, поэтому не успел продемонстрировать Джи то, что получилось, на фотосессии. К счастью фотостудия была в том же здании, что и студия звукозаписи, только находилась на другом этаже. Создавалось впечатление, что контора Джи скупила целое здание и распределило нужные им отделы по разным этажам… Меня также, как и в прошлый раз привёз ассистент, только в этот раз на выходе из лифта нас проверила охрана. Похоже отдел звука был менее значим, чем отдел фото, иначе зачем им столько охраны… Хотя не мне возмущаться по этому поводу, я только рад, что тут усложняют жизнь папарацци… Эх, чуть не забыл, куда иду… Первым делом, как я зашёл на фотостудию, меня ни о чём не спрашивая усадили в кресло к парикмахеру… И хоть стричь мои волосы собиралась милая девушка, я не дался! Отбившись ото всех, кто старался припрячь меня к чему-то, я с трудом пробился к месту, выделенному для Джи. Да, она не одна устраивала фотосессию и ей, как и многим другим была выделена своя территория. Некоторых из девчонок я узнал, большинство из них я видел на вечеринке, на которую меня звала Джи, но были и те, кого я видел только где-то в журналах или на телевидение. Как и любая другая девушка, Джи наслаждалась фотосессией и примеркой нарядов. В основном у неё были светлые летние цвета и тёплые тона, что ей шли, но она всё равно с завистью поглядывала на одежду своих коллег. В отличии от Джи, что с радостью была готова примерить всё, что ей пойдёт, я был строгим и избирательным. Пока для меня нашли понравившиеся и подходящие вещи, прошло несколько минут. Пока меня припудрили, расчесали и подготовили ко съёмкам, прошло ещё несколько десятков минут, но Джи не жаловалась… Кривляться на камеру я не собирался, пусть лучше за мной закрепится образ серьёзного и задумчивого человека. Из-за этого, фотографу было немного сложно подстроиться под меня, ведь обычно многие любят позировать и кривляться перед камерой, а от меня же веяло неким взрослым шармом. Не понимаю, как фотосессия могла длиться несколько часов, хоть убейте, не понимаю… От меня требовалось всего несколько снимков, чтобы потом выбрать один-два самых удачных, как это могло так затянуться… Посчитав фотографа обязанным мне за столь долгие мучения, я попросил сделать его несколько снимков меня лично. Раз уж я оказался в фотостудии, грех было бы не воспользоваться этим! Поэтому после того, как мы закончили со снимками с Джи для её альбома, я занял фотографа и заставил его фотографировать меня. Как показалось фотографу, я был немного раздражён и страшен, поэтому он не возразил против того, чтобы сделать ещё несколько снимков. Несколько модельных, несколько чёрно-белых, несколько простых взглядов в камеру, несколько соблазнительных, несколько без рубашки… Больше всего мне почему-то хотелось сделать снимок, как я стою по пояс голый, спиной к камере, бросая взгляд через плечо. Покрасоваться своей фигурой мне хотелось, особенно шрамом на спине, кубики пресса как по мне не были такими же привлекательными… Увидев мой шрам, атмосфера на нашем съёмочном участке немного изменилась. Каждый участок был отгорожен, поэтому никто помимо тех, кто базировался на нашем участке, не видел мою спину. Никто не знал откуда у меня взялся такой ужасающий шрам на всю спину. Спросить же они боялись и единственное, что они обо мне знали — это из какой я страны и моё имя. Одна только Джи осмелилась спросить меня откуда шрамы, но так-как мы собирались пойти поесть после фотосессии, я держал интригу. Закончив фотографироваться, я переоделся в свою одежду и прилип к фотографу требуя свои фотографии. — После обработки мы всё вам пришлём, не переживайте! — С нервной улыбкой сказал он, после моей напористости. — Я не хочу, чтобы мои личные снимки куда-нибудь просочились, поэтому сейчас найдём компьютер и перенесём их на мою флешку. — Нагнетая атмосферу сказал я. — Не переживайте, ваши фотографии будут в полной сохранности под моей защитой! — Гордо, насколько это было возможно, храбрился фотограф как заяц перед львом. — Ты не понимаешь, я не хочу, чтобы мои личные фотографии хранились где-то, кроме как у меня! — Сказал я угрожающе. — Н-не переживайте… — Повторил было фотограф, но я его перебил. — Я не переживаю, это ты должен переживать, или ты думаешь, что я не убью тебя если мои фотографии, просочатся? Как по мне, ты первый должен стремиться избавиться от них сразу же! — Намекнул я фотографу, а вместе с фотографом наш разговор услышали все, кто стоял рядом. — К-конечно, пройдёмте… — Вспотев, пригласил меня к компьютеру фотограф. Просмотрев фотографии на компьютере, я скопировал всё своё очарование к себе, после чего удалил с карты памяти фотоаппарата и подчистил концы. Также я скопировал себе фотографии, что мы сегодня наделали с Джи, но только те, на которых был я. Перепроверив всё пару раз, я поблагодарил фотографа, и мы с Джи наконец пошли ужинать. Фотограф же с остальной съёмочной группой, так и остались на месте приходить в себя.