Это ж где я так согрешил?...

POV Ника «Какая сволочь может звонить в семь утра в субботу, да ещё и на каникулах?!» — подумал я, протягивая руку к тумбочке.       Кое-как разлепив веки, прочитал на дисплее «Олли». Ну конечно, кто, если не он! Наверное, в очередной раз бухой просрал ключи от хаты и теперь попросит меня привести запасные.       Перебрав в голове все известные мне ругательства, всё-таки ответил: — Чего тебе, алкаш? — Никки, я тоже рад тебя слышать! Слу-у-ушай, будь зайкой, привези мои ключи. — А вот если нет? — Тогда в следующий раз не проси меня отбивать тебя у очередного омеги, который каким-то «волшебным» образом окажется у тебя дома и не захочет уходить. — Да ладно, ладно… Через час привезу. — А побыстрее нельзя? Я тут вообще-то не в самом товарном виде: мини-шорты и топ, — а все соседи у меня, напоминаю, альфы. — Напоминаю, ты разбудил меня в семь утра выходного дня после невообразимого бухича, так что мне тоже надо привести себя в порядок. Всё, жди. — Да ты… — он не успел договорить, ибо я бросил трубку.       Чтобы вы поняли, кто такой Олли и что он из себя представляет, просто расскажу. Мы познакомились ещё в школе, учились в одном классе. Я никогда не обращал на него внимания, как и все остальные, так как он был очень тихим и всегда сидел с книгами. Но как-то в восьмом классе мне пришлось стать свидетелем и даже участником сцены, которая в дальнейшем всё перевернула.       У него был переходный возраст, и перед первой в своей жизни течкой он также ходил в школу, а так как запах его усилился, то и внимание альф его стороной уже не обходило. И вот однажды, когда я шёл через двор домой после учебы, заметил, как толпа одиннадцатиклассников окружила кого-то. Подойдя поближе и вслушавшись в крики, я понял, что кричит омежка и что именно хотят от него эти парни. Так как никто меня не заметил, на моей стороне была неожиданность, я со всей силы ударил одного из этих альф по голове своим рюкзаком. Они резко обернулись и также резко драпанули. Забыл сказать, мышцы у меня развились рано, да и роста я был уже тогда немаленького, так что их реакция вполне ясна. Подойдя к омеге, я понял, что это тот самый Олли.       Он был мне безмерно благодарен. Так и началась наша дружба. Он оказался просто охуенным — любитель тяжёлой музыки, раскрепощён, и с ним нет нужды нежничать — мне даже стало жаль, что раньше не познакомились. И вот прошло уже семь лет, а мы всё ещё вместе. Также друг друга спасаем, защищаем.       С возрастом мы, конечно, оба изменились. Олли стал прямо-таки душой любой компании, стал более раскрепощённым. Это могло бы меня порадовать, если бы это не означало, что он стал большую часть своего времени пропадать в клубах и в кроватях незнакомцев. И почти каждый раз он теряет ключи. Аж бесит. Я понимаю, что повод особенный — последние дни перед учёбой, но всё равно это того не стоит.       Провалявшись ещё минут десять, я еле-еле встал и побрел в ванную. За последние пару дней я впервые взглянул в зеркало и тут же пожалел об этом: небритый, помятый, да ещё и мешки на пол-лица. Ладно, не впервой, справимся.       После получаса, проведённого в ванной, я наскоро надел джинсы с рубашкой и направился к своему другу. Найдя кое-как свою машину, я искренне удивился: она вся была исписана какой-то ахинеей..... Да уж, больше я на своей машине ни к кому пить не поеду… Дороже выйдет…       Я решил доехать до ближайшего автосервиса и оттуда на метро уже добраться до Олли.       Так, через ещё полчаса я уже поднимался на нужный мне этаж нужного мне дома.       Увидев друга, я опешил. Его лицо даже обошло мое сегодня утром… Да ещё и одежда дополняла… Он мне, конечно же, обрадовался. — А чего ж так медленно?! — Только не начинай. — Я здесь почти два часа сидел, даже подмерз. — Тебе полезно, — и тут я еле увернулся от подзатыльника. — Ключи? — Да, сейчас-сейчас.       Я достал их из кармана и открыл квартиру. Омега буквально влетел туда и сразу направился в душ. Вспомнив, что ничего не ел, я решил приготовить что-нибудь.       Скоро всё было готово, Олли вышел, и мы сели есть. Я знал, что гулял он вчера с кем-то из нашей группы, поэтому решил узнать, есть ли какие-нибудь новости. — У нас в группе новенький. Двадцать лет. Омега. Говорят, то ещё чудовище. Его из предыдущего универа выгнали за драку. — Интересно… Очень интересно… — Кстати, Ник, давай в торговый центр съездим? Мне новые вещи нужны к первому числу, а заодно и мнение со стороны — должно быть как минимум сногсшибательно. — У тебя полный шкаф шмотья, так почему бы не выбрать из него? — По-твоему, я должен выглядеть чмотей перед всем универом?! — Ла-а-а-адно, только поедем мы на метро. — А с машиной что? — Мои вчерашние похождения… Не спрашивай, в общем. — Я тебя обожаю. Ладно, подожди меня, я быстро.       Настроение у меня испортилось ещё сильнее, так что даже свой любимый кофе мне допить не удалось. Ну вот не люблю я ходить по магазинам, это слишком утомляет. Вещей у меня полно, так что хожу туда только в крайней необходимости.       Доехали до центра мы на удивление быстро. Прошлялись там четыре часа и наконец-то ушли оттуда с пакетами аж в зубах.       Последние три дня перед учёбой прошли в кровати, ну если не считать похода за машиной. Конечно, на год вперёд нельзя выспаться, но я старался, да и дел всё равно не было.       Первого сентября, так ненавистного мною, мне пришлось встать в полседьмого, чтобы хоть что-то успеть. Вставать категорически не хотелось. Но, убедив себя, что это необходимо, я всё-таки пошёл в душ. Потом, позавтракав, искал вещи и рюкзак. Решив, что учёба — не такое уж и важное мероприятие, я надел рубашку, толстовку с логотипом любимых Нервов, джинсы и новые кроссовки.       Доехал до университета я довольно поздно, но толпа вновь прибывших первокурсников все ещё не рассосалась, так что пришлось пропихиваться. Зайдя в нужную мне аудиторию, я чуть не умер от счастья — почему-то большинство омег думает, что если они окунутся в сладкие, например, ванильные, духи, предварительно искупавшись в таком же геле для душа, а потом ещё и побрызгавшись таким же дезодорантом, то это привлечет самцов. Уж не говорю обо всех, но меня блевать тянет от этого запаха, а теперь надо снова к нему привыкать. Пока я надо всем этим размышлял, дверь аудитории была распахнута с ноги, и в нее влетел двухметровый спортивный шкаф, тщетно пытающийся отдышаться. Моему счастью не было предела — Кай. Это мой самый лучший друг и товарищ, а главное, он такой же как и я. Во всем. Буквально. И его эпичное появление это прекрасно доказывает.       Последний месяц мы с ним не имели возможности встретиться, ибо он улетел в Италию к своим дедушкам, так что я успел соскучиться и просто накинулся на него, душа в объятиях. — Братик, как же я тебе рад! Наконец-то хоть одна ясная рожа во всей этой суматохе. — Взаимно. Бля, как мне по универу в этой вони ходить, я ж сдохну раньше, чем окончу его. — Полностью с тобой солидарен. Ну, два года до этого как-то терпели, значит, в этот раз тоже привыкнем. — Это самая ужасная часть нашей учебы. Кстати, тебе Олли новость сообщил? — Ты про слишком бойкого омегу, который к нам перевелся? Да, а где он сам? — У него там какие-то непредвиденные обстоятельства, его не будет всю неделю. Да, я про него, не хочешь попробовать его нагнуть? — Кай, блять, мы его не видели ещё даже. У тебя хоть иногда кровь от члена отливает? — Этот «обаятельный-привлекательный-лапочка-пусечка», по словам омег, постоянно с кем-то трахается. Чтобы вы понимали, он отымел уже половину универа, в которую вошла даже пара-тройка человек из преподавательского состава. — Знаешь, даже если страшный, с лица воду не пить, как говорил мой дедушка, а внизу все у всех одинаково. К тому же кто-то сказал, что он та ещё шлюшка, так что проблем вообще не возникнет. Ну так как? — Ладно, с тобой ведь бестолку спорить. Посмотрим.       Через несколько минут началась первая пара, что странно, никого нового мы так и не лицезрели. Так скучно мне давно не было, а потому мы с Каем решили немного повеселиться: сложили штук десять самолетиков и начали кидать их в препода, старого сварливого омегу. И вот, когда тот уже открыл было рот, чтобы начать свою тираду по поводу нашего поведения, дверь аудитории открылась и вошел он. Знаете, к такому меня жизнь не готовила: омега был одет, как мне показалось, в отобранную у бомжа последнюю футболку, такие же джинсы и гриндерсы по колено; половина головы у него была выбрита, а на другой половине красовались кудрявые огненно-красные волосы до плеч; про тоннели на пятьдесят как минимум даже говорить ничего не буду; лицо я нормально не успел рассмотреть, но могу сказать точно, что у него бровь проколота. В общем, от такой красоты мне аж челюсть свело, ибо так широко и так надолго я рот ещё никогда не открывал. Новоявленный ученик, ничего не сказав, прошёл на последний ряд и тихо сел.       Препод оторопел сильнее всех, так что он даже не заметил, что сам просидел молча и пялясь на новичка всё оставшееся время.       После пары мы с Каем решили спуститься в столовку, дабы спокойно обсудить произошедшее, но сделать это нам помешал такой «любимый» приторный запах омежьих духов, ударивший нам в лицо, как только мы вышли из кабинета. И почему сюда в большинстве своём поступают омеги? Я понимаю, что это университет для творческих людей, но альфы не совсем бездарности. Да, привыкнуть снова будет труднее, чем я думал.       В общем, мы поплелись в следующую аудиторию. Благо на сегодня это последняя пара, нас решили не нагружать, и потом можно валить домой. Мы хотели было сесть на свои излюбленные места, но заметили, что они заняты. И заняты, угадайте, кем. Это красноволосое чудовище сидело и рисовало что-то в своем альбоме, попутно бормоча какую-то песню. Мы поднялись и я наконец-то смог разглядеть его лицо. Первое, что бросается в глаза — это веснушки, они просто повсюду. Большие глаза, очевидно, в линзах, не показались мне чем-то особенным. На одной брови у него было кольцо, а другая с выбритой полоской. Маленький аккуратный нос и довольно пухлые губы были единственным, что притягивало взгляд на этой особе.       Запах его я почувствовал не сразу, но когда это всё-таки произошло, я искренне удивился — он пах горьким шоколадом. Такой запах больше подходил бы альфе.       За всеми этими размышлениями я не заметил, как он поднял на нас взгляд. Он как будто смотрел насквозь и видел все твои тайны. Но в то же время он был холодным, от него, неохота признавать, хотелось просто закрыться. Первым с ним заговорил Кай: — Эй, ошибка природы, что ты тут забыл? — Тебя жду, мой сладкий, — Голос у него оказался таким хриплым и низким, будто он курил каждые десять минут в течение лет сорока как минимум. — Что ты сказал?! — Взревел мой друг. — Что слышал, бульбазавр кастрированный, — оскалился этот мелкий фрик. — Может, ты по хорошему съебёшь с нашего места? — Я решил уже перейти к сути разговора. — Позвольте узнать, а с хуя ль оно ваше? — Наше и всё тут. Уёбывай, пока цел, — пригрозил ему мой шкафообразный друг. —Nein, — с немецким акцентом прошипел омега. — Слышь ты, чмо помойное, или ты быстренько собираешь свои вещички, или потом медикам придется собирать твои мозги по этому кабинету, — рычал на него Кай. — У меня они хоть есть, — не отступало недоразумение.       После десяти минут этой перепалки омега всё-таки ушёл, но только не с места, а с пары в принципе. После этого где-то на задворках души появилось ранее неведомое мне чувство — стыд. Как-то нехорошо получилось. Пускай он и страшный, но ведь тоже человек, да к тому же еще и представитель слабого пола… Не так меня отец учил. Надо бы извиниться, что ли.       Придя домой, я первым делом решил позвонить Олли, узнать, всё ли у него в порядке. Трубку-то он взял, но вот только кроме стонов я ничего не услышал. На душе стало спокойнее и я решил сходить в спортзал.       После трехчасовой тренировки всё тело приятно ныло, и по приходу домой, приняв душ, я упал на кровать как было.       Проснулся с утра я на удивление легко и на такое же удивление осознал, что проспал две первые пары. По-быстрому собравшись, я полетел на учебу.