О дивный новый мир.

Дэвид выслеживал добычу и к тому моменту, как услышал тихий свист разматывающейся веревки, не ел уже сутки и готов был пренебречь последними нормами морали и сожрать даже человека, в конце концов, он единственный в поселке пока еще отказывался это делать. А сейчас, как назло, в его ловушке бился вовсе не олененок, как он сначала подумал. Тощий паренек пытался подтянуться и достать заткнутый за голенище сапога нож, но насторожился, услышав, как под ногой Дэвида хрустнула, ломаясь, ветка. Дэвид, уже не скрываясь, вышел к дереву и взглянул вверх. – И дернуло же тебя переться ночью через чужой лес, – проворчал недовольно под созвучное ворчание собственного желудка. – Ты же костлявый, какой с тебя прок. Но жрать-то надо, уж извини. Тощий встрепенулся и заметно вздрогнул, представив перспективу. – Я поделюсь едой, обещаю, на сегодня хватит, а завтра кого-нибудь поймаешь. Отпусти, пожалуйста. – А что я в лагере скажу? Что вернулся пустой? Да они же меня сожрут, ты как дикий какой, разве у вас не так же было? – Так же. Потому и ушел, – тощего снова передернуло. – Для цивилизованных людей каннибализм противоестественен и неприемлем даже в критической ситуации. – Чо? Ты из этих, что ли, ну тех, которые... забыл... – Да, из тех нескольких оставшихся, как я все еще надеюсь, интеллигентов, кто до сих пор помнит, как читать книги, и изучает окружающий мир. Знаешь, двадцать лет назад, до катастрофы, так все делали, твои родители в том числе, и тебя бы заставили, – кажется, ощущая себя таким уязвимым, он просто не мог замолчать, а может, это и заставляло его говорить, не прекращая. В качестве хоть какой-то самозащиты. – Тьфу ты, книги, какой с них прок, только костер разжигать, – Дэвид протянул руку к стволу дерева, чтобы освободить тощего из ловушки, но нахмурился и притормозил. – Сбежишь? – Не сбегу. Едой поделюсь, как и пообещал. Расскажу или почитаю чего-нибудь, если захочешь. И если не съешь, – он нервно всхлипнул. Дэвид кивнул и дернул веревку, закрепленную на стволе. И только успел придержать, опомнившись, чтобы тощий не сломал себе шею, грохнувшись о землю. Закрепил снова, подошел к подметающему челкой траву парню, прижал к себе одной рукой и осторожно, чтобы не повредить веревку, снял с его лодыжки затянувшуюся петлю. А потом аккуратно перевернул свою нелепую добычу и поставил на ноги, позволив на себя облокотиться, пока тот разминал затекшие конечности. – Спасибо, что не угробил, – прохрипел тощий, трясясь от всплеска адреналина. – Курт. – А? – непонимающе уставился на него Дэвид. – У вас что, племя неандертальцев? Даже имен не осталось? Мое имя Курт. – Остались. Дэвид. – Очень приятно, – улыбнулся Курт и повернулся, всматриваясь куда-то в темноту, – Рейч, Рейчел, выходи, он не тронет. – Это кто еще? – нахмурился Дэвид, глядя на еще более тощую коротышку. – Моя... считай, что младшая сестра. Она... ммм... немного вредная, так что я забрал ее с собой, когда мы пошли... не важно, главное – забрал, а то они бы ее и сами съели. Рейчел испуганно прижалась к Курту, пока он копался в рюкзаке, из-под челки рассматривала похожего на медведя Дэвида, сверкала глазами, размазывала слезы по щекам и непрерывно говорила тихим, срывающимся голосом, о том, как она боялась, как хотела помочь, но не могла придумать чем, как хотела вернуться в деревню, но испугалась звуков леса, как далеко еще до заброшенного города... – Заброшенный город?! Да вы свихнулись. Там же жрать нечего. – У тебя все сводится к еде, – закатил Курт глаза. – Охотиться можно и возле города, а там выход к океану и библиотеки. – Чего? – Хранилища книг. Может, что-то еще уцелело после цунами и последующих пожаров. Очень надеюсь, вот и иду узнать. Может, я не один такой, и в городе будут еще образованные люди, и у нас получится противостоять мародерам и не дать человечеству скатиться в первобытный хаос. Дэвид снова нахмурился. Он понимал одно слово из десяти, произнесенных этим странным парнем; ни он, ни девушка не казались ему жизнеспособными – никакой массы тела, никакого подкожного жира на случай голода и холода, мелкие, хрупкие. Но почему-то от них – от него – никуда не хотелось уходить. – И как ты будешь охотиться или защищать себя? – перебил он размечтавшегося Курта. – Вообще-то я неплохо обращаюсь с ножами, и мог бы освободиться сам, но заметил тебя и не стал портить веревку, тебе же еще охотиться придется, а если бы я ее перерезал, тебе пришлось бы искать новую или укорачивать эту, затраты времени и сил, потерянная потенциальная добыча. Дэвид вздохнул – понимать эту парочку будет крайне сложно. Но и вернуться в лагерь пустым равнозначно тому, чтобы самому себя на вертел насадить. Он сдернул с дерева веревку, смотал и подвесил к рюкзаку. – Ты обещал рассказать историю, так что пойдемте, найдем место для ночевки и ужина – его ты тоже обещал. В овраге в паре километров от лагеря Дэвид развел костер, пока Рейчел доставала какие-то банки и свертки, Курт натянул между палками кусок плотной ткани, прижал свободные концы камнями, сделав навес. Дэвид довольно кивнул – не придется набирать веток для шалаша. В свете костра он рассмотрел Курта и Рейчел, решив, что они совсем не похожи и совсем не жильцы: – Зиму не переживете без подмоги. Ты, может, и хорошо ножами режешь уже готовую еду, но силы для охоты тебе не хватит. Я иду с вами. Или несу вас своим в качестве завтрашнего ужина. – Пусть идет, – пискнула Рейчел, снова прячась за улыбающегося Курта. – Стало интересно? Хочешь увидеть побережье или город? – И это тоже, – кивнул Дэвид, – когда-то мама говорила, что людям, у которых есть Цель, надо помогать. Что они сумеют вернуть все, как было. А она говорила, что было хорошо. А я хочу, чтобы стало хорошо, – он взял из дрожащей руки Рейчел банку самодельной тушенки и на время замолчал. Курт рассматривал его все с той же улыбкой, не забывая отдавать лучшие кусочки сестре. Дэвид, заметив, только покачал головой. – Я вас откормлю, – пообещал он и покосился на Рейчел. – Наберете массу, будете меньше зябнуть. – Тебя назад никто не ждет? – Без добычи – нет. Мать погибла несколько лет назад, отца я не помню, наверно, он еще раньше умер. Или ушел. Так что минус рот – им же лучше. Рейчел впервые посмотрела на него с сочувствием. Прикоснулась холодными дрожащими пальчиками к широкому плечу, похлопала участливо и снова спрятала руки в рукава длинной кофты. Курт отцепил от ее рюкзака тонкий серый материал, какого Дэвид раньше не видел, положил на землю под навесом и улегся, сунув рюкзак под голову. Рейчел тут же легла рядом, зябко прижимаясь. Курт рассеянно улыбнулся, приобнял ее рукой. Дэвид сел на землю перед навесом, словно страж, сунул в зубы соломинку. Курт повернул голову, посмотрел между ветвями деревьев на темное небо, в которое улетали искры от костра, потер переносицу и вздохнул. – Все началось с того, что в воды Тихого океана упал огромный астероид...