На арене

«…Полезно иногда завязывать связи и с другими людьми». Элтону сейчас завязать хочется разве что собственный язык да в самый тугой узел. Берни молча смотрит в ответ, и в глазах его читается дерьмовое, говенное, черт подрал бы его понимание. Смотри он со злобой, с презрением, с разочарованием — куда легче было бы выбирать гадкие фразочки и стреляться ими по мишеням. С Ридом он уже научился пикироваться словами — наука эта простенькая, если умеючи, и Джон, чести сказать, всегда готов потренировать, поучить и помочь держать форму. С Берни — другое: Элтон от стекающей по лицу друга жалости себя чувствует самым жалким созданием, которое когда-либо рождала земля.

***

 — Не на что тут смотреть. Элтон торопится, быстрее нужного вдыхает белую дорожку, отчего минут пять чихает как проклятый. Сраный клоун рок-звезда. Потирая нос, он кисло глядит на друга — тот вглядывается в него так, как, наверное, вглядывались родственники Замзы в жопастую с ножками тварь в маленькой комнатке своего дома.  — Как у тебя дела? — осторожно начинает Берни.  — Лучше.  — Это здорово, — он неуверенно улыбается.  — Да. Вот и весь разговор. Последние недели две они здорово напоминают иностранцев, изучающих базовый английский. Как поживаешь? Спасибо, хорошо. Что-то нужно? Спасибо, ничего. «Спасибо» у Элтона теперь вместо «здрасьте» — он понял, что этим словом можно успешно отклонять любые попытки залезть к нему под кожу. Спасибо, я потом послушаю. Спасибо, это не обязательно. Спасибо, что спросил. Что не спросил — тоже спасибо.  — Элтон, я… Если я один вопрос задам…ты можешь не отвечать, если не хочешь…  — Не мнись ты так, Берни, бога ради. Задавай свой вопрос. Мне выходить через десять минут. За развязностью Элтон едва успевает укрыть дрожь, пробежавшую по рукам.  — Таблетки, которые ты принял… «Нет, вот этих вопросов не надо…» — Ты ведь знал, что от этого будет? «Не надо, Берни. Пожалуйста.»  — Что будет? Будет приход, — грубовато отвечает Элтон, — Это я знал.  — Но ты ведь понимал тогда, что такую дозу…  — Ты хочешь узнать, думал ли я откинуть копыта? — скороговоркой перебивает Элтон, — Думал. Думал, да раздумал. Глупо получилось, чуть всех не подвёл. Идиот, кретин, дебил. Элтон отворачивается к зеркалу — ему нужно наложить ещё немного грима на мятое от недосыпа лицо. Сраный клоун рок-звезда.  — Ты никого не подвёл, Элтон, — Берни хочет положить руку на плечо Элтону, но тот резко встаёт — ему понадобилось взять шляпу с полки.  — А ты у Джона поинтересуйся, — едко отвечает он, натягивая пестрый котелок и глядя куда-то мимо Берни, — Он тебе расскажет, как пересрал из-за того, что концерт чуть не накрылся.  — Да нахуй Джона и сранье его нахуй! — взрывается Берни, — Элтон, послушай, — горячо начинает он, — Ведь если что-то было такое, если хочешь поговорить, если помощь нужна — то я здесь, я ведь готов помогать. Мне страшно от одной мысли, что ты пытался себя прикончить, черт тебя возьми! Элтон долго молчит. Руки его ходят ходуном, он открывает рот, закрывает снова, и похож на бледную рыбу, которую вытянули из озера поселковые мальчики. Берни ждёт ответа — на длинном худом лице ни кровинки.  — Если страшно — так ты просто не думай об этом, Берни, — наконец отзывается Элтон, — Все в порядке. Спасибо, что спросил — ты ведь знаешь, как я ценю твое участие. Он выходит из гримерки, будто выпрыгивает на пружине из табакерки.  — Ты опаздываешь, тебя уже ждут, — бегло кидает ему занятый какой-то бумагой Рид.  — Подождут, — огрызается Элтон и прибавляет шагу. На сцене его встречают громовыми криками. Толпа счастлива. Толпа вопит. Толпа готова сожрать его с потрохами как наваристое рагу. Он рок-звезда. Так почему чувствует себя сраным клоуном, глядя в глаза тем, кто знает его лучше всех?