Early this mornin' When you knocked upon my door, Early this mornin' When you knocked upon my door… And I said... "Hello Satan! I.. I believe, it is time to go." Me and the Devil, Walking side by side… Me and the Devil, Walking side by side… Soap&Skin «Me and the Devil»
Жуткая тишина не давала покоя, несмотря на общую оживленность класса. Вот что делают контрольные работы. Они подавляют общий шум, заставляя работать сильнее шум в голове. Как тебя решить? Как тебя решить? Не надо меня решать! Как ты это определило?.. Я почти уверена, что эти вопросы она всучила мне специально. Самые сложные и длинные для решения. Очередной день. Очередное не прямое напоминание, как меня здесь воспринимают. Зависть, предубеждение, фанатизм, скептицизм. Каждый день одно и тоже. Сколько людей, столько и мнений. Иногда, когда слышишь очередной тупой и неуместный вопрос, хочется ответить. Так сильно, что ногти впиваются в ладонь от силы сжатия кулака. Всего одно касание, и все они превратятся в прах. Но нет, нельзя. Они запрещают мне. Я сама не могу. Вернее, понимаю, что не должна. «Почему «Мститель» учится в школе?», «Дочь Железного Человека ходит с обычными смертными в одно заведение? На тебя видимо денег пожалели», «Вы что, рассчитываете на особое отношение из-за вашего статуса? Спасение мира – это не оправдание для неподготовленного домашнего задания», «А ты можешь дать Генри по лицу? Он задира, а ты типа «Мститель», дэ?», «А можешь попросить у Тора автограф для меня?» Все это так раздражает. Они словно не видят во мне человека. Мститель. Это как клеймо. Огромная табличка «убийца плохих и не очень ребят». Для них я не более чем кто-то из телека, кто может выполнять трюки. Как собачка. Да. Ручная собачка государства. И ведь не ответишь даже. Нет. Они следят. Каждый вздох, каждый шаг, слова, действия. Что ела, с кем говорила, куда смотрела, где была. Все контролируется. И я не могу повлиять. В их глазах я бомба замедленного действия, которой разрешено взрываться только по приказу. Разрываясь на части, умирая и воскресая. Можешь убить. Можешь забрать. Можешь остаться в живых. Но не можешь жить как нормальный человек. Нельзя, собачка. Я, блять, убийца. Убийца, что каждый день сидит в классе среди кучи детей. Убийца, что спокойно ходит в кино и кафе. Убийца, что не может спать без регулярных кошмаров и истерик посреди ночи, бьющих прямо по затылку с такой силой, что голова готова отлететь. И я должна сидеть здесь и терпеть все это? Каждый день – это сожаление. Сожаление о том, что я не дала цыганке денег. Сожаление о молчании, в моменты, когда говорить было необходимо. Сожаление, что я делаю недостаточно. Сожаление, что я не могу продумать все на свете. Сожаление, что я не ценила нормальную жизнь. Сожаление, что я теперь живу эту. Сожаление, что я вообще живу.***
Еда приелась. Отвратительно. Вкус не приносит ничего, кроме желания проблеваться. Насыщение в животе вызывает тошноту. Её вызывает практически всё. Тело, болезненно худое из-за ненормального метаболизма. Вечная боль в голове. Постоянный холод от теней. Дрожь, от возможности чувствовать каждую из них, любое движение в них. Слабость, от отсутствия сна. Пустота в животе, которая не уходит даже если набивать живот едой часами. Эти чувства напоминают, что я жива. И это начинает раздражать. Потому что не так я хотела жить. — Ты в порядке? Не переживай так из-за работы. Ты умная, я уверена что ты написала все хорошо, – Си Ан ободряюще подталкивает меня плечом, вырывая из мыслей, – Брось хандрить. Придешь домой и позвонишь своей этой… Нике? Я усмехаюсь. Ника, кажется, какой бы ходячей нежностью и добротой не была, с каждым днем все дальше и дальше от понимания меня. Она не боится. Беспокоится. Думает, что такими темпами я долго не протяну. Я говорила с ней на тему семьи… Другой семьи. Мои мысли её напугали. Я отшутилась, сказала, что я не серьёзно. Но мы обе знаем, что я вру. С каждым днем я вру все больше и больше. Вру что я в порядке. Вру что я не злюсь. Вру что я не хочу нормальной жизни. Не той что имею. Я хочу все бросить и уехать. И скоро… у меня будет повод.***
— Почему ты её игнорируешь? – голос Вэрэ, отталкивающийся от стен пустой квартиры звучит искренне заинтересованным. Мы оба знаем о ком речь. — Я больше не Мститель, – протирая пыль на полках шкафа отвечаю я, равнодушно пожимая плечами. — Как и она. Она много для тебя сделала. Неужели ты просто откажешь ей? – пытается воззвать к моей совести. У него получается. Но я давно отбросила это понятия. Ради своего счастья. — Да. Я решила сжечь все мосты. Дела Наташи — только её дела. Не мои. Моя жизнь теперь такая, как я хотела. И я не хочу это терять. — Лгунья.***
— Почему ты меня ненавидишь? – разговор с собственным отражением раздражает. Я и впрямь была такой шуганной? Такой хрупкой? Жалкой. — Ну почему же сразу «ненавижу»… Наоборот, я себя искренне люблю, – говорю с усмешкой, слова сочатся ядом, обжигающим язык. В глазах девочки отражается столь искреннее негодование и страх, что это почти рвет душу. — За что?.. — …, – её дрожащий голос дернул меня за сердце. Я отвела взгляд. Жаль, в темном пространстве было некуда смотреть, – А ты не знаешь? — Не знаю… — Нет, знаешь, – строго обрываю нервного ребенка. — Все не может быть так просто, – она нервно посмеивается. Да уж, одна извилина на двоих. Иначе и не скажешь. — Вполне может. Не у всего должен быть великий замысел. Со временем ты поймёшь, – пожимаю плечами, откинувшись на спинку стула. В невесомости Пустоты он плавно подается назад. — Значит дело в зависти? – неуверенно уточнила она, хотя, отдаю должное, это больше похоже на утверждение. Смело и глупо, но уважаемо. — Да, – киваю я, не сводя с неё усталых глаз. Мне нужен этот разговор. Она одна может меня понять. Должна понять. — Я не понимаю… Почему ты, Мститель, завидуешь мне? Какой-то девочке из России? Да, мы, безусловно похожи, но ты старше. Ты известная. Ты… это ты, а я это я. — Вот именно. Ты обычная девочка. Я тоже была такой. Была. И мне этого не хватает. Лина, ты буквально моя параллельная версия, неужели тяжело до этого дойти? — …, – она замолкает. Ну вот, запутала ребенка, могу собой гордиться. Никогда не могла найти общий язык с детьми. Особенно, с собой же, – Мне жаль, но что насчет меня? Я хочу жить… — А ты разве не живешь? – мрачно усмехаюсь, думая, что мы понимаем всю ситуацию слишком по-разному. — Я уже и не знаю, – её голос предательски дрогнул. Боже, только не истери снова, – …Они правда даже не заметили подмены? — Правда, – безразлично добавляю я, не глядя на неё. — Никто? – это тихое отчаяние в голосе, предательская боль в чистых ещё детских глазах. Мы такие похожие… — Никто. — …, – она отвела взгляд, уперев его в пустоту под собой. Тихо шмыгнула носом. Давит плач. Я всегда так делала в этом возрасте. Привычка, из-за которой ты не можешь нормально заплакать, пока слезы станет некуда девать, и они просто не попадают с глаз. Из-за внутренних заморочек. Плачь — признак слабости. Поражения, – Почему все вокруг спутали нас с тобой? — …, – я бы хотела её пожалеть. Хотела успокоить. Но мне страшно. Страшно… ведь мне всё равно, – Мы одинаковые. — Нет. Нет! Я не верю. Я же не ты. Я не могу быть тобой. Хоть кто-то должен догадаться! Хотя бы Сережа! Мама! – она срывается на плачь. Мое лицо в плаче выглядит глупо. Я слегка нахмурилась, скривила уголок губ, – Я… Я не могу так больше… Пожалуйста хватит… Остановись! Прошу! Умоляю! Оставь нас в покое! Что я тебе сделала!? — Заткнись, – холодно проговариваю я. Пустота поглощает слова, разнося их дрожащей вибрацией через себя и наши тела. Она замирает, напуганная, трясущаяся от слез и страха. Брошенный всеми ребенок, запертый в темноте. Я точно такая же. Я вижу в тебе себя. Себя прежнюю. И мне тошно. Тошно что я не могу изменить ничего и ни на что не влияю. Никогда не влияла.***
Яркий свет резко бьет по глазам, но тут же рассеивается. Я наконец чувствую твердь под ногами. Она переливается спектральными цветами, словно хрусталь на солнце. Мост… Прохладный ветер с легкими каплями соленой воды попадают на кожу, оставляя ряд мурашек. Небо усеяно звездами. — Какого хера это было? – раздраженно спрашиваю я. Локи, стоявший ко мне спиной, слегка оборачивает голову в мою сторону. — Легкое любопытство, – он отвечает легко, слегка посмеиваясь, склоняя голову набок и пожимая плечами. Меня это злит. Это неприятно. Почему все хотят копаться у меня в голове? Я похожа на игрушку? У меня нет права на свободу, хотя бы в мыслях? — Любопытство кошку убило, – цежу я сквозь зубы, чувствуя дрожание в тенях, – Сделаешь так еще раз, я клянусь, Тор до тебя не успеет добраться. — …, – он на секунду молчит, выглядя серьёзно, – Ты изменилась. Я замираю, успокаиваясь. Он кажется почти обиженным моим тоном. Как мило. На замену раздражению приходит усталая холодность. Конечно изменилась, но вот по своей ли воле? — Хоть кто-то должен. — Это не плохо, – он слегка усмехается, пытаясь облегчить напряжение и немного меня расслабить, – Перемены ведут к развитию. Он проходит дальше к Биврёсту, принимая обличие Одина. Я закатываю глаза. На спине резко тяжелеет. Меня больно кусают за мочку уха, и я издаю тихое «ау!», чем привлекаю внимание Божества. Заметив птицу, он цокает языком и хмурится. И поскольку, эта неприязнь взаимная, Вэрэ, злобно хрипит в его сторону. — Как ты говоришь его зовут? – внезапно интересуется он, задумавшись и сощурив глаза. — Эгнис, – выпаливаю я. Вэрэ начинает угрожающе урчать у меня на плече и дергать волосы у уха, предупреждая. — Хм, – все что Локи выдает в ответ и идет дальше. Удручающая реакция, ничего не скажешь. — Так чего ты вообще от меня хочешь? – следуя за ним, наконец вопрошаю я, – Боюсь представить, что там такое, если ты согласился на мои условия. — Ничего особого. Просто с этого момента, ты моя советница, – он говорит это так легко, словно обсуждает вкус утреннего кофе или погоду, – Точнее, советница Одина. Все в Асгарде знают о тебе, о твоем даре. Никто не удивиться. — Да… не удивятся. Все просто решат, что дед ебанулся на старости лет. Кинул свою жену и нашел молодуху, которую еще и припер с Земли. Боюсь представить реакцию Тора, – отвечаю саркастично и буднично, осматривая море. Ветер сильный, волны прямо-таки накрывают друг друга без продыху. Снизу до меня доносятся резкие ледяные брызги. Укутываюсь в кофту сильнее. — Эхе-хе, вряд ли. Все знают, что Фригга сейчас должна быть в Ванахейме и улаживать проблемы населения с постоянными нападками мародёров с леди Сиф. — А по факту? – безразлично спрашиваю я. — Хех, ты действительно думаешь, что я бы причинил ей вред? – он останавливается, оборачиваясь ко мне. Несмотря на спокойный и довольно позабавленный внешний вид, его тень леденеет. Кое-кто обижается. — … — Нет. Тем более, некрасиво было бы с моей стороны не ценить твои усилия по сохранению её жизни, так ведь? — А Один? С ним все не так? — Нам обоим все равно на него. К чему вопрос? – он отворачивается, продолжая путь. Лжешь Локи, тебе никогда не было всё равно. — Ты врешь, Локи, – тяну я, тоном, который можно описать как «мы оба это знаем», – Причем очень неумело, для Бога обмана. — Ох, ты думаешь? – он посмеивается, хотя я более чем уверена, что он согласен. Но ни за что этого не признает до конца. Почему ты пытаешься быть со мной другим? Почему лжешь мне так очевидно и даже не отрицаешь? — Ты так себя ведешь лишь до вашей скорой встречи, – я говорю серьёзно и слегка самоуверенно, идя чуть позади него легким ровным шагом. — Ну и ну, что же меня там ждет? – притворно интересуется он, а затем сам же предполагает с иронией в голосе, – Он снова меня отчитает? Попытается заключить под стражу? Или изгнать? Я уверен, что угадал хоть в чем-то, ну же, не томи. — Он признает, что ты всегда был ему сыном, посожалеет о своих решениях в твою сторону и умрет, – я говорю серьёзно и безразлично. Я устала думать и выбирать выражения. Если окружающих не волнует их судьба, почему должна волновать меня? Я уже давно ничего не решаю. Он неожиданно замирает. Поворачивается ко мне. — Извини? – он звучит удивленно, вопросительно приподнимая бровь. Это почти возмущение. Искренне неверие в голосе. Надо же, что-то новенькое. Ни смешков, ни закатанных глаз, ни сарказма. Прогресс ли это? — Что? Ты сам спросил, – пожимаю плечами я, посмеиваясь, – Ты и не думал о таком развитии событий, так? — …Чего ты добиваешься? – он выгибает бровь, полностью разворачиваясь ко мне и складывая руки на груди. Обличье Одина не идет его манере речи и мимике. Как его до сих пор не раскусили? — А ты? – парирую я, принимая ту же позу, но более саркастично. Кажется, он серьёзен. — Вопрос на вопрос — это не ответ, – его голос чуть твёрже. Как интересно... — Я просто пытаюсь понять, что у тебя в голове. Неужели ты никогда не думал, что он может быть не только строгим Царем и никудышным отцом? – я делаю шаг ближе, обходя его и идя дальше по мосту. — Тебе ли меня за это упрекать, смертная? – он иронично посмеивается, нагоняя меня. Кое-кто не любит быть позади. — Вау, неожиданно справедливо. А теперь, давай опустим копание в головах друг друга и займёмся делом. Что от меня конкретно требуется? – по мере того как он начинает вести меня, я расслабляюсь, осматривая улицы Асгарда. Чем дальше от дворца, тем проще архитектура. Прямо как города России. Да и в принципе, любой город на Земле. — Какая дельная мысль! Не знал, что они у тебя бывают, – посмеивается он, проходя через город и становится более серьёзным и строгим, по мере того как ловит взгляды населения. Я тоже это чувствую. Что их удивляет? Царь или мидинья? – От тебя мне нужны лишь твои знания. И, может даже, пара дельных советов. Как и договорились, со своей стороны я узнаю всё что смогу для тебя об «Эго». — Ага, то есть мне просто нужно развлекать тебя своими охуительными историями и носиться рядом, стараясь не творить херню? – я стараюсь говорить тише, нагоняя его широкий шаг. Мне не нужны лишние уши, особенно среди мирных асов, которые пока ни о чем не в курсе. — Какая ты понятливая. Но не переживай, я не требую от тебя быть подле меня круглые дни и ночи. Сейчас я передам тебя под ответственность прислуги. Приведут тебя в порядок, умоют, переоденут, покормят и отправят в твои покои, – его беззаботный, но серьёзный тон меня немного отталкивает. Хорошо косит под Одина, беру слова обратно. — Дай угадаю, ты хотел сказать покои «Локи»? – стараюсь говорить тише, но в моем голосе отчетливо читается сарказм и ироничность, по мере того как я посмеиваюсь от его слов. — Ну, в прошлый раз ты там хорошо устроилась, почему бы и нет? – «Один» посмеивается в ответ. Вэрэ на моем плече удручённо урчит. Мы проходим мимо большого золотого памятника Локи. — Какая скромность, – бурчу я себе под нос, оглядывая статую и игнорируя его вопрос. — Пал смертью храбрых. Меньшее что я могу сделать для своего дорогого сына, – притворная скорбь в его голосе почти заставила меня разорваться от смеха. Я сдержалась.***
Это было муторно. Бегающие вокруг меня служанки что-то бубнили под нос. Многих я помнила, некоторых видела впервые. Например, рыжую тётю. В этот раз она даже не особо завуалированно оскорбляла меня. Наоборот, сыпала комплименты, говорила, что скучала. Вот что делает статус советницы. Меня отмыли, причесали, любезно подстригли чуть короче, что-то говоря про муторный уход за длинными волосами. Было неловко сидеть голышом в пене перед кучей незнакомых красавиц. Как минимум, странно. С Вэрэ это было комфортнее, как минимум потому что нас отделяла шторка, он сидел на полу, и я хорошо его знала… И его голый зад, вечно валяющийся где не попадя. Сейчас этот дурик сидел на жёрдочке у золотой клетки и наслаждался вниманием девушек, чистящих его перья, подкармливающих его сушеными ягодами и почесывающих его горлышко. Как сыр в масле. Дамы, избалуете мне его и будет требовать от меня такого же внимания. Бесило лишь то, что мне опять пришлось переодеваться в местные одежды. От корсета я не очень мягко отказалась. Спасибо, но у меня и без того худое тело, чтобы его ещё чем-то переламывать пополам. А ещё я вежливо отказалась от еды. Сейчас пара лишних кусков в глотке меня бы лишь разозлили и вызвали приступ тошноты. В этот раз мне приставили новую девушку в служанки. Красивая, с золотистыми волосами и карими глазами. Чуть пышная и высокая. Вроде как, Флера. Интересное имя, и мне казалось, что оно ей шло. Она была явно увереннее Иде. Явно статная, но такая же учтивая и милая. Любезно провела меня в комнату. Ту же что и всегда. Передала ключ и сказала, что к дверям приставят охрану. Первым делом я подошла к большим окнам, ведущим в сад. Ворон, тут же как за нами закрылась дверь, принял свой нормальный облик и расслабленно и вальяжно завалился в кресло, напротив окон. Он закинул ногу на ногу, положив руку на подлокотник и второй рукой потянулся к подносу с фруктами на небольшом столике. Я вглядывалась в сад через чистые стекла. Зелёный лабиринт ничуть не изменился. У меня зачесалась шея от воспоминаний. — Ты посмотри, прям как в старые добрые…, – запрокинув голову и подбросив виноградинку, проговорил он весело, ловя её ртом, – Помнишь? Ты сразу же меня оставила. Даже не сомневался, что понравлюсь тебе. — Хах, ты просто не хотел улетать, – усмехнулась я, отходя от окна и присаживаясь на подлокотник рядом с ним, – Даже не смотря на возмущения Локи. — Я рад что смог настоять и одновременно подгадить ему, – горделиво протянул он, насмешливым тоном. — Не сомневаюсь, – я чуть посмеялась, осматривая покои. Действительно, ничего не изменилось. Только постельное бельё. Красивое, темно-синее. Шелковое. — Ты правда хочешь ему помогать? – не так уж и неожиданно спросил ворон, вскидывая бровь, – Стоило оставить тебя на секунду, и он опять всё испортил, втянув тебя во что-то. Даже отлить нормально не выйдет, такими темпами. — Ха-ха, я не против, – я потянулась ближе, зачесывая темные волосы назад и параллельно освободив путь к его лбу, для легкого щелбана. Нечисть это позабавило, несмотря на то как он нахмурился и отмахнулся, – Как я выяснила, нормальная жизнь больше не мой вариант. — Пока ты хочешь, я буду рядом. Даже если ты снова лезешь в какую-то срань, – он пожал плечами, зубасто ухмыляясь. — Как мило с твоей стороны, – это вызвало у меня теплую улыбку. Радовало, что хоть кто-то всегда был рядом. Он всегда был рядом, – Спасибо тебе. — За что же? – Вэрэ выгнул бровь, явно не ожидавший резкого прилива нежностей. — За все. Ты лучшее что есть у меня в этом мире. — …, – повисло молчание, мои слова явно его удивили, – Лин, золотко, ты не должна меня благодарить за такие вещи. Это все ещё моя сущность. Быть рядом. — Ты не прав. Твоя сущность — служить мне и питаться моей энергией. Не больше. Но ты все равно продолжаешь быть для меня опорой. Семьёй. Ты, Шура, Эгнис. Вы всегда так или иначе помогаете мне. Но ты делаешь это безвозмездно. Энергия и душа — для меня не оплата. — …, – Вэрэ задумывается. Впервые выглядит так, словно не знает, что сказать. — О Боги, я что, тебя смутила? – посмеиваясь спрашиваю я, пытаясь разрядить атмосферу. Его рука неожиданно опускается мне на макушку, утягивая с подлокотника вниз, – А-э… Я не удерживаю равновесие, заваливаясь на него. Острый подбородок утыкается мне в плечо, когтистая ладонь почесывает затылок. — Ты просто недолюбленный ребёнок, верно? Стоит проявить к тебе хоть немного доброты, и ты уже бежишь прыгать вокруг проявившего, – его тёплый тон вызвал у меня тихие смешки. В чем-то он был прав, – Я боюсь, что это сыграет злую шутку. Ты слишком много вкладываешься. Может, ты и думаешь иначе, но это не так. Я боюсь, что другие не сделают для тебя того же самого. Это сделаю я. Чтобы не случилось. Я всегда на твоей стороне. Я всегда сделаю для тебя всё возможное. Любое твоё слово я воплощу в реальность. Не потому что это моя обязанность. А потому что я искренне не знаю никого, такого как ты. У нас особая связь. И я её ценю больше своей жизни. Даже если ты поступаешь неправильно или глупо. Для меня это всегда правильно. Я удивленно уставилась на него. Это немного выбило меня из колеи. Неожиданный и серьёзный, мягкий тон. Меня такое напрягает. Тем не менее, я посмеиваюсь, позволяя этому пройти мимо. В конце концов, он часто в последнее время становится таким мягким. Может из-за того, что я делаю много неправильных и опасных вещей. Неторопливо поднимаюсь на ноги, еще раз легко потрепав его по волосам. Вэрэ недовольно цокает, но не отбивается, а просто откидывает голову на спинку кресла, гортанно гы-гыкая. Потянувшись, подхожу к кровати, присаживаясь на её край и по традиции сминая заправленное пастельное бельё, прежде чем откинуться спиной на мягкое одеяло. На потолке подрагивали свечи. Интересно, как тут все равно может быть так холодно? Теней так много, что проще вырубить все освещение и закрыться в шкафу. Чем мне сейчас вообще заняться? Я заваливаю голову набок, вздыхая. Книжная полка слегка покрылась пылью. Лишь к некоторых местах её нет, из-за свежих следов чьих-то рук. Я даже помню, как читала все это бегло, ища что-то что поможет мне с Фриггой. Было ли все это зря? Как отмазываться перед Тором? Что мне ему говорить, когда он придет? Примерно сейчас, я понимаю, что надо было отказаться. Я могла бы найти информацию об Эго любым другим путём. Через Шуррим или Эгниса, например. Хотя, Вэрэ бы это ещё меньше обрадовало бы. Лишний раз трепать ему нервы не хотелось. Усмехнувшись, прикрываю глаза, концентрируя мысли на отдаленных вещах. Легкий транс открывает дорогу к знаниям. Знания ведут к будущему. А будущее — к переменам. Так говорит Шура. А я этого не понимаю. Вещие сны меня пугали. В основном, потому что я их не контролировала. Она говорила, что с моим даром это нормально, нужно лишь научиться владеть тем, что дает мне кольцо. Кольцо давало предвиденье. Но из того что я заметила лично, оно лишь давало мне знак об опасности. И уже давно оно молчит. Из ведения я узнала об Эго. Вообще не надеялась, что он есть в Киновселенной, но удача впервые повернулась ко мне лицом. Только вот ничего другого она мне не дала, кроме этого бесполезного знания. Словно я собака, у которой перед лицом помахали сочным стейком, и не дали его даже понюхать. — Как думаешь, зачем меня сюда вообще затянули? Типа, он мог просто узнать у меня все и оставить в покое… А вместо этого, этот недопонятый гений сделал из меня советницу «Одина», – обратившись к Вэрэ, поворачиваю голову в его сторону, желая узнать его мнение. Нечисть поднялась с места, стоя у окна, спиной ко мне и наслаждаясь видом. — Соскучился, – с усмешкой заключает он. — Ха-ха, – делано закатываю глаза. — Ну а зачем ещё? – он посмеивается, судя по голосу, зубасто ухмыляясь. — А кто ж его знает? Я думала, ты, как такой же взбалмошный чертила, хотя бы имеешь догадки. Ну так. Из солидарности, – он слегка поворачивает голову в мою сторону, приподнимая бровь, чуть возмущенно оголив губами край клыков, – Я не права? — …взбалмошный чертила?... – уточняет он неуверенно, а я смеюсь.***
В саду тихо. В беседке спокойно. Я в беседке. Мне хорошо. Ну а что? Птички поют, шерстит листва и на этот раз, местные цветы не пытаются высосать мою кровь. Ворон сидит на крыше, вычищая перышки и сторожит мой покой. Краем глаза вижу змею, что уже последние пол часа наматывает круги вокруг беседки, явно интересуясь либо мной, либо вороном. А Вэрэ и не против. Пялится на неё и угрожающе урчит, думая спикировать и подраться. Я не разрешаю. Он бесится. Тем не менее, книгу мне это читать не мешает. Мешает лишь то, что она вся в рунах, а я их порядком забыла к чертовой матери. Просто не подумала и взяла первое, что зацепила рука на полке. Надоело сидеть в комнате и думать обо всех своих жизненных проебах. Интернет не ловит, наушников нет, алкоголя тоже. Что ещё делать, как не саморазвиваться? Из вкусняшек, как я успела выяснить, в Асгарде лишь сушеные ягоды и орехи. Типа… при таком развитии, у вас нет чипсов или тирамису? Убейте меня. Мой покой нарушает тихое покашливание, напротив. Закатываю глаза, думая, что Вэрэ опять решил меня отвлечь для какой-то глупости. Не сводя взгляда с книги тихо отвечаю, внимательно изучая особенности заклинаний, влияющих на погоду. — Даже не думай. Я не хочу играть с тобой в пасьянс, – говорю строго, но все равно в голосе очевидно есть нотки тепла и веселья. — Я разве предлагал поиграть в пасьянс? – чужой слегка насмешливый голос заставил меня вздрогнуть и поднять глаза, отрываясь от книги. «Один». — …ты меня в могилу сведешь своими резкими появлениями. Прям как гриб. — Гриб? – он вскидывает бровь, находя мои слова забавными, судя по голове, чуть повернутой в сторону с усмешкой. — Словно из-под земли вырастаешь, – безразлично хмыкаю я, возвращая взгляд к книге, – В чем дело? Нужен совет? — Я что, не могу просто тебя проведать? Насколько же меркантильным ты меня считаешь…, – он притворно обижается, склоняя голову набок. — Ой-ой-ой, давай без этого. Чего надо? – закатываю глаза, закрывая книгу и откладываю ее рядом с собой на каменную скамью. Мой взгляд упирается в его глаза, а руки скрещиваются на груди. Приподнимаю бровь, ожидая ответа. Он укладывает локоть на стол, наклоняясь чуть ближе. — Я тут кое-что узнал… Тор недавно узнавал что-то о Суртуре. Зачем ему правитель Муспельхейма? Он связан с Камнями? — Уже добрался до Суртура? Ну надо же, каков молодец…, – я усмехаюсь, думая над тем как много времени у него займет плен и битва. Думаю, дня хватит, – О Камнях он ничего дельного не узнал. Меня найти не пытался. Всё дело в видении. — Не пытался? Ну и ну. Он как всегда не блещет умом…, – Локи посмеивается, мотая головой. Да, в этом он прав, но Тор бы меня и не нашёл. Я хорошо пряталась, – Что за видение? — Ему все время снится сон, где Асгард погибает в огне, – задумчиво проговариваю я, смотря куда-то в сторону. — Ему снится Рагнарёк? Разве это не всего лишь легенда, для запугивания асов? Суртур давно повержен Одином, – он, кажется, не особо поверил моим домыслам. — Он был лишь заперт Одином. До тех пор, пока Суртур держится подальше от своего пламени и Асгарда, Рагнарёку не бывать, – я пожимаю плечами, задумываясь о том, как чётче сориентироваться во времени, – …когда будет пьеса? — Нашла время, – он фыркает, закатывая глаза, – Я, конечно, могу тебя развлечь, но есть проблемы важнее, не находишь? — Как мило. Видишь ли, именно во время пьесы, Тор и явится по твою душу, – с наигранной милой улыбкой проговариваю я. Локи удивленно вскидывает брови. — Оу, даже так? – он задумчиво отводит глаза в сторону, чуть опуская голову. Бог Лжи разводит руками, поднимая на меня вопрошающий взгляд, – И что нам с этим делать? — Нам? – я фыркаю, позабавлено и удивленно подаваясь корпусом вперед, со скрещенными руками. Откидываюсь назад, мотая головой и прикрывая глаза, – Не знаю как ты, но я буду всячески открещиваться от того что я в этом замешана. — Оу, спешу разочаровать, я выдам тебя с потрохами, – Локи опирается локтем на стол беседки, чуть наклоняясь над ним с горящими озорной угрозой глазами, – Так что нам лучше придумать план получше.