Отцовский инстинкт

      Остров Марии Терезии совсем небольшой и скалистый. Он лежал настолько далеко от всего мира, что судна, показавшиеся на горизонте, походили на злую усмешку судьбы. Они появлялись и дарили надежду, чтобы потом с силой вырвать ее из сердца, словно проверяя на прочность трех вынужденных поселенцев. Но эти люди были не из простых бедолаг, которым пришлось выживать в ужасных условиях. Три шотландца, отважные моряки; они вытерпели бы любые лишения ради возвращения домой, потому что умирать вдали от родины им не пристало. Гарри Грант повторял эти слова своим матросам всякий раз, когда отчаяние становилось нестерпимым и руки опускались. Быть может, за проявленную стойкость судьба смилостивилась над моряками и послала еще один корабль к острову.       В тот день капитан забрался на вершину горы и не поверил своим глазам. На горизонте клубился легкий дымок, постепенно он приблизился черной тучей к острову, затем показались паруса. Судно как будто и впрямь собиралось задержаться возле Марии Терезии. Необъяснимое волнение охватило капитана, сердце сдавило в груди, и дело здесь было не только в корабле, дрейфовавшем неподалеку, а в чем-то еще. И это необъяснимое чувство толкало вперед, приказывало действовать и не отступать ни на шаг. И Гарри Грант повиновался. Несгибаемый под гнетом английских властей капитан поддался зову своего внутреннего голоса. Джо и Боб развели костер на горе, чтобы подать знак людям на корабле, и поочередно караулили и поддерживали его. Капитан же ждал хоть какого-то движения с моря. Ничего не происходило.       Тем временем Гарри Грант стал обдумывать новый план, натащил хвороста к берегу, чтобы тоже развести там огонь ближе к вечеру, если ничего не изменится. Капитан даже перерыл все убежище в поисках любой вещи, способной привлечь внимание людей с корабля. В руки ему попал британский флаг.       В нервном напряжении прошел весь день. Корабль не скрылся с горизонта, но шлюпка с людьми так и не спустилась на воду. Капитан ходил вдоль берега, не понимая, в чем дело. Гарри Грант, конечно, успел оценить судно: даже издали было видно, что корабль чудо как хорош — «Британия» на его фоне выглядела бы чахлым суденышком. Кому же мог принадлежать столь прекрасный экземпляр?       — Наверное, это какое-нибудь торговое судно, — обмолвился Джо Белл, приложив руку ко лбу наподобие козырька, — уж очень пышное и величавое.       — Возможно, ты прав, Джо.       — Вечереет, капитан, — хмуро подметил он, но явно оставил какие-то соображения на этот счет при себе.       — Что ты хочешь этим сказать?       — Вряд ли они в темноте отправят шлюпку к острову, сэр. У них был целый день, чтобы высадиться здесь.       Джо резко замолчал и не озвучил самый главный вывод. Но Гарри Гранту уже и так все было ясно: к утру корабль тронется в путь. Это означало, что драгоценное время утекало. Нужно было что-то предпринять, и немедля. Гарри Грант взглянул на гору, где оставался Боб Лирс и поддерживал костер, из которого не вышло никакого толку.       — Иди к Бобу, Джо, — твердо произнес капитан Грант. — Потушите костер и возвращайтесь. Нам стоит сейчас быть здесь и решить, как быть дальше.       Джо Белл беспрекословно отправился к приятелю и быстро скрылся в гуще деревьев, ведущих к горе. Гарри Грант остался один и посмотрел вдаль. Руки его покоились на груди, сам он стоял прямо, как каменное изваяние. Внешне ничто не выдавало внутренней стихии, бушующей в нем в тот момент. А там все клекотало и походило на вулкан, готовый извергнуть потоки лавы на землю. Тело будто толкали изнутри: «Вперед, вперед!», «Не сомневайся!»       Капитан Грант угрюмо смотрел, как тьма ложится на корабль, как его черты стираются, быть может, уже утром он будет казаться видением, плодом больного воображения. Так оставлять это было нельзя. Когда ночь окончательно вступила в свои права, резко и без лишних церемоний, тогда Гарри Грант уже принял важное решение. Однако Джо и Боб так и не появились. «Что ж, это даже к лучшему — меньше споров», — подумал капитан и сделал шаг к морю. Языки черных волн ласкали утомленное ожиданием, но разгоряченное надеждой тело. Капитан ступал все дальше и дальше, не замечая удары упругих волн, которые уже не были так дружелюбны. И он поплыл. Поплыл туда, к белым бокам корабля, которые слабо, но виднелись даже в кромешной тьме и служили ему маяком. В воде сил на этот безумный бросок, казалось, прибавилось.       Так, подгоняемый, надеждой капитан Грант неуклонно двигался к кораблю.       Он приближался.       Приближался…       Капитан уже различал силуэты мачт. Кажется, он видел даже людей, припозднившихся на палубе. Глаза его загорелись от осознания, что до спасения буквально рукой подать, и капитан поднажал, ускоряясь. Внутри все трепетало от радости и счастья. Сейчас. Сейчас он что-нибудь крикнет, чтобы дать о себе знать тем, кто на борту. Волны качали его, как в колыбели. Особо сильные били по лицу. Соль ощущалась во рту. Но это ничто. Не важно. Ведь…       И тут корабль сменил галс.       Как пощечина.       Судьба-злодейка сейчас наверху, наверное, надорвала живот от удушающего смеха из-за удавшейся забавы.       — Нет, — всхлипнул капитан. — Помогите, помогите! — с отчаянием возопил он, наблюдая, как корабль отдаляется.       Силы стали покидать Гарри Гранта. Играть с судьбой было бессмысленно. В ее руках он — безвольная тряпичная кукла, которая случайным движением склонит голову или махнет рукой. Делать было нечего, и он направился назад к острову. Сразу стало холодно, а на душе тоскливо и противно.       В беспамятстве он подплыл к берегу. Его товарищам пришлось броситься в воду по грудь, чтобы не дать пропасть капитану в ночных водах. Почувствовав землю под ногами, Гарри Грант оглянулся в сторону корабля. Последняя надежда скрылась во мгле. Все, кто знал капитана Гранта, могли припомнить редкие моменты, когда слезы проступали на его глазах. Но здесь в столь поздний час произошло буквально извержение: горячие слезы лились и лились по его лицу. То был вулкан обуреваемых чувств, накопившихся с момента, как капитан только заметил легкий дымок на горизонте. Теперь они вырвались наружу и полились нескончаемым потоком.       Это была тяжелая ночь, полная безрадостных мыслей. Плеск волн, усыпанное звездами небо, холодное дыхание ветра и шелест листвы деревьев — все они собрались в оркестр и играли безутешную мелодию для троих мужчин, сидящих на берегу перед океаном.       Капитан не заметил, как тревожный сон сморил его.       Уже на рассвете Боб Лирс растормошил Гарри Гранта. Сам моряк выглядел изумленным и напряженным.       — Сэр, смотрите, — сказал он, кивнув в сторону океана, где вчера они видели яхту. Гарри Грант, уставший и сонный, взглянул, полный сомнений, туда, куда ему указали. Судно все еще было здесь и безмятежно лавировало в водах, и не подумав скрыться из виду. Пораженный капитан Грант вскочил на ноги. Невероятная удача!       — Где Джо?       — Тут, спит. Разбудить его?       Капитан только кивнул, не отводя глаз от воды. Пробудился Джо удивительно быстро, похоже, его сон был таким же тягостным и тяжелым, как у остальных его товарищей. И он также не поверил своим глазам — яхта до сих пор находилась перед ними.       — Нужно как-то дать о себе знать, сэр! — сорвалось с губ Джо Белла полное отчаяния восклицание. — Нельзя так стоять на месте! Боб, ну! Ну же, сэр!       Матрос забегал по берегу, размахивая руками, крича, через мгновение к нему присоединился Боб Лирс. Капитан безмолвно, как вчера перед тем, как броситься в море, застыл на берегу. Нервное напряжение, смешанное с недоверием, парализовали его. Но что-то внутри щелкнуло, и он кинулся в сторону от воды. Вчера где-то здесь он оставил флаг. Британский флаг. Вдруг люди с яхты просто боятся того, что их может здесь поджидать. Гарри Грант вспомнил о новозеландских туземцах, которые не брезговали человеческим мясом. Возможно, те, кто сейчас стоял на палубе, опасались пугающих нравами дикарей. Что, как ни флаг, навело бы людей с корабля на мысль, что здесь томятся добрые христиане? Капитан расправил флаг на ветру, матросы бегали позади его и размахивали руками.       Они ждали хоть какого-то знака с яхты — хотя бы пушечного выстрела. И опять ничего. Время замедлилось, а вдалеке не было никакого движения. Только корабль медленно приближался к острову, но неожиданно остановился. По правому борту началось шевеление.       — Шлюпка, — прохрипел Боб. — Шлюпка! Они спускают шлюпку на воду!       От радости все трое мужчин запрыгали и стали кидаться друг другу на шеи. Их заметили, им идут на помощь.       К ним приближались люди.       Спасение!       Мужчины опять закричали. Шлюпка все приближалась. Джо и Боб прыгали, как мальчишки.       Гарри Грант замер. На шлюпке стояла девушка и протягивала руки к ним. Нет! К нему.       Он не верил своим глазам, но там стояла изменившаяся, повзрослевшая Мэри. Его Мэри! И она тянула к нему руки.       — Отец! — донеслось до него, и все окончательно подтвердилось. Только она выкрикнула это слово — все лишь одно слово, но сколько в нем было, — рядом с ней появился юноша. Это был Роберт — его сын, который был совсем еще мальчишкой, когда Гарри Грант отправился в плавание. А теперь…       Он едва устоял на ногах, но нашел в себе силы и сделал шаг и еще шаг, чтобы быстрее добраться до шлюпки. Разве мог он подумать, что все выйдет таким образом? Капитан Грант много-много раз представлял, как будет происходить спасение. Как он, наконец, увидит еще чье-то лицо, кроме Боба и Джо. Но разве мог он предполагать, что первой его схватила за руку хрупкая и мягкая рука его дочери? Что первым крепко-крепко обнял собственный сын. Что дети, не раздумывая, отправились на поиски отца?       Дети. Его Дети.       Дети капитана Гранта. Сейчас они втроем походили на единый организм, который никакая сила в мире не смогла бы разлучить. Пока шлюпка возвращалась к «Дункану», не счесть, сколько объятий и поцелуев получил капитан Грант и сам подарил в ответ. И теперь Гарри Грант понимал, что не внутренний голос толкал его к кораблю вчера, а зов сердца. Оно почувствовало свою плоть от плоти и кровь от крови и не смогло смолчать.       Воистину, есть в мире вещи, недоступные глазу, но уловимые сердцем.